Онтологические прогулки

Жили-были Любовь и Гнозис. Дружно жили, не ссорились. Гнозис
заботился о Любви, показывал ей тропинки и картинки, Любовь
отвечала лаской и вниманием. Нельзя сказать, что их жизнь всегда
была наполнена ликованием, что счастье их лучезарно, как яркое
летнее солнце. Радость их была тихая, и тиха была грусть,
ибо тонка дорога праведности и узки врата царства. И нет
покоя душе – нет любви без страданий, нет гнозиса без сомнений,
ибо нет единства без разделения, нет истины без движения. Но
вот, однажды, Гнозис решил поездить по свету, посмотреть на
мир, чтобы, вернувшись, рассказать обо всем Любви. Они
попрощались, и он отправился в дальнюю страну, где жили в труде
и заботе обыкновенные люди.

Гнозис явился к ним, как высокий Гость и стал учить уму-разуму. Люди
внимательно слушали и качали головой, – «какой он
образованный, знающий!», потом расходились и опять погружались в свои
заботы. Дело в том, что, будучи бестелесным, Гнозис не мог
воспользоваться плодами прогресса. Он только учил, и, со
временем, обнаружил, что на каждом занятии его ученики просили
начинать все с начала. Они что-то усваивали, но это было
совсем не то, о чем говорил Гнозис. Его начали даже
сторониться, а, однажды, во время выступления, не дождавшись конца,
разошлись. Тогда он полюбопытствовал, чему же они научились? И
увидел, что они научились лишь строить лабиринты и быстро
отыскивать в них вещи. Огорчился Гнозис и уехал в другую
страну, где, как узнал, живут люди простые и послушные.

Там его не только внимательно выслушали, но последовали советам и
одарили почетом и славой. Он начал публиковать статьи, книги,
выступать на семинарах и конференциях, вести беседы. Книги
его вошли в моду, их покупали, ставили на полки, вложив
закладки на многие страницы. Гнозис гордился. Шло время, а он
выступал, выступал. А люди вокруг становились все логичнее и
логичнее. В словах они старались быть точными, всему давали и
требовали определения, все формулировали и записывали. И вот
стали издаваться справочники, инструкции, законы, и всякое
житейское дело у них расписывалось по этапам, по шагам, по
пунктам. И даже, когда нужно было посмеяться или поплакать,
они старались это сделать логично, алгоритмично. Но потом
возникла проблема: когда и где точно применять тот или иной
справочник, и они начали издавать справочники о справочниках.
Но здесь вышел спор: как cделать справочник о правильности
справочника. Шум в обществе поднялся такой, что все встали на
борьбу за полную, окончательную строгость, и забыли о
Гнозисе, и в свалке, чуть не раздавили. Грустно стало ему, он
заметил в глазах холодный блеск и увидел, что вместо гнозиса у
них образовался запутанный клубок идей, и люди стали походить
на роботов. Он почувствовал себя сухим сварливым ворчуном,
и вернулся домой к своей супруге, к Любви. Нечего было
рассказать ей. Тогда она сама решила отправиться в путешествие.

Приехала она в первую страну и стала петь песни, восхваляя высокое
чувство любви. Людям это очень понравилось; они ей долго
хлопали, вызывая на бис, вынося на руках, охали, ахали и
уходили. Ведь им надо было еще подумать о хлебе, одежде, жилище, а
главное – о лабиринтах и вещах в них. Одни спешили строить
лабиринты, другие – искать вещи в них. «Любовь – это хорошо»
говорили они, «но сначала вещи». Каждый для себя желал
блага, а от других ждал справедливости. Любовь увидела, что она
одинока, и уехала в другую страну, где люди проще и
послушнее.

Ее встретили хлебом-солью, и всем понравились ее советы. И решили
люди, что не нужны им науки, формулы, определения, что любовь
сама все определит, все подскажет. Сожгли они справочники,
очистили дома от макулатуры, озеленили свою страну и начали
жить по-новому. Стали любить всякого встречного поперечного,
и хорошо им было: общение такое легкое, простое, без
проблем, страданий, тайн и самокопания. Секс свободный, радостный,
неограниченный. Но почему-то исчезла дружба, ибо пропала
необходимость сопереживания, ведь все было ясно, все на
поверхности, а мысль человека не интересовала даже его самого.
Зачем дружба, когда есть любовь? Потом возникли полигамные
браки, где дети не знали своих родителей, отпала необходимость в
семье, да и имена, в общем, перестали быть необходимыми. А
что с ним делать с этим именем? Появились клички, темы
разговоров сузились, язык упростился, чаще использовались короткие
звуки и жесты. И увидела Любовь, что нет там никакой любви,
что есть лишь одна воля похоти, и люди стали походить на
животных. Взгрустнулось ей, она ощутила себя глупой, и
возвратилась к своему мужу.

И решили они не расставаться, но путешествовать вместе и никого
больше не учить – пусть сами люди смотрят и думают, как им жить.
Приехали они в первую страну и поселились в ней. Многие
возрадовались. «Вот как надо жить!» говорили люди – «надо жить
скромно и мирно». Так говорили люди и уходили, и забывали,
ибо мало кто понимал по-настоящему, что значит жить в любви и
гнозисе, – только дети, да старый Том. Однако время пришло
уезжать, и почему-то мало кто заметил их отъезд – только Том
и дети. Но Том вскоре умер, а дети сохранили воспоминания и
сложили легенду о Любви и Гнозисе.

И прибыли они во вторую страну, где люди простые и доверчивые. Люди
поняли, что есть два знания: одно можно выразить в словах
так точно, что даже робот поймет, другое – нельзя так
выразить. И у них поначалу вышел спор, как выразить невыразимое
знание. Появились даже религии, но это продолжалось не долго. Им
нечего было делить, ибо по простоте своей искали только
истину, а истина не желала вмещаться в понятия и формулы. То,
что Дети знали об Отце и Матери, не укладывалось в слова.
Люди заметили, что им приятно говорить о Родителях без споров,
что слова стали музыкой, которая лишь настраивала и
соединяла, но не ограничивала, не разделяла. А многие слова вообще
забывались – те, что противопоставляли и обижали. Люди
увидели Истину в себе, раскрывающую Истину в других. И так им
стало хорошо, радостно и разумно. Да, хорошо, потому что
радостно и разумно. У наших супругов все больше и больше рождалось
детей, и стала эта страна их домом. Долго существовала эта
страна, пока все ее жители не превратились в духов. И сейчас,
порой, мы встречаемся с ними, ибо духи расселились по миру.

А что с первой страной? Еще некоторое время она жила на своей
планете, но люди настолько ловко научились строить лабиринты и
отыскивать в них вещи, что им стало недоставать места и
материала. Они вышли в открытый космос, освоили новые планеты и
звезды, и это занятие так поглотило, что они забыли о распрях и
мелких заботах, они даже почти забыли о лабиринтах. У них
появилась цель – захватить всю вселенную. Прошли тысячелетия,
лучшие сыны страны отдали жизнь за это. Уже освоены многие
звездные системы, галактики, и границы грандиозной
расширяющейся страны ушли далеко-далеко. А что в тылу? Люди
размножились, и места опять стало не хватать, да и цели не стало. Они
начали скучать, чахнуть, слабеть. Но кто-то вспомнил
историю посещения Любви и Гнозиса, вспомнили о той другой стране,
где они жили, о духах. Как же много времени, страданий и
жертв понадобилось для того, чтобы о них вспомнить? И тогда
принялись искать и нашли эту замечательную Чету и увидели, что
это Истина и пошли за Истиной, и стало им хорошо, радостно и
разумно. Хорошо, потому что радостно и разумно. И Истина
расселилась по вселенной.

Человек не был бы человеком, если бы в нем не присутствовала искорка
любви и гнозиса. Но он ведет себя так, что ей недостает то
хвороста любви, то кислорода гнозиса, то обоих одновременно,
и костер жизни не разгорается. Он тлеет, скованный жестким
одеянием животного и робота, в дыму соблазнов и мамоны. Но
только Любовь и Гнозис изначально сущие, а все остальное не
стоит упоминания.