Онтологические прогулки

БОГОРОДИЦА

Один раз (было это уже очень давно) я выпил очень много водки
и находился буквально между жизнью и смертью. И вот представилось
мне в некоем подобии сна, что Богородица очень огорченно смотрит
на меня и говорит, что, к сожалению, все, окончен бал и, по всей
видимости, придется мне умирать. Я расстроился и говорю: «Как
же быть?». Богородица мне и отвечает: «Не знаю, как быть. Сам
же ты и виноват, никто тебя не просил столько водки за один присест
выпивать». Но я все равно не отстаю от нее и спрашиваю, что же
мне делать и как быть. Тут Богородица и говорит: «Есть одно средство:
там у тебя в холодильнике стоит двухлитровая банка клюквы, так
вот, ты должен пойти и всю банку съесть, только это тебя и спасет".
Так я и сделал, как Богородица мне велела – есть клюкву было тяжело,
так как кислота разъедала рот, но я, запивая водой, съел всю банку
и вот до сих пор жив.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ КАРТЫ

С детства у меня была необъяснимая трепетная любовь к географическим
картам; мог рассматривать их часами. Проскальзывал взглядом от
точки А до точки Б, словно бы стремительно перелетал огромные
расстояния и – все видел, все слышал, все чувствовал, но сам при
этом оставался невидим.

ЗВЕЗДОЧКА

Да, не звездочка, не звездочка, а огромное шарообразное скопление
раскаленных газов – кусок стали мгновенно превратится в пар, сама
наша Земля мгновенно превратится в пар от соприкосновения с ним.
Все это так, однако же, звездочка, - слетит ко мне на постельку
и усиком поморгает, как Котику Летаеву. За всем разверзается ужасная
непредставимая бездна: и за капелькой, и за снежинкой, и за солнечным
лучиком. Но что мне за дело до этой бездны? Звездочка мне усиком
моргает, лучик передо мной пляшет, а снежинка под ноги стелится.
Ну, и я их не трону. Хрен уж с ними.

ИМПЕРИЯ

На Новый год нарядился империей; держался с достоинством, всем
своим обликом демонстрировал масштабную многоукладность.

КОМНАТА

Я так ее люблю, свою комнату, что готов никогда отсюда не выходить:
забраться бы под одеяло и не выбираться из-под него. Когда я под
одеялом и с закрытыми глазами, то сам себе напоминаю прекрасное
неподвижное растение. Конечно, есть упоение в бою, кто бы спорил...
Но есть упоение и в том, как замирает тело в тепле под одеялом.
Можно включить телевизор и расслабленно смотреть, как там угадывают
и угадать не могут разные слова, а можно просто закрыть глаза
и наблюдать проплывающие разноцветные пятна и спирали. Своего
рода абстракционизм. Многим нравится.

ЛЕКЦИИ

Чтение лекций похоже на колку дров. Начинаешь так же, как бы нехотя,
еле-еле, а потом разойдешься – хоп! хоп! Глядь, и говоришь всякую
всячину часа два подряд и порой красиво говоришь...

РУКА

Нужна мне не для того, чтобы, развивая ее в процессе труда, происходить
от обезьяны, а лишь для того, чтобы держать за руку кого-нибудь
другого.

НЕМЦЫ

Мне приснилось во сне, что они опять пришли. Я прятался по чердакам,
проползал по темным закоулкам, таился в овраге, а потом прокрадывался
из комнатки в комнатку, из подсобного помещения в подсобное помещение
в гигантском торговом центре. И вот – выскочил из какой-то двери
прямо на немца; а он весь в черном, в сапогах и строго меня спрашивает,
кто я такой. От испуга я ему говорю: «Художник!». Да, я художник,
я пишу картины и, поэтому, у меня такой странный немного вид –
как бы я и не отсюда или что-то скрываю, но мне нечего скрывать,
потому что я – художник. Тут немец сразу заулыбался, хлопнул меня
по плечу и мы с ним пошли пить пиво. Проснулся и думаю: немцы
они же, действительно, искусство любят, живопись там, то-се...

ПИВО

Самое прекрасное питие пива было у меня в студенчестве. Напившись
накануне водки и других тяжелых и вредных напитков, я просыпался
с печалью в душе и ничего не ел на завтрак. Я тихо одевался и
шел к пивному ларьку у несуществующей сейчас Ишимской бани. Туда
шел потому, что ближе всего. Идти было от меня минут 15, как раз
прогуляться, подумать о жизни, о судьбе. Хорошо, если это было
начало ноября, когда морозец уже, но нет вокруг удручающих этих
сугробов. И вот подходишь тихо к киоску, берешь пол-литровую стеклянную
баночку жигулевского пива (а пиво ледяное просто!). Зажмуриваешься
и начинаешь резко, большими глотками пиво это заглатывать и проглатываешь
так всю баночку: пиво кусочками льда падает в ветхий унылый желудок
– бум! бум! бум! И – ВДРУГ (как говорят, любимое слово писателя
Пелевина) в организме происходит удивительнейшая трансмутация:
в животе расцветают розы, а в ушах поют-заливаются соловьи. Я
смиренно отправлялся домой: пить кофе и мечтать.

СЛОВА

Это разноцветные конфетки, которыми люди, улыбаясь, угощают друг
друга без особенного смысла.

СНЫ

Я очень сны люблю смотреть – мне не обязательно, чтобы вещие,
лишь бы интересно. Иногда изображение бывает плохое и саунд хромает,
тогда свищу и кричу: «Сапожники!», но все равно лучше не становится.
Люблю сны про любовь, иногда не прочь посмотреть хороший комедийный
сон. А вот музыкальных почему-то совсем не показывают. Сейчас
появилось гораздо больше программ: не нравится один сон – бац!
- и переключаюсь на что-то другое. Вот так.

РОССИЯ

Самая-пресамая Россия – это Марьин утес, высокий берег реки Туры,
с которого видны всевозможные просторы и раскинувшийся вдали город
Тюмень. В Метелево Россия начинает тускнеть и рассеиваться, в
Тюмени России еще меньше, а в Екатеринбурге России и вовсе нет.
Не русский то город, ох, не русский!

Я

Все время говорит надменный голос: «Узнай себя!». И это признается
вершиной философской мудрости. Дескать, не вызывает сомнений то,
что ты лох и знать себя уж никак не можешь (а я знаю и тебя и
себя, ибо я тебе, дураку, и советую узнать себя, пока не поздно).
И так всю жизнь узнавать будешь, узнавать и старенький уже, на
краю могилы, вновь услышишь надменный голос: «Узнай себя!». Это
нужно для того, чтобы вскричал ты в страшной тоске: «О, горе мне!
Узнавал я себя, узнавал, да так и не узнал!». Человеку нужно успокоиться
и перестать себя узнавать и даже, если где и встретит себя, говорить:
«Гражданин, отстаньте. Я вас не знаю».

Предыдущие публикации:

• Лаборатория бытийной ориентации #20. Февральский дневник.
• Лаборатория бытийной ориентации #19. Конвейер зла.
• Лаборатория бытийной ориентации #18. Вещи.
• Лаборатория бытийной ориентации #17. Проблема свободы слова в современной России: Немиров, Неумоев, Басинский.
• Лаборатория бытийной ориентации #16. Антропологическая историософия Ю. М. Федорова.