Проза

Две трети вагона занимает роскошная комната, где я вынужден жить. В окно выглядывать запрещается, да и невозможно: окна наглухо зашторены, а снаружи видны полки и занавесочки – фотографии приклеены к стеклу для пущей маскировки. Я могу включить на экране вид с наружных камер, но последнее время предпочитаю никуда не смотреть и ни о чем не думать.

Оставшаяся треть вагона – ванная, туалет и комната специальной связи, в которой всегда сидит офицер-советник. Во втором вагоне живут десять хмурых спецназовцев и обслуживающий персонал – интендант, прачка, повар, техники и прочие нужные люди. Там же находится склад продовольствия, боеприпасов и всего остального, что может понадобиться в бесконечном пути.

 Нас цепляют к обыкновенным поездам и катают по всей стране, так как я –  Мозг Российской Федерации. Ничего особенного, обычный человек, выбранный правительственным суперкомпьютером по специальной программе. Функция Мозга – отвечать на наиболее важные вопросы страны, как можно типичнее для среднего россиянина. Нечасто, в месяц два или три раза. Советник приносит особую карточку, где кратко изложена суть проблемы и два квадратика – «Да» и «Нет». Я должен взять ручку и поставить крестик в одном из них. На этом моя функция заканчивается.

  

У американцев тоже есть Мозг, его постоянно возят на самолете и никогда не спускают на землю. Меняют борта, а Мозг пересаживают по специальным трубам, по типу заправки в воздухе. У англичан Мозг вечно сидит в бункере, у немцев, говорят, тайная база где-то в Антарктиде.

Если враг узнает о местонахождении Мозга Российской Федерации, меня постараются уничтожить. Запасных мозгов у нашей страны нет, да и у любой тоже. Не знаю, в чем там дело, что-то с влиянием существующего Мозга на выборы. Пока меня не убьют – компьютер выбрать не может, это квантовое какое-то дело, а в этом я не разбираюсь. Убьют, положим, меня, тогда компьютер начнет работать и через пять лет вычислит следующий Мозг. Пять лет страну будут сотрясать кризисы. Очень важно вовремя сказать «Да» или «Нет». В ЦРУ целый отдел меня ищет, тридцать пять человек. Денно и нощно. Спутники следят, шпионы по вокзалам шатаются, они знают, что у нас Мозг в вагоне – а в каком и где – не знают.

Сижу я на диване, книжки читаю, в экран смотрю. Интернет могу почитывать, а вот писать – нет. Сами понимаете, какие ставки.

Десять дней назад пришлось решать судьбу политического сервиса – Живого Журнала. Принесли карточку, а там написано – «дозволить всяким остолопам общаться на Новый год или нет». Важно для страны оказалось. Я ответил – «Нет». Необходимо, чтобы я отвечал по своему желанию, не копаясь и не анализируя ничего. Хочу – «Да», значит, руководство страны исполнит. На "Нет" тоже отреагирует как положено. Зато ни кризисов, ни войн, благосостояние растет и все хорошо. Я и ответил «Нет». Так моя пятка пожелала в тот момент. Могла и другого пожелать, уж не взыщите.

Иногда мне снится табличка, где кроме «Да» и «Нет» ничего не написано. Просто «Да» или «Нет». Чему «Да», чему «Нет» - неизвестно. Как говорит советник, такую карточку рано или поздно принесут. Особая карточка, решающая главный вопрос России. И как на него ответить – я думать не должен. Но как не думать? Главный же вопрос. Но если я подумаю, ответ мой исказится и тогда совсем что-то страшное настанет. Речь о существовании страны, но думать об этом запрещено. Нельзя просто так взять и ответить "Да" или "Нет". Необходимо полностью отрешиться. Потому что главный вопрос существования России заключается в отсутствии мыслей по этому поводу именно у меня, а не у тебя или вот у вас, гражданин, которого не спросили.