Нельзя заимствовать чужие духовные парадигмальные смыслы и формы, чужие духовно-культурные задания, не отказываясь от самих себя, своего собственного самостоятельного образа, но можно и нужно перенимать то, что органично для твоего собственного культурно-исторического этоса, что не разрушает (как вирус, как раковые клетки) твою самобытность, а способствует ее возрастанию.

Философ пьёт чай с баранками, и отправляется на службу в библиотеку, где его ждёт работа по каталогизации, и если даже зашедший Лев Толстой назвал содержимое библиотеки не нужным хламом, это ничего не значит, потому, что кроме книг нет другого вместилища мудрости.

– Меня полдороги несло ветром! Я как упала возле обсерватории, так меня и понесло. Мимо какого-то мужика несло, хотел он мне помочь, ветер поддал – только я его и видела. Она начала стягивать с себя через голову любимый зеленый свитер, и когда ее зеленые наполненные слезами глаза показались из-под него – она уже смеялась.
– Он ко мне руку тянет, а я к нему – а судьба нас раз-лу-чиила!
После пяти суток пурги остров потерял четверых...

На автостанции Димон объяснил друзьями, что местность называется Герца, эта часть Украины, и русских здесь не любят. Раньше здесь жило много евреев и румын. Теперь остались почти лишь одни молдаване. Но «западненцы» их тоже считают чужими.
На том интерес гостей к истории иссяк.
Из чащи, ломая валежник, выскочил растрёпанный парень в спортивном костюме.
– Корешки! Мулы наших бьют! – осипшим голосом пьяно крикнул он, повернулся к лесу и ошалело уставился в темноту. Затем, спотыкаясь, побежал вдоль берега.