Проза

           

Утром ремонтники 12-ого цеха в помещении слесарки в клубах табачного дыма разговаривали о жизни. Сегодня пенсионер дядя Коля травил о том, что в этой стране делать нечего и отсюда надо дёргать. Вчера он убежал всех, что если ты дружишь с головой, то в России жить можно. Завтра, скорей всего, он будет проводником учений Маркса, Энгельса и Ленина, а послезавтра форпостом идей капитализма. Его ежедневный вступительный монолог длиться не долго, после чего, кто-нибудь из коллег включается в разговор, потом следующий, и в окончании всего словесный обмен мнениями перерастает в жаркий спор. Сродни, как в бане, дядя Коля поддал жару, сам тягу из парной, а вы парьтесь, хлещите друг друга. Слесарей-ремонтников 12-ого цеха можно разделить на три группы: молодёжь, то есть те, которым уже за сорок, но ещё нет пятидесяти; люди среднего возраста, то есть от пятидесяти до шестидесяти и пенсия, то есть пенсионеры.

- На днях в «Телесемь» прочитал интервью главного героя телесериала «Любовь на троих». Он за один съёмочный день получает семьдесят тысяч рублей. Это моя, почти, годовая зарплата, - включился в разговор товарищ среднего возраста.

- Мне знакомый рассказывал, что в Москве слесарь-ремонтник получает за месяц сто тысяч рублей, -  добавил в тему дядя Коля.

- Футболисты с хоккеистами совсем обнаглели. Такие деньги им платят! – новую информацию к размышлению преподнёс тот же мужчина средних лет.

- А, что вам мешает? – отреагировал один из представителей молодёжи. Ткнув пальцем в одного. - Ты купи вратарскую форму и езжай в областной центр в хоккейную команду на просмотр. Предложи свои услуги в половину цены. – Ткнув пальцем в другого. - А ты кати в свою Москву и получай там сто тысяч рублей.

- Почему именно вратарём? – возмутился, которому за пятьдесят.

- Так полевым игроком бегать надо, а ты даже когда ходишь, спотыкаешься, -  пояснил свою точку зрения коллега.

- Друг, ну зачем ты так? – бросил упрёк дядя Коля.

- Если в жизни стало туго, табуретом стукни друга. Бей сильней и не жалей, навалом у нас друзей, - в поэтической форме обозначил свою позицию друг.

- Я не поэт, но я скажу стихами. Пошёл бы ты  мелкими шашками, - свою точку зрения на его позицию продекламировал уже дядя Коля.

- Здравствуйте! Как дела? – обратился Парфёнов, зайдя в это время в слесарку, тем самым не дав диспуту разгореться на полную катушку.

- Физкультура и труд – здоровье дают, - ответил один из ремонтников, до этого не принимавший участие в разговоре коллег. Его пассивность была связанна с тем, что он привыкал к своему новому состоянию, точнее, сказать – отходил от прошлых ощущений. Он два дня, как не пил.

- Молодец. Вот, ты сейчас не пьёшь, как себя чувствуешь? – спросил Константин Николаевич.

- Уникальненько, - ответил новоявленный трезвенник.

- Давай, не сорвись, - напутствовал его Парфёнов.

- Кремень, - подтвердил тот свою твёрдость духа.

            Сделав утренний обход цеха, Парфёнов направился к себе в кабинет. Около кабинета его ожидала технолог – девушка двадцати трёх лет отроду, закончившая около года назад в Захолустьеве методом дистанционного обучения филиал какого-то института по специальности: «Антикризисное управление». Согласно записи в дипломе она работу в Захолустьеве не нашла. Из предложенных на местной бирже труда вакансий: продавец в парфюмерный отдел, менеджер в супермаркет, кассир в городской центральный универмаг, технолог по литью полимеров, выбрала профессию технолога.

- Здравствуйте, Константин Николаевич! – поприветствовала она Парфёнова.

- Здравствуйте, Маргарита Сергеевна! Какие трудности?

- Сейчас пишу на одиннадцатую втулку техпроцесс, подскажите какой техрегламент взять за образец?

- Маргарита Сергеевна, за консультации не рассчитаетесь со мной.

- Константин Николаевич, на оклад технолога могу, только, в кино пригласить вас.

Парфёнов окинул её взглядом. Одета она была просто, но аккуратно. Серого цвета юбка-костюм, юбка чуть выше колен с небольшим разрезом сзади, под костюмом белая шёлковая кофта с выпушенным наружу воротом и выглядывающими манжетами. Ноги в чёрных колготках или может быть в чулках, начинающиеся с туфель на высоком каблуке. Парфёнов сейчас не мог вспомнить её в другой одежде. В зимнее время вместо белой кофты появлялась чёрная водолазка, а на ногах леггинсы. Из верхнего одеяния на память пришёл пуховик и вязаная шапочка. Но он также не мог припомнить, чтобы её одежда выглядела не свежо. Приятное лицо, почти, без макияжа, только, накрашены губы, да, подведены ресницы. Одежда плотно облегает тело, но нет впечатления тесноты. Среднего роста, с неплохой фигурой. Где надо выпуклости – они есть, где необходима плоскостность и прямолинейность – всё, как надо. А, в общем, таких много. Нельзя сказать, чтобы серая мышка, но и не принцесса. Парфёнов пару раз на улице не признавал её, и если бы она сама первая не поздоровалась, то он так бы и прошёл мимо.

- Маргарита Сергеевна, за аналог тут можно взять техпроцесс на пятнадцатый переходник. А в кино я могу, вас пригласит сам.

- Не осмелитесь, - вызывающе бросила технолог.

Что подтолкнуло Парфёнова произнести:

- Жду сегодня на последний сеанс.

            Константин Николаевич, вечером взяв билеты, стоял около входа в дом культуры, ожидая Маргариту Сергеевну. Его освещал свет из окон вестибюля и от вывески ДК «Россия», расположенной на верху здания.

- Добрый вечер, Константин Николаевич! – появившись из темноты, произнесла Маргарита.

На Парфёнова повеяло еле уловимым ароматом парфюма, который обволакивал её. Константин вдохнул это благовоние, душа затрепыхалась в предчувствии чего-то, и внутрь вместе с весенним воздухом  проник яд желания.

- Добрый вечер, Маргарита Сергеевна!

Она взяла Парфёнова под руку, как будто это делала уже неоднократно, и повела его в зал.

- Что за фильм? – спросила Маргарита.

- Наш какой-то? – ответил Константин.

Путь в зал проходил мимо буфета.

– Попкорн будешь? – предложил кавалер.

- Если, только, сладкого небольшой стакан и колы ещё возьми, - она тоже перешла на «ты».

            В зал Константин и Маргарита зашли, когда уже шла реклама выходящих в ближайшее время в прокат фильмов. Звук метался по помещению и бил по ушам зрителей. В полутьме они сели на свободные места.  Малочисленная публика состояла из людей от четырнадцати до двадцати лет, у которых на сегодняшний вечер в кармане оказалось сто рублей на билет и сто рублей на попкорн. Их менее богатые друзья в это время тусовались по подъездам, щёлкая семечки и употребляя самое дешёвое пиво. Более состоятельные тут же в клубном буфете пили с наценкой водку и мартини.

            На экране суетились, в неузнаваемом интерьере, узнаваемые российские артисты. Русские имена персонажей, разговаривают по-нашему, но окружающая обстановка вызывает вопрос: «Это они где?» А поднимаемые проблемы: «Это они о чём?» После того как получасовая попытка увлечься сюжетом окончилась безрезультатно, Парфёнов предложил:

- Маргарита, лучше пойдём ко мне, чай попьём.

- Хорошо, - сразу согласилась она.

            Они, выйдя из клуба, направились в киоск купить чего-нибудь к чаю. К чаю, Парфёнов купил: бутылку вина, апельсинового сока и коробку конфет. Вино ещё не было допито до конца, как Константин полез целоваться. Маргарита, особо не усердствуя, сопротивлялась.

            Парфёнов утром, собираясь на работу, беспорядочно метался по квартире. Маргарита, с закрытыми глазами лежала в постели. Константин, остановившись около кровати, произнёс:

- Маргарита?

Она, открыв глаза, томно потянувшись, ответила:

- Константин Николаевич, можно мне сегодня отгул взять?

- Ну, ладно, - после некоторого раздумья, согласился Парфёнов.

- А если ты мне ещё оставишь ключ и денежек, то я к твоему приходу, что-нибудь вкусненькое приготовлю.

            Вечером Парфёнова ожидал накрытый стол. Предложенный ужин отличался от обычной холостяцкой еды Константина. Борщ, отварной рис с тушёной рыбой, компот и салат вместо жареной картошки или магазинных пельменей. Сама Маргарита была в домашнем халате, в ванне Парфёнов обнаружил какие-то пузырьки, а в шифоньере женскую одежду. Вот так неожиданно для Константина началась его семейная жизнь, где он должен стать ювелиром и инкрустировать бриллиант с именем Маргарита.

- Как ты, только, ушёл на работу, настойчиво зазвонил телефон. Мне пришлось встать, взять трубку, - за ужином поведала Маргарита.

- Кто звонил? – спросил Константин.

- Она представилась твоей знакомой из дома напротив.

- И что она рассказала?

- Не успела ничего рассказать. Я её сразу отдёрнула, пояснив, что мне её консультации не нужны. Так как я девушка умная и понимаю, что у каждого взрослого человека есть свои спрятанные скелеты в шкафу.

            Один день сменял другой день похожий на прошедший. Подходя утром к цеху, Парфёнов интуитивно почувствовал что-то неладное, пройдя ещё не много, увидел стоящие автомобили охраны и Минкина. Константин подошёл к ним.

- Что случилось? – спросил он.

- Вот, - показал пальцем Минкин на свёрнутое клубком тело.

Тут, только, Парфёнов заметил, лежащего на краю дороги человека.

- Уникальненько, - произнёс Константин Николаевич.

- Что? – переспросил Минкин.

- Это его любимое слово – уникальненько, - пояснил Парфёнов. – Сердце? – тут же задал вопрос.

- Не знаю. Вскрытие покажет. А пока известно, только, что он пролежал здесь всю ночь. Шёл на работу в третью смену, опоздал, вторая смена уже вышла с завода, поэтому его и нашли, только утром. Перед тем как упасть, его рвало. Пьяный? Или другие причины? Не знаю. Вахтёр утверждает, что когда он проходил проходную, точнее, даже пробежал, запаха от него не было. Сейчас ждём следователя, он во всём разберётся. Одно точно могу сказать, что мы с тобой влипли, по самое не хочу. Всё это из-за нашего сердобольства. Он же у тебя пил?

- Пил, - подтвердил Семёнов.

- Так выгнать давно надо было.

- Работать не кому.

- Да, с кадрами проблема, - согласился Минкин.

- «Кадров» много, специалистов не хватает. Он в гидравлике хорошо разбирался. Да, и безотказный был на работу. А кто сейчас не пьёт?

- И то верно. В советское время присказка была: «Лучше в подчинении иметь двух пьющих, чем одного коммуниста». Спросишь: «Почему?» Объясняю. Коммуняка грудь колесом ходил, ни к ногтю придавить его, ни на малооплачиваемую работу нельзя поставить. А пьяницы не рыпаются. Потому что всегда виноваты.  

            Следователь после осмотра трупа, произнёс:

- Всё ясно.

- Что ясно? – хором переспросили Минкин с Семёновым.

-  Это конечно не окончательные выводы,  - снимая резиновые перчатки с рук, поведал о своих умозаключениях следователь. – Мысль следующая. Так как у него в кармане был ополовиненный флакон из-под нашатырного спирта, предполагаю, что ко времени, как идти на работу, он был пьяный. Поэтому решил воспользоваться для нейтрализации запаха алкоголя нашатырным спиртом. Под рукой не было воды, чтобы туда накапать несколько капель нашатыря, хлебанул из бутылки, что привело к удушью.

 

 

            В разгар наступившего лета Семёнов с Парфёновым развили бурную пчеловодческую деятельность. Купив в глухой деревне в соседнем районе флягу мёда, продали его в Захолустьеве банками среди знакомых, сообщая всем, что медок свой с личной пасеки. Реализовав порядка пятидесяти килограмм, наши начинающие пасечники встали перед диллемой, как отвечать на вопрос: «Сколько вы его собрали?» Было принято решение говорить: «Хорошо. Много». И в особо тяжёлых случаях: «Окончательно ещё не посчитали». Так как пчеловодство относиться к одному из разделов животноводства, таким образом, Семёнов с Парфёновым, создали о себе у соотечественников репутацию успешных бизнесменов животноводов, а, следовательно, людей при деньгах. То есть легализовали свои возможные расходы перед окружающими.

            Вскоре в субботнее утро Семёнов со знакомым автослесарем на его автомобиле ехал на автобарохолку за желанным «Лексусом». Машину выбрали быстро, вернее выбирал знакомый автослесарь, в соответствии с той суммой, которую озвучил Семёнов.

- Пожалуй, вот этот вариант наиболее приемлем, - ткнув пальцем в один из автомобилей, подытожил приглашённый Семёновым эксперт. – Со стороны противоположной от водителя, был небольшой удар. Ремонт произведён по всем признакам у них, очень хорошо сделано. Буржуй стукнул машину, страховку получил, новую купил, а битую к нам. Тут они почти все такие. Такой вариант лучше, чем «перевёртыш» или «конструктор», то есть машина из нескольких битых автомобилей собрана.

- Я ничего не вижу, - подойдя ближе к машине, прокомментировал Семёнов.

- Я и говорю, хорошо сделано. Предварительно поторгуемся, «баксов» четыреста, пятьсот скинем. Но для этого необходимо будет разыграть сценку. Сейчас ещё походим, потом сюда опять вернёмся. Саныч, у тебя в предстоящем спектакле роль такая – ты запал на этот автомобиль, но решение ещё не принял, а я как бы буду тебя отговаривать, мол, и цена большая и такие-то косяки в машине имеются. Смотришь, продавец и подвинется. Устраивает? -  предложил план действий знакомый автослесарь.

- Хорошо, - согласился Владимир Александрович.

Сделав ещё один круг, они вернулись к намеченному автомобилю.

- Хозяин! Кто хозяин? – крикнул Семёнов, вертя головой по сторонам.

Метров в тридцать от стоящей группы мужиков, по всей видимости, продавцов, отделился один человек и направился к ним.

- Я, - подойдя к машине, произнёс он.

- Можно капот открыть? В салоне посидеть? – спросил Владимир Александрович.

- Конечно, - ответил хозяин «Лексуса».

Семёнов с взятым с собой экспертом стали более дотошно рассматривать машину.

- «Лексус», то битый, - бросил фразу автослесарь.

- С чего это? – возмутился продавец.

- Вот взгляни сюда, - свои доводы продемонстрировал автослесарь.

Продавец решил промолчать. Семёнов гладил рулевое колесо, щупал сидения, а эксперт в это время во всеуслышание объявлял недостатки автомобиля, где-то нашёл царапинку, где-то потёртость. В итоге продавец подвинулся на пятьсот пятьдесят «баксов».

            Оформив справку-счёт и рассчитавшись за машину, счастливые покупатели рассаживались по автомобилям, Семёнов в «Лексус», автослесарь в свою машину, на которой сюда приехали.

- Сегодня бы ещё в ГАИ номера получить, - мечтательно произнёс Владимир Александрович.

- Если трёх тысяч не жалко, то минут за сорок будешь с номерами. А если в общем порядке, то до конца дня не успеем, - доложил подельник.

- Это как? – поинтересовался Семёнов.

- Там шустрые ребята крутятся, за деньги они всё организуют. От тебя будет требоваться, только, к окошку подойти, номера получить, да расписаться.

            Действительно, когда Владимир Александрович подъехал к ГАИ, тут же к нему подошёл опрятного вида паренёк.

- Желаете получить номер быстро? – задал он вопрос.

- А кто этого не желает? – вопросом на вопрос ответил Семёнов.

- Три тысячи и через тридцать минут он ваш, - свои условия огласил продавец данной услуги.

- Хорошо, - согласился Владимир Александрович и подал пареньку оговоренную сумму и необходимые документы.

- Может, желаете получить красивый номер? – поинтересовался посредник между ГАИ и народом.

- Это, какие такие номера? – спросил Семёнов.

- Допустим, сегодня есть номер «002». С таким номером везде будет зелёный свет.

- Почему?

- «002» – милицейский номер! При бывшем начальнике ГАИ Калянине «блатными» номерами были номера с буквами «КАЛ», теперь, вот – «002».

- Как-то неблагозвучно – «КАЛ», - свои сомнения озвучил Владимир Александрович.

- За то милиция не трогает и другие участники движения, кто в курсе, сторонятся, - свои доводы привёл оппонент.

- И сколько стоит получить такой карт-бланш? – задал вопрос Семёнов.

- Тысяча «зелёных», то есть тридцать тысяч рублей, - огласил прейскурант паренёк.

- Нет. Мне обычный номер, лишь бы не стоять в очереди.

- Тогда подходите к седьмому окошку, вас пригласят.

            Минут через тридцать пять Семёнов в руках держал две металлические пластинки, называемые номерами. Автослесарь достав из своей машины инструмент, быстро прикрепил номера на «Лексус». После чего они тронулись в сторону Захолустьева. По пути компания заехала в кафе, где Семёнов угостил своего напарника обедом от пуза и дал ещё тысячу рублей за сегодняшние труды.

            Домой ехали не торопясь, впереди Семёнов умеренно нажимая на педаль «газа», так как привыкал к своему новому автомобилю, следом за ним автослесарь, он считал своим долгом - сопроводить Семёнова до Захолустьева. В это же время так же в сторону Захолустьева из аэропорта на служебной машине везли Сидорова. Владимир Леонидович прилетел из Москвы, где с ним был подписан контракт на пять лет, то есть приставка «и.о.» к должности директор с вчерашнего дня была убрана. Два счастливых человека перемещались в одном направлении. Служебный автомобиль Сидорова обогнал машину с Семёновым.

- Семёнов что ли? – вопросительно произнёс Владимир Леонидович.

- Вроде он, - подтвердил водитель, внимательно всмотревшись в зеркало заднего вида.

- Вот тебе и пчёлы! За один сезон на «Лексус» они ему денег натаскали. Молодец!

- У меня знакомые брали у него мёд, неплохой, - поддержал разговор водитель.

Они, только, успели обсудить Семёнова, как уже въезжали в Захолустьев. На обочине красовался плакат: «Захолустьеву – 3000 лет».

- Не понял? Два дня назад, когда я улетал в Москву, было семьдесят пять, - опешивши, промолвил Сидоров.

- В тот день, когда я вас утром увёз в аэропорт, наш захолустьевский краевед-археолог Кузякин представил местным депутатам неопровержимые доказательства, что здесь люди жили ещё три тысячи лет тому назад. После чего депутаты под давлением фактов приняли решение, что дату основания нашего города считать не семьдесят пять лет тому назад, а три тысячи. Именно так, слово в слово я прочитал во вчерашнем номере газеты «Захолустьевская правда», - пояснил водитель.

- Так это получается, что Захолустьев старше не то что Москвы, но даже Киева-матери городов русских! - свои выкладки озвучили Сидоров, ещё подумав, добавил. – Однако Кузякин плохо копал, глубже надо было необходимые артефакты искать, глядишь, древнее Иерусалима были бы мы.

            Семёнов, подъезжая к Захолустьеву, по сотовому телефону позвонил жене: «Марина, через полчаса я буду дома, собирайтесь, и родителям позвони, чтобы были готовы. Их заберём, поедим на дачу, машину и поступление Николая в институт обмывать». Заехав за женой и сыном, Владимир Александрович направился к родителям. По пути, в супермаркете купив мясо на шашлык, пиво и не забыв взять бутылочку «беленькой».

Мать с отцом Семёнова, а когда-то и он сам в молодые годы, жили в панельной пятиэтажке. Подъезд к дому лежит по узкой дороге, на которой нельзя разъехаться двум автомобилям. Стоянка для машин оборудована в тупике на самом краю здания, которая всегда занята, так как всего на два места на сто двадцать потенциальных обладателей автомобилей. Поэтому хозяева железных коней оставляют свои транспортные средства, заехав на газон. Если конечно его можно назвать таковым, виду того, что траву кроме Господа Бога в этом месте никто не садил. Владимир Александрович поступил также как все. Пока он ходил за родителями, ему на лобовое стекло откуда-то возникшие молодые люди в одинаковых белых футболках с надписью: «СВОИ» прикрепили плакат: «Я – хам, ставлю автомобиль на газон».  Пытающимся защитить свою собственность, Николаю сунули кулаком под дых, Марине крепко держа руки, сказали: «Будете возникать, сдадим в милицию». Когда Семёнов с родителями вышел из подъезда, то борцы за порядок, сделав своё дело, удалялись восвояси.

- Бездельники, - возмутился Владимир Александрович.

- Комсомольцы, - произнесла бабушка.

- Бандиты, - сказала Марина.

- Сволочи, - высказался Николай.

- Боевой отряд партии, - подытожил дед.

Очистив лобовое стекло от надписи, Семёнов рулил в сторону дач.

- Володя, что хорошего ты нашёл в этой машине? – задала вопрос бабушка, подразумевая, что она как раз ничего хорошего в ней не видит.

- Мама, это престижный автомобиль, внедорожник, можно сказать – джип.

- Джип, не джип, но в годы моей молодости схожие машины назывались «воронками», позже «бобиками», были они на службе у милиции, и в заде, куда ты положил пакеты, там возили арестованных.

- Ну…, - на это Семёнов нечего не смог сказать.

Все остальные молчали, им машина понравилась, но возражать бабушке никто не стал. Так как догадывались, что бабушке машина тоже нравиться.

            На даче Семёнов занялся приготовлением шашлыков, дед с внуком бани, женщины стола. Кроме шашлыков к столу был подан: молодой отварной картофель, посыпанный укропом и лежащими сверху тающими кусочками сливочного масла; салат из огурцов, редиса, зелёного лука, заправленный сметаной; белый ноздрястый хлеб. Три поколения семьи Семёновых на веранде, на свежем воздухе обмывали автомобиль и поступление Николая в институт. Бабушка внуку разрешила ради такого случая выпить два стакана пива. Владимир Александрович получил добро на теже два стакана, после того как убедил бабушку, что средство «антиполицай», находящееся у него в кармане нейтрализует любой запах изо рта.

- Володя, ты сегодня машину купил, а нам сегодня с дедом подарки давали, но мы их не взяли, - начала свой рассказ бабушка.

- И кто вам подарки дарил? – спросил Владимир.

- Вскоре, как позвонила Марина, раздался стук в дверь. Дед подошёл, спрашивает: «Кто там?» Я ему из спальни кричу: «Что ты спрашиваешь, это Володя приехал, открывай». Он и открыл, а там стоит какой-то паренёк, одет хорошо, в белой рубашке, в галстуке. С порога вопрос задаёт: «Дедушка, вы ходите в парикмахерскую?» Дед отвечает: «Да, хожу». Он ему: «Вот теперь ходить не будете. Я представляю такую-то фирму, руководство фирмы проводит благотворительную акцию и дарит вам машинку для стрижки волос. С помощью её вы сами сможете себя постричь». Открывает свой дипломат, подаёт коробку деду и трясёт долго ему руку. Потом обращается ко мне: «У вас бывают гости?» Я: «Бывают». Он: «Теперь вы сможете их удивить. Это вам подарок». Подаёт коробку уже мне и также жмёт руку. После чего задаёт вопрос: «Вы знаете, что такое НДС?» Не буду же я говорить, что не знаю. Говорю – знаю. Кстати, что это такое?

- Налог на добавленную стоимость, - пояснил Владимир.

- Он мне тогда объяснять, что вот эту НДС его фирма, после того как мы примем от них подарок, должна заплатить по закону государству. И это будет пять тысяч рублей. Я ему: «Милок, мы люди старые, нам ничего не надо, иди, дари свои подарки кому-нибудь другому». Он: «Вы, никому не скажете?» Я: «Никому». Он: «Если вы никому не скажете, то я отдам вам подарок за две с половиной тысячи». Я: «Иди, милок, дари кому-нибудь другому». Настырный, еле вытолкала его. Володя, а, сколько стоит машинка для стрижки волос?

- Я думаю электрическая в пределах семьсот рублей.

- Жалко, я не поняла, какой подарок он мне предлагал. Жулик!

- Мама, это коммивояжёр.

- Это, по какому?

- В Америке так называют таких людей.

- Пусть будет по-американски – гомик лажовый.

- Соседи, вам не надо коровий перегной за три тысячи рублей? Парни вот возят, мы купили себе машину, они говорят, что ещё могут привезти, – облокотившись через ограду, обратилась к Семеновым соседка.

- Не от  курей случайно? – с недоверием спросила бабушка.

- Нет. Парни говорят, что они с Михайловки, я точно знаю – нет там птичников, - рассеяла сомнения соседка.

Тут к ней подошёл продавец удобрения.

- Если будете брать, я в течение часа привезу, - предложил он.

- Осенью мы бы взяли, сейчас сгружать некуда, - своё мнение высказал Владимир Александрович.

- Вот на поляну рядом с забором выгрузим, где у вас машина стоит, а автомобиль до осени в начале улицы пока ставить будете, - предложил продавец. – Сейчас коров в деревне почти нет, это мы старые запасы грузим, там всего на пять машин перегною осталось.

- Хорошо, везите, - согласилась бабушка.

            Через час вместо «Лексуса» на поляне лежала куча перегноя. Владимир Александрович лопатой придавал ей правильные формы, несколько раз попалась скорлупа от яиц. Подошёл дед, распаренный после бани.

- Запах! Это не скотский перегной, - поморщившись, сказал он.

- Я уже и сам вижу, - подтвердил его догадки Владимир.

Подошла и бабушка.

- Что перегной от курей? – спросила она.

- Да, - ответил сын.

- Куда теперь его девать? Запах от него ядовитый. Как теперь на даче находиться?! – заохала бабушка.

- Мама, не расстраивайся, завтра песку привезу, засыплю перегной сверху песочком, запах и исчезнет. А весной под перекопку буду помаленьку его добавлять. Уйдёт со временем, - успокоил Владимир.

- Тут его на десять лет хватит, - оценила запасы бабушка.

- Что поделаешь, - развёл руками Семёнов.

- Завтра праздник, три тысячи лет городу, вот, с птицефабрики парни и суетятся, - свою версию высказал дед.

- Ты, что раньше молчал?! – бросила упрёк бабушка.

- Ну…, - дед тоже развёл руками.

            Ехали домой, когда уже начало смеркаться. Несмотря на позднее время, в палатках уличные торговцы фруктов продолжали свою работу.

- Отец, вон написано - астраханские арбузы, давай купим, – предложил Николай.

- Конечно, купим, сегодня уже коровьего перегноя взяли, для полного счастья астраханского арбуза не хватает, - ответил Владимир Александрович, остановив машину около киоска.

 

 

            В понедельник ещё до начала рабочего дня, внимательно смотря под ноги, Сидоров прохаживался по своему кабинету. С некоторых пор, то он, то техничка во время уборки, на полу стали находить монеты. Он бы не придал этому значение. Ну, обронили посетители мелочь. Что тут такого? Владимира Леонидовича привлекло то, что монеты были, только, достоинством два или пять рублей и никаких других.  Данная странность подвигла его обратиться к своему куратору из ФСБ. Рыцари плаща и кинжала, тщательно обследовали кабинет, установили видеоаппаратуру и дали соответствующие указания Сидорову. За очередным утренним осмотром своего рабочего места его и застал телефонный звонок. Он быстрыми шагами подошёл к столу, взял трубку.

- Алло!

- Доброе утро, Владимир Леонидович! Жеребцов вас беспокоит, - последовал ответ на другом конце провода.

- Здравствуйте, Иван Иванович! – поздоровался Сидоров, подумав. – Что тебе понадобилось? Предупреждал меня подполковник Калитинец, что ты можешь позвонить.

- Хочу поздравить вас с утверждением на пост директора, желаю проработать на этой должности не меньше, чем ваш предшественник.

- Спасибо.

- Наверное, в ближайшие дни весь Захолустьев гулять будет? – хитро спросил Жеребцов.

- Курва, напрашиваешься на банкет, - подумал Сидоров. – Захолустьев вчера своё отгулял, три тысячи лет городу справляли, - пояснил Владимир Леонидович.

- Я не знал, а то обязательно бы приехал на праздник.

- И сегодня подъехать будет не поздно, в шесть вечера прошу к нашему столу.

- Нет. Как-то неудобно получается. Выходит, что я сам напросился.

- Всё удобно. Так что жду вас вечером на заводском пруду.

- Спасибо за приглашение. Обязательно буду.

            Во время беседы по телефону, стоя сбоку от своего стола, Владимир Леонидович под одним из стульев для посетителей увидел лежащею двухрублёвую монету. Закончив разговор, Сидоров, следуя инструкциям, выданным ему спецслужбами, вышел на улицу и позвонил по сотовому телефону подполковнику ФСБ Калитинцу:

- Георгий Степанович, сегодня опять на полу лежит монета. Я, как вы говорили, трогать её не стал. Ещё Жеребцов звонил, напросился на сегодняшний вечер.

- Владимир Леонидович, предлагаю тебе с инспекционной проверкой в течение часа поездить по заводу, а в твоём кабинете поработает наш человек. Секретаря своего, только, предупреди, что, мол, программист придёт, компьютер посмотреть.

- Хорошо.

            После обеда к Сидорову подъехал сам Калитинец.

- Что-нибудь прояснилось? – первым делом задал вопрос Владимир Леонидович.

- Что-то, конечно, прояснилось, - ответил подполковник. – Отпечатков пальцев, что и следовало ожидать, на монете нет. Она, как и предыдущие монеты, подобранные в твоём кабинете, «жучком» не является. Видеозапись не дала ответ, кто подкинул её, а только определила круг возможных исполнителей.

- И кто это? – перебил Сидоров, торопясь всё узнать.

- Кобылка или Козик, - ответил Калитинец.

- Что это всё значит? И для чего?– спросил Владимир Леонидович.

- Несколько месяцев назад в поле зрения нашей службы попал некто Пол Смит. При первом приближении, казалось бы, обычный бизнесмен, возглавляющий американскую фирму, занимающуюся логистикой, сфера интересов которой распространяется в основном на страны бывшего Советского Союза. При углублённом изучении его деятельности, отмечено, что где он проявлял активность, то там происходили народные волнения и смена правящего режима. Вот этот Пол Смит, будучи в Москве имел контакт с Жеребцовым. Естественно Жеребцов попал под наблюдение ФСБ, а так как он житель нашего региона под наше наблюдение. Нами было выявлено, что он имеет отработанные связи с местными лидерами преступных группировок и руководителями сект различного толка. Первым помогает организовывать совместные предприятия с иностранными фирмами, то есть оказывает помощь в отмывании денег. Вторым, просто, даёт деньги.

- Зачем? – спросил Сидоров.

- За тем, чтобы, всегда иметь под рукой управляемые народные массы.

- Понятно.

- Так же нами установлено, что Жеребцов пытался, воздействуя на Жижина, дестабилизировать работу завода, с дальнейшей перспективой его остановки. Не получилось. Виктор Алексеевич проявил стойкость и принципиальность.

- А это зачем? – опять спросил Сидоров.

- А кто тебе за последнее время говорил, что нам нужна промышленность? – задал вопрос Калитинец.

- Я «Голос Америки» не слушаю.

- Я тебе речь веду про «Радио России».

- Да, по «Радио России», действительно, не припомню, чтобы когда-нибудь вообще вели разговор про нашу промышленность, - согласился Сидоров.

- Вот и ответ на твой вопрос. Я уверен, что цели у Жеребцова за последнее время не изменились. Сейчас ты – директор, поэтому теперь ожидай от него щекотливых предложений. Он будет тебя обхаживать, предлагать разные заманчивые финансовые схемы, сулящие быстрое обогащение, с одинаковым принципом: «После нас – хоть потоп».  Если не получиться совратить тебя деньгами, то тогда предоставит компромат, и будет шантажировать, - дальнейшие перспективы нарисовал подполковник, ожидавшие Сидорова.

- Как?! – испуганно воскликнул Владимир Леонидович.

- Не дрейфь, мы про тебя и так всё знаем. И про квартиру в Москве нам известно. И что квартира оформлена на твою тётушку, а завещание на тебя, мы в курсе. И как ты деньги на неё отбил, нам ведомо. И даже про молодую любовницу мы осведомлены, - легко и непринуждённо подполковник Калитинец поведал Владимиру Леонидовичу о его тайнах.

            Сидоров побледнел. Глаза стали стеклянными.

- Ты, смотри, не дай дуба. Это ещё не твой конец, это только начало. Будешь меня слушаться, проживёшь долго и счастливо, - произнёс рыцарь плаща и кинжала. – Лучше я расскажу про монеты, думаю, это тебя сразу переключит на другие проблемы. Ещё во времена ЧК были начаты опыты кодирования человека на совершение определённого поступка через предмет. Самый простой приём заключался в том, что дарили человеку пистолет, и он из него через некоторое время стрелялся. Этот подарок не был намёком или как бы сказать - «чёрной меткой». В пистолет особым способом вкладывали позывы к хозяину: «Используй меня, чтобы убить себя». Обладателю этого оружия постепенно приходила мысль к самоубийству. Как говориться «без пыли и шума» устраняли неугодного человека. За годы от ЧК до КГБ работы в этой области продвинулись далеко. Тому подтверждение 1991 год, когда после развала Советского Союза люди связанные с финансами КПСС стали один за другим прыгать кто откуда. Управделами партии Николай Кручина выпадает с пятого этажа номенклатурного дома в Плотниковском переулке, за ним последовал Георгий Павлов, ответственный работник ЦК Дмитрий Лисоволик сиганул аж с двенадцатого этажа, а наш тогдашний друг страны миллионер Роберт Максвелл свалился за борт своей шикарной яхты около берегов Америки. И в завершении всего испарилась сама эта секретная лаборатория вместе с сотрудниками. Не осталось никаких документов и не известны настоящие имена работников. Но то, что они где-то есть и дела свои не свернули, говорят факты, приходящие с разных точек земного шара до сих пор. Монеты, найденные у тебя в кабинете, скорее всего продукт их деятельности.

- Что меня приговорили? – хватая ртом воздух и ещё сильнее побледнев, произнёс Сидоров.

- Владимир Леонидович, если им надо было тебя убрать, то ты бы получил в подарок, допустим, часы и потом тихо без посторонней помощи утонул в местной речке. Тут, похоже, каждая монета несёт в себе импульс к побуждению тебя на принятие определённого и каждый раз разного решения, скорее всего по организационным вопросам. Цель – дестабилизировать обстановку на заводе. Только и всего, - успокоил Калитинец.

- Может они хотят выведать у нас военные секреты? – свою версию озвучил Сидоров.

- Какие секреты! Наши секреты остались в 80-ых годах. Сейчас идёт конкуренция возможностей. Теперь любую идею, если конечно, есть возможности, можно купить; потом, если есть возможности, можно воплотить её в жизнь. У кого больше возможностей у того и все секреты. Тут идёт  игра на понижение наших возможностей.

            Жеребцов на своём «Бентли» ехал в сторону пруда «Пимокатного завода». Он ненавидел эту страну с её непредсказуемостью и произволом. Его подрезали слева и справа. При проезде перекрёстка нужно было быть очень осторожным, так как с боку на красный свет светофора кроме машин милиции и скорой помощи могли выскочить автомобили даже управляемые женщинами и общественный транспорт, не говоря о других участниках движения. Он никак не мог понять: «Зачем гнать посередине дороги, если твоя сторона и так свободна, а на тебя на встречу также посередине полотна летит такой же, как ты - олух царя небесного?» Сначала думал, что в этом месте лучше дорога, убедился – хуже. На железнодорожном переезде, при ожидании разрешающего сигнала светофора, между ним и шлагбаумом вклинились старые, убитые «Жигули». Жеребцов не выдержал, вылез из машины и обратился к водителю «Жигулей»:

- Вася Пупкин, куда ты лезешь?

- Я не Вася, - ответил тот.

- Тем более, куда ты лезешь?

«Жигули» отъехали взад и втиснулись между ним и стоящей после него машиной.

Вернувшись в свой автомобиль, хлопнув ладошками по рулевому колесу, Жеребцов произнёс: «О, май год! Страна непуганых ворон и вечно зелёных помидоров. Зачем я здесь?! Работая на заводе никаких секретов, не узнал, точнее добытая мной информация ничего не значила, так как никто в этой стране не изготавливает продукцию по чертежам конструктора  и тем более никто не соблюдает технологические процессы. Потому что в этом случае ничего не работает. А сколько они сами причиняют себе вреда! Ни один враг им не причинит. Зачем я здесь?!»

            Вечером Семёнов с женой на вокзале встречал тёщу. Поезд стоял в Захолустьеве одну минуту. Владимир Александрович чётко представил, как сейчас она, боясь пропустить свою станцию, с авоськами стоит в тамбуре, вглядывается в окно, пытаясь что-то разглядеть. Она уже изрядно надоела проводнице с вопросом: «Скоро ли Захолустьев?» И та из-за этого тоже начинает нервничать и с нетерпением ждать этой станции.

Два пьяных пацана лет тридцати пяти в это время на привокзальной площади, пугая редких прохожих, на «Хаммере» без номеров выписывали «восьмёрки». Марина, не выдержав этого зрелища, выходит из машины со словами: «Безобразие! Иду на вокзал звонить с автомата в милицию». Владимир Александрович остаётся сидеть в автомобиле, с безразличием наблюдая за происходящим. Вскоре возвращается Марина: «Бардак! Во-первых, еле дозвонилась, «02» не отвечает, благо кассир другой номер дала. Милиция мне сказала: «Что вы поднимаете панику? Они же никого не задавили. А что номеров нет, то просто ещё не успели поставить машину на учёт».

            В этот вечер им ещё предстоит столкнуться с этим «Хаммером», когда они уже втроём ехали с вокзала. Джип, обогнав их, тут же совершил дорожно-транспортное происшествие, врезался впереди едущую машину. В том автомобиле одна из пассажирок, не дождавшись скорой, умерла. Случившаяся авария, перегородила проезд. Кто-то из свидетелей вызвал скорую и милицию. Скорая забрала пострадавших и труп, милиция осталась разбираться дальше. Двое из «Хаммера» покачиваясь, стояли рядом около автомобиля, и всё время названивали кому-то по мобиле. Вскоре подъехал в очёчках интеллигентного вида молодой человек. Он, пошептавшись с двумя из «Хаммера», подошёл к милиции.

- Я адвокат, - представился молодой человек и показал своё удостоверение. После чего продолжил. - Я вам заявляю, что эти два гражданина являются свидетелями, так как они были пассажирами.

- Да, - подтвердили эти два гражданина.

- А где водитель? – задал вопрос милиционер.

Два гражданина вопросительно уставились на адвоката.

- Водитель, испугавшись ответственности, убежал. Наша сейчас с вами задача найти водителя, – разъяснил адвокат.

- Да, - опять согласились два гражданина.

Тут из толпы зевак раздался голос:

- Никто не выходил из машины кроме этих двоих.

- За базаром следи, а то метаморфоза может с тобой произойти, в жмурика оборотишься. Я, ведь, волшебником работаю, - быстро один из пацанов объяснил всем – кто, есть кто.

- Гражданин следователь, эта публика нам с вами хорошо известна, сейчас одно кричит, а как дело до суда дойдёт, так показания начнут менять. А вам это надо? Поэтому сразу необходимо правильных свидетелей найти. Вон два парня стоят, они точно от своих первоначальных слов не откажутся, и паспорта, я думаю, при себе имеются, - произнёс адвокат, ткнув пальцем в двух короткостриженных личностей, готовых исполнить свой гражданский долг.

- Хорошо, - согласился милиционер.

- Это происшествие следует классифицировать, как несчастный случай, так как во время движения у «Хаммера» лопнула колесо, и автомобиль стал, не управляем. То есть произошли обстоятельства непреодолимой силы, - продолжил адвокат.

- Возможно, - поддержал эту версию следователь.

- Мама, пойдём в машину. Поедем домой. Мы уже никому и ничем не поможем, - обратилась Марина к своей матери, взяв её под руку.

- Хулиганы.

- Хулиганы у вас в деревне. А это бандиты, - поправила Марина мать.

            Семёновы поздним вечером пили чай, угощались привезённой самодельной деревенской колбасой, наперебой повторяя: «Вкуснотища!» Бабушка, в свою очередь, прихлёбывая из блюдца, наблюдала за ними и улыбалась. По телевизору шла программа о космосе. Наш главный конструктор космических аппаратов, как-то буднично, объявил: «На сегодняшний день «Буран» мы воссоздать не сможем».

            В это время в Америке было утро. Внук Бобби Энглтона на чердаке семейного дома перебирал старые вещи. Ему попалась тетрадь, исписанная чернилами. Он присев на коробку, набитую книгами, стал читать:

«Цели достигает тот, кто больше жаждет её достичь…

То, о чём мы думаем, называют мыслеобразами. Чем больше мы об этом думаем, тем больше энергии накапливается в наших мыслеобразах. Наступает момент, когда количество энергии достигает критической массы, мыслеобразы начинают жить своей жизнью, притягивая события, о которых мы думали, мечтали или, наоборот, которых опасались. Мыслеобразы реализуют программу, заложенную в них нашими мыслями, и эта программа ведёт нас за собой. Как по волшебству открываются пути и возможности для реализации наших планов…

6 августа 1945 года Хиросима, конец второй мировой войне и начало третей.

С созданием атомной бомбы появилась возможность бесконтактно вести боевые действия и что самое парадоксальное нет необходимости в применении оружия. Оружия в том смысле слова, в котором понимает обычный обыватель. На современном этапе в качестве разрушающей силы будет выступать доллар.

Тактика третьей мировой войны:

- Проведение мероприятий по выдвижению доллара в ранг основной мировой валюты. Отменить его привязку к золоту. Доллар считать товаром и экспортировать его во все страны.

- Экономическое истощение противника (гонка вооружений, подталкивание противоположной стороны к материальной поддержке своих союзников и втягивание его в локальные конфликты).

- Вооружение собственной армии и проведение диверсионной работы за счёт средств полученных от продажи долларов.

- Информационная война (дискредитация противника в глазах мирового сообщества и навязывание ему «демократических» идеалов).

- Формирование «пятой колоны».

Цели третей мировой войны:

- Уничтожение социалистического лагеря.

- Расчленение территорий бывших стран социализма.

- Управление завоёванными территориями (через подконтрольные финансовые группы).

После окончания третьей мировой войны сразу наступает четвёртая.

Цель – построение однополярного мира и формирование «мирового» правительства.

Пути достижения:

- Свободная торговля.

- Единая валюта.

- Организация быстрого перемещения информации и её легкодоступности.

- Уничтожение самобытности наций

- Разрушение государств и создание вместо них региональных рынков».

            Внук Бобби Энглтона прервал чтение, закрыл тетрадь и положил её в коробку из-под мусора.