Проза

 

 

 

            Дом Шуни. Шуня и Алевтина за столом. Изот раскрашивает глиняные свистки. К уже готовым прилаживает шнурки. Алевтина заштопывает чулки. Старик дремлет на лавке. На плите борщ хвалится тучным паром.   

 

ШУНЯ            А знаешь ли ты, Алевтина, к примеру, что такое пуантилизм?

АЛЕВТИНА  Я и слова такого не выговорю.

ШУНЯ            Это, Аля, когда картины точечками пишут, а получается туман… Пуантилизм. Не думал, что запомню. Но каким-то образом запомнил… Пуантилизм. То есть на цыпочках.

АЛЕВТИНА   Какие-то цыпочки!

ШУНЯ            Хотел поделиться, удивить. Лично я удивился, когда постиг. Хотел тебя удивить.

АЛЕВТИНА   Что у тебя в голове, Шуня?!

ШУНЯ            Это когда я в городе был, Аля, в художественном салоне альбом увидел. Увидел и обомлел. Листал, покуда не выгнали. Часа на полтора замер… Другой мир. Постепенный… Все запомнил. Теперь сниться будет. (Любуется свистком.) Оба два художники – и твой близкий муж, и далекий человек Сера. Селянин, скорее всего.

АЛЕВТИНА   Кто?

ШУНЯ            Сера. Только у него, видишь, живопись, а у меня – свистки.

АЛЕВТИНА   У кого живопись?

ШУНЯ            У Сера. Так его звали. Или зовут. Не знаю, жив или помер. Биографию пока не изучил. Точечками живописует. Живописал.  

АЛЕВТИНА   Зачем?

ШУНЯ            Не знаю. Так ему захотелось.

АЛЕВТИНА  (Смеется.) Сера.

ШУНЯ            Чего смеешься?

АЛЕВТИНА  Сам придумал?

ШУНЯ            Что?

АЛЕВТИНА  Имечко.

ШУНЯ            Не придумал.

АЛЕВТИНА   Точечки какие-то…

ШУНЯ            Удивительные картины! Но нужно всматриваться. Сосредоточиться и всматриваться… У меня сразу видно – свисток. Свисток – он и есть свисток. А там всматриваться нужно. Сразу не поймешь. Как будто туман первоначально. А оно и есть туман… Но оба два – художники. Видишь как?

АЛЕВТИНА   Кто?

ШУНЯ            Я и Сера.

АЛЕВТИНА   Ты-то какой художник?

ШУНЯ            Время, Аля, всех расставит по своим местам. Каждому свой пьедестал. Кому – постамент, кому табуреточка маленькая. Не предугадать… Приблизительно раз в сто лет ситуация меняется… Сера уже на постаменте, раз альбом продают. Мой черед еще не подошел… А вот когда бы он свистки работал, мы бы с ним вполне могли посоревноваться. Вполне!.. А жил бы рядом – непременно подружились бы. Могли бы чай вместе пить, рыбачить. Было бы о чем поговорить. Я бы ему на тебя жаловался. Шучу… А, может, и работал свистки. Кто знает? Если селянин – вполне. Да и в городе мог бы. Оно и городского жителя вечность зовет.

АЛЕВТИНА  Свистков уже давно никто кроме тебя не делает.

ШУНЯ            Кто-нибудь, да делает.

АЛЕВТИНА  Кто?

ШУНЯ            Кто-нибудь.

АЛЕВТИНА  Разве что на фабриках?

ШУНЯ            То не свистки – жалкое подобие. Свисток надобно отрешенно работать. Лелеять. В тишине да шепоте.

АЛЕВТИНА  С туманом в голове. Про туман – это ты верно подметил.

ШУНЯ            Это Сера подметил. Предчувствовал… Однажды, Аля, туман всех нас накроет.

АЛЕВТИНА   Пока только тебя накрыл.

 

 

ШУНЯ            А поди ко мне, Алевтина.

АЛЕВТИНА  Что?

ШУНЯ            Ну, подойди ко мне.

 

            Алевтина подходит к Шуне. Тот надевает супруге на шею шнурок, целует ее в щеку.

 

АЛЕВТИНА  Да ну тебя к черту!

 

            Алевтина возвращается к чулкам.  

 

ШУНЯ            Другие жен языкастых бьют.

АЛЕВТИНА  Еще чего!

ШУНЯ            А это неправда.

АЛЕВТИНА   А кто же ты?

ШУНЯ            Просто иной. Инок почти что.  

АЛЕВТИНА   Кто?

ШУНЯ            Ваятель. Можно и так выразиться.

 

 

ШУНЯ            Другая бы гордилась.

АЛЕВТИНА   Вот скажи, чем ты занимаешься? Взрослый мужик!

ШУНЯ            Ты не поймешь.

АЛЕВТИНА   А вдруг пойму?

ШУНЯ            Сомневаюсь.

АЛЕВТИНА   А ты не сомневайся.

ШУНЯ            Посредством трелепроизводства восстанавливаю порушенный храм мироздания.

АЛЕВТИНА   Какое производство?

ШУНЯ            Трелепроизводство. Трели, невидимые нити. 

АЛЕВТИНА   Невидимые нити?

ШУНЯ            Невидимые именно.

АЛЕВТИНА   Нехорошо это, Шуня. Однажды сойдешь с ума.

ШУНЯ            Нет.

АЛЕВТИНА   Потом вспомнишь.

ШУНЯ            Нет.

АЛЕВТИНА   Какие-то трели придумал!

ШУНЯ            Не знаешь, что такое трели? Соловьиные трели. Свистковые трели. Трезвучие. Четверозвучие. Квадрели.

АЛЕВТИНА   Ты уже странный.

ШУНЯ            Не странный.

АЛЕВТИНА   Люди судачат. Да я и сама вижу.

ШУНЯ            Ты меня против людей не настраивай. Я людей жалею. И впредь жалеть буду.

АЛЕВТИНА   Без взаимности.

ШУНЯ            Ну, почему же? Не всегда.

АЛЕВТИНА   Всегда.

 

 

ШУНЯ            Прежде все всех жалели. А теперь, похоже, я один остался. Еще на тебя рассчитывал, да ошибся.

АЛЕВТИНА   Тьфу!

 

 

ШУНЯ            Я, Аля, ради человечества на любую жертву готов. Хочется, чтобы всеобщая маета и страдания закончились. И как только Господь эту жертву примет, как только меня в кротовью нору определят или еще что-нибудь этакое – наступит невиданное благоденствие. Я, Шуня, своего рода агнец на заклании. Жертва во спасение.

АЛЕВТИНА  Шуня, ты бредишь.

ШУНЯ            Может быть. Но что это меняет?

АЛЕВТИНА  Каждый день что-нибудь да придумаешь.

  

 

ШУНЯ            Да, хотелось бы мне изображать как Сера.

АЛЕВТИНА   Возьми, да изобрази. Кто мешает?

ШУНЯ            Как Сера?.. Обезьянничать? Это не по мне. Разве только для себя, для любования – и то негоже. Мне свистки поручены.

АЛЕВТИНА   Кем?

ШУНЯ            Свыше.

АЛЕВТИНА   Прости его, Господи!

ШУНЯ            Тоже, знаешь, не каждому дано.

 

 

АЛЕВТИНА  Свистки твои на мышей похожи.

ШУНЯ            Только бы унизить. Не выдумывай!

АЛЕВТИНА  Похожи.

ШУНЯ            Как свинья на ёжа.

АЛЕВТИНА  Или вот, на свиней, правда что. На маленьких свинок… А, ну-ка, дай посмотреть.

 

 

АЛЕВТИНА   Нет, все же мышка.

ШУНЯ            Ничего общего.

АЛЕВТИНА   Походил бы на птичку – куда ни шло, а мышь никуда не годится.

ШУНЯ            И чем тебе мышь не угодила?

АЛЕВТИНА   Кому же захочется мышь в рот толкать?

ШУНЯ            А птичку захочется?

АЛЕВТИНА   Птичек больше уважают.

ШУНЯ            А свинок?

АЛЕВТИНА   Свинки – исключительно для копилок. Или на зельц.

ШУНЯ            Ужасно, Аля, то что ты говоришь! Свиньи более других животных на нас похожи. Медицинский факт. Скорее даже мы на них. Ибо они древнее будут... Знаешь, Аля, животные, в особенности свиньи, практически, то же самое, что и мы. То есть народы. У них тоже свои расы, национальности. Народы, одним словом. Так очевидно. Загляни им в глаза, и все поймешь. Там – разум. Только мы этого не осознаем. Не желаем осознать.

АЛЕВТИНА   Вот ты Егорке это втемяшил, и что с парнишкой теперь делать – непонятно.  Между тем мальчик болен. Умрет однажды, и все.

ШУНЯ            Типун тебе на язык!.. Не умрет… Нынче многие больны. Все. И мы с тобой. Только этого не знаем. Все как один. Морок покрыл нас, Аля. Туман и морок. Вот Сера предвидел, угадал.  

АЛЕВТИНА   С другими детьми не дружит. Сутками у свинарника пропадает.

ШУНЯ            Кто?

АЛЕВТИНА   Сын наш.

ШУНЯ            И очень хорошо. Свинка не обидит, ни словом, ни действием. Не предаст. Не сквернословит. Не пьянствует…

АЛЕВТИНА   Что ты несешь? Вообще отдаешь себе отчет? Дурила!

ШУНЯ            Не соглашусь. Разум у меня светлый.

 

 

АЛЕВТИНА   Хотел бы ты сидеть со свиньей за одним столом, борщ кушать?

ШУНЯ            Почему нет?

АЛЕВТИНА   За что же мне такое несчастье?!

ШУНЯ            Счастье.

 

 

АЛЕВТИНА   К слову, если бы ты вместо свистков бессмысленных копилки начал изготавливать, может быть, кто-то и купил бы. Копилка – вещь полезная. Люди нынче к деньгам тянутся…

ШУНЯ            Алчут. Не ведают, что творят.

АЛЕВТИНА   …А тут как раз деньги к деньгам.

ШУНЯ            Ты серьезно?

АЛЕВТИНА   Вполне.  

ШУНЯ            Попрать хочешь? Попрать и низложить?

 

 

АЛЕВТИНА   Опять же игрушка для деток.  

ШУНЯ            Плохая игрушка. Опасная.   

 

 

ШУНЯ            Еще немного подрастет, тоже свистки делать начнет. Я его обучу.

АЛЕВТИНА   Кого?

ШУНЯ            Егорку.

АЛЕВТИНА   Он к обучению неспособен.

ШУНЯ            Что ты понимаешь?

 

 

ШУНЯ            (Алевтине.) Ярче или светлее? Как думаешь, ярче или светлее? Подскажи.

 

            Алевтина демонстративно не обращает на мужа внимания.

 

ШУНЯ            Совсем маленький. Как раз ребеночку подойдет… А слушай, а роди нам еще ребеночка.

АЛЕВТИНА   Одного пока хватит.

 

 

ШУНЯ            Как это у меня получается? Явно кто-то руководит, указует… Знаю кто. И благодарю! Всегда и за все. Даже за самую малость. Даже за тебя, хотя, конечно, нелегко с тобой…  Надо же? Творчество, туды его в качель!..   Свистки, Аля, всем нужны, не только что деткам… Я бы и большого слепил. Откровенно говоря, о большом подумываю. Только его не купят.

АЛЕВТИНА  Их и так никто не покупает.

ШУНЯ            С другой стороны, куда такая страсть? Ни в карман не положить, никуда… Разве что как отдельное произведение искусства? Эксклюзив?.. Не сомневайся, Аля, однажды купят. Все купят. 

АЛЕВТИНА  Зачем?

ШУНЯ            Свистеть. Зачем же еще?.. Сера, конечно, вряд ли свистки работал. Другой навык. Совсем другой… Но, может быть, в доме держал. Одного или несколько. Это же такое удовольствие… Как думаешь?

АЛЕВТИНА   Что?

ШУНЯ            Были у него свистки?

АЛЕВТИНА   У кого?

ШУНЯ            У Сера. О ком еще могу я говорить сегодня? Видишь – под впечатлением пребываю…  Обязательно был. Можно не сомневаться.

АЛЕВТИНА Невозможный человек. Ты бы крышу починил, хотя бы.

ШУНЯ            Это не мое. Юрку попроси.

АЛЕВТИНА   И на что ты нужен такой?

ШУНЯ            Хочешь – прогони. Я уйду. Ни на минуту не задержусь. Ни на минуту. Свистки заберу и уйду, коль скоро в тягость.

АЛЕВТИНА  Дурила. 

ШУНЯ            И вот опять. Хорошо, что я пропускаю все это мимо ушей. Беззлобный такой человек. Редкость… Шучу.  

 

 

 

 

            Изот раскрашивает свистки. Старик и Аля на лавке. Старик читает газету.

 

ШУНЯ            Как же все неоднозначно, Аля! Мироздание искажено. Почтальон каждое утро дворы объезжает. Велосипед у него ветхий, того и гляди рассыплется.

АЛЕВТИНА   И что?

ШУНЯ            Почта уже два месяца не работает, а он все ездит. Ездит и ездит, ездит и ездит… Как будто замерло все. Затишье. Как перед грозой.

 

 

АЛЕВТИНА  Кота завести, что ли?

ШУНЯ            Кот – это хорошо. Кот необходим.

 

 

АЛЕВТИНА  Что-то уморилась.

 

 

ШУНЯ            Вот ты, Аля, говоришь – несчастье. Может быть. Не спорю. А я, например, скажу – счастье. И что из этого следует? А ничего не следует.

АЛЕВТИНА   Помолчи немного – голова болит.

 

 

ШУНЯ            Недопонимание. Не кажется тебе?

АЛЕВТИНА   Помолчи, пожалуйста.

 

 

СТАРИК        (Читает.) Ученые подтвердили то, что человеческий мозг становится меньше. Джей Эм Стибел, специалист по изучению мозга из Музея естественной истории Лос-Анджелеса утверждает, что за последние пятьдесят тысяч лет размер человеческого мозга уменьшился более чем на пять процентов. (Алевтине, прервав чтение.) Вчера наблюдал такую сцену. Стоит твой Шуня около лужи как вкопанный, и что-то там изучает. Признаков жизни не подает. Я, стало быть, за ним наблюдаю. Минут десять ждал. Плюнул и ушел.

ШУНЯ            Говорю же, все замерло. Вот и я замер.

СТАРИК         Не в первый раз, прошу заметить.

ШУНЯ            Кому какое дело?

 

 

СТАРИК         (Шуне.) Долго еще стоял?

ШУНЯ            До сих пор стою.

 

 

СТАРИК         И что ты там увидел?

ШУНЯ            Лужу.

СТАРИК         (Алевтине.) Замирает.

ШУНЯ            (Старику.) Изумительно вредный старик.

СТАРИК         Не замай! Олежка Ломов тоже все замирал – через это сколько народу на своем грузовике передавил?

 

 

ШУНЯ            Ушло понимание. Нежность ушла. Прежде другими были.

СТАРИК         Кем были, теми и остались. Утроба.  И руки как крючья. Скрывали, конечно – совестно было выдавать себя.

ШУНЯ            Не марай. Такими не были. Хотя самогона выпивали не в пример больше… И теперь, все равно, стыд никуда не делся. Стыд каждому знаком – примета Божественного начала… Я как раз о многих таких вещах раздумываю и к выводам прихожу. Свистки леплю, а сам раздумываю. В магазин иду – раздумываю. Из магазина возвращаюсь – раздумываю. Вот и замираю. Время от времени. Когда удачная мысль. Или, напротив, пустота накатит… Вот перед Сера застыл. Мне кричат, – Покупай или уходи уже! – а я с места сдвинуться не могу. Погрузился… А в лужах, Иван Матвеевич, великий смысл заключен. Это как бы живые зеркала – и внешне оценить, и вглубь себя заглянуть…   Вот что это? Дар? Или наказание?..

СТАРИК         Лужи-то?

ШУНЯ            И лужи и прочие карманы природы. Бесконечное раздумье. Ответов–то нет… Бывало, ночь напролет…

СТАРИК         Ночь напролет ты спишь как сурок. Храпишь, что твой трактор. 

АЛЕВТИНА  Я же, пожалуйста, просила! Голова болит.

 

 

ШУНЯ            (Тихим голосом.) Стыд победит. Обязательно. Всплывет и победит. В ком-то раньше. В ком-то перед самой смертью.  В последнюю секунду буквально.

СТАРИК        Откуда ты знаешь?

ШУНЯ            Знаю и все.

СТАРИК         Немыслимо тоскливый ты человек, Шуня. Потому и пить бросил. Не в коня овес, как говорится.

ШУНЯ            Зависть в вас говорит.

СТАРИК        (Смеется.) Да-да, было бы чему завидовать… А что? Я бы теперь от рюмочки не отказался. Хотя и подагра. И либо лепра, что ли? Хрустит.

ШУНЯ            Где?

СТАРИК        Повсеместно.

ШУНЯ            Лепра, не сомневайтесь.

СТАРИК        Да-да, лепра.

АЛЕВТИНА   (Старику.) Ступай, батя, за стол, а я прилягу.

 

 

СТАРИК        По моим сведениям инородцы потянулись, несть числа.

ШУНЯ            Вавилоняне.

СТАРИК         Отродясь у нас вавилонян не было. Откуда бы?

ШУНЯ            Исход.

СТАРИК        В городе появились, у нас же покуда нет. Медвежий угол ибо. Красота.

ШУНЯ            Прибудут рано или поздно. 

СТАРИК         Что о них думаешь?

ШУНЯ            Они как дети. Играются, играют. Смеются. Все время смеются. Или сердятся. Болеют. Тряпок на себя намотают и ходят так-то. А то разденутся и голыми ходят. Думаю, болеют.

СТАРИК         Скорее всего.

ШУНЯ            В сравнении с ними мы взрослыми проживаем. Но старимся раньше. И умираем раньше. И это, наверное, хорошо. Правильно, во всяком случае. Ибо мы и Богу желанны.

СТАРИК         Но стали убивать.

ШУНЯ            Вавилоняне?

СТАРИК         Убивать стали помаленьку, душегубы.

ШУНЯ            Вавилоняне?

СТАРИК         И прочие иноземцы. Или туземцы? Как правильно?

ШУНЯ            Иноземцы. Мы же не на Таити.

СТАРИК         Нет?

ШУНЯ            Нет,  Иван Матвеевич, мы в Заманихе проживаем... Что же до убийств, скажу так – исключение, редкость. Скорее исключение… Редкость.

СТАРИК         Закон. Правило. Им иначе нельзя. Жертвоприношение. Нам – беда, им – праздник.

ШУНЯ            В тех жертвоприношениях скотина участвует. Тоже убийство, конечно, но все же не то.

СТАРИК         Именно, что людей убивать стали, говорю тебе.

ШУНЯ            Это вы говорунов наслушались. Неприличных людей… Вот говорунов расплодилось – это да.  Это и есть беда. А на вавилонян наговаривают. Вавилоняне внутри себя стеснительные. И если вспыльчивы – от сокрытого смущения. Зато если с ними подружиться – лучших друзей не сыскать.

СТАРИК         Откуда тебе знать?

ШУНЯ            А вот знаю, и все.

СТАРИК         Аргумент, конечно.

 

 

ШУНЯ            Но болеют. Тряпками пестрыми обмотаются и ходят так-то.

СТАРИК         Ветошью.

ШУНЯ            И пусть себе ходят.

СТАРИК         Пускай, конечно.

 

 

ШУНЯ            Или сидят целый день – на солнышке греются. И пусть себе сидят.

СТАРИК         Конечно. Отчего на солнышке не посидеть?

 

 

ШУНЯ            Может, и убили кого. Исключить не имею права – не знаю, но сомневаюсь.

СТАРИК         Конечно. Но ты не сомневайся.

 

 

ШУНЯ            К слову, мы тоже убиваем. Только у нас убийства с надрывом.

СТАРИК         Есть такое наблюдение.

 

 

ШУНЯ            Климат суровый.

СТАРИК         Сибирь, мать его. Кругом Сибирь.

ШУНЯ            Но морозец бывает хорош. Если на крыльцо выйти, и так. 

СТАРИК         Морозец – да. Не отнять.

ШУНЯ            Если, предположим, на крыльцо выйти. Да и так.

 

 

СТАРИК         Я долго жить буду.

ШУНЯ            Живи, что ж.

СТАРИК         Мне сон был. Давно. О долголетии.

ШУНЯ            Живи, что ж.

 

 

СТАРИК         Во мне толку еще много.

ШУНЯ            Живи на здоровье.

 

 

СТАРИК         Глядишь – женюсь.

ШУНЯ            Это – дело. Приводи молодку.

АЛЕВТИНА   Еще не хватало!

СТАРИК         (Алевтине, смеется.) Новую мамку тебе приведу.

АЛЕВТИНА   Типун тебе на язык, старый.

 

 

СТАРИК         На танцы бы сходить, да ноги что-то болят. Уж недели две.

ШУНЯ            Лепра.

СТАРИК         Надо бы глиной обложиться. Или крапивой.

ШУНЯ            Крапивой лучше.

 

 

 

 

ШУНЯ            Страдают, конечно.

СТАРИК         Кто?

ШУНЯ            И убиенные, и убийцы. Душегубы, в сущности, несчастные люди. Я и о них частенько думаю. Не только что о жертвах. Сами того не подозревая, ужас с рождения в себе носят. Отсюда и наколки, и фикса, и панцирные сетки, и заточки, и майки с лямками, и песенки блатные, и чахотка. Три струны – три аккорда. А оно и гармошкой можно беду накликать, не обязательно гитара. Иной еще в тюрьме не побывал, а душой тянется. Ибо уготовано, и он это чувствует… Если присмотреться – глаза, там на дне, темные, сразу не рассмотреть.

СТАРИК         На каком дне?

ШУНЯ            На самом дне. Но постепенно синева просвечивает. Это же душа, понимаете?.. Голубоглазых пару раз встречал. Редкость.

СТАРИК         Ты что, с ними общался?

ШУНЯ            Всякое бывало. Смолоду в особенности, во время запоев. И зеленых глаз пару раз встречал. Но зеленые мутноваты. Но тоже редкость. Карие в основном. Но тоже красиво… В унынии и в ужасе, Иван Матвеевич, тоже своя красота. Надобно только не бояться всматриваться. Опять же вовремя руку протянуть, слово молвить. Доброе слово. Обиду опередить надобно и стыду хода дать. Не успел – погиб человек… Уготовано им. Судьба. Думаете, простое дело – жизни лишить?

СТАРИК         Не знаю, и знать не желаю.

ШУНЯ            Неможется им. Страстотерпцы… Немыслимо, конечно.

СТАРИК         Убить?.. Мыслимо.

ШУНЯ            Да где там?

СТАРИК         Мыслимо.

ШУНЯ            Хорошо. А вот скажите, смогли бы вы сотворить такое?

СТАРИК         Убить? Смог бы. Отчего не смочь?

ШУНЯ            И как с вами разговаривать после этого?

СТАРИК         Никак. Надоел ты мне.

 

 

ШУНЯ            К слову, у вавилонян свиньи как добрые соседи живут. Это издревле повелось, еще до столпотворения. В гости заходят. Изумляются друг другу, нахваливают друг друга. 

СТАРИК         Сам мяско-то любишь, небось?

ШУНЯ            Могу и не потреблять.  

СТАРИК         До первого стаканчика.

ШУНЯ            Так не пью.

СТАРИК         Так запьешь.

ШУНЯ            Слаб, не скрою. Но как видите, покуда держусь. Долгонько держусь.

СТАРИК         Неделю? Сколько?

ШУНЯ            Три.

СТАРИК         То-то и оно. А говоришь. 

 

 

ШУНЯ            А вот и Егорка, дружочек мой.

 

 

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Опять весь выпачкался! Сил моих больше нет! Где тебя носило?

ЕГОРКА         (Заикается.) Наблюдал, мама, мамочка.

СТАРИК        (Алевтине.) Замирает в точности как отец. 

АЛЕВТИНА   Наследственное.

ШУНЯ            Отстаньте от малого!

АЛЕВТИНА   (Егорке.) Ты зачем в грязь ложишься?

ЕГОРКА         Егор ложится, и я ложусь. Друг мой, тезка, мамочка.

АЛЕВТИНА   Тот Егор – хряк, а ты, какой-никакой человек!

ЕГОРКА         Кнур, а не хряк.

АЛЕВТИНА   Какая разница?

ЕГОРКА         Полюби нас мама, мамочка. И сынишку Егорку, и кнура Егорку. Всех полюби.

АЛЕВТИНА   Да как же тебя любить, когда ты неслуш?

ЕГОРКА         А ты, все одно, люби. Всех люби, мамочка. 

СТАРИК         В точности как отец.

ЕГОРКА         (Передразнивает старика.) В точности как отец.

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Неужели нельзя стоя наблюдать?

ЕГОРКА         Егорка, предположим, лег, а я так и остался стоймя стоять. И на что  это будет похоже?

ШУНЯ            (Алевтине.) Отстань от малого!

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Хряку до тебя дела нет.

ЕГОРКА         Неправда. Он уже знает меня, но все еще побаивается.  Понимает, что я замыслил, но не знает, что замыслил. Думает – дурное замыслил. Он по жизни чаще дурных людей встречал. Понимать нужно... Я со Славиком подружился.

АЛЕВТИНА   С бандитом этим?

ЕГОРКА         Славик хороший. Надежда забрезжила.

АЛЕВТИНА  Славик – бандит. Такой же, что и брат его.

ЕГОРКА         Хорошим оказался.

АЛЕВТИНА  Не смей с ним связываться, слышишь?

ЕГОРКА         Не посмею.

 

 

АЛЕВТИНА   Что-то давно дядя Юра не приезжал.

ЕГОРКА         Не хочу дядю Юру.

АЛЕВТИНА   Конфет тебе привезет.

ЕГОРКА         Не хочу конфет.

АЛЕВТИНА   Он тебя любит.

ЕГОРКА         Нет.

АЛЕВТИНА   Мне лучше знать.

ЕГОРКА         Пороть будет.

АЛЕВТИНА   Это для дела.

ЕГОРКА         Нет.

 

 

АЛЕВТИНА  Опусти руку. Что ты за ухо держишься?

ЕГОРКА         Не велено.

АЛЕВТИНА  Кем?

ЕГОРКА         Не знаю. (Смеется.) И знать не желаю.

 

 

АЛЕВТИНА  Имей в виду, если свиней выпустишь, тебя посадят в тюрьму.

ЕГОРКА         Нет, мамочка.

АЛЕВТИНА   Или, того хуже, Колтун порешит тебя. Или брат его.

ЕГОРКА         Славик хороший. Хорошим оказался.

АЛЕВТИНА   И нас порешат.

ЕГОРКА         Я тоже бандитом буду, мамочка.

АЛЕВТИНА   Ах ты, негодник!

ЕГОРКА         Или военным. Еще не решил…. Доиграетесь со своим дядей Юрой, с ремнем его… Колтун семечки лузгает, а зуб у него золотой, зуб. Мне тоже такой зуб нужен.

 

 

АЛЕВТИНА   Тебе нас не жалко?

ЕГОРКА         Я свинок жалею. Они поболе в жалости нуждаются.  В неравенстве погибают.

СТАРИК         (Алевтине.) А чего Юрку ждать? Сама выпори, и дело с концом.

ШУНЯ            С порками кончать надо. Давно пора. Егорка уже большой. Больной, но смышленый. Равенства, вишь, ищет. Революционером будет.

АЛЕВТИНА   Еще не хватало! Упаси, Господи!

 

 

ЕГОРКА         Голова как у тарантула.

АЛЕВТИНА   У кого?

ЕГОРКА         У меня голова как у тарантула.

АЛЕВТИНА   Как это?

ЕГОРКА         Никак.

СТАРИК         А ты, Алевтина, все одно, выпори.

ЕГОРКА         (Старику.) А если тебя выпороть старого, беззубого? Мама, мамочка, старому тоже зуб нужен. Как у Колтуна золотой.

СТАРИК         Вот чума! (Алевтине.) Сдай его в дом малютки!

ШУНЯ            Он уже большой мальчик.

АЛЕВТИНА   (Егорке.) Дедушка шутит.

ЕГОРКА         (Передразнивает старика.) Вот чума!

 

 

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Не ходил бы ты к свинарнику. Железная дорога рядом. Поезда то и дело снуют, а ты задумываешься.

ЕГОКА           Замираю, мама, мамочка.

 

 

ШУНЯ            А поди ко мне, Егорка.

 

 

ШУНЯ            Дуй.

 

            Егорка свистит.

 

ШУНЯ            (Егорке.) Вот оно – равенство, Егорка. (Алевтине.) Я тебе, Алевтина, так скажу. То, что пустыми приходим и пустыми уходим – это мы знаем как будто, но прочувствовать не умеем. То есть умозрительное знание. Другое дело свисток. Егорка звук выдал, и ты, Аля, если захочешь – звук выдашь, я – подавно. Будьте любезны! И старик, несмотря на старость выдаст. Всяк. И звук этот, зыбкий, но ровный отправится в небеса, и долетит до самого Престола. Вмиг… Уже отправился. Уже там. Егорка только что отправил. Господь звук расслышал, и вспомнил об Егорке. Что сказал? – Нельзя такого мальца в обиду давать. Пусть живет, как умеет, пусть за свинками наблюдает, если ему нравится… Я вот тоже за лужами наблюдаю. Ты, Аля, в свою очередь, за нами наблюдаешь. Старик во сне обитает – там наблюдает. Все что-нибудь наблюдаем. Вот и созерцание, к чему стремимся все. И равенство, и красота. 

АЛЕВТИНА  Он, Шуня, свиней колтуновских выпустить хочет! Понимаешь, чем это закончится?!

ШУНЯ            Там сетка и проволока колючая.

ЕГОРКА         Пойду я, мамочка. Меня Егорка ждет, друг, друг. Брат.

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Какой брат?! Это что еще за новости?!

ЕГОРКА         Брат, брат. 

 

 

АЛЕВТИНА  (Егорке.) Почему сказал, что не жалеешь нас?

ЕГОРКА         Жалею.

 

            Егорка уходит.

 

СТАРИК        Пора его опять в больничку определять.

ШУНЯ            Не дам.

СТАРИК        Тебя тоже.