Онтологические прогулки

     Снова и снова повторяю, что мы не исследуем такой предмет, как современная философия, мы ее создаем. И создаем мы современную философию не по оставленным нам правилам, поскольку эти правила стали и являются (являлись) таковыми только для тех, кто их сформулировал. Они никак не могут стать принципами нашего исследования, если мы, конечно, не хотим клонировать чужой опыт.

     Краеугольный камень становится камнем преткновения.

     Гуссерль споткнулся об Декарта, потому что хотел продолжить его дело, а мог делать только свое. Впрочем, можно посмотреть на это таким образом, что он сделал своим делом дело Декарта, и как "Пес-призрак" Джармуша решил следовать правилам бусидо тогда, когда они остались лишь в литературе и в кино, Гуссерль стал строить философию на универсальном сомнении и рефлексивной процедуре тогда, когда они остались действительно актуальны лишь в учебниках по философии.

     Опыт лишь тогда осуществлен, когда он осуществлен полностью и поэтому неповторим.

     Декарт навсегда останется философом не потому, что следовал правилам философии, а потому, что смог создать философскую формулу как квинтэссенцию своего личного опыта жизни. Спиноза построил из этой формулы крепость на вершине горы, но, стоило измениться технологиям жизни, как эта крепость превратилась в, да, совершенный, да, вдохновляющий, да, прекрасный ... но музей.

     Вписанное в историю тем самым из истории вычеркнуто.

     По самому определению философии как мудрого стремления (а не стремления к мудрости), стремиться стать философом невозможно: можно стремиться к чему угодно еще, но только не к тому, чтобы стремиться мудро. В жизни так много места иронии - как правило, в философы стремятся отчаянные глупцы! Философом же становится тот, кто всего лишь стремится - все равно к чему!, главное, стремится мудро. Например, Витгенштейн стал философом вовсе не потому, что стремился стать мудрым (философом), а потому, что действительно заинтересовался соотношением между высказыванием и высказываемым, языком и мыслью. Удержав внимание на этом соотношении, он смог выявить и показать это соотношение как действительное, то есть как проявленное для возможного дальнейшего исследования.

     Философом по формуле не станешь.

     Помимо меня, трудно найти человека, попавшего в философию столь легкомысленно простодушно. Как-то, в самом начале 70-тых, один из моих друзей рассказал мне случай, который произошел с одним из западных туристов, путешествующих по Индии: турист, скорее всего, молодой парень, спросил о чем-то типа стремления к мудрости у отшельника, который в качестве ответа попросил у него шариковую ручку и выдавил из нее немного молока. Не знаю, почему мне запомнился тогда и вспомнился сейчас, в этот самый момент, этот образ выдаиваемой шариковой ручки, но он как нельзя лучше демонстрирует то, что такое действительная, а не академическая, философия. Философия - это выдаивание молока из шариковой ручки или мудрое стремление! С одной стороны, спрашивать о стремлении к мудрости и собственно стремиться к мудрости так же глупо, как пытаться выдоить молоко из шариковой ручки. С другой стороны, стать философом, то есть мудрым, возможно только в том случае, если тебе удастся именно это, - выдоить шариковую ручку.

     Решения не существует, потому что оно каждый раз создается. Когда же оно нашлось, оно опять перестает существовать.

     Жизнь ничего не клонирует и даже не воспроизводит. Она только создает, творит необратимо и невосстановимо. Так же и с философией: ничто в ней не повторимо, ничто не обратимо и поэтому ничто не предсказуемо. Станет ли твое жизненное стремление мудрым или останется, как и всякое стремление всякого  человека, глупым или обычным, неизвестно. Не пытайся выпить море, для человека это невозможно, но если повезет, жизнь - на мгновение - осушит впадающие в это море реки, и ты сможешь, вопреки всему, вкусить моря!