Онтологические прогулки

 

 

Русское совершенство – пустить в землю корень.

Потому что мы все – соколы, мы всё время находимся в полёте, рассекаем лазурь русского неба, пребывая в забытьи, метафизическом трансе, дрёме, изменённом состоянии, полусне.

Мы, русские, – "пьяненькие", как очень точно заметил Фёдор Михайлович Достоевский.

Мы лежим на печи, устраивая свои земные дела через общение с щукой, которая попалась нам в тот момент, когда мы её не ловили, а шли за водой. Самое трудное для нас – слезть с печи и сделать что-то самим. Точнее, не сделать, а делать, расширяя предметный плацдарм своей жизни, устраивать, обживать свою землю, укорениться и растить себя в её почве (гумусе).

Наша культурная задача – протягивать "небесные струны" (А. Чехов), только не с земли на небо, как нам старательно внушают многочисленные специалисты по русской культуре, которые полагают специфику русского в духовности, однако как раз этой духовности в наличном русском не видят и настаивают на её возрождении, усилении и т.д. Хитрые слепые бестии, пекущиеся только о своих интересах и совершенно равнодушные к русской земле.

Вызов русского, его единственная национальная идея – протянуть небесную струну с неба на землю и удержать, сохранить эту связь!

Обнять, объять небесной синевой сырую невозделанную землю, вспахать и удобрить её. Согреть её собой.

Это намерение лежит в основании русской литературы и именно оно сделало её великой. А. Пушкин, Н. Гоголь, Л. Толстой, Ф. Достоевский, А. Блок, А. Чехов, Б. Пастернак и другие опускали нас с неба на землю, помогали нам почувствовать её, породниться с ней, опереться на неё.

Но в 19-том и 20-том веках идеология свела с ума все народы и прежде всего - власть и обслуживающую эту власть интеллигенцию, не важно где, на западе или в России. Что может быть более нелепым и сумасшедшим, чем в культуре духовности или забытья насаждать духовность и забытьё?! Пагубно и трагично ввергать народ, в силу специфики культуры находящийся в трансе, в ещё больший транс. Безответственно и гнусно лишать людей связи с землёй, как это делает на протяжении последнего тысячелетия и по сегодня российское государство. Я имею в виду, конечно, не только собственность на землю, а вообще всю тотальность отношения человека к земле, на которой он живёт.

Действительно (а не национально) русские понимали и чувствовали эту слабость и боль русской культуры - её слишком трансцендентальный характер, её недоземлённость, недостаточную приземлённость или заземлённость, в результате которой народ стал жить бедно и несчастливо, с тех пор как стал жить в государстве. В древности этого не было; с появлением же государства русские лишились основного связующего с родной землёй звена, - старейшин-волхвов, живых носителей древней традиции. От которой остались – крохи.

Государство и христианство отстранили русских от земли как живого дома, оставив её только как средство выживания, как предмет использования, манипуляции. Именно это стало причиной бесцельности духовности, пустоты транса, тумана трансцендентальности.

Родная живая земля ушла из под ног русского. Провалилась в тартарары, в тьмутараканью.

Осталась земля-сирота, серая, сирая, пустая, бескрайняя и безрадостная равнина, на которой теперь должен будет выживать такой же сирота - русский народ. Теперь он не может даже передвигаться по этой земле, что раньше было существенным условием единства и связи человека и земли. Теперь он прикован к одному хозяину и к одному месту. Прикован насильно. Теперь русский должен насиловать землю, грабить её, чтобы прокормить своих хозяев: вырубать леса под строительство и посевные поля, бить зверя и т.д. С этих пор потеть приходится и человеку, и земле: о чём, конечно, не забывают напоминать труженику - "в поте лица своего..."

Это превращение древнего единства в отдельное сиротство народа и земли КАК ПРИНЦИПИАЛЬНЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКТ никем не увиден и не понят, нигде не описан. Хотя как культурное событие этот факт увиден и описан многими русскими писателями; достаточно прочесть повесть Гоголя "Старосветские помещики", чтобы увидеть то, как меняются взаимоотношения человека и земли при разрушении их единства.

Жизнь перестала быть живой. Она стала мёртвой.

Зато ожила смерть. Смерть стала живой.

Настало её время – тысячелетие смерти.

Теперь на русской земле хозяйничает огненный ангел смерти.

Не знающий боли меня не услышит.

Не знающий любви – не поймёт.