Проза

 

Красные уши Шмокодявки

Шмокодявка лежал на берегу озера и грустно смотрел на свое безухое отражение. В воде плавали широкие листья, желтые кувшинки с зелеными стрекозами на лепестках. В воздухе задумчиво кружили скромные комары. Время от времени комары падали в воду и тогда вокруг безухой головы отражения разбегались круги, как будто уши вырастали.

Шмокодявка лежал на животе и думал, что было бы хорошо, если бы уши вдруг выросли сами, как вот эти круги! Он зажмурился и очень сильно захотел, но только зеленый лист упал с клена и лег на его отражение как шапочка.

Длинноносая ворона с дерева разглядывала Шмокодявку, склонив голову на бок. Он знал эту птицу. Ворона поселилась в лесу в прошлый четверг. С тех пор она везде летала, все рассматривала, но ни с кем не разговаривала. Спросишь ее о чем-нибудь – отмалчивается, и только пушистые усы приглаживает и расправляет крылом. Любит она свои усы!

А позавчера ворона принесла какой-то колпак и уселась в него, свесив наружу лишь нос да лапы. Может быть, она живет в таком колпаке? У вороны тоже нет ушей и, кажется, это ее ни капельки не беспокоит. Странная птица! Все уже к ней привыкли, но, правду сказать, никто про нее ничего не знает, и даже голоса ее не слышал. Разве, что Гаврилыч!

Шмокодявка очень уважал Гаврилыча. Однажды он видел, как тот читал толстую книгу с картинками, где были нарисованы разные машины, и с тех пор решил, что Гаврилыч знает все.

- Ворона, а ворона, ты зачем живешь? – Спросил Шмокодявка.

Ворона наклонила голову в другую сторону и ничего не ответила.

- Спой, птичка, не стыдись, сыру дам! - Подразнил ее Шмокодявка. Все равно молчит, стесняется, что ли?

Ворона свесила голову так низко, что чуть не вывалилась из колпака.

- Ну, что ты уставилась на меня! Видишь, беда, без ушей живу, такой уродился. Тебе это не важно, а для меня – горе, на глаза показаться стыдно.

Шмокодявка сорвал два зеленых подорожника и приложил к голове с обеих сторон. Уши могли бы получиться отличные, красивые, правда, никак не хотят держаться. Шмокодявка поплевал на подорожники и приклеил к голове. Отваливаются, ну, что тут будешь делать!

Вдалеке раздался гул, потом свист, пушистое облако стремительно проносилось мимо.

- Заяц мчится, Заяц скачет. – Сказал Шмокодявка. – Вот, это – скорость! Тебе, ворона, и не снилась такая!

Да, это был Заяц. Увидев Шмокодявку, он затормозил, пропахав лапами две глубокие колеи, и остановился.

- Что это? – Спросил он удивленно, глядя, как со Шмокодявкиной головы облетают подорожниковые уши.

- Уши, кролик. – Нехотя ответил Шмокодявка.

- Я не кролик, а Заяц. Кто же это делает уши из подорожника! – Воскликнул Заяц.

- Я делаю, кролик. – Грустно ответил Шмокодявка.

- Я не кролик, а Заяц! – Подпрыгнув, заявил Заяц. – Ведь, они же завянут!

- Пусть вянут, кролик. – Мрачно сказал Шмокодявка.

- Я не кролик, а Заяц! Летим ко мне! У меня как раз есть для тебя пара отличных ушей! – Закричал Заяц.

- Я не птица и летать не умею, хоть ты и Заяц. – Хмуро сказал Шмокодявка.

- Ну, бежим, ползем, едем, скачем, садись на меня, и я довезу! – Заорал Заяц, подскакивая то на одной ноге, то на другой. Он просто не умел стоять на месте.

Ух, как быстро они мчались! Шмокодявка сорвал на скаку ветку и махал ею над головой, как саблей. Мелькали деревья, кусты, сзади, шумно пыхтя, еле поспевала ворона. Лежащего на пути Медведя они перепрыгнули, чуть не раздавив.

Медведь вскочил и, спросонок, обругал пролетавшую над ним ворону.

- Носит вас, ворон! – Проворчал Медведь. – Усы отрастила, а медведей не видишь! – И снова заснул.

Возле самой своей норы Заяц затормозил, и Шмокодявка кубарем скатился с него, еле переводя дух.

- Это еще что! – Довольно крикнул Заяц. – Я мог в сто раз быстрее! За мной! – Скомандовал он и бросился вниз головой в нору.

Когда Шмокодявка сполз туда, Заяц уже сидел на полу и рылся в большом чемодане, куда складывал разные вещи. Он был запасливым зверем и считал, что это – хорошо. Если запасливому зверю надо съездить по делам, он всегда найдет под кроватью автобус.

Заяц вытаскивал из чемодана и бросал на пол ложки, пирамидки, соски, фонарики, телевизоры, камешки, шапки, будильники, бутылки, кубики, фотоаппараты, карандаши и даже целый паровоз с двумя вагонами.

- А слона у тебя нет? – Восхищенно спросил Шмокодявка.

- Есть! – и Заяц вытащил за хвост слона.

- А самолет?

- Есть!

- А генерал?

- Есть, но кусается. – И Заяц достал генерала, осторожно держа его за кончик носа.

- А…

- Есть. – Недослушав, ответил Заяц и достал это.

Шмокодявка, раскрыв рот от восторга, смотрел, как рядом с ним растет гора удивительных вещей. Скоро эта гора закрыла Зайца с головой, из-под нее раздавался только его крик:

- Да где же она! Куда же она! Что ж это она!

Наконец, он, наверное, нашел то, что было нужно и завопил торжествующе:

- Ага-а!!!

Куча вещей зашевелилась и развалилась. Из нее вылез Заяц в красной как помидор шляпе. В лапах он держал ножницы и бутылку с клеем. Сунув все это Шмокодявке, он в одну секунду свалил всю громадную кучу вещей в чемодан и запихнул его обратно под кровать.

- Сейчас у тебя будут такие уши! – Заявил он. – На зависть слону! Ну-ка иди сюда!

Шмокодявка и пискнуть не успел, как Заяц вырезал из шляпы два круглых больших уха, намазал их клеем и прилепил ему на голову.

- Посмотрись! – Он сунул Шмокодявке под нос зеркало.

Шмокодявка зажмурился, потом раскрыл глаза и восторженно вздохнул. На его пушистой голове торчали по бокам два отличных красных уха! Лучше, чем у медведя, лучше, чем у Гаврилыча, даже лучше, чем у самого Зайца!

- Ну, как, нравится? – Строго спросил Заяц.

- Очень. – Тихо шепнул Шмокодявка. – Очень-очень! Теперь я тоже могу прятаться в помидорах!

 

*   *   *

Так у Шмокодявки появились уши и Заяц. Уши стали знаменитые, Заяц тоже. Все лесные жители приходили на них посмотреть. А когда Шмокодявке хотелось спрятаться, он уходил в огород, садился там на грядку с помидорами и его никто не мог найти.

 

* * *

Ворона почесала замерзший голый нос и начала новую страницу своего исторического сочинения.

Как указывает предок Кукер в «Листках из моей подушки», - написала она, - Шмокодявка целую неделю молился на берегу пруда, в скорбях и страданиях, и удостоился чуда. Ему были дарованы два отличных лопуха по бокам головы, каковые все обладающие такими же лопухами народы именуют ушами. Но почему-то уши ему достались красные.

На наш Шерстоносов взгляд, зеленый Шмокодявка с красными ушами, это красиво, но странно. Красные уши, до сих пор отличающие его потомков, представляют собою символ Особого Знания, прилетевшего Шмокодявке, а также чистоты и ясности истоков, от которых происходит этот многочисленный ныне народ. И в том, как нам кажется, заключается великий эстетический смысл.

Ворона поправила разноцветные бусы и снова погрузилась в изучение заметок предка, некогда набросанных им на кленовых листьях, пожелтевших и высохших от времени.

 

 

Гаврилыч до глубокой ночи читал книжку про Буратино. Он заснул как раз тогда, когда Мальвина сказала: «Предположим, Некто взял у вас одно яблоко». А Буратино ответил: «Я же не дам Некту яблоко, хоть он дерись»!

А утором, когда в лесу было прохладно и солнечно, туда пришел Некто. Он был похож на стриженого кролика в сарафане с карманом на животе, а в кармане - конфета.

Как и все, кто приходил до него, он очутился в Лесу, перейдя ручей по бревну и повернув за корягой направо. Поднявшись на холм, что рядом с поляной Гаврилыча, Некто увидел елку с большими шишками, на которой в пестрой шляпке сидела усатая ворона.

- Что за чудесные яблоки! - Обрадовался он!

Он насобирал камешков, подоткнул полы сарафана, и принялся кидать камешки в елку. Он хотел сбить пару яблок себе на завтрак.

Гаврилыч любил поспать утром подольше. Если приходилось вставать рано, он кутался в одеяло, стонал, всхлипывал, охал, кряхтел, мычал, пищал, дрыгал ногами, и не хотел просыпаться. Вот и этим утром он тоже сладко спал, как вдруг громкое «кррак» разбудило его.

Он прислушался, но в Лесу было тихо, если не считать кваканья одной ранней лягушки. «Наверное, приснилось». - Решил он. Но только закрыл глаза, как снова послышалось «Кррак!», будто кто-то кидался камнями. «Это - Шмокодявка». - Рассердился Гаврилыч. - Мало ему чайника! Пусть только попробует еще разок - уши надеру».

«Кррак», - снова брякнуло на холме, совсем близко. И еще раз - «Каррак».

Гаврилыч застонал, захныкал, заохал и встал.

- Вот, нахальная фитюлька!

Он надел штаны, взял пистолет с присосками, и вылез из башмака через заднюю дырку.

Как все, кто имеет собственное достоинство, он тихо-тихо, почти на цыпочках, приблизился к загадочному шуму, но вместо Шмокодявки увидел незнакомое существо. Существо кидало камнями в елку, а усатая ворона подпрыгивала в своей шляпке и громко покрикивала: «Кррак!» или «Каррак», или другие слова.

-Ты кто? - Спросил сбитый с толку Гаврилыч. - Кто ты, кролик, и зачем камнями кидаешься? Ворону испугал, меня разбудил!

- Я не кролик, я Кука. Я яблоко хочу сбить и никак попасть не могу. - Охотно объяснил Некто.

- Какое яблоко? - Гаврилыч во все глаза смотрел на елку, но видел только шишки.

- Вот это! - Некто прицелился камнем в самую большую шишку, кинул и опять не попал.

Ворона сказала совсем уж расстроено: «Куррак».

- Так и без завтрака можно остаться! - Вздохнул Некто

- Это шишка, а не яблоко, - сердито сказал Гаврилыч.

- А разве шишка не совсем яблоко? - Удивился Некто.

- Шишка совсем не яблоко! - Рассердился Гаврилыч. - Будто ты уж и яблок ни разу не ел!

- Ел, но они были в компоте. - Тихо сказал Некто. - Ты не сердись, я совсем не хотел тебя обидеть. Я думал, что яблоки и на самом деле такие, я же не знал, что они растут только вместе со стаканами и банками...

- Они всякие бывают. - Смягчился и объяснил Гаврилыч. - Но это не яблоко. Пойдем, я тебе настоящее яблоко дам!

- Пойдем, - согласился Некто, и, подобрав полы сарафанчика, засеменил за Гаврилычем.

А ворона, вытянув от любопытства шею, полетела следом.

Гаврилыч подвел его к заднему входу в башмак, взял за руку, вежливо поклонился и только хотел сказать: «Входите, пожалуйста»! Как вдруг, Некто заорал: «Спасите»! - Вырвался и шмыгнул в кусты.

Гаврилыч бросился за ним со всех своих ног, однако догнал только на холме возле елки.

- Ты почему удираешь? Ты это чего? - Шумно сопя, спросил он.

-А ты? - Испуганно спросил Некто. - Ты почему не говорил, что у тебя такая страхолюдина живет?

- Какая страхолюдина?

- А такая! - Сзади башмака из чайника кто выглядывал? Скажешь, я?

- Конечно ты! - Рассмеялся Гаврилыч. - Это же блестящий чайник и кривой, ты в нем отражаешься, и сам себя испугался! Ты что, никогда зеркала не видел?

- Не видел. - Признался Некто. - Но если это я, то я себя не боюсь.

- Ну, тогда пойдем снова. - И они пошли снова.

Возле самого башмака, Некто немного побоялся, подошел на цыпочках к чайнику и заглянул в него.

- Oй-ей-ей-ей, какой я страшный! Теперь я больше вообще никого не боюсь! Только высунусь из куста и скорчу рожу самому большому волку! Пусть его, думает, что хочет.

Дома Некту посадили за стол и дали отличное большое яблоко. Некто попробовал и сморщился:

«Не-ет, это не настоящее яблоко. Я такие не ем.»

- А какие же ты ешь? - Удивился Гаврилыч.

- А вот какие! - Некто достал из кармана конфету, показал ее со всех сторон Гаврилычу и спрятал назад. - Такие, и еще те, что на елке растут.

Гаврилыч рассмеялся и сказал: «Ну, как хочешь»! Достал конфету, угостил им Некту, а яблоко съел сам. И Некту назвал Кукой.

 

*   *   *

- Ничего себе! – Пробормотала ворона, достала блокнот и поудобнее устроилась в шляпке.

Сверху ей было хорошо видно, как вдалеке, по пути к болоту прыгал Чубрик.

(Продолжение следует)