Онтологические прогулки

IX

            Выше мы узнали, что существо нашего спасения Христом заключается в том, что Христу необходимо было умереть крестной смертью для того, чтобы умилостивить праведный гнев Божий, т.е. искупить нас от грехов, в том числе и от греха прародительского, а в последующем сойти в ад, воскреснуть из мертвых, вознестись на небеса и открыть тем самым верующим в Него доступ в царство небесное; также узнали, что в деле нашего спасения этого недостаточно, поскольку надобно еще и освящение наше, которое, в свою очередь, может быть осуществлено лишь посредством церкви, учрежденной самим Христом; окончательное же спасение наше Богом будет произведено лишь по скончанию всех времен, когда Бог, как Судия и Мздовоздаятель, будет судить живых и мертвых. Поскольку же освящаемся мы единственно лишь с благодатной помощью Божией посредством церкви, постольку связь между церковью и благодатью есть самая что ни на есть прямая: именно в церкви почивает Божия благодать, стяжаемая нами через церковные таинства. Стало быть, если первый член отдела второго повествует нам о церкви вообще, то второй член повествует о благодати Божией, а третий член — о церковных таинствах. Рассмотрение второго члена составляет тему настоящей главы, а третьего — последующей.

          «§ 183. Общее понятие о благодати Божией и еe виды; понятие о благодати, освящающей человека-грешника, и ее подразделения». Читаем:

          «Под именем благодати Божией вообще разумеется все то, что дарует Господь тварям своим без всякой, с их стороны, заслуги (Рим. 11, 6; 1Петр. 5, 10). А потому благодать Божию разделяют: на естественную и сверхъестественную. К естественной относятся все дары Божии тварям естественные, каковы: жизнь, здоровье, разум, свобода, внешнее благосостояние и под. К сверхъестественной – все дары, сообщаемые Богом тварям сверхъестественным образом, в дополнение к дарам природы, – когда, например, Он сам непосредственно просвещает разум разумных существ светом своей истины, и подкрепляет волю их своею силою и содействием в делах благочестия. Эта последняя благодать, т. е. сверхъестественная, подразделяется еще на два вида: на благодать Бога Творца, которую Он сообщает нравственным тварям своим, пребывающим в состоянии невинности: сообщал человеку до его падения, и доселе сообщает ангелам добрым; и на благодать Бога Спасителя, которую Он даровал и дарует собственно падшему человеку чрез Иисуса и во Иисусе Христе (Тит. 3, 4)».

            Итак, под благодатью вообще разумеется все то, что даруется тварям безо всякой заслуги с их стороны, а сама благодать, в свою очередь, подразделяется на а) естественную и b) сверхъестественную. Но далее мы узнаем, что, помимо этого общего, существует и более частное подразделение благодати. В том же самом параграфе находим следующее:

          «Впрочем, и в последнем отношении слово «благодать» имеет разные смыслы. Благодатию, во-первых, называется самое пришествие на землю Сына Божия, Его воплощение и все великое дело нашего искупления, совершенное Им без всяких, с нашей стороны, заслуг: весте, говорит апостол, благодать Господа нашего Иисуса Христа, яко вас ради обнища богат сый, да вы нищетою его обогатитеся (2Кор. 8, 9), и в другом месте: егда благодать и человеколюбие явися Спаса нашего Бога, не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по своей его милости спасе же банею пакибытия и обновления Духа Святаго (Тит. 3, 4. 5; снес. 2, 11). Во-вторых – называются чрезвычайные дарования, которые даются Богом разным членам Церкви, также без всякой с их стороны заслуги, на пользу Церкви, для еe распространения, созидания, благоустроения, каковы: дар проповедания слова Божия на разных языках, дар чудотворений, пророчеств и проч. (1Кор. 12, 4–11; Матф. 7, 22. 23): единому коемуждо нас, замечает тот же св. апостол, дадеся благодать по мере дарования Христова (Еф. 4, 7). Наконец, называется благодатию особенная сила, или особенное действие Божие, сообщаемая нам ради заслуг нашего Искупителя, и совершающая наше освящение, т. е. с одной стороны, очищающая нас от грехов, обновляющая и оправдывающая пред Богом, а с другой – утверждающая и возращающая нас в добродетели для жизни вечной. В сем-то последнем смысле благодать и составляет собственно предмет догматического о ней учения».

            Далее узнаем (там же), что и эта последняя благодать, с которой, собственно, имеет дело православно-догматическое богословие, имеет свое подразделение:

          «В изложенном понятии об освящающей нас благодати заключаются три частнейшие. Она – а) есть особенная сила, особенное действие Божие в человеке, как видно из слов самого Господа к апостолу Павлу: довлеет ти благодать моя: сила бо моя в немощи совершается, и за тем из слов св. Павла: сладце убо похвалюся паче в немощех моих, да вселится в мя сила Христова (2Кор. 12, 9), и в других местах: емуже бых служитель по дару благодати Божия, данные мне по действу силы его (Еф. 3, 7); в немже и труждаюся и подвизаюся по действу его, действуемому во мне силою (Кол. 1, 29). Или: разделения дарований суть, а тойжде Дух: и разделения служений суть, а тойжде Господь: и разделения действ суть, а тойжде есть Бог, действуяй вся во всех (1Кор. 12, 4–6). Подаяй убо вам Духа, и действуяй силы в вас, от дел ли закона, или от слуха веры (Гал. 3, 5)? Могущему же паче вся творити по преизбыточествию, ихже просим или разумеем, по силе действуемей в нас, тому слава в церкви о Христе Иисусе, во вся роды века веков, аминь (Еф. 3, 20. 21). Она – б) даруется нам туне, ради заслуг Иисуса Христа, как учит тот же апостол: вси согрешиша, и лишени суть славы Божия: оправдаеми туне благодатию его, избавлением, еже о Христе Иисусе (Рим. 3, 23. 24; снес. 6, 16). Не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по своей его милости спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго, егоже излия на нас обильно Иисус Христом Спасителем нашим (Тит. 3, 3). Идеже умножися грех, преизбыточествова благодать: да якоже царствова грех во смерть, такожде и благодать воцарится правдою в жизнь вечную Иисус Христом Господем нашим (Рим. 5, 20. 21). Да оправдившеся благодатию его, наследницы будем по упованию жизни вечныя (Тит. 3, 7). Да совершит вы (Бог) во всяком деле блазе, сотворити волю его, творя в вас благоугодное пред ним, Иисус Христом (Евр. 13, 21). Благодатию Господа Ииуса Христа веруем спастися (Деян. 15, 11)».

            Но и этого мало! Читаем дальше (там же):

          «Эта освящающая благодать, для большей отчетливости в учении об ней, подразделяется еще на частнейшие виды. Называется внешнею, поколику действует на человека совне, чрез внешние средства, каковы: Слово Божие, проповедь Евангелия, чудеса и под.; и внутреннею, поколику действует непосредственно в caмом человеке, истребляя в нем грехи, просвещая разум, возбуждая и направляя его волю к добру. Называется преходящею, когда производит частные впечатления на душу человека и содействует ему в частных добрых делах; и постоянною, когда обитает постоянно в душе человека и соделывает его праведным и угодным пред Богом. Называется предваряющею или предшествующею, поколику предшествует всякому доброму делу, призывает и побуждает к нему человека; и сопутствующею или содействующею, поколику сопутствует всякому доброму делу. Называется достаточною, поколику преподает человеку всегда достаточную силу и удобство действовать к своему спасению, хотя и не сопровождается самим действием со стороны человека; и действенною, когда сопровождается самим действием человека и приносит в нем спасительные плоды».

            «§ 184. Краткий обзор ложных мнений о догмате, учение православной Церкви и состав этого учения». Здесь идет полемика с «еретиками», «заблуждения» которых состоят в том, что они: а) либо умаляют, либо вовсе отрицают необходимость для человека благодати (пелагиане, полупелагиане, социниане, рационалисты); b) учат безусловному предопределению Божию в ущерб свободе человеческой воли (кальвинисты, янсенисты); с) «заблуждаются» относительно следствий, производимых благодатью (лютеране, реформаты). Приведу наиболее замечательное место из этого параграфа, где Макарий оспаривает мнение второй группы «еретиков»:

          «Об отношении благодати к свободе человека ложно учат те же самые калвинисты и янсениты. Утверждая, что, по безусловному предопределению Божию, благодать сообщается одним предопределенным ко спасению, и след. сообщается для того, чтобы непременно освятить их и привести ко спасению, эти сектанты естественно уже допускают и ту мысль, что благодать имеет в предопределенных силу и действительность непреоборимую, так что они неизбежно исполняют нравственные законы. Правда, желая сохранить понятие о свободе человека, янсениты замечают, что непреоборимая благодать не насильно нудит его к добру, а привлекает посредством препобеждающего услаждения (delectatio victrix), разливаемого ею в человеческой душе, пред которым все земные влечения и привязанности бессильны; но таким образом нисколько не ограждается и не спасается свобода человека.

            Против того и другого из изложенных калвинистических заблуждений православная Церковь выразила свой голос на иерусалимском соборе 1672 года в исповедании, сделавшемся потом у нас известным под именем послания восточных патриархов о православной вере. Здесь говорится: “Веруем, что всеблагий Бог предопределил к славе тех, которых избрал от вечности: а которых отвергнул, тех предал осуждению (курсив мой — Автор), не потому впрочем, чтобы Он восхотел таким образом одних оправдать, а других оставить и осудить без причины: ибо это несвойственно Богу, общему всех и нелицеприятному Отцу, который хощет всем человеком спастися и в познание истины npииmu (1Тим. 1, 4); но поелику Он предвидел, что одни хорошо будут пользоваться своею свободною волею, а другие худо: то посему одних предопределил к славе, а других осудил (курсив мой — Автор). О употреблении же свободы мы рассуждаем следующим образом: поелику благость Божия даровала Божественную и просвещающую благодать, называемую нами также предваряющею, которая, подобно свету, просвещающему ходящих во тме, путеводит всех: то желающие свободно покоряться ей (ибо она споспешествует ищущим ее, а не противящимся ей), и исполнять еe повеления, необходимо нужные для спасения, – получают посему и особенную благодать, которая, содействуя, укрепляя и постоянно совершенствуя их в любви Божией, т. е. в тех благих делах, которых требует от нас Бог (и которых требовала также предваряющая благодать), оправдывает их, и делает предопределенными: те, напротив, которые не хотят повиноваться и следовать благодати, и потому не соблюдают заповедей Божиих, но, следуя внушениям сатаны, злоупотребляют своею свободою, данною им от Бога с тем, чтобы они произвольно делали добро, предаются вечному осуждению. Но, что говорят богохульные еретики, будто Бог предопределяет или осуждает, нисколько не взирая на дела предопределяемых или осуждаемых, это мы почитаем безумием и нечестием”» (чл. 3)».

            Я воздержусь от комментирования этого фрагмента уже хотя бы потому, что, во-первых, на сей счет мною было уже все исчерпывающе сказано, а во-вторых, потому, что в ходе последующего изложения мне предстоит еще раз коснуться надлежащего вопроса, где я снова и выскажусь.

          Далее следует раздел, в котором обстоятельно «доказывается» необходимость благодати для человека.

          «§ 186. Необходимость благодати для освящения человека вообще». Читаем:

          «Благодать Божия необходима для освящения человека-грешника вообще, т. е. для того, чтобы грешник мог выйти из своего греховного состояния, соделаться истинным Христианином и, таким образом, усвоить себе заслуги Искупителя, иначе – мог обратиться, очиститься, оправдаться, обновиться и потом подвизаться во благочестии и достигнуть вечного спасения».

            Без благодатной помощи Божией человеку спастись невозможно. Далее, разумеется, следуют «доказательства» на основании Св. Писания и Св. Предания, а также, как ни странно, на основе «здравого разума человеческого». В частности, Макарием приводится следующая цитата из соборного постановления:

          «Если кто утверждает, что для очищения нас от грехов Бог ожидает нашего изволения, а не исповедует, что самое изволение очиститься происходит в нас чрез излияние Св. Духа и Его содействие, – тот противится Духу Святому (прав. IV)».

            Там же:

          «Если кто утверждает, что человек может, по силам своей природы, помышлять, как должно, или избирать нечто доброе, относящееся к вечному спасению, и соглашаться на принятие спасительной, т. е. евангельской проповеди без просвещения и внушения от Духа Святого, – тот обольщается духом еретическим (прав. VII)».

            Прошу читателя держать в уме вышеприведенные цитаты.

          «§ 187. Необходимость благодати для веры и для самого начала веры, или для самого обращения человека к Христианству». Читаем:

          «Благодать Божия, необходимая вообще для освящения и спасения человека, необходима, в частности, для его веры и самого начала веры в Господа Иисуса».

          Здесь узнаем, что без благодатной помощи Божией человеку невозможно не то что бы спастись, но даже обрести веру во Христа. Далее, опять же, следуют надлежащие «доказательства», например:

          «Если кто говорит, что как приращение, так и начало веры, и самое расположение к ней, по которому мы веруем в Оправдающаго нечестива и приступаем к возрождению в таинстве крещения, бывают в нас не по дару благодати, т. е. чрез внушение от Духа Святого, направляющего волю нашу от неверия к вере, от нечестия к благочестию, а бывают естественно: таковый показывает себя противником апостольских догматов (прав. V)».

            Относительно этой цитаты я также прошу читателя держать ее в своем уме.

            «§ 188. Необходимость благодати для добродетели человека, по обращении его к Христианству». Читаем:

          «Будучи необходимою для самого обращения человека к Христианству, для его веры и начала веры, благодать Божия остается необходимою для человека и по обращении, чтобы он мог исполнять закон евангельский, творить дела, достойные жизни по Христе».

            Помимо благодатной помощи Божией невозможно не только спастись и уверовать во Христа, но и быть просто добродетельным человеком. Этот тезис, равно как и два предыдущих, так же обстоятельно «доказывается», например:

          «Хотя человек, прежде возрождения, может по природе быть склонным к добру, избирать и делать нравственное добро: но чтобы, возродившись, он мог делать добро духовное (ибо дела веры, будучи причиною спасения и совершаемы сверхъестественною благодатию, обыкновенно называются духовными), – для сего нужно, чтобы благодать предваряла и предводила, так что он не может сам по себе творить дел, достойных жизни по Христе, а только может желать или не желать действовать согласно с благодатию (курсив мой — Автор)».

            Без комментариев.

          «§ 189. Необходимость благодати для пребывания человека в вере и добродетели христианской до конца жизни». Здесь как бы подводится итог вышесказанному, причем на основании все тех же «доказательств» из Св. Писания и Св. Предания. А итог таков: без благодатной помощи Божией мы не в состоянии ни спастись, ни обрести веру, ни творить дела добродетели.

          Удивительная особенность последующего раздела состоит в том, что здесь подлежит решительному отрицанию все сказанное в предыдущем разделе, поскольку раздел этот призван к тому, чтобы доказать недоказуемое, т.е. доказать, что предопределение Божие одних к вечному спасению, а других к вечному осуждению не противоречит свободе человеческой воли.

          «§ 190. Части учения». Читаем:

          «Вопреки заблуждениям калвинистов и янсенитов, будто Бог дарует благодать свою только некоторым людям, которых Он безусловно предопределил к праведности и вечному блаженству, и потому дарует благодать непреодолимую, православная Церковь учит – а) что благодать Божия простирается на всех людей, а не на одних предопределенных к праведности и вечному блаженству; б) что предопределение Божие одних к вечному блаженству, других к вечному осуждению, не безусловно, а условно, и основывается на предведении того, воспользуются ли они, или не воспользуются, благодатию; в) что благодать Божия не стесняет свободы человека, не действует на нее непреодолимо, и – г) что, напротив, человек деятельно участвует в том, что совершает в нем и чрез него благодать Божия (Посл. восточн. патр. о прав. вере, чл. 3)».

            Воззрения кальвинистов и янсенистов мне и самому, мягко говоря, не симпатичны, однако же они с логической необходимостью вытекают из понятия о предвидении Божием, тогда как Макарий, пытаясь оспорить их, тщится построить круглый квадрат. Поистине, коль скоро Бог, как всеведущий, от века знает, что один человек будет спасен, а другой — осужден, то из этого необходимо следует, что и для того, и для другого его участь является предопределенной, а это, в свою очередь, неминуемо приводит нас к противоречию между предопределением Божиим и свободой человеческой воли, которое может быть артикулировано следующим образом, а именно: если предопределение Божие условно, т.е. зависит от какого-либо другого условия, кроме воли Божией, то Бог лишен той высочайшей свободы и того всемогущества, которые приписываются Ему богословием; если же предопределение Божие, как это и нужно считать, безусловно, т.е. не зависит ни от какого другого условия, кроме воли Божией, то свобода воли человека на поверку оказывается пустой фикцией, а Бог — истинным виновником наших деяний. Tertium non datur. Далее мы увидим, что Макарий прекрасно отдает себе отчет в наличии вышеозначенного затруднения.

          «§ 191. Благодать Божия простирается на всех людей, а не на одних предопределенных к праведности и вечному блаженству». Да, быть может, благодать Божия и простирается на всех людей без исключения, а не только на тех, кто предопределен к праведности и вечному блаженству, однако же не от человека зависит (если и зависит, то условно), принять ли ему ее или нет.

          «§ 192. Предопределение Божие одних к вечному блаженству, других к вечному осуждению, условно, и основывается на предведении того, воспользуются ли, или не воспользуются они благодатию». Уже само наименование параграфа не являет собою ничего другого, кроме чисто механического соединения слов, лишенного всякого смысла. Однако же читаем:

          «Если же в Слове Божием говорится, что Бог одних предопределил к вечной славе (Рим. 8, 29), других к вечному осуждению (Иуд. 4): это не значит, будто Он не всем человеком хощет спастися, не всем дарует свою благодать и предопределил то и другое без всякой причины, по одной безусловной воле своей. А значит только, что Бог, желающий всем спастися и всем подающий благодать, так как от вечности предвидел, кто захочет и кто не захочет воспользоваться Его благодатию (курсив мой — Автор): то сообразно с этим и предопределил одних ко спасению, других к погибели». 

          У меня создается впечатление, что меня попросту держат за дурака. Что это, как не жонглирование словами? Если Бог от века предвидел, что некто захочет воспользоваться Его благодатью, то из этого необходимо следует, что этот некто не может не захотеть ею воспользоваться, поскольку воля его предопределена к тому, чтобы принять известное решение. Казалось бы, все настолько очевидно, что спорить здесь не имеет никакого смысла. Однако же наш богослов считает, что вопрос успешно решен.

          Там же читаем:

          «Учение о безусловном предопределении Божием противно и здравому разуму. Он убежден, что Бог правосуден, и след. не может, без всякой причины, одних предопределить к вечному блаженству, а других к вечному осуждению. Убежден, что Бог бесконечно благ, и след. не может, без всякой причины, осудить кого-либо к вечной погибели. Убежден, что Бог бесконечно премудр, и, след., не может, даровав человеку свободу, стеснять ее своим безусловным предопределением и отнимать всю нравственную цену у еe действий».

            Стоит ли вообще говорить о том, что учение это противно здравому разуму? Однако же логика неумолима: коль скоро Бог всеведущ, то человек попросту не может сам собой, т.е. независимо от Бога, принять решение, воспользоваться ли ему благодатью или нет. Поэтому церковник в данном случае лишь оспаривает все то, что им же было сказано в предыдущем разделе.

          «§ 193. Благодать Божия не стесняет свободы человека, не действует на нее непреодолимо». Доказывается, что, с одной стороны, круглый квадрат имеет четыре угла, а с другой стороны, кругл. Впрочем, параграф этот весьма примечателен тем, что содержит в себе некоторый фрагмент, в котором Макарий уже невольно проговаривается:

          «Здравый разум с своей стороны не может не заметить, что, если благодать Божия стесняет свободу человека и влечет ее насильно к добру, в таком случае отнимается у человека всякое побуждение к добродетели, отнимается всякая заслуга у его добрых действий, и вообще подрывается вся его нравственность, и всему этому виною – сам Бог! (Курсив мой — Автор.) Можно ли допустить такие мысли? Правда, разум не в состоянии объяснить, каким образом могущественная сила Божия, действуя на человека, оставляет неприкосновенною его свободу, и определить с точностию их взаимное отношение; но тем не менее тайна эта должна быть для нас выше всякого сомнения, когда мы имеем столько оснований верить, что человек не только не лишается свободы при влиянии на него благодати, но деятельно участвует в еe действиях, совершаемых в нем и чрез него».

            Вот, собственно, и наглядное подтверждение того, о чем мною говорилось прежде: когда налицо известное противоречие, богословие начинает прятаться за таинственностью, призывая заодно к интеллектуальному самоубийству, т.е. к тому, чтобы слепо, в простоте душевной уверовать в нечто внутренне противоречивое и, как следствие, бессмысленное.

          Следующий раздел, которым заканчивается второй член, посвящен рассмотрению тех последствий, что влечет за собою действие в нас благодати.

          «§ 195. Части учения». Читаем:

          «Отвергая заблуждение протестантов, которые под именем оправдания или освящения человека благодатию разумеют одно прощение человеку грехов, хотя на самом деле они в нем остаются, и одно внешнее вменение ему праведности Христовой, хотя на самом деле он не делается праведным, а условием к оправданию и освящению признают одну только веру со стороны человека, православная Церковь учит: а) что освящение человека состоит в том, что он действительно очищается от грехов благодатию Божиею и при помощи ее соделывается праведным и святым; б) что вера есть только первое условие со стороны человека для его освящения, и, след., спасения, но – в) что, кроме веры, требуются для этого от человека и добрые дела (Прав. испов. ч. 1, отв. на вопр. 103; Посл. восточн. патр. о прав. вере чл. 9. 13. 16)».

            Здесь, как видим, снова завязывается гордиев узел: с одной стороны, вера есть необходимое условие освящения человека, а с другой стороны, помимо веры требуются еще и добрые дела. Одно исключает другое, ибо если спасение дается верой, то дела (в целях именно спасения) оказываются попросту излишними, поскольку они сами собой вытекают из веры как ее симптом; если же для спасения все-таки требуются дела, то сердечное расположение человека, выражением коего служит вера, не нужно. В следующей главе, когда мы будем рассматривать догматы о таинствах, станет ясным, зачем церкви понадобилось удерживать данное противоречие, которое, в свою очередь, можно свести к следующей разделительной посылке, а именно: милостью ли Божией мы спасаемся или же своими собственными заслугами? Если же задаться вопросом, почему, собственно, православным богословием допускается столь очевидное противоречие, то ответ на него лежит на поверхности: потому, что то же православное богословие удерживает такие взаимоисключающие вещи, как предопределение Божие, с одной стороны, и свобода воли человека, с другой.

(Продолжение следует)