Жизнь как есть

 

 

Доброносичи, Блинные кучи, Благодать… Какие чудные названия имеют деревни, приютившиеся на берегах реки Ипуть!.. Как, должно быть, прекрасна жизнь людей, проживающих здесь! Наверняка оно похожа на сказку. Но любая – даже самая волшебная сказка начинается обычно с присказки. Моя “присказка” – рассказ о жизни на Ипути.

 

 

…Шли к деревне со столь милым сердцу названием с редактором районной газеты Татьяной Исаевной Матушовой. Я упросил ее, чтобы она была моим провожатым, ибо меня предупредили:в Благодати чужаков не приемлют – сразу же полицаев вызовут, даже фамилию не спросят. Татьяна Исаевна десять лет проработала учительницей в соседней деревне Высокий Борок, и ее здесь все знают. Дорога к Благодати скверная, но при условии,что накануне не было дождя, проходимая. По Пути мой провожатый рассказывала мне про местную достопримечательность – древние курганы, которые буквально россыпями красуются вдоль реки.

Ипуть – древняя славянская река. По ней еще во времена сказателя Баяна проплывали торговые караваны на пути из варяг в греки. Да и название реки трактуется как “и-путь”, “идеальный путь”. Исследователи говорят, что курганы - это захоронения племени кривичей.Все курганы разрыты, разграблены. Искали не древние артефакты. В краю ходят легенды о “наполеоновском золоте”. Якобы французы при отступлении где-то зарыли сокровища, награбленные ими в Москве. Говорят, пока не нашли…

Расхваливала Татьяна Исаевна здешнюю кладбищенскую часовню, занесенную в список интереснейших памятников Смоленщины. Зашли на погост. И увидели, что от часовни-то остались развалины, полусгнившие бревна!..

 

 

 Благодать встретила звонким собачьим лаем. У каждого дома на привязи озлобленно рычали не меньше двух псин, причем, все собаки -немаленьких габаритов. Цепи устроены так, что собака не даст подойти к дому ближе, чем на десять метров. На огороде одного их хозяйств копалась старуха. На наши окрики она не откликалась. Возле самого крепкого на вид дома паслась лошадь. И собак не было заметно. Моя спутница как-то нервически проворчала:“Нечего нам в этом доме делать… Здесь живет дядя Володя. Ну, очень нехороший человек!” И мы вышли на южную окраину Доброносичей. Там мы увидели жизнь. Сразу несколько мужиков, пристроившись вокруг пня, с азартом резались в карты. Рядом красовалась стройка: среди соснового леса стоял почти достроенный каменный коттедж.

Татьяна Исаевна узнала в одном из мужиков местного жителя. И ее почти что перекосило. Это был тот самый“дядя Володя”, которого она призывала сторониться. Но с кем-то в Доброносичах мне поговорить-то надо! И я подошел. Кроме дяди Володи, все остальные мужики оказались приезжими белорусами. Естественно, я не постеснялся спросить, для кого они строят эдакую красоту. Белорусы усмехнулись: “Ты че, паря! Це ж мы сторожку строим. Коттедж буде вот тута, рядом…” И они указали на громадный котлован. Здесь скоро вырастет “родовая усадьба” одного богатого москвича.

 

 

Дядя Володя, Владимир Алексеевич Бычков, оказался человеком разговорчивым. Правда, на редактора поглядывал как-то косо и с опаской. Может, между ними когда-то что-то произошло? Впрочем, не мое дело. Появление “пана” в Доброносичах –знаменательное событие. Построят усадьбу, надо будет ее охранять. И прибираться в ней. А то ведь дядя Володя лесником работал, де его сократили. Может “пан” работу какую даст? Глухо здесь… Доброносичи автолавка – и та приходит раз в год! Все пять жителей деревни не видят хлеба месяцами. Белорусы “завели” свою песню:“батька” их на родине прижимает, не разрешает “калымить”. А здесь, в России,такие гроши можно заколотить! Только трудись…

Согласно версии дяди Володи Доброносичи так названы оттого что они “добро несут”. Бывший лесник нас вызвался проводить. Ему все хотелось что-то рассказать, он показывал на разрытые курганы, на речные перекаты. Все порывался сводить на старый мост, разрушенный, говорят, еще французами в 1812 году. В общем видно было, что истосковался человек по общению с чужими людьми. Но, видя напряжение моего провожатого, я набрался наглости резко попрощаться с разговорчивым лесником.

По пути в райцентр миновали ту самую школу, в которой Татьяна Исаевна преподавала. Школа закрыта, окна и двери заколочены. Детей ни в Доброносичах, ни в Высоком Борке нет… Еще Татьяна Исаевна рассказала, что относительно недавно в Доброносичах жил почти святой человек, почетный механизатор Адам Иванович Марченков. Тракторист он был от Бога, да и человек чрезвычайно душевный. От своей душевности, от того что слишком переживал за нерадивых сельчан, скончался еще в расцвете лет… Еще и то его добило, что жена с вином подружилась.После смерти Адама “Ева” спилась окончательно и отправилась на тот же погост.

 

 

 В происхождении названия деревни не надо искать ничего ироничного. Был тракт, по которому императрица Екатерина Великая ехала из поместья своего полюбовника Григория Потемкина-Таврического на Юг. И в деревне ее встретили огромными стопами блинов, целыми блинными кучами!

Вообще сей позитивны посыл как-то благотворно повлиял на деревню. Блинные кучи довольно населены и здесь имеется даже частное стадо коров. Вот, только школа в прошлом году сгорела. Дотла… И 15 блиннокученских детишек вынуждены ездить на учебу в районный центр.А вот 10 местных учителей остались, к сожалению, без работы.

С легкой руки (и по наводке) Татьяны Исаевны я хотел встретиться с местным поэтом Володей Прозоровым. Только редактор предупредила меня, что живет он в нечеловеческих условиях, как бомж. Володя занимает половину бывшего “учительского” барака и у него нет даже света. После того как учителя остались без работы, Володя не смог даже оплачивать электроэнергию и от его барака отрезали свет.

 

 

 Но Володя пошел на отчаянный шаг. Он тайком, ночью накинул на линию электропередач “крюки” и несколько дней жил при свете. Пока кто-то не доложил куда следует. Володю в деревне жалеют (сиротой ведь рос, да и семьи не создал только по блажи), но нашлись злые люди… Володю судили. Присудили с штрафу в 3 тысячи рублей и дали год исправительных работ. По счастью, условно, приняв во внимание добрые отзывы односельчан. Вот так: за уворованные миллиарды у нас ордена дают. За уворованные несколько киловатт электроэнергии могут и посадить!

Володя, точнее, Владимир Александрович Прозоров, живет тем, что рубит дрова бабушкам, копает им огороды,пасет скотину. Еще рыбу ловит… Кстати, о рыбе. В мой приезд в Блинные кучи реку в районе деревни осадили десятки рыбаков. Дело вот, в чем. Где-то раз в неделю молочный завод, который расположен выше по течению Ипути, “тайком” сливает в реку сыворотку. Там, понимаешь ли, нет в наличии очистных сооружений, вот и приходится… хитрить. От сыворотки у рыбы забиваются жабры, она теряет сознание и всплывает. Вот тут-то рыбаки ее “тепленькой” и берут! Хоть лопатой черпай рыбу из реки! Среди рыбаков, говорят, и прокурорские работники встречаются. Но на кой черт закон, ежели такой улов в голые руки идет! А Володя в эти дни уходит от реки и глубоко страдает в своем бараке. Там-то я его и застал…

 

 

У Володи в деревне прозвище: “Солист”. Потому что хорошо поет под гитару. Вид Володиного жилища действительно ужасен. Он даже не решился меня к себе впустить. Его стеснительный вид, глубокие и растерянные голубые глаза сразу навевают сравнение: “шукшинский чудик”. Но стихи у него действительно хорошие, Татьяна Исаевна сама у него их записывает (Володя все стихи держит в голове и записей не ведет; говорит: “Они помрут со мной…”) и печатает в районке. Например (я сам с Володиных уст записал) такой стих:

 

 

 

…Весь огород Володи –сотка картошки. Можно сказать, питается он святым духом, да рыбой. Причем рыбой, которую сам поймал – на удочку или на нехитрую снасть “телевизор”. В день сброса в Ипуть сыворотки он уходит подальше от реки, потому что сильно переживает ее осквернение. Для Володи Ипуть – живое существо. Он наедине с рекой долгие часы проводить может. А то и сутки напролет все ведет, ведет с рекой немолчный разговор. Стихи свои реке читает. Или слушает ее равномерное журчание… В деревне его не понимают, конечно. Особенно не возьмут в толк,почему такой видный парень – да так девку себе не нашел… да еще не пьет и не курит. К чему блажит? Но у Володи свой путь.

Его отец умер, когда ему было семь лет. Мать страдала сильно, ибо у родителей была сильная и какая-то возвышенная любовь. Ненадолго она пережила супруга, отнесли маму на тот же погост… И началась у Володи детдомовская жизнь. Там же воспитывались четверо его сестер. Родители не только друг друга любили, но и детей… Получил профессию столяра. Пробовал жить в городе, но понял, что это не его. Володе одиночество нужно, а он его только в Блинных кучах, на реке обретает. И в детском доме он часто убегал и на реке ночевал (пока не отловят и водрузят в казенный дом).Работал заведующим клубом, преподавал в здешней школе физкультуру и рисование. И не его вина, что школа сгорела.

Володе хорошо в свое бараке. У крыльца два гнезда ласточек. На чердаке ласка живет, за ласточкиными птенцами охотится. Под шорох животной жизни хорошо сочиняется. Такое, к примеру, про Змея-горыныча и про нынешнее состояние русской деревни:

 

 

 

Ну, к Блинным Кучам стих не относится. Здесь много трудолюбивых людей, и молодежь есть. Взять учителя математики Александра Колпакова: он будто предчувствовал, что будет со школой беда, и развел много скотины. Одних коров у него – четыре головы! Или Братья Шеевы: у них дворы тоже крепкие. Алеша Смашнев, бывший механизатор (колхоз в Блинных кучах тоже приказал долго жить) частный магазин открыл. На Володю“Солиста” мужики смотрят свысока. Да, Володя – “шукшинский чудик”. Деревенский дурачок, если вам угодно. И все-таки я скажу, что думаю: не стоит деревня без праведника. Один “чудик” по странном русскому закону целую весь спасает.Кстати, ниже мы еще раз окунемся в стихию Блинных Куч – токмо с другого боку.

 

 

 Благодать 

И вот, наконец, она… Благодать! По виду – ничего особенного. Равнина, с двух сторон типовые хатки.Редактор, Татьяна Исаевна, порекомендовала мне встретиться с одной интересной семьей – Николаем Ивановичем Зайцевым и Еленой Карловной Гапоновой. Говорила,они не только замечательные знатоки родного края, но и люди с трудной, но интересной судьбой. Кроме них, не с кем и поговорить-то в Благодати. Только предупредила: Елена Карловна инвалид, она не ходит, и все работы по дому и по огороду – на муже.

Елена Карловна – латышка.Она рано осталась сиротой, ибо ее родителей раскулачили – и они канули в неизвестность. Сестру застрелили в войну немцы, брат был в партизанах – и погиб. Сама работала на ферме, Николай Карлович – на “химии” под Благодатью из сосновых корней добывал скипидар. В общем, есть о чем старикам рассказать.Только случилась незадача. Когда я пришел, наконец в деревеньку, увидел безлюдье. Ни в одном из домов признаков жизни не наблюдалось. Лишь через полчаса из одной хатки вышла пожилая женщина. На мой вопрос о том, где живут Зайцев и Гапонова, она искренне удивилось:

- Так ведь как же? Померли они. Еще прошлой осенью. Сначала Таня, а через два месяца – Колька. На погост снесли, теперь рядышком лежат…

 

 

Сама женщина,представившаяся Лидией Селиверстовной, сказала, что она – “дачница”, приезжает в Благодать время от времени из Москвы. Страшно здесь стало в последнее время, ибо постоянного населения остались только три человека. Да и те – никакие…

Впрочем Лидия Селиверстовна кое-что вспомнила. Она сорок лет назад уехала из Благодати, но корни ее здесь. Ее дед пас свиней у здешнего пана, фамилия которого была Жук. У этого Жука было все хорошо в поместье. Два озера рукотворных, парк насажен. Именно потому и Благодатью названо имение, что Жук хотел создать у себя идеальный мир. Деревня на месте бывшего имения появилась только в 1939 году. Крестьяне при пане жили на хуторах, только после 17-го года из лесу вышли. Вначале пограбили и сожгли усадьбу. Потом сожрали панские запасы. Ну, а потом, когда нужно было уже и своим трудом кормиться, потихонечку отстроились. Теперь эти постройки догнивают. Последний удар по деревне – уничтожение двух рукотворных озер: какие-то придурки ради того чтобы выловить всю рыбу спустили оба озера…

Вот и вся присказка. Сказка про Благодать могла бы быть впереди. Но я лично – не мастер сказок, ибо должность обязывает передавать быль. И мораль извлекать не буду. Пусть приедут на Ипуть настоящие писатели – и воспоют удивительный и древний край на свой лад.