Литературная критика

/Тонино Бенаквиста «Укусы рассвета», М.: «Free Fly — Флюид», 2003/

Сначала всё это мне жутко не понравилось. Я выдержал небольшую
суточную паузу — понравилось гораздо больше. Я сделал вывод: эта
проза зависит от состояния читающего более, чем любая
другая. Хотя с виду не скажешь. Поскольку обыкновенная такая,
обильная, но черствоватая, как застоявшийся в холодильнике салат
«Оливье», проза. Добротная и французская. Хотя автор —
известнейший европейский бестселлерист, по имени и по
происхождению итальянец, выросший во Франции. Сын своих родителей,
изучавший в университетах искусство кино, работавший даже
вагонным кондуктором, разносчиком пиццы и мало ли кем еще. Тонино
Бенаквиста оценен на родине и как детективщик, и как автор
авантюрных шедевров. Многостаночность его дарования
позволила писателю снискать заслуженный успех — наверное, полагается
говорить так. Но у нас не бенефис творчества и не дни
Италии во Французском посольстве. Посему скажу просто и прямо:
Бенаквиста со всеми своими регалиями и звоном медалей чемпиона
— беллетристический выдумщик, каких более, чем достаточно.
И роман «Укусы рассвета» — это очень качественный и сносно
дезодорированный баббл-гам. И если какой-нибудь шибко
грамотный коллега по работе удивленно спросит вас — неужто вы не
слышали или все еще не читали Бенаквисту??? — просто протяните
ему пластинку жвачки, а еще лучше большой и полосатый
Чупа-Чупс. Будет круто.

И снова я легко от книги перейду к кино. Вот сам Бенаквиста учился
кинематографу, узнал, как собираются-разбираются сценарии.
Роман «Укусы рассвета» тоже был экранизирован в 2001г.
абсолютно неизвестным мне режиссером Антуаном де Коном. Актеры там
тоже какие-то малобюджетные, а значит — не сильно стараются
(из-за фабулы, о которой ниже). Разве что посмотреть эту
ленту стоит ценителям редкой красоты Аси (Азии) Ардженто —
дочери своего Отца, снявшейся в этом фильме в самой
болезненно-кровавой роли (о фабуле ниже). Я же о своих ощущениях от
прочтения «Укусов». Мне напомнило всё это старый фильм Жан-Жака
Бенекса «Дива». Как бы такой динамичный, но
оперетточно-французский (в смысле не столь смешной, сколь надуманный и
необязательный) триллер (не психологический). Сам Бенекс, в
прошлом учившийся на психиатра, года три назад порадовал зрителей
своей комедией положений «Приключения трупа» о незадачливом
психоаналитике. Это уже гораздо более осознанная работа со
смешной стороной саспенса, в его хичкоковском варианте.
«Дива» же — красива, но в литературном смысле удручающа...
Главное — не запутаться в трех, нет, двух фильмах.

В общем, отвратительно то, что «Укусы» Бенаквисты изданы по-русски
только в прошлом году. Ведь написаны они в 1992. И роман не
растет из той ярко-мутной эпохи, но — укоренен в ней, сидит в
ней по уши. И вся эта «новая волна», а особенно
французская, — например, взрослеющий, как на дрожжах,
инфантильно-молодцеватый Люк Бессон и т.п. типчики — волна эта отвратительна.
Я имею в виду — сегодня, по трезвому прошествию десятилетия
с лишним. Дурна и музыка, и мода, и пафос той эпохи. Никого
не хочу обидеть, время юности и молодости не выбираешь,
просто в случае культуры лучше не смешивать глубоко личное с
широко общественным... И все равно, все эти прически-заклепки,
рок старых раскрашенных пердунов в диско-клубах —
омерзительно.

Вот в таком антураже и явлен славный Париж «Укусов рассвета».
Сначала идет приятный, реалистический социальный срез-интродукция.
Мы знакомимся с героями, узнаем, как халявщикам и паразитам
мегаполиса удается годами жить ночной яркой жизнью,
совершенно без оплаты скучных счетов, в обход до смерти страшного
фейс-контроля и т.д.. Затем настает черед детектива. Все
персонажи (яркие, колоритные, кичеватые — все в духе начала
90-х) втягиваются в нарастающий ком интриги. Вырисовывается
перспектива чтива о ночном сафари в Париже, охота на человека,
слежка за ускользающей тенью. Вдруг, миновав пару боевиковых
моментов и один странно изуродованный второстепенный труп,
мы получаем на руки отголоски бессмертного, бледного и
красноватого труда Брема Стокера. Вампиры! Боже мой! И где?
Посреди хотя и слабенькой, но все ж таки — социальной сатиры,
нескольких рассудочно раскиданных на приличном расстоянии друг
от друга экзистенциальных сентенций и типично французской
буржуазной вменяемости. Впрочем, далее тема
порфирии снова мутирует -– в уже более подобающее русло.
Любовная трагедия. И это еще не все. Но, полно. Скажу только,
ради красного словца, что и политическим детективом читателю
предоставят упиться.

Интересна фигура виновника всего описываемого «торжества» — старого
психоаналитика. Совпадение, но Жан-Жак Бенекс не столь давно
хотел снимать крупнобюджетный мегапроект о вампирах, а снял
в итоге забавную ленту о непутевом психотерапевте. Здесь
же, у Бенаквисты, психоаналитик полувшутку пишет труд о
психосоматическом вампиризме (порфирии — добавлю
от себя, ибо этого термина в книге нет, а такая болезнь
действительно описана, хотя и малоизучена); и этот труд
становится отправной точкой трагической истории — мы все помним, что
в 90-е годы в триллерах должны были гибнуть почти все,
кроме обреченных на хэппи-энд протагонистов. Еще интереснее
рассматривать роман как репрезентацию скрытого психологического
мотива (реализующего себя мифа) — «Отца, управляющего
судьбой сына и подпитывающегося таким образом молодой энергией
горячего телоса». Этот миф подробно и блестяще
вскрыт, анатомирован и рассмотрен И. Манцовым в его
статье. Особенно
наглядна деконструкция с этих позиций шекспировского
Гамлета. Что уж говорить о Тонино Бенаквисте.

Впрочем, о Тонино Бенаквисте есть еще что сказать. Он мастер
захватывающего названия для своих романов. Ну например: «Машина для
раздавливания маленьких девочек». Более развернуто, нежели
«Норма» или «Лед». Еще можно сказать, что его издававшийся в
русском пререводе роман «Сага» — о безбашенном,
беспримерном телесериале и его смешных и ярких создателях-неудачниках —
гораздо симпатичнее, лучше и умнее выспренных и
сумбурно-навороченных «Укусов рассвета». Да и само название «Укусы
рассвета» — это ничто рядом с роскошным пластом «Голубого сала».

R.I.P., дорогие 90-е!

«Работа.

Меня вдруг словно током ударило; я присел на ступеньки зала, как
оглушенный, с пустым бокалом в руке.

Работа?

«Давай-давай, работай!» — так кричат роженицам, готовящимся
исторгнуть на свет живое существо. Так называют ту штуку, которая
стоит на первом месте, перед семьей и Родиной. Это то, что, по
уверениям нацистов, дарит свободу. Значит, это все —
работа? Значит, ты, жалкий человечек, будешь читать мне
нравоучения по поводу смысла бытия? Который заключается в этих трех
слогах — ра-бо-та?

Работа! Да какая может быть работа, если с самого детства
гуманитарный курс противоречил математическому? Если мечты не
сопрягались с точными науками. Если непонятно, за что любить жизнь,
когда видишь другую — в кино.

...Шампанское — лучший ответ на все вопросы, а праздник — последний
оплот против работы».