Проза

Мы выходили после поиска к своим. Недовольные и уставшие. Выход оказался безрезультативным. Ни схрона, ни боевиков в этот раз обнаружено не было. Наводка была пустышкой. И это не в первый раз. Но то, что случилось – случилось с нами впервые. Нас обнаружили. И кто? Мальчишка лет двенадцати. Дюна случайно заметил мальца, удирающего со всех ног от нашей ночной стоянки. Дернувшийся Сноб и вскинувший винтовку был остановлен властным командирским жестом. Хлыст и Дюна перехватили пацана и привели его к нам. Весь дрожащий, связанный по рукам и ногам, он сидел у камня, в глазах страх и ожидание ухмылки судьбы. Ни я и никто другой не хотели смотреть в его сторону, встречаться с его глазами с угасающей надеждой. Отпустить мы его не могли. В этом случае лучше сразу самим застрелиться, предварительно закопав свои тела в грунт. Решение примет командир, но на кого падет жребий, чей нож лишит жизни паренька? Все понимали необходимость, но и все старались не встретится взглядом со Стариком. Ахмет жевал желваки, опустив голову и сосредоточенно что-то разглядывал под ногами. Время неумолимо требовало решения – задержка здесь сулила большие проблемы. Если кинутся искать мальчишку, а до селения не более трех километров по прямой, мы окажемся в капкане. А нам еще двадцать кэмэ по не нашей территории

«Оставить связанного здесь? Не выход! Когда его найдут… Через полчаса, через час? Слава Богу, Ахмет скрыл свое лицо под маской. Да и на вопрос командира  "Знаком?" отрицательно покачал головой. Ибо тогда Старик не сомневался бы. А пока сомневается! Какое он примет решение? А какое принял бы я? Подставить шестнадцать человек под уничтожения из-за морали или убить и сохранить жизни своим? И кого бы я выбрал палачом? Дюну? Грома? Слона? - разум и сердце играли в рулетку. - Я помню, как нам вдалбливали в голову кодекс диверсионной группы, но и предположить не мог, вернее и не хотел предполагать, что это произойдет со мной. Попробовать уйти налегке, рывком? Но в двух местах не обойти развязки. И местные это знают. Если будут искать. Там нас и прижмут. Пора командир, пора! Каждая минута лишает нас жизни…»

- Слон! - прозвучал голос Старика, Слон почернел лицом. - Мальчишка на тебе. Берем с собой. Хочешь неси, хочешь тащи на привязи. Дойдем до своих – будем разбираться. Вперед!

Слон заулыбался, взвалил пацана на свое огромное плечо и стартанул вслед за командиром. Я ловил ощущения, что моему товарищу ребенок был не просто не в тяжесть, а придавал ему дополнительные силы. Он летел, практически не касаясь земли, стараясь не растрясти свою «драгоценную» ношу. Да и мне казалось, что тяжелый камень рухнул с моих плеч. Только бы Всевышний принял бы жертву и сохранил наши жизни, как мы сейчас пытаемся сохранить мальца! Я бежал и молился, не зная кому. Тому, кто там вверху может уже принял решение и чаши весов лишились равновесия. Осталось только узнать в какую сторону.

Первая развилка осталась позади. Еще один переход, и мы почти дома. Но, увы, на второй точке нас ждали. Ахмет ушел от нас на первой, пожелав нам удачи. Ушел с легким сердцем. Хоть один уцелеет точно. Слон с одобрения командира подтолкнул пацаненка к своим. Сколько мы продержимся? Отряд изготовился к последнему бою. Но боя не произошло. К нам вышел старик.

- Молите Аллаха, что мой внук цел и что большинство ищет вас по другую сторону. Здесь только селяне. Я дам вам уйти. Час не больше, - Аксакал внимательно посмотрел в лицо, вышедшему навстречу командиру. - Ты сделал хорошо! Аллах сохранит твою жизнь, а я забуду твое лицо, но буду помнить твой поступок.

Мы уходили к своим, закрыв лица. Нас провожал старик удерживая за руку мальца, но чувствовали, как стволы смотрят в наши спины и ожидали, что возможно, поддавшись желанию жить, сделали ошибку выйдя на удобную площадку, где смерть настигнет нас без сопротивления.

Развилка пройдена, теперь у нас множество стежок-дорожек и поймать преследователям свою добычу стало в стократ сложнее. Тем более, что командир решил вернуться, и мы скрытно расположились недалеко от развилки. Хлыст шмыгнул за разведданными. Вернувшись он показал, что все «ОК!», и мы двинулись по своему маршруту, ощупывая каждый шаг и прислушиваясь к скрывающей нас тишине.

Уже дома у мотострелков Хлыст живописно расписал увиденное. Как отряд боевиков вышел к развилке. И аксакал в жарком споре с их командиром и поддакивающими кивками головой пацана, все время указывал на тропу в сторону первой точки, доказывая, что малец пришел оттуда. Вышел сам. Никого не запомнил. А старик видом не видывал этих русских. В результате оживленной беседы боевики с недоверием ушли в противоположную от нас сторону. А старейшина еще долго смотрел куда-то и подняв руки к небу кого-то благодарил.

Все прошло, как нельзя лучше. Слон пребывал в радостном возбуждении. Остальные вместе со мной с благодарностью смотрели на Старика и любовались душевным спокойствием, разливающимся от избежавшей нас неизбежности. Только Сноб вздыхал напряженно. И было не понятно, то ли он рад, что командир избавил его от выстрела, то ли осуждает его нерешительность. А на голове нашего начальника появилась седая прядь. И впервые за командировку он ушел к комбату и пил с ним целый следующий день. При возвращении в нашу палатку только небольшой перегар говорил о злоупотреблении Стариком огненной жидкости.

- Все обошлось только потому, что мы возвращались. Если бы шли туда для работы – приказ был бы другой, - ответил командир Слону на его выражения благодарности. - Не обольщайся!

«Почему он почти всегда выбирает для этих целей Слона? Слон – самый спокойный и непробиваемый среди нас. Толстокожий! Исполнительный! Твердо уверовавший в непогрешимость командира! Но с мальчишкой дрогнул, - я вспомнил в раз почерневшее его лицо. - Я бы сломался. Воткнуть нож в детское тело!? Какие качества должны возобладать над чувствами… Командир конечно наступил себе на горло, нарушив все заповеди, которые нам внушал. Тяжело ему далось это решение. Задним умом, я решил бы в такой ситуации для сохранения группы зачистить сначала селение. В трех километрах. Удалено достаточно от других. Или засаду организовал бы на поисковиков. Но результат принятого решения оказался правильным. Но правильность какая-то вибрирующая. Если бы не аксакал, там мы и полегли бы. С другой стороны – если, если… Главное результат. Все живы и довольны! Да! Лоханулись мы! По полной!»

А назавтра был Кизляр и Первомайский. Дни в напряжении и ожидании, в сомнениях и неутешительных выводах. В отказе командира использовать нашу группу для освобождения заложников из-за нашей непригодности для решения таких задач. Раздражение и злоба «куратора», обещание разогнать наш отряд за излишнею самостоятельность. Звонок из Москвы, подтверждающий наше неучастие и приказ на сворачивание и возвращение в Ростов, но без Старика. Командиру вместе с курирующим лицом путь лежал в столичные кабинеты. Решалась наша судьба. Быть или не быть «Астре». Но… Конец января вынудил нас еще один раз пройтись по чеченской земле для спасения экипажа сбитой «Сушки».

(Продолжение следует)

_____________

*_ Записки являются художественным вымыслом. Их герои и события выдуманы.