Проза

 

 

91-ый год, Илья – студент второго курса исторического факультета, член университетской команды самбистов. Подрабатывает охранником в магазине. Мама – воспитательница в детском саду, папа – таксист, младшая сестра – старшекласница, бабушка – пенсионерка. Илья водит свою девушку в кино или в кафе раз в неделю, дарит ей цветы и шоколадки. Он совершенно не представляет, чем займется после защиты диплома. Хотелось бы того-сего… Всего!

У входа в спортивный зал – две девушки. Улыбчивы, длинноволосы, блондинка и шатенка. Одежды – минимум. Попы и бюсты туго обтянуты искрящейся тканью вишневого и золотистого цветов. Сильные белые ноги, туфли на шпильках.

Ребята – после тренировки и горячего душа – расслабленные, дружелюбные, расположенные к общению. Девушки обращаются к ребятам: не желаете ли заработать?! Кто ж не желает, а давайте-ка познакомимся! Лера и Лара, Лара и Лера, шатенка и блондинка. «Рыжая предложила – блондинка согласилась!» - это анекдот, его рассказывает Андрей, девушки хохочут: Да, мы именно такие!.. Наши телефончики? Да, вот вам наши телефончики!..

Раздали ребятам визитные карточки с названием фирмы – «Шоу-Импульс-Колизеум». Требуются молодые парни-атлеты, владеющие приемами единоборств. Вам, Ларе-Лере, нужны такие парни?! Да, нам, Лере-Ларе, таки парни, конечно, тоже нужны!!! Но еще они нужны «Колизеуму», для шоу-программы. И «Колизеум» платит, а Лера-Лара только тратят, ха-ха!

Стрельнули глазками, рассыпали улыбки, показали четыре ряда жемчужин в обрамленье сочно-алом. Качнули бедрами, колыхнули бюстами, процокали на шпильках к выходу, сели в черное авто. Мотор буркнул, колеса шелестнули, авто свернуло за новостройку.

Ребята посмеялись, театрально повздыхали, поделились соображениями о том, что хорошо бы сделать с Лерой-Ларой и каким манером.

- С ними, наверное, интересно кувыркаться?! – предположил Андрей.

- Не факт… - отозвался Илья, - у меня знакомый… он фотограф… пробовал с моделями. Говорит – как бревна.

- Но не все же, наверное?

- Ну… со всеми он не пробовал! Говорит… с двумя…

- С двумя? Для эксперимента недостаточно!.. Чтобы сделать серьезные научные выводы…

- Ну, ладно, химик!.. Звонить-то будешь? – Илья рассмотрел визитку внимательнее. – В «Колизеум-Импульс-Шоу».

- Да, конечно! А ты?

Они отправились в офис «Колизеума» вместе.

 

Белые стены, ряды черных стульев, за распахнутыми настежь окнами – городской парк, полный сочной листвы; залитый солнцем бульвар, лето в расцвете.

Молодые парни, человек сорок, сидят на стульях, посматривают изучающе друг на друга. Некоторые прохаживаются по конференц-залу, наливают в пластиковые стаканчики воду из прозрачного бачка, отхлебывают.

Илья определяет борцов по цепкой походке вразвалочку, боксеров по легкой сутулости. Андрей ворчит: «Еще десять минут, и я сваливаю!..»

Они здесь уже полтора часа. Секретарша извиняется: «Директор задерживается на приеме у мэра…» Парни ждут, скучая, некоторые переговариваются. Высокий блондин в синей рубашке – единственный, кто прихватил с собой книжку, читает ее со спокойным и довольным видом, как будто никуда не торопится.

Распахиваются двери, и в зал быстро входит мужчина лет тридцати пяти. Брюки синие в белую полоску, черная бархатная рубашка, вокруг шеи повязан платок, на голове - шляпа. Длинные усы с острыми кончиками, закрученными вверх. На пальцах – перстни с разноцветными камнями, в руках трость, на ногах – длинноносые туфли. Шляпу бросает на вешалку, шляпа летит, вращаясь, и точно – на крюк. Тросточку вертит пальцами, кладет на стол. Осматривает собравшихся с хитро-ласковой улыбкой, подмигивает дружелюбно: «Приветствую вас, джентльмены! – Выдерживает паузу, словно оценивая, как парни воспримут подобное обращение. – Прошу покорно извинить меня за опоздание! Бизнес всегда связан с политикой! Даже… шоу-бизнес».

«Шут какой-то…» - тихо буркнул некто в заднем ряду. «Шоу-бизнес, что ты!..» - отозвался с иронией его сосед.

«Лэнгли. Крис Лэнгли», - представился усатый, повернулся к белой пластиковой доске и вывел маркером свое имя печатными буквами – кириллицей, а затем по-английски.

Андрей толкнул Илью в бок локтем и покрутил пальцем у виска, Илья лишь пожал плечами.

«Преподношу вкратце, а подробности - при следующих встречах… если, конечно, они состоятся… Люди хотят, как всегда… известно чего – хлеба и зрелищ. У моей клиентуры… нет, у моей уважаемой публики!.. хлеба… очень много… - Крис хохотнул и подкрутил усы. – И они хотят зрелищ!.. Они уже многое видели, им уже надоела «Ла Скала»! Я предлагаю им супер-шоу… Видики смотрели?.. – И не дожидаясь ответа. – Бои без правил! Как в кино… Но грандиозней, куда грандиозней! У меня – театр, мега-шоу, рыцарские турниры, гладиаторские бои!.. Искры летят!!! У зрителей из глаз… И мне, понятно, нужны бойцы. Нет – артисты! Короче… Короче, желающие заработать приличные деньги… и прославиться, конечно… своим умением сражаться… пройдут тест. Отобранные для шоу – избранные!!! – отправятся на три месяца в нашу… школу. Ударников научат бороться, а борцов - бить, боксеров – драться ногами, а каратистов – боксировать. Во время обучения – кормежка за счет фирмы и стипендия… скромная – на кино и мороженое, ха! Вопросы?»

«Сколько за бой?»

«Суммы гонораров узнают прошедшие тестирование».

«Что за тесты?!»

«Ничего особенного. Просто немножко подеретесь друг с другом на ринге. Влегкую… Мне нужны видеть, как вы двигаетесь. И насколько вы артистичны».

«Давно вы этим занимаетесь?»

«Здесь? В вашей стране? Пару лет… А на международной арене – лет десять. Я промоутер мирового класса».

«Почему мы о вас раньше ничего не слышали?»

«О-о! В газетах не писали, да… Ну, да… Хм-м… Смешной вопрос, извините! У меня – элитарная публика. Количество зрителей ограничено. Нам ни к чему афишы на каждом столбе. Для простых людей существует цирк!»

«Эти бои… без правил… они законны?» - Спрашивает блондин в синей рубашке, он прижимает книжку к колену, заложив страницу пальцем.

Парни смеются. Крис Лэнгли снисходительно улыбается:

«Отличный вопрос, юноша!.. Юноша, выйдете на улицу. Осмотритесь. Подумайте, все ли вокруг законно? Спросите у продавцов на рынке: все ли у них законно? Зайдите в банк – все ли законно там? Задайте этот вопрос чиновникам, военным и ментам… Нет, последним такие вопросы лучше не задавать!..»

Парни смеются – еще громче. Крис Лэнгли начинает им нравится. Он достает из заднего кармана брюк золотистую фляжку, отвинчивает колпачок, отхлебывает, зажмуривается. Достает из бокового кармана изогнутую курительную трубку, неторопливо заряжает ее табаком, раскуривает. Подходит к окну и, зажав трубку в зубах, пускает клубы дыма, смотрит в небо. Каменный павильон посредине парка окружен строительными лесами, рабочие, перебраниваясь, красят колонны; к окну прилетает самолетик, свернутый из листа бумаги, делает петлю, падает на край подоконника, покачивается, Крис Лэнгли подталкивает самолетик мундштуком курительный трубки, самолетик исчезает, подхваченный ветром, но через миг планирует на подоконник соседнего окна.

Парни молча наблюдают за этими маневрами, поскрипывают стулья. Крис Лэнгли поворачивается к аудитории:

«Я все, что хотел сказать, сказал, джентльмены! Дополнительная информация – у моего референта».

 

 

Илья сидит в раздевалке, на нем спортивные трусы и майка, он только что размялся. На вешалке – черный костюм Бэтмена

«Что это за уйня?!» - хмуро спрашивает Илья у человека, который назвался его секундантом.

«Надевай!» - отвечает секундант, сухощавый мужчина с лысым черепом, покрытом россыпью желтых родимых пятен.

В раздевалку заходит Крис Лэнгли, на голове у него шляпа-цилиндр, а в руках трость: «Как ты, парень?! Что-то мало вижу энтузиазма у тебя в глазах…»

«Я-то в порядке», - отвечает Илья, раскручивая в себе маховик боевой злости. – «Но никто мне не сказал, что мне придется работать клоуном в шапито».

Крис Лэнгли пропускает саркастическую реплику Ильи мимо ушей: «Переодевайся быстрей! И через пятнадцать минут – на выход».

 

Под бравурную музыку Илья идет по ковровой дорожке к центру огромного ангара. Вместо ринга – широкий круг, окруженный металлической сеткой. Лучи прожекторов освещают место поединка, вдоль сетки дефилируют девушки в бикини, Илье кажется, что это Лара и Лера. Он не видит публики, зрительный зал погружен в темноту; секундант хлопает Илью по плечу, кричит на ухо: «Начнется бой – можешь скинуть плащ… но маску оставь».

Музыка прерывается, девушки в бикини уходят с площадки, Крис Лэнгли, размахивая тростью, орет в микрофон, но Илья не разбирает слов, секундант задерживает его у конца дорожки.

С противоположной стороны появляется противник: здоровенный амбал в костюме Микки Мауса.

«Это еще что за Годзилла?!» - обращается Илья к секунданту.

«Это не Гордзилла, это Микки Маус, - отвечает секундант, и лицо его при этом сохраняет серьезное выражение.

«Он же в два раза меня тяжелее! Я отказываюсь…»

«Никуда ты уже не денешься, сынок! Будешь драться…»

«А судьи где?»

«Какие еще судьи? Зачем? Если ты победишь, сынок, это всем сразу будет видно без всякого судейства».

Илья хочет, но не успевает развернуться, два дюжих парня хватают его за руки и плечи, держат его, делая вид, что подбадривают и массируют. Из темноты возникает Крис Лэнгли, набалдашник его трости сверкает, украшенный каменьями: «Ты будешь драться», - говорит он.

«Мы так не договаривались».

«А как мы договаривались?»

Илья не нашел, что сказать в ответ.

«Разве мы договаривались, - шепчет с улыбкой Крис Лэнгли, - что я выставлю против тебя хлюпика? Пять кусков зелени надо заработать».

«Но он же меня просто раздавит!»

«А ты не дай себя раздавить… Смотри, какие люди пришли посмотреть мое представление! – но зрителей не видно, Крис Лэнгли взмахивает рукой, шлет в темноту воздушный поцелуй. И, держа на лице улыбку, цедит в лицо Илье: «Они заплатили огромные деньги, огромные. Неужели ты полагаешь, что я позволю тебе сорвать представление, гладиатор? Ты никуда не уйдешь. Давай! Соберись с духом и дерись. Покажи класс!»

 

 

Илья попросил счет, расплатился по банковской карте. Когда официант ушел, положил на стол мелкую купюру, пододвинул ее в сторону Криса:

- Ты вроде просил денег… На!

- Хочешь меня унизить? Валяй! А мне – не обидно!.. Ни капли… - Крис сграбастал купюру, смял ее в кулаке и сунул в нагрудный карман пиджака. – Что? Накормил, напоил, теперь убьешь. Как? Где? Хотя… какая разница. Меня и правда никто искать не станет. А найдут труп… труп бомжа в канаве! Спишут на бытовуху… Повесят мокрое дело на такого же как я… Мочканула босота корефана!.. Никто не станет особо шерстить, зачем… Зароют за госчет в общей могиле… Хотя я бы предпочел, чтобы мое тело сожгли. На огромном костре. Как древнего воина. Это - величественно…

Илья перебил его:

- Крис, а как тебя зовут на самом-то деле?

- Никак.

Вышли на улицу, Крис заприметил длинный окурок на тротуаре, хотел было поднять, но сдержался.

- Меня подвозить не надо, - сказал он Илье.

- И не собирался, - ответил Илья, сел в машину и вырулил со стоянки.

Крис проводил взглядом удаляющийся автомобиль, посмотрел на небо и, – начинался дождь, несколько капель упали на лицо, – быстро поднял окурок. На белой бумаге уже появились темные влажные пятна. Спрятал окурок в карман, быстро зашагал через сквер к арке между домами; попал во двор с детской площадкой посредине, укрылся от дождя в зеленой деревянной беседке, сел на пол, достал окурок. Пальцем обтер фильтр от грязцы, зажег спичку, поводил окурок над огнем, поворачивая его, чтобы пламя облизало бумагу. Покурив, свернулся калачиком на полу беседки, полежал, поерзал, приподнялся, снял пиджак, и лег на правый бок, накрыв пиджаком голову и плечи. Через минуту уже крепко храпел; ему в штанины заползали насекомые и ползали по ногам между волосков, но он этого не чувствовал.

 

Илья проснулся в отвратительном настроении. Лежал, вспоминая вчерашнюю встречу во всех подробностях. Поднялся, прошел на кухню, сварил кофе, отхлебнул и сказал, имея в виду себя: «Ну, ты и удак!..»

«Двадцать лет мечтал о мести, искал Криса Лэнгли, а когда нашел – сводил его в ресторан и отпустил на все четыре стороны».

Но жажда отомстить не исчезла, она мучила по-прежнему. «И что сейчас? Снова искать, чтобы... Чтобы что?..»

Двадцать лет Илья воображал, что сделает с мерзавцем, представлял, какой мучительной и позорной смерти его подвергнет. И уже потерял надежду найти, встретил случайно – и отпустил.

«И если бы простил гада, то ладно. Но ведь ничего я ему не простил!»

Илье опять захотелось убить Криса, перед этим хорошенько поистязав.

«Снова, что ли, искать его?.. Ужасно глупо… А если найду, опять отпущу?.. А отпустив, снова мечтать о мести?.. Идиотизм какой-то…»

Выйдя из больницы инвалидом, со стальными шурупами в коленном суставе, Илья навестил Андрея, который друга не узнал. Бывшего студента и спортсмена кормили с ложечки, он нормально двигался, но ничего не соображал. Показывал пальцем на голубей, царапающих коготками карниз, и гукал, как младенец.

Через десяток лет, разбогатев, Илья попытался найти Криса с помощью частных агентов, но безуспешно. «Никаких следов, никогда человек с именем или псевдонимом Крис Лэнгли нигде не появлялся. Так называемые бои без правил проводились, но другими людьми и на законных основаниях. И вообще «без правил», это всего лишь рекламная фишка, на самом деле правила существовали, но более свободные, чем в боксе или в борьбе, и уж тем более никого намеренно не убивали и не калечили на потеху извращенной публики… Такое только в кино бывает!»

 

 

Последний ночной час. Черные силуэты домов на фоне фиолетового неба.

- Ну? И  где? – Длинный парень с едва наметившимся брюшком шагает, выбрасывая ноги далеко вперед, при этом руки его, прижатые к бокам, сохраняют неподвижность.

- Здесь… - отвечает его спутник, маленький, рыжий, с редкой, но длинной порослью над верхней губой и на щеках.

За ними лениво бредет девушка – бедра широкие, ноги толстые, а верхняя часть туловища, наоборот, тонкая, полудетская, почти безгрудая. Короткая стрижка, выпученные глаза, и большой рот, резко очерченный. В руках у девушки – пол-литровая бутылка с остатками прозрачной жидкости. Девушка останавливается, целует горлышко и залпом опустошает бутыль.

- Здесь?! Где это «здесь»?! – высокий смотрит на усатого в упор.

- Здесь… где-то… - отвечает усатый.

- «Зесьгидета…» - раздраженно передразнивает высокий. – Ну, ты и мудо?

- За «мудо» ответишь?!

- Отвечу! Ну?.. – Высокий разводит руки в стороны и выпячивает брюшко вперед.

Усатый разглядывает силуэты домов, смотрит на небо.

- Где? На крыше, что ли? – Высокий смеется, резко выталкивая из себя воздух, со звуком «хы-хы».

- «Точка» в этом районе… Это точно! Насчет улицы… не уверен… Я днем тут был… Один раз.

- Точка – точно! Точно под мой хрен заточено… – декламирует Высокий, и, не глядя на девушку, тянет в ее сторону руку. – Дай!

Девушка вкладывает ему в пятерню пустую бутылку.

- Что там было рядом? – Высокий ногтем стучит по бутылке.

- Ничего там не было... вроде…

- Так не бывает. Всегда что-то есть. – Высокий прикладывает горлышко к губам, задирает голову. Опускает руку, удивленно смотрит на пустой сосуд.

- Ты, что… последнее, что ли, выпила? Ты чего мне пустую бутылку суешь, овца?

Девушка пьяненько улыбается:

- Давайте лучше бар поищем.

- А у кого-то из нас есть деньги на бар? У тебя?

- Я не мужчина. У меня нет. А у мужчин всегда должны быть деньги. Если б я была мужчиной, у меня бы деньги были всегда.

- Ты сама-то поняла, что сказала? Нарвешься...

- Кажется, там!.. Да, там… – усатый деловито идет в сторону арки между домами. Высокий и девушка следуют за ним.

Широкий двор, посредине детская игровая площадка.

- Точно, это здесь… – радуется усатый. – Там были такие качели, карусели!

- Ты мне хоть и друг, но ты дебил, – говорит Высокий и сплевывает. – Такие качели-карусели в каждом, мля, дворе!

- Нет, это здесь… Видишь на стене морда нарисована. Я ее запомнил.

- Это покемон… - уточняет девушка.

- Натянул на хрен гандон! – Высокий мрачен. Он по-прежнему держит пустую бутылку в руке. – Ну и где конкретно?

- На первом этаже… - отвечает усатый. – Надо постучать.

- Ну… стучи… - высокий оборачивается вокруг своей оси, указывая бутылкой на ряд окон.

- Там кошки были. В окне.

- Живые?

- Ну, да… Не мертвые же!

- Зашибись примета!.. – Высокий, издав «хы-хы», присаживается на скамью, кладет бутылку на асфальт, легонько раскручивает ее двумя пальцами. Бутылка, повертевшись, останавливается. – Вон, - высокий вытягивает руку туда, куда указывает горлышко. – Стучи! Сейчас в рулетку сыграем… Дебил!

- Ответишь за дебила?!

- Отвечу. Фули там… Сразу за все отвечу. За дебила и за остальное.

Усатый неуверенно направляется к одному из темных окон:

- Это здесь. Точно.

Ухватившись за карниз левой рукой, встает на носки, дотянувшись до окна, стучит по стеклу три раза. Прислушивается. Стучит повторно.

- Во все стучи… По кругу ходи и стучи. Потом в соседний двор пойдем, там тоже постучишь… И по голове себе добавь ритмично!.. Ох, тяжело… когда лучший друг – деревянный по пояс!

- Я спать хочу… - девушка садится рядом с высоким парнем на скамью.

- Выдула все наше пойло, а теперь она спать хочет!.. – Высокий шлепает девушку по широкому тяжелому заду.

- Не выдула, а допила…

- Скоро магазины начнут открываться… А ну, подвинь-ка свое тело! - говорит усатый, присаживается вплотную к девушке, обнимает ее за талию. Берет бутылку за горлышко, вытягивает перед собой и ударяет по стеклянному боку ребром ладони. Звук негромкий, бутылка цела.

- Разучился… - вздыхает усатый и повторяет попытку, опять безуспешно.

- Об голову себе тресни! - говорит высокий.

- Могу тебе треснуть… - отвечает усатый, впрочем, беззлобно. Не глядя, бросает бутылку себе за спину. Бутылка ударяется о металлическую раму качелей и разбивается.

Сидят минут пять, ежась от ночного прохладного ветра и позевывая. Не сговариваясь, одновременно встают и направляются к выходу со двора.

Парни идут, сунув руки в карманы, ссутулившиеся, мрачные, с напряженными лицами. Девушка тяжело ступает толстыми ногами, сложив тонкие руки на детской груди.

- Там кто-то есть? – Девушка останавливается возле деревянной беседки. – Там кто-то храпит.

- Хорошо, что не пердит! – хыхыкает высокий. – Там зомби с электропилой, сейчас бросится на нас!.. – высокий со смехом хватает девушку за бока.

- Больно, дурак! – Она вяло отпихивается.

- Зачем зомби электропила?.. Он и без пилы… - усатый заглядывает в беседку:

- Смотрите! Здесь бомжара дрыхнет.

Подходят. На полу беседки спит крупный человек, укрытый пиджаком. Его ноги шевелятся, спящий всхрапывает, переворачивается на другой бок. Пиджак съезжает на пол, спящий недовольно ворчит, пускает слюну изо рта и пытается натянуть пиджак обратно.

- Потыкай его чем-нибудь… - советует высокий усатому.

- Зачем?.. – удивляется девушка. – Пошли отсюда…

- Затем… - отвечает высокий. А усатый несильно пинает спящего ногой в бедро.

- Крепко спит… - замечает высокий с сожалением.

- Сейчас разбужу… - усатый забирается на бортик беседки, смотрит вниз. И прыгает на спящего, попадая ему ногами в голову и в грудь.

Мужчина всхрипывает, кашляет, приподнимается на одном локте. Задыхаясь, ничего не соображая, вертит головой, смотрит испуганно и тупо.

Высокий парень с разбега бьет мужчину ногой в лицо. Голова мужчины стукается о стену беседки. Девушка писклявит:

- Ну, зачем?! Опять получится, как в тот раз… Пошли отсюда!..

- Так надо, – грубо отвечает высокий. – Стой, где стоишь, фря!

Мужчина вытирает ладонью кровь с лица, его взгляд становится более осмысленным. Мужчина поднимается на ноги безо всякого усилия, мгновенно; хватает усатого за волосы, стукает его головой о столб беседки, дергает на себя, сгибая пополам, и впечатывает ему в живот свое толстое колено. Легко поднимает обмякшего парня обеими руками и, как мешок, бросает его на траву. Поднимает пиджак, закидывает его на плечо, выходит из беседки.

Девушка молчит, застыв в испуге. Усатый стоит на карачках, тяжело дышит. Высокий разводит руки в стороны:

- Ты чего, мужик?!

- Мужики в поле! Землю пашут… У вас сегодня плохой день, джентльмены?.. Я сделаю так, что он станет особо неудачным!

Крис идет на высокого, опустив подбородок; бросает парню пиджак в лицо, бьет в живот кулаком, затем ногой в голень. Высокий падает и молча ерзает по земле, как гусеница. Крис разворачивается и, пыхтя, загоняет усатого ударами ног под качели. Усатый стоит на четвереньках, ругается, поранив ладони о бутылочные осколки.

Крис останавливается, тяжело дышит, потный и раскрасневшийся. Поднимает пиджак и, отряхнув его, с трудом натягивает на себе.

- Все… теперь мы в расчете, джентльмены! – Поворачивается к девушке, открывает рот, но ничего не говорит, машет досадливо рукой и бредет со двора.

Усатый в темноте нащупывает рукой горлышко бутылки, сжимает его в кулаке. Из кулака теперь торчит треугольный стеклянный коготь. Усатый поднимается, мелкими шажками, подпрыгивая, как птица, догоняет Криса, прыгает ему на спину, ухватившись за ворот, втыкает стеклянный коготь в шею, раз, другой, третий, четвертый. Прозрачный коготь становится темным. Усатый долбит Криса «розочкой» в висок, в ухо, в щеку, в горло. Окровавленный Крис вертится, пытаясь сбросить наездника, падает, переворачивается на спину, придавливая массивным туловищем усатого. Подбегает высокий, оттягивает усатого от Криса, выворачивает усатому руку, заставив выпустить «розочку», кричит девушке: «Что стоишь, дура, помоги!», - шипит на усатого: «Сваливаем быстро, дурак!..»

Втроем они бегут со двора, высокий злится:

- Не туда!.. За гаражи… Платок есть?..

Прячутся между рядом гаражей и забором.

- Салфетки… вот… - девушка протягивает пакетик, она плачет, громко всхлипывая:

- Вот… как в тот раз… он же больной… ему в психдом надо… в клетку…

- Не ори, а то стукну  по черепу!.. Помогай…

Вдвоем они оттирают руки усатого от крови, бросают окровавленные салфетки себе под ноги. Усатый, не мигая, стоит без движения, безучастный к происходящему. Высокий шлепает его по затылку:

- Эй, очнись, припадочный... Одежду выбрось потом… А вообще все путем… Вроде никто не видел… Подумаешь, бомжа подрезали слегка, никто не станет это дело копать…

- Он живой?.. – спрашивает девушка.

- Кто? Бомж? А я, что, знаю?! Сходи, проверь…

Девушка идет:

- Стой! Ты что, шуток не понимаешь?.. Куда ты пошла?.. Живой или сдох, тебе-то какая разница… Никто не станет разбираться. Спишут на таких же… Стеклотару не поделили!.. Все! Идем спокойно, уверенно... Магазины откроются – выпьем. Все путем…

Обняв за плечи усатого, высокий ведет его, как больного ребенка. Усатый идет послушно, уставившись, не мигая, на асфальт перед собой:

- Как это тяжело! – с притворной грустью вздыхает высокий. – Как это тяжело, когда твой лучший друг – маньяк…

 

Крис ползет до песочницы; скрючивается, замирает, вокруг его тела на песке появляется темный контур. Восходит солнце, и широкое темное пятно на песке становится красным.