Литературная критика

 

 

 

 

 

 

 

 

Посмотрите, какие замечательные стихи сочинил Петр Вяземский в 1826 году  –  глубоко серьезные, мастерские, полные глубокомыслия, прекрасных чувств и поэтических тропов от сравнений до гипербол. А какое изобилие эпитетов: гордые лебеди, стройные прихоти, пленительные мечты, необычайный говор, баснословная святыня, зыбкая колыбель, свежая улыбка  – и т.д., и т.д., не говоря уж об изобретательности в построении сюжета, раскрывающего замысел и всяческие незаурядности самого замысла. Кто не сможет дочитать эту прелесть до конца, тот пускай и не дочитывает, а сразу обратится к концу этих заметок. Ведь и сегодня мало кто из читателей способен добраться до конца поэтических подборок, публикуемых в толстых литературных журналах, чтобы вполне насладится художественными изысками, которыми щедро и без устали снабжают свои произведения мастера поэтического слова.

 

И так, перед вами "Море" Петра Вяземского, способное украсить любую антологию русской поэзии, поскольку человек необученный такого текста явно сочинить не сможет, следовательно, перед нами уж точно стихи  – без обмана:

 

 

 

 

Неужели дочитали? Поздравляю и сердечно рад за вас, если вы сполна насладились столь изысканным стилем и несомненным благородством мыслей и чувств, которые заключает в себе этот текст. Надеюсь, по крайней мере, что вы по достоинству оценили недюжинные труды автора.

Я, поверьте, вполне оценил и местами даже насладился результатом его трудов.

А теперь, читатель, перед тобой стоит задача куда более простая и прозаичная: прочитать приземленные и небольшие по объему стихи Александра Сергеевича Пушкина, которыми он откликнулся на возвышенный текст Петра Андреевича Вяземского. Хочется верить, что Александр Сергеевич хотя бы дочитал с неослабевающим вниманием стихи собрата по перу до последней строчки, прежде чем откликнулся на них всего лишь двумя строфами, первая их которых – сплошная ирония, псевдо высокопарным восторгом пародирующая возвышенный стиль стихов Вяземского, а вторая  – откровенная чернуха...

Вот только что есть истинные стихи? Высокий стиль излияний Вяземского, или ирония пополам с чернухой у Пушкина? Или одно без другого – представленного хотя бы в качестве культурного фона –эстетически неполноценно?

 

Итак, отклик Пушкина:

 

 

 

Как хотите, а мне приземленные стихи Пушкина говорят больше, чем возвышенные стихи Вяземского, хотя это уже ни в малейшей степени не характеризует поэтик данных авторов, но лишь меня через мои эстетические предпочтения.

Ах, да, вы спрашиваете, почему я сказал, что пишу о современной поэзии?

Так это о современной и пишу.