Проза

«кач» как подземный этюд в одиннадцати ахуахоитеках

                                                                                                                                              Улитка-улитка,
                                                                                                                                                     Вези нас на пытку!

                                                                                                                                              А.Витухновская. Теги: русское садо-мазо, «Детское»
 

[ах-1]

Астрологиня крутит карты, накладывает радиксы Эс друг на друга: забавно, Соляр у тебя на сутки раньше в этом году пошёл! Ну и «качели» – думаешь,  будто разрешишь  всё, всё-всё успеешь, а на деле туда-сюда, туда-сюда… ни здесь – ни там, ни себе ни людям, собака – и та с сена сбежала! Обманываешься, разочаровываешься… С делами – как всегда: «Служить бы рад – прислуживаться тошно», это понятно: а ты не выпячивай мозг-то – прими, прими как есть, прими данность-то… Изнутри не разрушься… Дом, опять же: если фишку сейчас не вытянешь, весь новый цикл скитаться будешь: сколько тебе через двенадцать зим стукнет? То-то! А про партнёра – не разобрать, она ли, он ли: Юпитер в Весах по транзиту…  – Астрологиня умолкает и долго смотрит, прищурившись, в зрачки Эс, будто хочет что-то добавить, но так и не добавляет – отвлекается на писк скайпа: новое сообщение от Ружички. Только он и называет её senorita, только он один, милый оборотень! Только он знает о ней всё – ну или почти.

[ах-2]

Я живу на даче, на Луне, отвечает Эс на докучливо-любопытствующее «а где вы…»: эмиграция из Котлована напоминает скорее эвакуацию, нежели то, о чем принято говорить на корпо-их-язе. Иногда Эс думает, будто живет, впрочем, вовсе не на обратной ее стороне, как обещали хриэлторы с яркими лживо-вежливыми буклетами, а именно что на лицевике – том самом, над которым едва пролетишь со свистом в бойком пере (чернильная клякса – издержка реализованного желания, за всё надо, detka, платить), так и превратишься живо в козлёночка: олэй, старая сказка, чур меня, чур! Дело-то, впрочем, гроша ломаного не стоит – окололунные дачки, освоенные человекообразными, ценятся на порядок меньше дачек большой земли: ну то есть не так чтоб совсем грошовы, однако-с разница в несколько нулей то-то и оно что почти обольстительна: привет от Лилит, ну да! Танцуют все, экономика достигла своего дна, сообщает РадиоКотлован и закрывает гештальт, так и не ответив на вечненький: либо «Он» – бездушный Абсолют, подчиняющий каждого правилам механического непротивления, либо всё же испытывает к двуногому антропоморфные чувства. И у Эс закружится голова от таких вот вставленных в голову мыслей, и Эс сядет в лужу от таких вот вставленных в голову мыслей, и Эс упадет на камень да заскулит от таких вот вставленных в голову мыслей, но никто не услышит.

[ах-3]

Эс думает, взять ли в Склянке ахуахоитеку-пятнадцать точечек годовых, либо ахуахоитеку-одиннадцать точечек. Почувствуйте разницу:  лунная дачка с ахуахоитекой в пятнадцать отличается от такой же в одиннадцать, как облачко от чернозёма  – в первом случае «крепость»  сухая и трубочки к ней подключены чётко; во втором же она вовсе не так суха, а трубочки не то что не подключены – трубочек нет и в помине: яма – яма и есть. Никаких больше широких улиц и площадей, никаких музеев и галерей, никаких, о-хо-хоньки, театров – ни больших ни малых, ибо суета и томление духа. Всё, что есть на лунном отрезке – амбулатория, магазин, школка с почтой да оскал муляжа китайской пагоды, не завершенный избавившемся от тела рисовальщиком. Перед тем, как ввести препарат, он записал, что двуногие отличаются друг от друга лишь степенью жестокости, на которую готовы пойти для обретения желаемого: тётьклава-микроцефалка, убиравшая перед сдачей другому «артисту» комнатку без вины виноватого, наткнулась на крафтовую тетрадку свежекремированного и, чтоб не пропало добро (читать благоразумно не научилась), взяла да и пустила ту в дело – под селёдочные хвосты, rideamus[1]! И они ржут, ржут, ужасается Эс, и лунный трамвай приезжает туда, где кончаются рельсы, и пора давно выходить, о господи, сорри за «всуе»!

[ах-4]

Эс тщится получить от Склянка за сухую лунную дачку ахуахоитеку с поддержкой одиннадцать точечек, ан таковая положена аккурат лишь за мокрую, без «излишеств», и выбирать потому не приходится: Эс считает допграбежи да собирает б у м а ж к и  для Склянка: всё лучше в своей дачке-то лунной, чем в чужой, хоть и земной! Так думает Эс, так и сортирует документы и документики, пока не появляется страховщик: «Не стоит ни малейшего беспокойства: мы, – заверяет он, – солидная фирма! Смерть застрахованного лица, то есть ваша смерть, которая наступит в результате несчастного случая или болезни, также как и ваша, к примеру, инвалидность, не принесет никаких, уверяю вас, абсолютно никаких проблем Склянку! Вам не о чем будет тревожиться в случае вашей кончины, мы выплатим долг Склянку, как только вас не станет. Однако должен уведомить перед тем, как вы подпишете это, – страховщик подвигает к Эс  полис за нумером W05077-0002419-111. – Самоубийства или покушения на оные, травмы и заболевания, полученные вами как застрахованным лицом в итоге суицидальной попытки, в первые два года действия договора страховыми случаями не являются! За исключением того, если вы не были, разумеется, доведены до критического состояния противоправными действиями третьих лиц. И потому, если вы убьете себя, Склянк ничего не получит…» – нечто напоминающее надежду мелькает на прорезиненном личике страховщика, но Эс слушает вполуха: Эс проверяет нумер кредитного приговора и дочитывает оговор Склянка. Обескураженный невниманием, страховщик, поджав плечи,  бубнит: «Добавим сюда злокачественные новообразования, ВИЧ-инфицирование, а также СПИД: если вы, как застрахованное лицо, на момент заключения приговора со Склянком состояли на диспансерном учете в лебучреждении, но не предупредили нас о заболевании, Склянк также ничего не получит после вашей смерти! Имейте в виду – ни-че-го!  И потому в ваших интересах, то есть в интересах вашего Склянка, говорить нам только правду, правду, правду и ничего, кроме правды!» – Эс с любопытством смотрит, как раздуваются у коротышки ноздри, как течет пот по шелушащейся, малинового оттенка, коже, как летит перхоть с яйцеголовья да брызжит из тухлой пасти слюна: это и впрямь дико, дико смешно – вот Эс и смеется: а что еще делать? Смеется после каждого слова ахуахоитека, ведь всё, что ОНИ могут сделать с Эс здесь и сейчас – это уволить, уволить или убить – а больше-то ничегошеньки! Чего ж бояться?

…

[ах-5]

Эс набирает две буквы – «Ж», «К»: сливаясь, они образуют ту самую аббревиатурку, с помощью которой можно вычислить в паутине лунные сени и отдаться им если не навсегда, то уж, по крайней мере, до лучших времен. Когда, кривда, придут лучшие времена, Эс понятия не имеет – главное, чтобы не было войны, а там уж как вынесет. Впрочем, война идет, войне дорогу – и вот, ЖК «Дольнейший» (световой год от большой земли) уж раскрывает свои объятия. Олэй! Эс в каске бродит меж кратеров, Эс оступается, Эс падает и едва не ломает ногу: световой год – нет-нет, все-таки перебор! Убраться б отсюда скорее, да восвояси – одна беда, своясей-то нет как нет, одни чужаси, и потому утром снова-здорово: «Ж» да «К» – буквы, с которых начинались имена далёких возлюбленных, сказка про белого бычка, на колу висит мочало, да что, в самом деле, о том! Успеть бы еще в прологовую – карр-юрист просит за выезд сорок пять деревянных тысчонок: всё только лишь для того, дабы грамотно уточнить, что было в декларации, не поданной Эс!

[ах-6]

Эс летает на Луну регулярными рейсами – смотрит да смотрит, выбирает да выбирает, калькулятор со счетчиком Склянка в голове завсегда держит: возьмешь дачку лунную в триллимона бэднгэ, отдашь Склянку аккурат шесть – вот и вся ахуахоитека, делов-то! «…вы покупаете астральство без планировки, одни лишь несущие стены: прежде чем приступить к ремонту, надо создать проэкт и согласовать эти самые планировки. И разводки. Разводки коммуникаций на проэкте…» – «Разводки?.. Коммуникаций?..» – Эс непонимающе выдыхает, Эс садится туда, где мог бы быть плинтус, но плинтуса нет как нет – нет даже самих разводок, есть только стены, серые несущие стены: так ли они нужны, стоит ли поступаться ради них всем тем, что столь любимо? Ну или почти всем... Эс прищуривается, Эс затыкает уши, но все равно слышит пьяный басок: «Ты мне как серпом по яйцам! Ты мне как ножом по сердцу! Твои бы рученьки – да под трамвай, чтоб бабью свою потребу больше не лопотняла! Узнаю – убью! Кармен, блин, дрянь, блин, ёпт!..».

[ах-7]

«Вам надо получить кивок Склянка, а потом лететь к лунному стройщику и хронировать! Хронировать как можно скорей дачку! А уж Склянк назначит всем день безделки: вы получите мрафик аххуитентных златежей – правда, вы этот мрафик до бесделки должны б увидеть, ха-ха, если, вестимо, сможете: ахуахоитека – не тётка!» – уточняет страховщик. Эс мотает головой: к чему столько слов, коли можно застраховать свою бесценную в другой конторе, есть ведь дешевле, но коротышка ржёт-не-может: «Склянк, где вы берёте ахуахоитеку, спаривается исключительно с нашей хоитекой! У нас самые высокие кругляши и инжирная репутация! Чего беспокоиться? Ровным счетом напрасно! В случае вашей смерти, я же предупреждал, всё будет выплачено Склянку: тревожиться решительно не о чем…» – Эн хлопает дверью, Эн собирается застраховать ахуахоитеку от потери работы: «Сокращение штата, ликвидация организации, расторжение договора в связи со сменой владельца компании… Это реально? В Европе, известно…» – крыска с щелью в передних зубах, сквозь которую того и гляди, утекут денежки Эс, хрипло присвистывает: «Нет-нет, под Луной это решительно невозможно! Да и на Луне тоже! Мы не Европа! В Котловане свои законы! Не мешайте работать! Следующий!» – и Эс уходит, и Эс перелистывает томик И.Б. – жизнь без тебя выносима, – да только считает иначе. Иначе, нежели И.Б.

[ах-8]

Хриэлтор – лицо его напоминает старый ботинок; мятая, скомканная бумага – делает книксен и предлагает Эс поскорее составить «Оговор по подбору желаемой лунной дачки». В пакет входят, перечисляет он, тряся рыльцем в пушку, одобрение-объекта-подбор-просмотр-проверка-собственника-сопровождение-безделки-страхование-регистрация-и-тэ-дэ: сто тридцать тысяч чин-чинов, он уточняет, а в ответ на поползшие вверх брови Эс усмехается: «Копий, рублёв – едино. Сейчас рубли такие, что вчера копья! Подписываем?» Эс мотает головой: из конца в конец, всё можно сделать без них. Пусть катятся! Пусть кат… «А чистоту объекта проверить? – не отступает Хриэлтор. – Как будете выписку из ХЗЧТ брать о наличии бременений? О переходе лев собственности – документ? И травка о наркоучёте… я подготовлю бортпроводительное письмо! Проверка документов обойдется всего в десять тысяч чин-чинов.  Плюс разрешение на троллительство, на лунный грунт… Не продлено? – Хриэлтор снова буравит Эс свиными глазками. – И протокол, протокол спределения лунных дач… В собственности ль, в аренде ль…. Дачка должна в собственности у лунного стройщика либо перьуступщика быть… И инфраструктурку! Инфраструктурку смотрите лучше!». И Эс смотрит. Смотрит инфраструктурку, лавируя меж тем и этим межклетником: Лунный кратер – район административно-территориальной единицы и муниципального образования на юго-востоке центральной части Лунной области Луны. Административный центр – город Лунное. Площадь две тысячи квадратных километров. Основные реки – Луна, Лухра, Лухорка. Крупные предприятия: Лунное приборостроительное конструкторское бюро, Лунный приборостроительный завод, Концерн «Луоника», Завод «Лунатик», Лунный горно-обогатительный комбинат, поселок Луново, рынок «Луноизолятор», завод «Луноизолятор», дом культуры «Луноизолятор-2».

[ах-9]

«Да будет вам известно, современная физика доказала: между отдельными объектами не существует четких границ! Между Луной и Землей, в сущности, их не существует тоже! Мы не просто декларируем – мы доказываем это: именно наш ЖК считается одним из самых перспективных с точки зрения дальнейшего развития! Где вы еще найдете столько луны, а? Какие просторы! Ширь! А воздух? Мы специально закупили с земли немного воздуха! Запасы будут время от времени пополняться. Нет, сбои программы исключены... Но это ещё не всё: у нас есть для вас и другие радужные новости! Наши мучёные обнаружили в созвездии Весов землеподобную звязду с «адскими», фигурально выражаясь, условиями для жизни – звязду Глизе 511С. В будущем небесное тело может стать домом для чел-овечества! Во всяком случае, для некоторой его, так скажем, части. Ультрахолодный красный карлик вполне сможет заменить работягам Солнце, вообразите только! Вокруг звязды вращается скалистая планетка – условия жизни на ней, конечно, тяжелы, зато не смертельны: на одной ее стороне всегда ночь и стужа, на другой – день и жара. Жить двуногим переселенцам, чтоб не изжариться до костей, а только-то промёрзнуть до оных, придется соответственно в темноте – но все же жить, жить в своих скворечнях! Ахуахоитетная плата за оные на звязде, по предварительным счёткам бляркетологов, будет несколько ниже ахуахоитетной платы за скворечни на Луне и Земле, что в целом закономерно – мы как раз выстраиваем ценовую боллитику… Что ж вы молчите? Не интересуетесь выгодным переездом? Добраться до звязды можно будет всего за двадцать световых лет, которые также предусматривают ахуахоитетные платежи: коли желаете, мы сможем составить для вас дополнительный приговор – приговор, предусматривающий чистосердечную ссылку и невозможность признания, с симпатичной, даже милой,  пятипроцентной скидкой… Подумайте! Подумайте о Земле и Луне! Чел-овечьему роду совсем скоро станет так тесно! Помогите прожутинским товарищам, освободите для них пространство! Купите недвижимость на звязде и летите! Летите двадцать световых лет! График ахуахоитетных платежей мы предоставим вам тотчас!.. Решайтесь, ну же! Такого выгодного вложения в недвижимость вам ведь еще никто никогда не предлагал, признайтесь, не так ли?.. Да что с вами такое – почему вы так смотрите?.. Что значит «выйти вон»?.. По какому праву вы оскорбляете представителя государственной структуры?.. И кто разрешил вам использовать литературный язык? Вы должны говорить и писать на языке народа, вы должны быть всем, всем понятны!.. Вы не имеете права быть собой! Да и кто б дал вам его просто так, даром? Вы не имеете права думать и говорить! Не имеете права на собственное мнение! У вас нет здесь вообще никаких прав, вы понимаете? Вы должны молчать и благодарить, благодарить и молчать! Вы ведёте себя неосознанно! Фривольно! Даже нагло! Кем вы возомнили себя? Вы всё время что-то фотографируете и записываете, не едите звериных трупов, в том числе рыбьих и птичьих, пьёте брют по утрам, не спите ночами, тратите деньги на жалких дворняг и ни с кем не встречаетесь для улучшения демографической ситуации! Вы не плодитесь и не размножаетесь, чёрт вас дери!.. Не плодитесь и не размножаетесь! Вы виновны! Виновны! Виновны уже потому, потому что непрозрачны! Вас так или иначе казнят!.. Вы слишком много читали, слишком часто вылетали из Котлована и через раз любили тех, кого любить вам было никак нельзя! Да и что такое эта ваша любовь? Так, дырка от бублика, срам, бесстыдство отелей, мудовые страдания аэропортов, наркотик писем, суррогат скайпа! Срочно перебирайтесь на звязду!.. Там вам самое место! Там и звяздите литературно, слышите?.. Там и бесстыдничайте музыкально! Там и звя… Что значит adios?.. Кто дал вам право говорить на другом языке?.. Закладка на новелле Carmen, так и запишем! Так и передадим! И родственничков ссыльных-расстрельных припомним!..»

[ах-10]

Эс открывает почтовый ящик, достает саван-конверт и, вскрыв тот, читает: «Лунный клуб приглашает желающих на отчетное мероприятие, приуроченное к празднованию пятилетней годовщины строительства первого ДК на земном спутнике. Любовь к Луне нас объединяет – в программе “Лейся, лунная песня” в исполнении лунатичного хора». Эс выбрасывает саван в мусорную корзину а, поднявшись на последний этаж, замечает лунно-чеширского кота. «Ружичка, – представляется лунно-чеширский кот. – Какими судьбами на наш спутничек?..» Эс толкает чемодан ногой, наклоняется и, взяв голову кота, танцует с ней до тех самых пор, пока война на шарике не подходит к концу.

И голова Ружички мурчит.

И голова Ружички счастлива.

Счастлива несмотря даже на лунных жителей, которые, как ни крути у чеширского его виска, едва отличимы от земных промзонных замкадышей, напоминающих Эс страшных ван-гоговских «Едоков картофеля», ничего уж тут не поделать!.. Отбросив сухие остатки, Эс спит и видит месседж, ниспосланный аккурат в самый тёмный предрассветный час: «Для письма нужно, – шепчет на ухо сквозь тот ещё свет Делёз, – чтобы родной язык опостылел до того, что синтаксические нововведения стали бы вычерчивать в нём своего рода иностранный язык и чтобы вся речь, целиком и полностью, вывернулась наизнанку, показав оборотную сторону всякого синтаксиса», тс-с-с!..

[ах-11]

«Я живу на даче, на Луне, senorita, – спешно телеграфирует Ружичка Астрологине, косясь на зарывшуюся в спальный мешок ни живую ни мёртвую шкурку Эс. – А тут еще новости, знаете ль, презабавные-с: Котлованпотребназдор сообщил об успехах в борьбе с алкогольными отравлениями, художник-акционист Абрахам Пуаншеваль  притворился курицей и стал высиживать яйца в парижском музее «Токийский дворец», да-с, глава котлованного грабительства Тимонс Бедбедев сделал замечание министру лунного взяйства Коляну Лунчёву за опоздание на проседание кабинета министров и посоветовал ставить тупильник во все места, страховая пенсия повысилась на тридцать пять грошей, у Дрампампампа обнаружили психическое расстройство, Гиргоров расцеловал семерых козлят на ферме, Факашенко назвал Жутина родной сестрой, Наковальный определил условия содержания в спецприёмнике как состояние «постоянно есть и спишь», ну а главное – удивительная всё же вещь эти их чувства! – буддийский лидер Кармапа-лама XVII-й ушел из монашества ради женитьбы… Не знали, senorita? Да-да, представьте себе, подумать только!.. Тридцатитрёхлетний Тхайе Дорже с детства считался воплощением Кармапа-ламы и лидером течения Карма Кагью. И вот – нате, пожалуйста: связался с тридцатишестилетней Ринчен Янгзом из Бутана! Олунеть можно! Да, гороскопчик-то мой поглядите… Hasta pronto, senorita! Toda esta bien![2]» – говорит Ружичка: он очень, на самом деле очень красив, когда улыбается Астрологине, но никто, кроме неё, этого не видит.