Искусство

Как верно когда-то пел рок-бард Александр Непомнящий: 

 И хотя песня была написана им в середине 90-х годов, с тех пор она не только не утратила актуальности, но и приобрела новое, удивительно зловещее звучание.

Собственно, девяностые были в чем-то золотым веком для всей русской культуры, т.к. именно в это время получила яркое продолжение тенденция, наметившаяся сразу после прихода к власти Горбачева, а именно, восстановление культурных ценностей, утраченных после революции, развитие общества перестало быть одномерным. И если на протяжении десятилетий советской власти политические фигуры (к примеру, лидеры “белого” движения) выставлялись только в негативном свете, то в конце восьмидесятых и начале девяностых всё словно перевернулось с ног на голову. Естественно, что общество, воспитанное на так называемых “коммунистических” ценностях, этому воспротивилось, и тут следует отметить несомненный парадокс советской власти: диалектически рассматривалось только развитие страны до революции и развитие капиталистических стран, однако, в отношении к самому советскому обществу метод диалектического материализма либо не применялся вовсе, либо применялся с очень большими ограничениями, что на выходе означало один и тот же плачевный результат, сосредоточенный в “Кратком курсе истории ВКП(б)”.

Не остался в стороне от наслаивавшихся одним за другим социальных противоречий и русский рок. Возникший еще в 60-х годах, одновременно с Большим Братом, он долгое время оставался на периферии общественного сознания в большой степени из-за своей дикой вторичности и прекрасной работы Пятого Управления КГБ. Но так как народ, как и во все времена, жаждал зрелищ, были созданы вокально-инструментальные ансамбли, которые эту жажду в известной мере удовлетворяли. До середины 80-х, а в наиболее удаленных уголках СССР и некоторое время спустя, рок был в глубоком подполье.

Все изменилось в эпоху перестройки, когда можно стало много из того, что раньше было нельзя. Вторую половину восьмидесятых годов вообще с полным основанием можно назвать подлинным расцветом русского рока, когда он не только занял одно из центральных мест в молодежной иерархии ценностей, но и в некотором роде стал выразителем zeitgeist. Собственно этим зарядом, он и питается до сих пор. Рокеры были по одну стороны баррикад, сражаясь с доживающей последние годы советской системой.

Как по мановению волшебной палочки, это единство было разрушено с распадом СССР. Самые мудрые и дальновидные из рок-музыкантов поняли, что борьба вовсе не выиграна, а скорее наоборот. В надвигающемся хаосе девяностых, в этой мутной воде, они предприняли последнюю попытку изменить свое будущее и будущее своей страны. Но так как девяностые годы отнюдь не являли собой единство предшествующего десятилетия, то и их действия были разнонаправлены, что привело к возникновению таких взаимоисключающих друг друга проектов как “Русский прорыв” и “Голосуй или проиграешь”.

Именно в это потерянное время и была написана песня Непомнящего, который никогда не знал массового успеха и мог с большей честностью, чем его коллеги, все еще дававшие по инерции многотысячные концерты, высказаться о существующей проблеме.

Однако надо отметить и двух его предшественников: Борис Гребещиков еще в первой половине 80-х сочинил “Рок-н-ролл мертв”, но, то было скорее ироничное высказывание образованного человека, который читал “NewMusicalExpress” и был в курсе зарубежных разговоров о конце рок-музыки. Несравненно более важным представляется случай Егора Летова с его “Рок-н-ролл закончился”, тем более что в песне Непомнящего упоминается Летов и небезызвестный Артемий Троицкий, которого особенно не любили деятели русского андеграунда.

Но подлинная нищета и настоящее поражение пришли к русскому року в относительно сытые нулевые, когда общество стало потихоньку приближаться к состоянию “преступлений и праздников нет”, подпитываемое сладким мифом о растущей, вместе с ценой барреля нефти, стабильности.

Особенно показателен случай крупных рок-фестивалей, спонсируемыми пивными баронами и собирающими многотысячные толпы людей. Основными хедлайнерами таких  фестивалей выступают люди, набившие любому вменяемому человеку оскомину, в силу своей невыносимой пошлости, которую они сами уже давно не замечают, становясь чем-то похожим на Аллу Пугачеву и прочих “звезд” отечественного шоу-бизнеса. Ибо это тоже бизнес, но работающий несколько по иным законам, построенным на протесте, для которого достаточно взять пару литров пива и потрясти головой под устаревшие откровения некогда молодого кумира.

Почти все отечественные рок-музыканты играют в эту игру, а что делать: семьи, детей кормить надо. Особенно интересно то, что музыканты, бывшие символами протеста, нимало не стесняясь, тоже в той или иной мере принимают в этом участие, встраиваясь в мягкую машину “общества спектакля”. Самым показательным примером является Егор Летов, который после наступления нулевых словно сбросил с себя наевшую ему красно-коричневую кожу и принялся развлекать публику теми самыми средствами, которые в прежнее время презирал: группа получила ограниченную ротацию на радио, ее песня прозвучала в фильме “Живой”, кроме того группа сыграла на нескольких небольших фестивалях, едва ли не первый раз за десятилетие. Все шло, по-видимому, к тому, что Летов пропоет совершенно безвременную “Славу психонавтам!” на очередном “Нашествии” -надцатого года, однако, не сложилось: его смерть помешала нам наблюдать эту удивительную эволюцию.

На другом полюсе существования группы, играющие в подвалах и клубах перед друзьями и знакомыми, редко набирающие на свои концерты более пятидесяти человек, однако с гордостью заявляющими: “Мы – рок-группа!”. Недалеко от этого стоят и те люди, которые бренчат в переходах и тянут несколько до боли надоевших аккордов “Все идет по плану” и “Перемен”. Они так и остались в прошлом, не заметив смерти (как в прямом, так и в переносном смысле) своих кумиров. В настоящем у них – только игра в переходах, а после “еще по 0,5, еще по 0,5”, которое несколько скрашивается приездом какой-нибудь рок-звезды, после которой опять же “еще по 0,5”.

В-общем, не будет преувеличением сказать, что русский рок представляет собой сегодня жалкое явление с непомерно раздутым самомнением, лучшие дни которого остались далеко в прошлом. И видимо это – навсегда.