Онтологические прогулки

     Познавать можно только то, что неизвестно.

     Положение современного человека принципиально отличается от положения человека древнего. Древний человек не ставил перед собой задачи познания, так как не отделял себя от мира (рода), в котором он жил и который он знал настолько хорошо, насколько древний человек вообще мог знать. Более того, знание древнего человека имело совершенно другую природу, социальное и личное значение, так как являлось частью родовой жизни, принципиальной характеристикой которой было непосредственное единство всех элементов рода. Знал род, а не человек.

     Род и родовая цивилизация исчезли, но видоизменили человека. Видоизменили в буквальном смысле: человек претерпел видовое изменение, трансформацию – приобрел новую форму внимания, рефлексию. До сих пор философия (академическая, конечно) видела в рефлексии способность схватывания, фиксации человеком собственных действий, то есть уподобляла рефлексию другой, более древней форме внимания – простому вниманию или непосредственному схватыванию. Соответственно, назначением рефлексии для философов-академиков стал контроль более простых модусов внимания. Рефлексия стала полицией непосредственности, борцом за чистоту во всем от бытового поведения до научного познания.

     Достигнутая Декартом вершина философского усилия – «я мыслю, я существую», стала отправной точкой продолжающегося вот уже почти четыреста лет «головокружительного» падения-возвращения философии в долину профессорской гармонии: объяснения и, соответственно, обоснования существующего. Так, по Гуссерлю, трансцендентальная феноменология представляет собой

     «начало радикального прояснения смысла и генезиса понятий мира, природы, пространства, времени, одушевленного существа, человека, души, живого тела, социальной общности, культуры и т.д. Ясно, что действительное проведение означенных исследований позволило бы обосновать все те понятия, которые и до всякого исследования функционируют в качестве основных понятий позитивных наук, но только в феноменологии приобретают всестороннюю ясность и отчетливость, не оставляя места для дальнейших вопросов».

     Итак, по Гуссерлю, назначение философских исследований – прояснение основных понятий, существующих до всякого исследования! Чтобы «дальнейших вопросов» не возникало. Зачем, забравшись на гору, осматривать открывшиеся горизонты, если твоей задачей является подтверждение того, что та местность, с которой ты поднялся, и сверху выглядит именно так, как ты себе это представлял внизу?! Оставим профессорам чистку сараев и обратимся, наконец, к собственно философам и философии.

     Философия – мудрость любви или скоординированность внимания, то есть неизвестная и недоступная древнему человеку способность выбирать и удерживать во внимании произвольное, свободное, практически любое сочетание элементов. Например, в случае академической философии, удерживать во внимании уже существующие сочетания уже известных элементов, и, соответственно, таким образом прояснять знаемое. Но откуда берутся знания новые? Например, геометрия, греческие полисы, атомистика, интегральные и дифференциальные исчисления, города-государства возрождения, психоанализ, квантовая механика, интернет и многое другое.

     Новое появляется из самого себя.

     Аксиомы геометрии Эвклида или греческие полисы не являются продолжением усовершенствования инженерного дела или развития прежних обществ. Они возникли как «акты воли» (в терминологии И.Канта) или «намерения» (в моей терминологии) определенного количества людей, тех, кто решил действовать так же, как Эвклид или граждане античных полисов. История не знает сослагательного наклонения, она знает только реально свершившееся наклонение воли людей, тех, которые в моем примере стали жить по аксиомам Эвклида. Если бы они стали жить по другим аксиомам, мы, как их потомки, родились и жили бы уже в другом мире, например, в мире плоскостей, но не объемов.

     Человек не выдумывает и не творит ни существующее, ни самого себя как существующего. Он раскрывает те горизонты, которые стали ему доступны как возможные благодаря его видоизменению, благодаря тому, что он как человек стал рефлексивен, стал способен одновременно и к простому (животному), и к родовому (социальному или коллективному), и к индивидуальному типам внимания. Современный человек начинает создавать и мир, и себя посредством скоординированного внимания. Существенной особенностью скоординированного, или рефлексивного внимания является его способность создавать устойчивую тенденцию существования, то есть системного взаимодействия тех элементов, которые удержаны во внимании как минимум одного человека.

     Таким образом, созданная Декартом формула существования современного человека – «я мыслю, я существую» имеет совершенно прямой и буквальный смысл – «то, что я помыслю, то и будет моим существованием». Современный мир – это Комната Сталкера, в которой исполняется именно то, что удержано вниманием добравшегося до нее человека. Мы все уже находимся в этой комнате, хотим мы этого или нет, знаем мы об этом или нет. Человеку нет никакой необходимости стремиться вверх, к вершинам, совершенству, идеалам и т.д.