Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Книга живых

Начало

Вам это имя ничего не говорит. Я просто вижу, как вы тупо перечитываете
его. Но в те времена, когда интернет был давно развенчан и запрещен,
когда государственные и политические образования жалко влачили
свою все более виртуальную жизнь, когда магазины ломились от генетически
улучшенных продуктов, а люди все еще подыхали с голоду, когда
прославленный генерал смотрел на вас с первых страниц газет, имя
это было больше чем на слуху. О нем слагали официальные и апокрифические
легенды. Известность пришла к молодому еще тогда полковнику, ветерану
всех чеченских ком-паний, когда он открыто возглавил движение
Айконоборцев (от компьютерного сло-вечка Айкон – значок), которое,
в конце концов, победило во всем мире. Этот чувак почти в одиночку
объявил войну всепланетной «паутине» и разорвал ее в клочья. Он
был смел, сравнительно молод и, тут Иван, бесспорно, не ошибался,
зол, очень зол.

– Но как? – спросил я. – Как ты вышел на него?

– Через товарища по несчастью, – ухмыляясь, сказал Иван, – генерал
любит захажи-вать в закрытые вампирические клубы, хотя сам ничего
крепче спирта не пьет. Люди знают его. Так ты согласен?

Я не успел ответить, Иван вдруг зашатался, попытался удержаться
за край стола и чуть не опрокинул его. Я вскочил и, подхватив,
усадил друга на табурет. Ивана зноби-ло, он не слушающимися пальцами
оттянул ворот безрукавки и прохрипел:

– Вот, блядь, попал. Отец, у тебя не будет немножко крови? Хотя
бы куриной.

У меня ничего не было, кроме теплого пива. «Холодильник сломался»,
– сказал я ему буквально полчаса назад. «Все мы когда-нибудь сломаемся»,
– ответил он мне то-гда.

Что мне оставалось делать? Я не разбирался в этих чертовых симптомах.
Я не на шутку испугался, что он вот так бесславно подохнет у меня
на руках, и я достал из шкафа этот гребаный хлебный нож и хорошенько
саданул им по моей гребаной ладони. Кровь потекла сразу, и, приложив
порезанную руку к сухим горячим губам моего дру-га, со всей силы
сжал кулак. Не знаю уж, как там с Настасьи Филипповны сумело на-течь
не больше ложки, из меня вылился, по меньшей мере, целый стакан,
но Ивану уже становилось лучше. Его зрачки вернулись на место
и нашли меня.

– Ты знаешь, что это опасно?

– Я могу заразиться, – шутливо спросил я, хотя мне было далеко
не до шуток. Я пре-красно понимал, что он имеет в виду.

– Я мог бы не суметь остановиться и убить тебя, – сказал он.

– Но ты остановился.

– Да. А ты спас мне жизнь, по крайней мере, ты заслужил право
так думать. Теперь мы братья.

Я замотал руку в туалетную бумагу. Бинтов в доме не было. Мне
казалось, что после ухода Ивана по кухне витает легкий рыбный
запах, этакий нежный душок несвежей ухи, я открыл настежь все
окна в квартире и подумал, что сегодня ночью вдую Пауле так, что
у нее все мозги вышибет, не хуже, чем у ее папаши. Может, я все-таки
заразил-ся?

Иван не обманывал меня. Через три недели он позвонил, я как раз
отмокал в ванной после чудовищной пьянки, и сказал, что генерал
Елдохин, наконец, согласился принять нас. Встреча состоится через
два часа. Он заедет за мной на такси, и у меня ровно пол-часа
на сборы.

Проклиная все на свете, я вылез из душа и кое-как втиснулся в
затхлый, официаль-ный костюм, который последний раз надевал на
бабкины похороны. Старушку креми-ровали вместе с ее двадцатью
любимыми кошками. Таково было завещание. Но, черт возьми, как
они орали, эти гребаные кошки, когда их веселенький саркофаг опускался
в механическую геенну. Да, такому погребению позавидовала бы любая
египетская фа-раониха.

Иван был, как всегда, пунктуален. На ходу, заглатывая таблетки
аспирина с витами-ном C, я прыгнул в такси, и мы понеслись по
пустому в субботнее утро городу. Все нормальные люди либо уже
лежали с диким похмельем, либо только готовились слечь, а нас
тащила куда-то слепая жажда свободы. Свободы ненавидеть и вызывать
нена-висть. Свободы делать Зло. Свободы быть.

Закрытый институт, которым руководил генерал Елдохин, находился
за городом. На карте его не существовало, а невзрачная табличка
на высоких, покрытых зеленой воен-ной краской воротах извещала,
что здесь разместился лечебно-профилактический сана-торий «Три
березы». Внутри ограды институт скорее напоминал неприступную
кре-пость во время жестокой осады. Повсюду маршировали люди в
защитного цвета хала-тах и черных беретах, а у входа в главный
корпус стоял небольшой танк.

На проходной нас попросили раздеться и с интересом покопались
пальцами в жопе. Я пожалел, что не успел дома посрать. Документы
же просто повертели в руках, даже толком не открывая, стражников
интересовали только наши жопы, а не лица. Хотя в рот нам тоже
заглянули. После этого нас под конвоем доставили в здание штаба
и пе-редали на попечение молодому усатому лейтенанту, который
и привел нас к Елдохину. Но прежде, чем я перейду к разговору
с генералом, я не могу не упомянуть об одной похмельной галлюцинации,
посетившей меня у дверей в его кабинет. Из них нам на-встречу
вдруг вышел маленький клоун в пестром трико и, спокойно обогнув
нас, исчез в коридоре. Это было настолько дико, что я от удивления
громко икнул. Я видел его лишь пару секунд, но заметил, что у
него были проблемы с глазами. То есть не совсем проблемы, просто…
просто в них не было белков. Выпуклые черные шары и все. Где-то,
братец, я тебя уже видел, успел подумать я, но тут двери опять
открылись, я шагнул за порог и тут же забыл про зловещего клоуна,
потому что…