Поэзия

ЗОЛОТОЙ  ВЕК

Дело не в попутном ветре,
Но в свободе поводка:
Хорошо в торговом центре
Небольшого городка,
Где, являя бредни басен,
Изобилья хлещет рог,
И нисколько не опасен
Для здоровья встречных Бог –
Утром встанешь в полшестого
И опять пойдешь под кнут,
Ради века золотого,
То бишь нескольких минут.

СИЗИФ

Дела просты:
Помою пол,
Полью цветы,
Сошью камзол,
От сатаны избавлю Русь
И обязательно женюсь.

Потом испачкается пол,
Вконец износится камзол,
Забрав цветы, уйдет жена,
На Русь вернется сатана,
И если я останусь цел,
То снова будет масса дел:
Помою пол, полью цветы – 
Какие могут быть понты!
                                  

ДУЭЛЬ

За чью голову награда,
По чью душу западня – 
Сам ли я накликал гада,
Гад ли вычислил меня?

Кто кому был послан свыше,
Я не знал, а знал ли гад?
Я бы из дому не вышел,
Я бы повернул назад.

Я бы душу продал, что ли,
Только б выручил Творец,
Ясно сделалось до боли,
Кто на свете не жилец.

Объявились секунданты,
Сочинили бюллетень,
Остальные варианты
Не случились в этот день

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Время еще покажет,
Только уже не нам,
Впрочем, итог не важен
Или подобен снам,
Ведь не дороже водки,
Если вообще зарок, 
Те или эти шмотки
Носишь в конкретный срок,
Кожею понимая,
Как неустойчив грунт –
Он же тебе прямая
И назначенья пункт.

ПРЕЧИСТАЯ БАЛЛАДА

Он был обладатель приза
За лучшую роль-анфас,
Ее звали Мона Лиза,
Как мало кого из нас.

И вплоть до ее финала –
Таков уж ее финал –
Она его тайно знала,
А он ее знать не знал.

Он умер спустя три года,
Став людям еще родней,
Кумир всех слоев народа,
Чего не скажу о ней.

И если любовь от Бога,
Что впрямь исключает грязь – 
Не будем судить их строго
За столь непростую связь.

ЭПОХА КАБАРЕ

Пусть свет, который сам пузырь,
Пускает пузыри –
Ночь хороша и вкось, и в ширь
До самой до зари.
И пусть, как шапки на ворах,
Горят огни реклам –
Ночь хороша и в пух, и в прах
По всем своим углам,
Где балом правит солнца тень
И зла не превозмочь –
Ночь хороша, и плох тот день,
Когда не в радость ночь.
                                   

СОКРОВЕННОЕ

Поскольку ничтожны умишки,
Чего не скажу про замашки,
Я буду пить водку у Мишки
И с ним подерусь из-за Машки.

За нами пришлют правоведов,
Окажут услуги в медчасти,
И мы не умрем, не изведав
Простое житейское счастье.

СМУТА

Если слышишь другого,
Нет тебя самого,
И молчит Иегова,
Словно нет и его.

Только в доме не пусто,
Балом правит флюид:
Говорит Заратустра,
И Москва говорит.

Так под тяжестью логик
Стопроцентных улик
Твой Божественный облик
Обращается в лик.

В том и века основа,
Чтоб истлеть визави
Неизбежного зова,
Как его ни зови.

ОБЕТОВАНИЕ

Истина – это и есть предрассудок,
И в безусловном согласии с ним
Город, а ля стопроцентный придурок,
Строится, с места на место гоним.

Духу живому нельзя без пристанищ,
Вот и сорвется он, словно болид,
В ад, то бишь в рай судьбоносных ристалищ,
В рай, то бишь в ад отомщенных обид. 

Впрочем, войдет в родословие клана,
Как, вероятней всего, поделом
На твою голову выпала манна,
Коей насытишься задним числом.
                                             
                                                

ПРИЗНАНИЕ

                    
                     

  «Я не люблю тебя, как сын,
  Я не люблю тебя, как русский,
  Я просто не люблю тебя
  И даже очень »


Из несуществующего

                                              

1.
Во сне, в бреду и наяву
Я очень не люблю Москву
И даже сам за что не знаю – 
Наверное, я русофоб,
Америк фоб и фоб европ
И всей душой тянусь к Китаю.

Но и Китай я не люблю,
А лишь, поскольку есть терплю,
Но по сравнению с Москвою  
Активно я люблю Китай,
Хотя тибетских лам-далай
Я все же не люблю порою.

Да и за что мне их любить –
Не есть мне с ними и не пить,
И не крестить детей в купели,
Полезных трав не собирать
И, разумеется, не спать
Тем более в одной постели.

А кто-то любит далай-лам,
И я такого видел сам,
А, может быть, еще увижу,
Он спросит: « Ты влюблен в Тибет ? »,
И я ему отвечу: « Нет !
Москву же просто ненавижу.» 

2.
Я вспоминаю с отвращеньем,
Как, может, помните и вы,
Москвы ночное освещенье
От первой площади Москвы
И вплоть до самых до окраин,
До безымянных авеню,
Где станет ясно и коню,
Что не отнять кремлевских таин
У тьмы египетской – она
Сугубо верная жена.

3.
Я ненавижу верных жен,
А жен неверных обожаю –
В беседы с ними погружен,
Я о себе воображаю.

Но сколько б ни воображал,
За все придется расплатиться:
Вот и приехали – вокзал...
Ядрена вошь – Москва-столица.
            
4.
Она бесспорно виновата,
Но дело, собственно, не в ней – 
Я не любил ее когда-то 
(Пусть лишь любовью, скажем, брата),
А нынче не люблю сильней.

Она страшнее красной кхмери,
С ней водит дружбу только псих,
И я слезам ее не верю,
Хоть никогда не видел их.

5.
Закономерен наш развод –
И ты не та, и я не тот – 
И ты всегда была такая,
И я всегда был не такой,
За наш раздельный упокой
Молись, не слишком попрекая
Себя за наши рандеву
Во сне, в бреду и наяву.

КАВКАЗ

Плевать мне на низины
Их веси и просторы – 
Какие тут грузины – 
Иное дело горы.

В горах, что не Армения,
То, безусловно, Грузия,
А прочие явления – 
Чистейшая иллюзия.

ОБЩАЯ  УЧАСТЬ

Страна курила «Беломорканал»,
И даже тот, кто ничего не знал,
Ну, скажем, Джугашвили, например,
Вдруг ощущал присутствие химер
В опасной близости, причем средь бела дня – 
И лез под стол, и клянчил: «Чур меня!».

***

Пчелы жалят задом наперед,
Постоянно действуют на нервы
И вообще порядочные стервы,
Хоть и героический народ.

Видеть их нервический полет
Все невыносимей с каждым годом – 
Чтоб я подавился этим медом,
Что меня практически и ждет.

БЫТОВУХА

– Как поживает ваше эфирное тело?
– Оно удрать от меня хотело,
Спасибо, вмешалось тело астральное,
А, впрочем, дело весьма банальное,
И я, слава Богу, здоров практически,
Ариманически и люцеферически.
– Я рад и за вас, и за ваше либидо!
– Ах, сударь, хоть я размышляю для вида
О синтагматике семиосферы,
Меня искушают дурные примеры
И тянет порой на отчаянный блуд.
– Как? Вас не смущает физический труд?
– Смущает, какой из меня пролетарий!
Впрочем, когда мое эго в ударе,
То как бы в одной солипсистской темнице
Объект с познающим...
                                          – То есть, вы и девица
Со всеми вытекающими экологическими последствиями?
– Как сказано живо, как непосредственно!
У вас несомненный талант политического функционера в законе,
Вы не пробовали сочинять стихи или музицировать на саксофоне?
В любом случае необходимо показаться специалисту
И пройти психотест на  должность премьер-министра,
Хотя по протекции это место
Своим достается и без психотеста.
– Да я и так во вселенной устроен,
Двойник мой космический мною доволен,
Но, правда, все время требует денег.
– А мой, представьте себе –  шизофреник:
Вообразил, что я – это некий  луч,
И до того, подлец, приставуч,
Что мне пришлось обратиться к старушкам...
– Они вас поили мочою лягушки?
– Нет, дали почитать для начала
  « Происхождение семьи, частной собственности и капитала» 
–  Неужто неизданный Леви-Стросс?
– Спасибо за интересный вопрос,
Но текст покруче: автор сего романа,
Убежден, что он по происхождению обезьяна,
По случаю ставшая всей природы царем.
– Типичный постмодернистский прием,
А я-то думал и впрямь нечто выходящее вон из ряда...
– Не надо!
 И вообще, хуже всякой хворобы
Книжники, вроде вас, интеллектуалы и снобы,
Заявляю официально, как на духу.
– И вам того же. Ку-ка-реку!

ИГРА

Однажды футболист Пеле
На русской побывал земле
И не один – с ним был Гарринча,
Конечно, состоялся матч,
И дело кончилось хоть плач,
Хоть подавай на них в суд Линча.

Короче говоря, в Кремле
Не доглядели за Пеле,
А это хуже, чем Цусима – 
Низы прозрели словно встарь:
В защите бреши, спит вратарь,
А впереди вообще все мимо.

И тут пошел парад химер:
То вдруг исчез СССР,
То опоздала помощь НАТО,
То вера кончилась в царя,
То снег в начале сентября,
То Бог весть, чем еще чревато.

Вот все, что помню, в двух словах
О той игре в тех Лужниках,
Ну, а потом бывало всяко,
Ведь миновало столько лет –
Само собой, иных уж нет,
А те в Бразилии, однако.

ЭТОГО НЕ ОТНЯТЬ

Альтераиссо делла Порто – 
Кто он такой? Не мастер спорта,
Не член парламентских палат
И премий не лауреат,
И в Святцах нет его в помине,
Зато какое носит имя:
Альтераиссо делла Порто – 
Таких фамилий не до черта!

ХАРИЗМА

Что в одиночестве, что в клике,
Здесь и отсюда далеко – 
Легко поэтом быть великим,
А не великим нелегко.

Пусть счастье льнет к тебе по праву,
Но невеличия венец
Не компенсируют ни слава,
Ни даже деньги наконец.

И как понять причуды духа:
Иной практически безлик
И горд не более, чем муха,
Но как при всем при том велик.

Я понимаю: есть различья – 
На то оно житье-бытье – 
И все же, в чем его величье,
И в чем ничтожество мое?

Я человек не вовсе дикий – 
Магистр или бакалавр – 
Но почему-то не великий,
Не на меня изводят лавр.

Бывает, ото сна воспрянешь
И думаешь: « Природа-мать,
Ей-богу, как тебя обманешь?»,
И чувствуешь:  никак, видать.                                   

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Я как будто завороженный
Словом «незаконнорожденный» –
В самом деле, что за бред
Приходить на этот свет
У Закона не спросясь,
Подводя тем самым власть,
Изначально сея смуту?
Я такое на минуту
Не могу вообразить –
Прежде, чем себя явить
Из утробы материнской,
Выучи, дитя, латынь,
И, коль есть сомненья, сгинь:
Глупо спорить с правом римским,
Равно и с иным Законом –
Дабы убедиться в оном,
Стоит все-таки рискнуть
И родиться. В добрый путь
Бедное ничье дитя –
Верю, имя обретя,
Ты сумеешь в будущем,
Одолев преграды,
Стать законноумершим –
То-то будут рады
Люди добрые, они
Зла не помнят. Спи, усни.

СМЕРТЬ  ИППОЛИТА

В середине недели
От всего, что болит,
Умирал в самом деле
Инженер Ипполит.

Исчезая со света,
Он прилег на кровать – 
И так странно все это,
Что и не передать.