От ликования к галлюцинации: постсоветские коллективные тела –
Михаил Рыклин –
(10/05/2006)
Русская литература последних лет буквально одержима темой галлюцинаций, наркотиков и различных видов «искусственного рая».
Гегель в пространствах ликования –
Михаил Рыклин –
(21/11/2005)
Символической, по Гегелю, является архитектура, которая содержит смысл в себе самой, в своей внутренней структуре, а не является оформлением независимо от нее существующего смысла.
Место утопии –
Михаил Рыклин –
(16/11/2005)
в огромную скульптуру Сталина была вложена модель, по которой она была выполнена, так как никто не мог отважиться ее уничтожить; в соответствии с тогдашними магическими представлениями, это могло повредить вождю, что было бы актом неслыханного вредительства.
«Лучший в мире» –
Михаил Рыклин –
(24/10/2005)
Не будучи «обычным транспортным сооружением», Московский метрополитен не нацелен и на получение прибыли, опять-таки в отличие от своих западных собратьев, строительство которых повышает, в частности, стоимость земли и построек.
«Лучший в мире» –
Михаил Рыклин –
(23/10/2005)
кроме того, метро – единственная из крупных сталинских строек, где практически не использовался труд заключенных.)
СССР – Родина моих снов –
Михаил Рыклин –
(05/10/2005)
По Фрейду, сон всегда реализует скрытое от сновидящего желание, т.е. фактически любой сон разыгрывает – пусть иногда в смягченной форме – один и тот же невротический сценарий.
СССР – Родина моих снов –
Михаил Рыклин –
(04/10/2005)
Сны с советской атрибутикой стали сниться мне сравнительно недавно.
«Дорогая моя столица» –
Михаил Рыклин –
(26/09/2005)
Призыв жить будущим (в несколько измененном виде) унаследован Россией от СССР: просто теперь будущее предстает в виде идеального дореволюционного прошлого.
Метаморфозы великих гномов –
Михаил Рыклин –
(12/09/2005)
Итак, финальная сцена, вслед за романтиками и Ницше, разыгрывается в высокогорном ландшафте. Именно в горах, в их чистом разряженном воздухе, и должна состояться дуэль.
Метаморфозы великих гномов –
Михаил Рыклин –
(11/09/2005)
Ясперс предпринимает попытку объяснить поведение Хайдеггера в 1933-34 гг. и в последующие годы. Он сравнивает его с «мечтательным мальчиком», который в своей невинности дал себя увлечь «зловещему»
