Проза

Мы остановились отдохнуть на берегу лесного пруда. Грибов было немного - к одиннадцати набрали полкорзины сыроежек, да и те хотели выкинуть, чтобы не возиться.
Я разглядывал ряску, там и сям виднелись бугорки, некоторые из них были лягушками, а некоторые ими не были.
- Допустим, взять звездолет, – сказала Нора. - Он висит где-то на орбите, круглый такой. Всё может.
- Откуда ты знаешь о звездолете?
- Ничего я не знаю. Я о своём говорю. Висит, значит, звездолет.
Я вздохнул.
У Норы тоже есть звездолет. Куда не плюнь, у всех звездолеты.
- Какой он? – спросил я кисло.
- Большая комната, занавески... Но есть и кабина, маленькая. Там кресло, пульты всякие, кнопки.
Я фыркнул - «пульты всякие, кнопки». Деревня!
- Ну и что ты делаешь в звездолете?
- Сижу в кресле у окна и смотрю на планету. Могла бы улететь, но не улетаю. Земля туманная, синеватая.
Понятно, что не улетает. Каждый день засыпает в звездолете. Я и сам там сплю.
- А лягушки улетят.
- Чего?
Я вытащил из кармана телефон и посмотрел время.
- Скоро уже запуск.
- Какой еще запуск?
- Смотри вон на тот бугорок. Видишь, шевелится? Освобождают поддерживающие фермы.
Булькнуло, из бугорка вырвалась струя воды высотой в полтора метра, вынеся сложенные куски коры с чем-то зеленоватым посередине. Струя иссякла, и капсула упала в воду. Мелькнули лягушачьи лапки, место падения затянуло тиной.
- Хороший запуск, - сказал я. – Обычно метра не достигают.
Нора перестала скоблить палочкой по сапогу и встала.
- Я им помогал. Посадил в банку и метнул ввысь. А Теплиц посохом по голове стукнул, чтобы не вмешивался.
Нора заплакала, но я продолжал.
- Проблема в центральных звездах. Там все очень плотно, радиация кругом, излучение. Мутации привели тамошних людей к знанию. Зачем существует разум, как материя образовалась. Выяснили и погибли. Смысла никакого не стало для существования.
- Что выяснили?! – крикнула Нора.
Я посмотрел на девушку и поежился. Приближалась к истерике.
- Знаешь, Нора. Теплиц просил не рассказывать об этом, потому что знание способно убить. Правда, у нас мозг недостаточно развит, чтобы умереть. Я же не умер. Было бы у нас нейронов раз в пятьсот больше, тогда... Не берет, но жизнь осложняет. Тебе я готов раскрыть тайну. Только на ухо, хорошо?
Я подошел к Норе и прошептал информацию.
Нора вскочила и закричала. Потом побежала в лес, размахивая руками.
- А-а-а! – кричала поэтесса.
Когда крики стали плохо различимы из-за расстояния, я погрузил руки в воду и особенным образом поболтал ими. Из пруда вылезла лягушка и бойко заскочила на руку, а потом и на плечо.
- Дева меня в стену не бросит?
- Эта - не бросит.
- Чего звал?
- Мне нужно еще этих золотых шариков.
Лягушка отвесила пузырь на подбородке и громко заверещала. Заволновалась вода. На берег выходили лягушки и складывали шарики. Мы немного поговорили, а потом я сложил шарики в карман и пошел искать Нору. Девушка рыдала возле кривой ивы, прижавшись лицом к коре.
- Съешь вот это, Нора. Не волнуйся.
- Не верю! Нас сожгут. И жаб твоих сожгут! Ведь если хоть крупица знания попадет в администрацию...
- Молчи, молчи.
- Почему лягушки разумные? Я считала, что они просто никакие.
- Скушай шарик и будет легче.
- Что за шарик?
- Чтобы не осознавать. Тетеньки, которые овощи продают, они не только овощи... И не только продают.
- Какие тетеньки? Почему ты говоришь о каких-то тетеньках? Не хочу тупеть!
- Надо тупеть. Чтобы звездолет!
- Чтобы звездолет что?
- Просто, чтобы звездолет.
- Не понимаю.
- А еще поэт. Помнишь, Тарковский цитировал Гёте в дневнике – чтобы хорошо писать, надо разучиться грамматике? Звездолет – это глагол.
- А-а-а!
- Молчи, молчи!
- Не хочу, не хочу глагол!
- Жри шар!
Я запихал в Нору лекарство, накормил сыроежками и повел домой. Нора расслабилась и отправила в инстаграмм коровью лепешку, похожую на звездолет.
- Молодец, - похвалил я и оглянулся.
Позади никого не было.