Проза

    Возможное не может быть основанием, как росток – корнем, а стена – фундаментом. Подлинное бытие не может быть майей или сном, оно может только не быть, может присутствовать, только отсутствуя, наблюдая из ничто. Но как ему удаётся знать о себе, сокрытом от всякого чувства и мысли, неужели главная мера – пустота? Неужели Сновидец узнаёт о Себе через сон, ибо только в иллюзиях может сквозить грёза о невозможном? 

   Мы стоим на мосту сна, опирающемся на туман возможностей, и пытаемся разглядеть, что там внизу, в омуте бесконечности, а это сам Сновидец ищет встречи с Собой, не видя Себя под носом. Кривое зеркало мира мешает Ему узреть Себя, ведь оно может отразить лишь Его иллюзию о Себе, Его нереальность. И вот Он мечется между пустой реальностью и пёстрыми миражами, между свободой и покадровой необходимостью, между осознанием Сновидца и неизбежностью снов. 

    Как ещё узнал бы о Себе Сновидец, если бы не сны, если бы не мифы о Самом Себе, не мысли, эти маленькие осколки некогда большого зеркала, рассыпанные словно звёзды в Его холодной тьме, мерцающие млечным покрывалом майи? Неужели Он желает вновь собрать их воедино, осмыслить Себя до конца, до целостной сферы, создать из мифов большую легенду, которая вывернется в пустоту, в Дао всех смыслов, в коан вечности, в подлинность невозможного?

   Каким было лицо у Сновидца до рождения Его снов? Может лица не было и нет до сих пор, бездна пытается объять себя, сворачивается воронкой, но видит только расплывчатые фрагменты, некие я, у которых разум – лишь иллюзия цельности? Неужели именно нитями их чувств она сплела покрывало иллюзий, представление о себе, материю и комплекты миров, нащупывая, как слепец, кванты своих возможностей?

   Может то, что видится – развёрнутая мечта Сновидца, и мы – всего лишь Его интерпретации на общую тему? Но для чего она, что заставило её возникнуть, зачем невозможному возможное, неужели Сновидцу холодно от Себя, и Он согревается под покрывалом майи? Может Он так дышит: вдох – мир, выдох – пустота, так же, как мы: вдыхая – желаем, выдыхая – отвергаем? Может Он – вечный квантовый магнит, притягивающий и отталкивающий Себя? 

   Понимая себя, мы начинаем понимать Сновидца, а точнее, это Он Сам пытается осознаться и разобраться в том, чего Он хочет от Себя, а может по другому просто не может, вынужден сниться Самому Себе, вечно играть в рулетку возможностей? Быть неохватным кругом прошлого и будущего, и шариком сознания скакать по нему, попадая в лузы снов? Быть лучом, блуждающим в безвыходном зеркальном лабиринте, и чувствовать, что выход только через Себя, но возможно в такую же туннельную путаницу?

   Неужто Сновидцу приходится навсегда быть для Себя пространством и временем, вечно ходить по Себе, ожидая новых снов, любить и одновременно тосковать, радоваться и скучать, верить и сомневаться, наслаждаться и страдать, искать покоя, когда он в тебе, падать в собственной бездне? Неужели Он – самонаказаник, и бессмертие Ему не благо, неужто смертью спасает Себя от скуки, хотя бы для нового сна? Может Он – лепидоптерофил, коллекционирует бабочек красоты, ловит их во снах сачком сознания и прикалывает к душе?

  Может искусством Он замещает Себя, тянется, сам того не понимая, к Себе, думая, что красота единственное, к чему стоит стремиться, и тем самым ищет и устанавливает гармонию, спасая Себя от безумия собственной дуальности, от раскола на Сновидца и сны? Неужели именно так, пребывая в лиловой дымке восторга, Ему удаётся смягчить контрасты жизни, избежать разочарования, скрыть от Себя неизбежное зло и оправдать необходимые усилия? Неужели Он оставил мерцающий покой, понимая, что за сны надо расплачиваться, за блаженство – болью, за свет – тьмой, за смех – слезами, за мир – Собой, но разве игра не стоит свеч? 

   И вот Он, через нас, растеряно спрашивает Себя, что Я здесь делаю, кто Меня спрашивал, почему и за что? Он пытается создать легенду, смотрит в небесную пропасть и смеётся до слёз от своих выдумок, пытается сном измерять Себя и понимает, что истины – самообман, что есть только слепая надежда на невозможное, на Самого Себя, убеждённость в своём Не-я. Кажется, что мир ото всюду Ему кричит: "Охота началась!", но Он никак не поймёт, кто Он в своём сне, охотник или жертва?