Онтологические прогулки

Сартр был известен безупречной элегантностью; его гардероб всегда
был настолько тщательно подобран и гармоничен, что посмотреть
на философа приезжали даже знаменитые итальянские кутюрье.
Особенно их интересовало, каким образом Сартру удаётся быть
элегантным, совершенно не пользуясь брюками.

Сартр терпеливо объяснял южанам, что всё дело в длине пиджака,
которая должна быть ровно такой, чтобы жёлтые пятна на
промежности кальсон только слегка виднелись, создавая эффект чего-то
манящего, интригующего, но ни в коем случае не должны
бросаться в глаза.

Сартр знал так много языков, что мог рассказывать о них часами;
особенно он гордился тем, что исследовал каждый бугорок, каждое
углубление, каждый сосочек языка Гуссерля.

С незнакомыми дамами Сартр здоровался следующим образом: протянутую
ему дамой руку он разворачивал ладонью к себе и сплёвывал в
неё; если в слюне ничего не было, кроме остатков еды и
мушиных экскрементов, Сартр искренне извинялся: «Простите, мадам,
мы сегодня не в духе».

Когда же на ладони дамы обнаруживалась одна, а то и несколько мух,
Сартр смеялся как ребёнок и радостно приветствовал даму:
«Мадам, мы очень, очень (и т.д. по количеству мух +1) рады
знакомству с вами».

Нервничая, Сартр имел обыкновение слегка прикусывать ползающих по языку мух.

Решение Сартр принимал быстро и всегда одним и тем же способом: если
сплюнутая на ладонь муха падала кверху лапками, то решение
было отрицательным, если кверху крыльями – положительное.

Известен случай, когда в трамвае к совсем ещё юному Сартру
обратилась одноногая старушка: «Молодой человек, вы не будете добры
уступить мне место», Сартр немедленно сплюнул, однако на этот
раз на его ладони оказалась не одна, а две мухи, одна –
кверху лапками, вторая – крыльями, ни секунду не раздумывая,
юноша ответил: «Да, не буду».

Сартр до сорока лет страдал избыточностью слюноотделения, поэтому
всё это время оставался холостым, так как каждый раз при
принятии решения о женитьбе сплюнутые мухи падали на тяжелые от
слюны крылья; когда же избыточность данного физиологического
процесса сменилась на недостаточность, Сартр за десять лет
женился восемнадцать раз, так как сплюнутые мухи были
совершенно сухи и изящно приземлялись на все свои лапки.

Раздвоение личности Сартра имело характер сложной
психо-геометрической прогрессии: первая степень раздвоения включала в себя две
субличности – бытиё (например, мастурбация Сартра) и ничто
(Сартр мастурбации).

Квадрат раздвоения составляли уже четыре субличности: первая –
бытийное бытиё (соответственно – мастурбирующий Сартр), вторая –
ничто бытия (мастурбируемый Сартр), третья – бытиё ничто
(мастурбация Сартром), четвёртая – ничтожное ничто
(мастурбируемость Сартра).

Куб раздвоения составляло семь субличностей: первая – бытийность
бытия бытующего (рефлексирующий мастурбирующий Сартр), вторая –
ничто бытия бытующего (рефлексирующий мастурбируемый
Сартр), третья – бытийность ничто бытующего (рефлексирующая
мастурбация Сартром), четвёртая – ничто ничтожности бытующего
(рефлексирующая мастурбируемость Сартром), пятая – бытийность
бытия ничто (мастурбация рефлексии Сартра), шестая –
ничтожность бытия ничто (рефлексивность Сартра мастурбации), седьмая
– ничтожность ничто ничтожности (мастурбируемость Сартра
рефлексии).

Четвёртую и последнюю степень раздвоения составляла одна
субличность, которую Сартр воспринимал как «мы» и которая включала в
себя всё возможное разнообразие сочетаний субличностей
предыдущих степеней, например, бытийность бытия бытующего в бытии
(мастурбирующий Сартр, рефлексирующий себя мастурбирующим
Сартром), или ничто бытия ничто в ничто (Сартр мастурбации,
рефлексирующий себя мастурбацией Сартра).

К сожалению, исследование этого удивительного феномена не было
продолжено, поскольку само столкнулось с некоторыми чисто
методологическими проблемами, а именно: исследование так и не
смогло определить, сколько субличностей оно должно в себе
содержать, чтобы быть объективным, а также нужно ли эти субличности
вводить в множество субличностей исследуемой прогрессии.

Сартроз – это небольшое расстройство психики, проявляющееся в форме
психомоторного возбуждения, тошноты и рвоты, наступающих
после восприятия постели, застеленной чистой белой простынею.