Жизнь как есть

- ...Ну, отец! Мы с тобой не раз об этом говорили. У каждого из нас своя работа, семьи, квартиры. Никто сюда жить не приедет. И - конец...

- Люба, Люба... Ну, что ж мне теперь делать, коли я не вечен? Здесь же никому это не надо...

- Да не бросят твой дендрарий. Все будет нормально...

- Знаю, как нормально. Как всегда у нас: плюнут - и забудут. А может, все-таки...

- Ну отец...

И так каждый раз, пока старшая дочь гостит у стариков. Переживает Семен Андреевич Ушанов, что детище его останется без хозяина - и все разгромят. Даже несмотря на то, что его сад признан “памятником местного значения”. В сельсовете Семен Андреевич числится “садовником”, получает 1100 рублей, есть у него и помощник, Коля Рей-Шахрид (чисто русский мужик, сам не знающий, откуда у него такая фамилия), который за 400 рублей в месяц чистит дорожки от снега. Нет доверия Коле - потому как, бывает, по неделе не приходит в дендрарий. Коля непьющий, но русская лень накрепко сковала Рей-Шахрида в своих объятиях.

С самого начала Семен Андреевич сажал именно сад, это потом ученая братия научила его слову “дендрарий”. А начиналось все с того, что однажды, когда Ушановы переехали из деревеньки Лазница в Опеченский посад и поставили новый дом, Семен Андреевич решил укрепить разъедаемый коррозией берег реки Мсты. Дом был не совсем новый, так как был он собран из бревен, которые когда-то были частью Жадинского шлюза Екатерининской водной системы. Получилась как бы связь эпох.

 Вообще Опеченский Посад - село необычное. В старину в нем жили лоцманы, проводившие баржи с хлебом по изобилующей порогами Мсте. Поскольку зерно в Опеченском перегружали с судна на судно, возник торжок, послуживший процветанию села. В Опеченском Посаде до недавнего времени стояли три гигантских липы, под которыми по преданию Екатерина Великая пивала чай с местными лоцманами и купцами, а так же одаривала их презентами. С тех пор Мста обмелела, судоходное значение потеряла, - но село в запустение не пришло, а до 1960 года оно даже было районным центром.

Родная деревня Семена Андреевича находилась всего в трех километрах от Опеченского, но расстояние это сильно рознило образ жизни в Лазницах и в Посаде. Если в Опеченском питались рекой, в деревеньке - землей. Ушановы были вполне крепкими крестьянами, середняками, может быть, именно поэтому Семен Андреевич так всегда был близок к земле.

Тем не менее, Ушанов с молодости пошел по медицинской части. Прямо из медицинского техникума, в 41-м его взяли на фронт, где он был санинструктором. В бою под станцией Мга (на Волховском фронте) его тяжело ранило, потом, когда его выходили и спасли от ампутации руку, он дослуживал в Манчжурии.

 Первое, что сделал Семен Ушанов, когда вернулся в 45-м домой, в Лазницу, - посадил сад. Пришел он с войны с язвой желудка, 3-й группой инвалидности, но главное - живой, как и его отец. Мама, Пелагея Андреевна, плача, сказала, что ежедневно за них клала по сорок поклонов Николаю Угоднику. Отец, Андрей Григорьевич, для которого это уже была третья война, ухмыльнулся, а Семен взялся за дело. Еще в 39-м году, во время Финской войны, родительский сад весь вымерз и Семен решил его полностью восстановить. Он специально ездил в поселок Хвойный, в питомник, и раздобыл там 25 саженцев яблонь - ровно столько, сколько их было до войны. Яблони плодоносили плоть до того дня, когда Ушановы оставили Лазницы навсегда.

Семен доучивался в Медицинском техникуме, там он женился на девчушке Зое и скоро у них родилась дочь, которую назвали Любовью. А вскоре Семена взяли в армию во второй раз. Мужиков на войне повыбило порядочно и специалистов в войсках не хватало. В Армии у них родились еще две дочери-близняшки, которым для христианского порядку дали имена Вера и Надежда. После демобилизации и до самой пенсии Семен Андреевич работал на санэпидемстанции врачом (а, когда район ликвидировали, фельдшером). Супруга, Зоя Ивановна, работала в местной больнице акушеркой.

...Итак, однажды, когда Ушановы поставили дом на берегу Мсты, Семен Андреевич высадил вдоль овражков деревья - 20 лип и дуб “черешчатый”: они стали “пионерами” будущего дендрария. Вскоре Семен Андреевич засыпал эти коварные овражки землей. Образовалась как бы пустота и Ушанов решил заполнить ее садом из всевозможных деревьев, который был бы доступен для всего общества.

С самым первым своим дубом Семен Андреевич частенько разговаривает. Этому его научил один старенький академик из Ленинграда, который раньше частенько привозил для посадки всякие необычные растения, например сосну с острова Валаам. Каждый день Ушанов приходит к дубу и шепчет ему: “Дуб дубовый, помоги, Господи, дай мне здоровья дубового. Пятьдесят лет я тебя выращивал, своей силой делился. Поделись и ты своей силой...”

- Зоя моя сначала посматривала с опаской: чего я туда, к дубу хожу. Я объяснил ей. И теперь она сама тайком к нему похаживает, тоже о чем-то с ним шепчется...

Первоначальная мысль, послужившая толчком к созданию сада, была ясна, как колодезная вода:

- С самого начала я был уверен в том, что каждый должен украшать свой участок Земли. А укрепление берега - это уже вторичное...

Сначала Семен Андреевич посадил все виды деревьев, произрастающих в родном краю. Следом его заинтересовали растения, произрастающие в далеких краях. Мста - река туристическая. По ней на байдарках, каяках, плотах и прочих плавсредствах летом сплавляются много интеллигентных людей, среди которых встречаются профессора и даже академики, желающие отдохнуть от всяких симпозиумов и коллоквиумов среди негромкой русской природы. Один из академиков впервые и предложил назвать сад “дендрарием”. По сути, дендрарий - это тоже сад. Только растения в нем выращиваются не просто для красоты, но для научных целей. Научная цель для Ушанова - акклиматизация экзотических растений в Средней полосе России. Кстати, в Опеченском слово “дендрарий” знают все - от малышни до глубоких стариков и никто не делает орфографических ошибок при его написании. В селе есть еще один необычный человек, коммерсант, который открыл магазины с необычными названиями, например, “Бабушкина лавка”, но в деятельностью Ушанова это несравнимо.

С тех пор, как слава о сельском дендропарке разнеслась по стране, в Опеченский Посад потекли посылки с саженцами и семенами. Постепенно число деревьев и кустарников превысило 600, а количество видов произрастающих растений достигло 150-ти. У дендрария появился “шеф”, заведующая питомником Лесотехнической академии в Петербурге Лидия Алексеевна Семенова. Она несколько раз приезжала в село и давала ценные указанию по содержанию рассады и культивированию редких растений. Свой питомник завелся и во дворе Ушановых:

- Он в огороде у меня, этот питомник. За саженцами дочери мои ухаживали, Вера, Надя и Люба. Пока они в города не уехали. Нет, не хотят они возвращаться. А у меня ведь и инфаркт, и инсульт был, что завтра будет - не знаю. Жаль...

 Параллельно  Семен Андреевич занимался благоустройством своего сада. Нашел в деревне Ровное громадный валун, целую неделю его вокруг обкапывал, а потом попросил трактористов, чтобы его притащили в дендрарий. Везли эту громадину два трактора. Установил вышку для обзора местности; а сделал он ее из старого стогометателя. Пришлось применить инженерную хитрость, сделать бетонный фундамент - для того, чтобы вышка выдерживала несколько тонн веса. Дело в том, что в дендрарий, как к достопримечательности, стали ездить (после росписи) молодожены. Молодые, чтобы сфотографироваться, залезают на вышку целой гурьбой и строение должно надежно держать всю эту ораву. К вышке прикреплен круг, который символизирует собой “спасательный круг природы”. Вообще, экологическая тема через дендрарий проходит толстой “красной” полосой.

В дендрарии есть специальная “аллея молодоженов”: каждая пара молодоженов из села должна посадить дерево. Совсем новое изобретение - “аллея благотворителей” здесь деревья сажают чиновники и богатые люди, - те, от которых зависит будущее дендрария.

Однажды, во время засухи, Семен Андреевич вырыл... пруд. Надо было поливать деревья, и как раз администрация выделила средства для водопровода. Ушанов подумал тогда: просто труба - это несерьезно... а не создать ли мне замкнутый водоем, а посреди него путь будет фонтан! И сделал все это. Практически в одиночку. Это для него как физзарядка была: жена еще спит, он бегом в дендрарий - и 25 ведер глины выгребает. Норма такая. Дамбу для пруда помогли насыпать школьники, с которыми Ушанов в те времена занимался в кружке “юные друзья природы”.

Три года назад знаменитые Екатерининские липы по просьбе людей, которые рядом с ними жили, свалили. Народ боялся, что они от ветхости упадут - и придавят их дома. Перед тем, как пилить, ходили за советом к Семену Андреевичу:

- Жалко их, конечно, было, но я сказал: “Липы свое послужили... пилите”. Когда их распиливали, я сказал: “Ребята, вот этот ствол - самый интересный, оставьте его мне...” Ствол изнутри пустой и я вот, что придумал. Веду я экскурсию и говорю: “Ребята, все в жизни меняется, рано или поздно придет к катастрофе, но ребята, вот еще что, - (это я для хохмы придумал), - это дерево святое. Кто проползет сквозь него - тот и учиться хорошо будет, и все в жизни будет нормально...” Они фонтан мой бросают - и в липу. А я встаю на выходе из ствола и говорю: “Она поможет, конечно, но - если ты добрым, умным будешь. Не надейся только на нее!”

Еще одна выдумка Ушанова - медведь, которого он изваял сам. Медведь обычный, бетонный, но во рту его находится динамик. А провода от динамика под землей тянутся к дому Семена Андреевича:

- У меня магнитофон на веранде стоит. Я по нему запускаю песни, голоса птиц. Рассказываю о любви к природе. Иногда и матюгнусь, бывает. Вот, залезет кто-нибудь на дерево, медведь ему: “Мать-перемать! Слазь, пожалей дерево, живое, все ж...” Ох, хохма за ними смотреть: они сначала глядят на медведя, раскрывши рты, а потом - бежать!...И ведь такая молодежь стала, что природу ни во что не ставят. Растет кедр, девчонка с парнем идут с дискотеки - сорвет она с него ветку - и с ней играет. Я вот раньше призывал в Парке Победы (есть у нас такой), чтобы сажали деревья в честь каждого родственника, не пришедшего с войны. Сажали, с радостью, с энтузиазмом. А теперь больше портят: траву сжигают весной - деревья (ведь в них, считай, души их предков!) гибнут.... Да что там деревья! Таблички отломали с именами погибших! Я их сам восстанавливал... Надпись там была “Миру-Мир” - буквы от нее отковырнули - и сдали как цветмет во вторсырье. Урны алюминиевые из дендрария туда же “убежали”. Хотя, нет. Есть и хорошие дети. Прошлым летом приезжали из города, из какого-то экологического клуба. Помогли цветы сажать, даже кукурузу посадили! Хорошие ребята...

Кстати: село-то называется Опеченский ПОСАД. В таком селении только и делать, что сажать деревья!