…значимость прежних поэтических достижений определяется не только историческим значением той или иной личности, прежней влиятельностью той или иной поэтической моды, но и тем, насколько следы прошлого присутствуют в структуре современной поэзии, входит ли прежнее Слово в живой состав актуального художественного языка или оно уже омертвело. Это важно понимать, если мы хотим разобраться в том, что есть на деле эта самая «современная поэзия» и какие процессы в ней происходят.

Впереди у народа дорога, долгая, бесконечная. Моше прошёл лишь малую долю, но без отрезка, отмеренного ему, последующего пути просто бы не было. Он прошёл. Его опыт бесценен. Никто кроме него об этом пути не может по-настоящему рассказать. Лишь его слово вмещает ту память, без которой дальнейший путь невозможен.

Закатные огни плакатны и ленивы; \ Семёныч, ты добавь-ка оборотов, \ Ты видишь, этот хлопец желторотый \ В зубах таскает рифму «мыс Анива». \\ В дырявом свитере изысканный гурман, \ Он пробует на вкус и воду, и туман, \ На баке мается с промасленной лебёдкой; \ За рым и на вертлюг он коушем с оплёткой \ Найтовит сети газовый волан \\ И моря широту на веру не берёт, \ Всё думает, что пустоты не терпят \ На якорь-цепь посаженные верпы \ И сила, что толкает нас вперёд.

В банде насчитывалось восемь десятков. Основной костяк – наёмники: арабы и иже с ними лица славянской наружности. Небольшая часть, где-то треть – чечены. Сначала колонна, потом блокпост. Кино про страшных русских напоследок. Для этого откормил за неделю наших пленных, одел в чистое и исправное обмундирование. Планировал сперва спустить на аул «братьев-славян» в российской форме, которые зверствуя и насилуя, зачистили бы селение под ноль. Их тоже собирался пустить на мясо – свидетели не нужны. Это же конфетка фильма, как истинные воины аллаха расправляются с русскими преступниками.