Онтологические прогулки

Я собираюсь размышлять о том, каким образом человек может
измениться; для этого, конечно, прежде всего у него должно быть такое
желание, то есть желание измениться, которое, в свою
очередь, появляется только тогда, когда человек каким-либо образом
недоволен чем-то в своей жизни, что, как он думает, зависит
от него.

Недовольство собой может иметь множество модификаций, например,
можно быть недовольным своим неумением адаптироваться к наличной
ситуации и быть, как сейчас говорят, неудачником, или быть
недовольным своей внешностью и пр..

Модусов недовольства собой так много, что даже не совсем понятно,
для кого именно могут быть интересны эти размышления, поэтому
я не буду ориентироваться на конкретные типы недовольства
собой, кому будет интересно и даже, может, полезно, тому и
будет.

Человек сам изменить себя не может ни при каких условиях: как бы он
ни старался, какие бы усилия он ни прилагал в достижении
своей цели, он может только, так сказать, «насытить» то
направление своей жизни, в котором он уже находится,
интенсифицировать его, немного ускорить или замедлить, слегка изменить
вектор движения и пр..

Однако, никто другой за него также ничего не сделает: ни бог, ни
отец, ни священник, ни тренер, ни психолог, ни друг. Такова
ситуация человека, недовольного собой и желающего измениться,
но в принципе не знающего, как это изменение происходит.
Начать новую жизнь с понедельника не получается точно так же,
как любая попытка подобного типа, так как человек всегда уже
находится внутри определённой ситуации, которая и является
причиной его недовольства.

При этом человек, желающий измениться, полагает, что причина неудачи
находится в нём, иначе зачем меняться; отчасти он, конечно,
прав, он тоже имеет отношение к той ситуации, в которой
находится и которая его никак не устраивает, но только отчасти.
Не в меньшей, а в абсолютно большей степени причина
плачевного течения его жизни заключается в общей ситуации его
жизни: самой его природы как человека, наличных семейных и
общественных условий, образования и пр..

Само желание измениться уже говорит о его некоторой маргинальности,
особенности, выделенности из общего течения жизни, в котором
ему не удаётся найти себе подходящее место. Поэтому любые
его попытки что-то сделать с собой в наличных условиях, а в
наличные условия входят не только его материальное положение,
здоровье и пр., но и образ его мыслей, инсталлированные им
представления, в том числе – представление о том, что такое
человек вообще, и он сам в частности, безнадёжны.

Вот здесь и начинается самое интересное и самое сложное: каким
образом человек может выйти из безвыходной ситуации, когда он,
как он думает, сам в этом виновен, но ничего с этим поделать
не может?!

Начну с рассмотрения образа мыслей: человек чувствует, что в его
жизни что-то не так, но относит это к себе; многие чувствуют,
что что-то не так, но относят это не к себе, а к другим или
ещё к чему-нибудь внешнему, но те, кто не обращается к себе,
напрасно будут читать эти размышления, так как они не желают
меняться сами.

Исходная точка – человек чувствует, что что-то с ним не так и желает
измениться. Наверняка, по мере созревания этого чувства он
пробовал что-то делать, чтобы изменить не устраивающее его
положение дел, но у него ничего не получалось,
соответственно, укреплялось его недовольство собой, которое получило
дополнительное усиление от отрицательного результата его усилий.

Теперь человек убеждён в том, в чём не совсем был уверен раньше, а
именно – в своём неумении, в своей неспособности, в своей
вине. Соответственно, сначала необходимо отвлечься от чувства
вины, точнее, поскольку сразу сделать это практически
невозможно, не делать на ней акцента, а обратить своё внимание на
свои собственные представления, так как начинать необходимо
именно с этого.

Если бы я начал сразу с этого утверждения, то это было бы только
внешне практично, на самом деле – совершенно не практично, так
как человек воспринял бы это утверждение как команду – в
рамках своей наличной ситуации – и, следовательно, остался бы
сам собой, даже изменив при этом некоторые представления, но
сохранив общую структуру своей личности; например,
недовольные внешним, которых я уже упомянул, вполне могут в
результате чтения этого текста поменять некоторые свои представления,
но останутся сами собой вместе со своим недовольством.

Только само чтение этого текста как некоего особого пространства,
топоса, может втянуть человека в процесс изменений, а не
извлечение из него некоторых знаний, которые, впрочем, сами по
себе могут быть для чего-то полезны, но не для того, о чём я
пробую размышлять; так монахи практикуют чтение текстов как
способ достижения определённых состояний. Это, конечно, не
означает, что этот текст нужно причислить к особенным, – это
означает, что чтение текста, который построен на новых для
читающего основаниях, заставляет что-то в человеке – помимо
его осознанного внимания, воспроизводить эти основания как
свои собственные и потом, со временем, «догонять» их
осознанием.

Помню, как однажды читал студентам один из рассказов Хармса, который
представлял собой письмо; по мере чтения состояние группы
стало меняться от слабого интереса (до этого рассказов им не
читали, они не ждали от этого никакой опасности и,
следовательно, были расслаблены) через лёгкое веселье к нервному
смеху, а нервный смех человека – это почти всегда реакция на
изменение своего состояния, в рассказе же Хармса не было ничего
смешного; то есть чтение (или расслабленное, без
предпочтений восприятие) текста меняло состояние целой группы людей.
Мамардашвили предлагал в начале своей лекции слушателям
расслабиться, не напрягаться для заранее заданных целей.

Итак, начинать необходимо с рассмотрения собственных представлений и
первое, что нужно с ними сделать, это признать их не
своими, а приобретёнными, инсталлированными, как говорят
психологи. Это чужие, чьи-то представления, которые вы получили по
мере своего становления, представления, которые уже показали
свою неспособность быть полезными; следовательно, они
виноваты в том, что вы оказались в патовой ситуации, когда вам
плохо, а сделать вы ничего не можете.

Вы не виноваты! Вы просто следовали ложным представлениям!

Вы честно реализовали их и не ваша вина, что они оказались вредными
для вас! И вы их не выбирали, их дали вам как то, что должно
быть хорошо для вас (или для тех, кто это дал), но
оказалось, что на самом деле, в вашей реальной жизни эти
представления для вас опасны, они разрушают вас, приносят страдание и
неизбежное чувство неумелости, беспомощности и вины!
Достаточно, а то почти НЛП.

Начну с восприятия себя как «я», активного, действующего субъекта,
именно это представление находится на поверхности сложного
квазифеноменального комплекса личности каждого человека и
именно это представление инсталлируется с наибольшим давлением;
каждый современный человек получает в качестве основного
инструмента ориентации в общественном пространстве и в себе
представление «я».

Если внимательно посмотреть на древних людей, то становится
очевидным, что у них такого инструмента не было, да и не могло быть,
так как в их мире не было абстрактных, безличных вещей,
даже камень у дороги был для них индивидуальным существом и
был, соответственно, достоин имени.

То есть «я» представляет собой принципиальное отличие современного
человека, усложняя строение целостности человека, который
теперь отделён – как «я» – от непосредственного опыта
взаимодействия с предметами; «я» безлично, абстрактно, не имеет имени
и спецификации, индивидуальных особенностей; каждый сам
оживляет «я», наделяя его своим живым опытом, своими
восприятиями, состояниями и пр. Человек не рождается как «я»,
онтогенез повторяет филогенез: непосредственность опыта ребёнка
сменяется опосредованным опытом подростка, причём сменяется
необратимо, то есть подросток не может «вернуться» назад и
действовать как младенец, так как уже сформировалось его «я»,
которое становится теперь – в его восприятии самого себя –
исходной точкой его деятельности, некоторым центром его
состояний, центром его личности.

Здесь необходимо выделить два момента: «я» не является некоторой
иллюзией, индивидуальным заблуждением, ошибкой, совсем нет, «я»
– существенный структурный элемент строения современного
человека, но «я» в то же время инсталлируется (или для
человека – интериоризируется, осваивается) через целый комплекс
сопровождающих представлений, обеспечивающих вполне
определённую, само собой не разумеющуюся инсталляцию.

То есть необходимо отличать «я» как необходимый феномен человека от
его конкретной формы, которая может быть квазифеноменальна;
человек может осваивать феномен «я» как квазифеномен, то
есть с искажениями, вызванными привходящими обстоятельствами,
которые сейчас рассматривать необязательно.

Сейчас важно отметить, что то представление о себе, которое
сформировалось у современного человека, не является не только
единственным, не только обязательным, но и, самое главное, не
является действительно ему соответствующим; это несоответствие и
порождает в человеке чувство неудовлетворения, его живой
опыт не соответствует его представлениям, перерос их и поэтому
требует смены своей операционной базы, смены
интеллектуального инструментария.

Так же, как боль в колене означает для человека необходимость
лечения или, как минимум, осторожного обращения с коленом, так же,
как боязнь темноты означает для человека возможность
внезапного нападения или необходимость особой коррекции своих
движений и пр., недовольство собой означает для человека
необходимость коррекции своих представлений о самом себе как «я» и
своей целостности. Поэтому необходимо не винить себя, как бы
ни настаивали на этом те, кто внушает вам чувство вины или
вы сами, а пересмотреть свои представления. Этим и займёмся.

Феномен «я» отличает современного человека от древнего (первобытного
и магического) и представляет собой выделение человеком
самого себя как одного, единственного, «партикулярного»
существа, атома, монады; не осознание себя таковым, а выделение,
переживание, самовосприятие, самоощущение, что гораздо
объёмнее и целостнее, чем осознание, более того, такое осознание
невозможно в принципе, что бы не говорил кто бы ни то ни было,
к этому ещё вернёмся при необходимости.

Если рассматривать каждого конкретного человека, то феномен «я»
представляет собой накопление живого опыта переживания себя
целостным существом, единым, одним вне какой-либо конкретной
идентификации, хотя само накопление происходит именно через
конкретные идентификации себя как обладающего такими-то именем,
внешностью, семьёй и пр.

Магический человек переживал себя целостным, одним только в единстве
с родом, местностью, стихией, видом животных и пр., но
никак не отдельным человеком.

Накопление живого опыта переживания себя целостным как «я», или
формирование человека как воспринимающего себя в качестве
действующего с использованием комплекса «я» приходится на вторую
половину подросткового возраста и завершается в юношеском или
даже взрослом периоде.

Формирование это необратимо: интерпретировав накопленный опыт
самостоятельности в форме «я», человек уже не может не
воспринимать и переживать всё без его использования, и, пока он не
столкнётся со «сбоями в системе» и не начнёт быть недовольным
собой, он будет жить как «я», не задумываясь об этом, да и
зачем, если работает.

Недовольство собой – единственная зацепка, которая может помочь
изменить ситуацию, через него проявляется тот факт, что система
представлений человека не соответствует его целостности и,
что не менее важно, – человек представляет собой нечто
гораздо большее, чем вот это тело и вот это «я».

Читающему тяжело стоять на месте, а как раз такое состояние он
сейчас испытывает, но необходимо терпеть, удерживаясь в чтении
этого текста как можно дольше, не выпадая из него, не давая
себе команду выключиться на время и включиться в чтение, когда
появится полезная информация.

Мускулатура ума требует не меньшей тренировки, чем мускулатура тела;
и, поверьте, никакой полезной информации вы из этого текста
не извлечёте, если бы вам была нужна просто информация, то
она давно была бы уже у вас, по принципу: то, что возможно
помыслить в какой-либо системе представлений, уже в ней
помыслено; получать информацию в какой-либо системе представлений
означает воспринимать её как возможную в данной системе, а
невозможную для данной системы информацию эта система просто
не видит.

То есть то, что я говорю, вы не видите и не можете видеть, пока не
произойдёт перенастройка системы представлений, а она
возможна только тогда, когда вы накопите достаточного для этого
живого опыта бытия таковым, то есть живого опыта бытия
целостным с другим «я». Более того, чтение этого текста является
лишь некоторой демонстрацией для вашей целостности, которые (и
демонстрация, и целостность) пока для вас закрыты, но
которые вы потом сможете отслеживать в своём живом опыте.

Продолжу. Что же вызывает недовольство собой? Почему у многих
наличие неувязок, сбоев, боли, страдания и пр., не вызывает
желание измениться? Потому, что довольство перевешивает
недовольство, поэтому человек такого рода может замечать, что «хотел
как лучше, получилось как всегда», и совершенно не желать
меняться.

Представьте желток внутри целого яйца, он отделён от внешнего мира
скорлупой и белком; именно таково положение «я» в целостности
человека, оно не имеет непосредственного контакта и
взаимодействия с внешним миром, но только потому, что ориентировано
на самого себя, а не в силу своей природы как «я»!

Если ему удаётся выйти из порочного круга самого себя и окутывающего
его облака интерпретированного накопленного и живого опыта,
то оно может трансформировать целостность человека в более
гармоничное, более живое и менее ущербное образование.

И снова текст возвращает меня к ущербности как необходимом элементе
изменения, но теперь мы уже точно знаем, что с наличными
представлениями и таким «я» выйти за пределы себя, то есть
стать другим, невозможно. Следовательно, необходимо найти то,
что доступно в этой ситуации и на что ещё не обращали
внимания; а остаётся только одно – желание измениться.

Желание измениться приходит не от «я», так как «я», зацикленное на
самом себе, не может желать себя изменить, точнее, оно уже на
опыте знает границы своих возможностей изменения, и,
следовательно, не может иметь желания полного изменения. Что-то
другое заставляет человека всё-таки желать изменений.
Внимательное вглядывание в это желание позволяет заметить, что оно
основывается не только на недовольстве в рамках «я», это
первый, поверхностный слой желания, то есть то желание, которое
не исчезло после предпринятых человеком попыток,
основывается на чём-то другом, имеющимся в опыте человека, но которое
не входит в программу изменений как имеющее значение для «я».

Что-то есть в человеке, что не даёт ему покоя и не позволяет ему
остановиться на признании наличного положения дел как
окончательного, что-то в его опыте заставляет его воспринимать статус
кво как неудовлетворительный; если у человека нет ничего, с
чем можно сравнить наличное, то он не может воспринимать
его как неудовлетворяющее его положение вещей.

Только наличие в опыте человека переживаний (состояний, действий и
пр.), которые принципиально «положительно» отличаются от
наличного, заставляет человека искать их в наличном опыте, не
находя таковых и им подобных, человек желает всё изменить.

Итак, мы нашли то, что Пруст называл «утраченным временем»! Я
раньше, то есть до этого момента, когда вместе с вами слежу за
тем, что выходит из-под моего пальца, стучащего по клавиатуре,
а именно так я, собственно, и размышляю, а не излагаю
заранее продуманное, – для этого я слишком ленив и тщеславен, –
так вот, до этого момента я полагал, что Пруст имел в виду
утраченное для некоторого действия время, время, когда была
особая возможность для особенного действия (состояния).

Теперь размышление скорректировало моё представление и показало, что
Пруст имел в виду само состояние (действие) как особое
состояние, я до этого слишком акцентировал момент вины человека,
утратившего нечто важное, особенное, упустившего свой шанс,
теперь я лишен чувства вины и вижу, что особенность этого
состояния заключается в прорыве границ «я» и обретении
человеком хотя бы на какое-то время того, что, собственно, и
закрывает его «я», – своей целостности.

Целостность по определению обладает гораздо более живым, сильным,
наполненным и пр. состоянием, которое человек не может не
заметить и не может забыть, забыть не как «я», а всем собою,
всей своей целостностью; то есть раз испытав такое состояние,
человек всё время не может не сравнивать, даже если не хочет
и как «я» забыл о нём, это состояние, этот пережитый живой
опыт с наличными переживаниями.

Как видите, моя расслабленность и отсутствие каких-либо
предположений относительно содержания размышления, дают свои плоды и
обновляют меня другим. Человек обновляется каждый момент
времени, полностью исчезая и полностью восстанавливаясь в стихии
момента, чем меньше из всей системы моего наличного «я» мне
удаётся сохранить в своём живом опыте размышления, тем более
другим воссоздаёт меня мерцающая (помните обериутов) стихия
творения; я себя изменить не могу, но стихия может и делает
это. Погружаться в стихию творения, окунаться в чан с
кипящим молоком лучше всего совершенно голым, не тащите в телепорт
ничего лишнего, иначе любая мелочь, даже муха, может всё
испортить; это трудно, но не невозможно, если вы недовольны
собой и хотите измениться, значит вы ещё живы для этого.

Вспомните те состояния, которые были в вашем живом опыте, вспомните
себя полностью живым, целостным, а не ущербным, забудьте
хотя бы на время навязанные вам представления; Кант считал, что
высшим совершенством является «душа, исполненная чувств».
Настройтесь на эти состояния, помните их, сколько можете, и
ваше «я» постепенно ослабеет, потом можно будет двигаться
дальше, может быть, снова вместе со мной.