Жизнь как есть

Впервые опубликовано в "Топосе" 27 марта 2021 года.

Геноцид казаков большевиками было принято называть «расказачиванием» – в слове акцент делался на классовый характер происшедшего. Подобного рода идеологические эвфемизмы придумывались для оправдания террора в отношении разных ветвей русского народа. И уж тем более его надо было изобрести для уничтожения его живой, зажиточной, деятельной и грамотной части с исторически сложившейся способностью к самоорганизации.

За доказательствами далеко ходить не надо – их полно в документах, всевозможных постановлениях и отчётах. И в памяти потомков, в основном детей вдов тех, кто выжил в геноциде.

Осуществив переворот, большевики нашли опору в люмпене, в части беднейшего крестьянства, в состоявшей из них армии, в хорошо продуманной массовой пропаганде и  — в терроре. «Мы наш, мы новый мир построим — Кто был ничем, тот станет всем». Народ думал, что это о нём, но большевики, глобалисты того времени, пели этот гимн о себе. Потому что все, кто до переворота был кем-то, стал ничем. Прахом.

Сословия, которым в России было хорошо, вызывали у большевиков животный страх, те же, кто боится, быстро звереет. Начиная с постановления Оргбюро ЦК РКП (б) от 4 января 1919 года о физическом уничтожении казаков, разрушении их материальной базы и социального устройства с последующим заселением казачьих земель беднотой и горцами, по всем отделениям большевицкой власти пошли циркуляры, а от последних – отчёты. Все вместе они отражают  масштаб спланированного геноцида.

«Признать единственно правильным самую беспощадную борьбу …путём поголовного истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость недопустимы. (…) истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам…
Конфисковать хлеб… и все сельскохозяйственные продукты. ...расстреливая каждого…
Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно…». Подписано Я. Свердловым 29 января 1919 года.

В марте этого же года секретарь Донбюро А.Френкель докладывает на VIII съезде ЦК РКП(б):
«Все казаки должны быть поголовно уничтожены, уничтожены должны быть и все те, кто имеет какое либо отношение к противосоветской агитации, не останавливаясь перед процентным уничтожением населения станиц, сжечь хутора и станицы… Нет жалости… Всем частям приказывается пройти огнем и мечом местность…».

Из приказа члена Реввоенсовета 8-й армии И. Э. Якира:
«ни от одного из комиссаров дивизий не было получено сведений о количестве расстрелянных…, полное уничтожение которых является единственной гарантией прочности наших завоеваний… уничтожение всех… расстрел на месте… и процентное уничтожение мужского населения…»

8 апреля 1919 года Донбюро ЦК РКП (б) принимает решение «о быстром и решительном уничтожении казачества».

Инструкция Уральского ревкомитета в феврале 1919 года: «…объявить вне закона казаков, …они подлежат истреблению».

Из доклада члена ВЦИК: «расстрелянных казаков сбрасывали в реку Урал».

Чапаевская дивизия следовала инструкции: выжигала все станицы протяжением 80 верст в длину и 30-40 в ширину.

Концлагеря для мужчин-казаков создавались в Астраханской губернии.

Это циркулярное письмо определило дату Дня памяти геноцида казаков.

По приказу № 01726 и. о. командующего Кавказской Трудовой Армии А. Медведева на Тереке было истреблено население станицы Кохановской, сожжена станица Калиновская. Были разграблены станицы: Ермоловская (ныне на ее месте с. Алханкала), Романовская (ныне на ее месте с. Заканюрт), Самашкинская (переименованная в с. Самашки), Михайловская (переименованная в с. Серноводское). Только из этих станиц было выселено 2917 семей (около 11 000 человек), но список можно множить и множить – архивы полны документами.

Большевики не гнушались стравливанием народов – к уничтожению и разграблению станиц казаков на юге России они подключили горцев – чужими руками убивать людей куда способнее. Латышcкие стрелки, чехи из той же оперы. (К слову, необольшевики ельцинского извода поступили точно так же в отношении русских на Северном Кавказе: не только казаков – русскоязычных не осталось в Чечне. Об антирусской сущности ельцинистов говорит их отношение к русским в 90-х: сотни тысяч были оставлены на растерзание, беженцы не просто игнорированы, но и дискриминированы – всего-то указ, но им нельзя было прописаться в России, а значит получить работу, поместить детей в школы. И до сих пор политика власти в отношении русских зарубежья антирусская: всем добро пожаловать – у нас огромные национальные диаспоры из бывших советских республик – только не русским.)

Память о геноциде казачества большевиками не нравится неолибералам. То и дело встречаются негативные высказывания о нынешнем казачьем движении, да и самоорганизация их была приостановлена. Не даёт покоя и мировой шедевр Шолохова – "кирпичи" строчатся для дискредитации как романа, так и писателя, – таков запредельный страх у некоторых за преступления дедов над казаками. Увы, этот страх, вместе с изобилием документов, подтверждающих злодеяния, только подтверждает преступность содеянного.

Случается, что над народом вместо путеводной звезды восходит чёрное затмение. Начиная с большевиков, в России XX века затмения разного рода происходили слишком часто. Народ едва успевал частично восстанавливаться, как наступало следующее. Странно даже, что страна как-то вообще развивалась в таких условиях. Следовало бы ввести курс в программы народного образования о сопротивлении этим «затмениям». Потому что так уж сложилось под луной: желающих искусить, использовать и уничтожить всегда будет достаточно.