Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Глава 16

Мы с женой довольно быстро добились, чтобы ее выписали из больницы.
Слово «прогестерон» помогло. Иногда волшебные слова звучат странно.
Все формальности мы смогли завершить только к вечеру следующего
дня. К тому же никак не могли выйти из клиники, потому что я потерял
свои очки. Зрение у меня нормальное. В очках я только смотрю телевизор
или вожу автомобиль. В принципе я добрался бы до дому без них,
но Елка считала, что везти ее в столь беременном состоянии при
моей близорукости опасно. Медсестра сказала, что я оставил свои
окуляры в офисе у Арато, который сейчас был закрыт.

– Вы вернетесь завтра и получите ваши очки в целости и сохранности.
Закажите такси. Что может быть проще?

Она предложила воспользоваться услугами «Линди’c». Фирма, по ее
словам, была популярной у клиентов. Я позвонил, машина должна
была появиться через десять минут. Еще минут пять занимался поисками
очков, исследуя Елкину постель, но потом сообразил, что если буду
продолжать в таком же духе, то непременно свихнусь. Медсестра,
пожилая женщина бледного вида, помогла жене сесть в инвалидное
кресло, прокатила ее коридором больничного покоя, посадила в лифт
и выкатила коляску на обширную парковку перед зданием.

– Давайте я постою, – сказала Наташа. – Надоело лежать и сидеть.
– она хотела обрести хотя бы небольшую свободу.

Мы вежливо попрощались с медработницей, – ее вины в Наташином
заточении не было.

– Не стоит прощаться. Судя по всему, мы скоро увидимся, – сказала
она, кивнув на Елкин живот.

Никуда не денешься: скоро увидимся. Хорошо бы оттянуть этот момент
хотя бы на месяц. Теоретически мы могли прождать и все два, но
с близнецами редко что происходит по расписанию: слишком им там
тесно.

Фасадная сторона госпиталя примыкала к старому зданию с налетом
Средневековья и была выполнена из стекла и железа в обрамлении
розового кирпича. Над ней возвышались два католических креста.
Один, центральный, – на основе, похожей на изогнутый железнодорожный
мост; другой, прикрепленный к реечному каркасу перед маленькой
кирпичной надстройкой, соседствовал с тростниковой порослью всевозможных
антенн. У ворот на большом булыжнике стоял сам Святой. Он держал
в руках еще один крест, наклонив его перед собой, как книгу. Табличка
гласила, что госпиталь основан «Дочерьми мудрости» в 1907 году
в честь святого Чарли Борромеро, начавшего и завершившего свой
жизненный путь в XI веке.

Рядом с нами бродила неопрятная женщина с грубыми исцарапанными
пальцами. Я обратил внимание на ее руки, потому что она курила
какие-то мятые сигареты одну за другой. Она тоже вырвалась на
свободу и так же, как мы, ждала такси. Я удивился, когда выяснилось,
что мы поедем с ней вместе.

Тот вечер вообще подарил много поводов для удивления. Рядом с
водителем сидела мясистая бабень в кофте с кружевами. Было видно,
что она чувствует себя на высоте положения из-за особенных отношений
с таксистом. Думаю, он пригласил свою подругу покататься и хорошо
провести время. Она занимала в машине слишком много места, и Наташа
попросила водителя пустить ее вперед по причине беременности.
Женщина отреагировала незамедлительно, но как-то неадекватно:
она ловко подвинулась к шоферу, оставив Елочке примерно половину
кресла. Наташа испуганно повиновалась. Оказавшись в середине,
баба тут же включила радио и настроила его на кантри-волну. «Исцарапанные
пальцы» вновь закурила. Она пребывала в загадочном полусне. Когда
ей сделали замечание, медленно потушила сигарету и не проронила
за время пути ни единого слова. Толстуха на переднем сидении с
треском притянула к себе пластиковую коробку с «барбикю рибс»
_ ¹. Ребрышки были густо намазаны
бордовым соусом и блестели, переливаясь в свете заходящего солнца,
словно внутренности животного. Желтые крошки бисквита, налипшие
на них, падали вместе с каплями соуса на ее одежду, на пол автомобиля.

Общепитовское зловоние заполнило салон. Женщина ела с явным удовольствием.
Ей нравился вкус, запах. Ей нравилось все. Я смотрел в ее затылок,
как зачарованный. Тонкие секущиеся волосы были собраны в пучок,
но пробивающиеся завитушки кудрей нависали над ее толстой короткой
шеей, украшенной к тому же золотой цепочкой с невидимым мне кулоном.
Большой крест желтого металла раскачивался на зеркале заднего
вида.

– О, «Мистер Мом»! – вдруг воскликнула она возбужденно и повернула
ручку громкости липкими пальцами. Такой же энергичный, как она,
рэднек _ ² прорвался к нам сквозь
помехи эфира. Мне показалось, что на миг в машине стало светлее.

– Осторожнее, – сказал парень, имея в виду ее коробку с едой.
– Ты можешь перекусить позже.

– Почему? Я же хочу сейчас, – сказала дама капризно, но он быстро
передвинул контейнер поближе к себе, в левый конец панели.

Женщина недоуменно вздохнула, повернулась посмотреть на Наташу,
которая, к сожалению, тоже представляла собой жалкое зрелище.
Елка забилась в угол, сложив руки у себя на животе. Ее рыжая прическа,
давно не знавшая ножниц, тоже была перетянута резиночкой и чем-то
походила на прическу ее нынешней соседки.

– Ты на каком месяце? Уже скоро?

– Это может случиться в любой момент. Так что будь осторожнее.

Несмотря на ироничность, Наташа не хотела скандала. Мне тоже казалось,
что связываться с этими людьми не стоит: то ли чутье, то ли усталость...
Мы боялись что-то спугнуть, нарушить, и когда дома заговорили
о нашей поездке, обнаружили, что голова у нас сработала одинаково.
Начинался новый этап нашей жизни. Пока он еще окончательно не
проявился, нужно было соблюдать осторожность.

Я поинтересовался, откуда они родом. Оказалось, местные из Восточного
Пэтчога – негритянского гетто с небольшой щепоткой «вайт треша»
_ ³. Они не хотели нас шокировать
или ущемить, они просто вели себя естественным и привычным образом.

– «Мистер Мом» – это такая группа? – спросил я даму с короткой
шеей, шепнув ей прямо в ухо.

Она вздрогнула от неожиданности, но тут же снисходительно ухмыльнулась:

– Песня. Вы что, иностранцы? Радио в машине есть?

– Как бы вам сказать... Сломалось...

Она опять потянулась за своим продовольствием.

На этот раз парень увлекся вождением и ей это удалось.

– Любите ребра? – я не переходил намеченной нами с Елочкой грани
отторжения. – Я никогда такого не пробовал. Вы считаете, что этот
соус можно есть?

– Отлично, – сказала она и в подтверждение своих слов оторвала
зубами еще одно ребро от фрагмента грудной клетки. «Бургер кинг»
на Монтоке, приличное место. – А чем ты питаешься?

Водила все-таки прислушался к нашему разговору, необъяснимо зло
посмотрел на меня, выхватил у женщины из рук ее пластиковый контейнер
и швырнул себе под ноги.

На этот раз бабень обиделась по-настоящему. Несколько минут не
говорила ни слова, лишь шевелила губами то ли в поисках правильного
ответа, то ли пережевывая мясо. Наконец нашлась:

– А зачем угощал-то? В следующий раз поеду с Питером.

Захохотали все, включая водителя и женщину с грубыми руками. Наташа
моя в мгновение ока просветлела, повернулась ко мне, выставив
в знак восхищения большой палец. Дамочка прекрасно разрядила обстановку.
Отсчитав деньги, которые лоху, на мой взгляд, не полагались, я
протянул ему руку и вполне искренне пожал ее.

– Думал не давать тебе чаевых. Услужил, брат.

Водила не понимал, о чем речь, и лишь недоверчиво хлопал глазами.
В нем была та доля неуверенности в своих силах, которая позволяет
мудакам казаться чистыми, простодушными людьми.

– У вас хороший дом, – сказал он. – Бассейн?

Я помог Елке вылезти из вонючего автомобиля, она на прощанье попросила
соседку передавать привет Питеру. Матрона продолжала бубнить что-то
свое, не решаясь передвинуться с середины на правое сиденье. На
этом дурдом не закончился. Только мы разгрузились и направились
в сторону жилища, меня окликнули страшным голосом. Это был мой
тезка, Роберт Донахью. Лицо его даже в этот вечерний час имело
цвет перезрелого редиса. Он был очень возбужден и с трудом управлялся
с вождением своего велосипеда. Он закричал что-то, еще не успев
остановиться. Имени моего не помнил, поэтому то, что я услыхал,
представляло собой некоторый призывный клич. Он издал этот возглас
и одновременно нажал на тормоза, отчего звук стал еще более неопределенным
и устрашающим. Трехколесный велосипед занесло и поставило задом
к нашему почтовому ящику.

– Здравствуйте, мистер Донахью, – сказал я, увидев, что Наташа
при его появлении вновь впадает в уныние. – Что-нибудь случилось?

Придурок с интересом уставился на огромный живот моей жены. Природы
подобной гипертрофии он не знал и, видимо, думал, что женщина,
которую он видит перед собой, слишком много ест. Образ беременной
Наташи настолько сбил его с толку, что сообщение его утратило
свою экстренность. Наташа тем временем разглядела его, не без
удовлетворения сообщив, что у меня – удивительные друзья. По поводу
моих контактов со странными личностями шутили многие, но пристрастие
это было настолько натуральным, что я давно перестал обращать
на шутки внимание.

– Да, Елочка, – сказал я. – Налаживаю полезные связи. Прямой выход
на Биллингтона, библиотека Конгресса. А ты что думала?

Роберт все еще смотрел на живот моей супруги, и я вновь поинтересовался,
что ему надо. Он пробудился от наваждения, начал жестикулировать,
призывая меня направиться в сторону Меррик.

– Надо идти в рыбный, – кричал он. – Срочно.

– Ты захотел рыбы? – поинтересовалась Наташа. – Езжай на рыбалку.
Мой муж собирается уже несколько лет.

Усталые шутки вскоре надоели, тем более, Роберт промычал что-то
наподобие того, что меня зовет Джозеф, итальянский хозяин лавки.
Сообщение было странным, но Джо я действительно хорошо знал, приходил
за копченым угрем или посплетничать о женах. Я пообещал Елке,
что вернусь через пятнадцать минут, залез в «Ниссан». На такие
расстояния можно без очков.

Когда мы приехали, Роберт сразу направился на склад с черного
хода. Хозяина на месте не было, лишь два работника с унылым видом
сидели посередине зала на пластиковых стульях. Их резиновые комбинезоны
напоминали водолазные костюмы. С одним из них, Джастином, я был
знаком. Долго не мог запомнить его имя, пока он не сказал мне,
что оно звучит как «джастис» (справедливость). В лавке сломались
холодильные камеры, процесс порчи рыбы еще не начался, но поломка
не предвещала ничего хорошего.

– Джо мы еще не звонили... Мы вообще еще никуда не звонили...
Света нет... Я боюсь, что кануки устроили нам очередной «блэкаут»...
_ ⁴ А ты чего приехал? За рыбой? Бери,
пока не протухла. Бери побольше...

Я подозревал, что в действиях мистера Донахью крылась какая-то
ошибка, и, конечно, не обижался. Когда случилось отключение, он
находился в магазине вместе с мужиками и очень распереживался.
По его мнению, он привез электрика в моем лице.

– Это смешно, – согласился Джастин. – Может, ты правда сечешь
в электричестве? Это просто. Направленное движение электронов.

Его напарник печально выругался. Джастин прошел в дальний угол
помещения, еще раз пощелкал выключателями рубильника. Вернулся,
позвонил хозяину. Они разговаривали с отвлеченными, фаталистическими
интонациями, столь несвойственными итальянцам. Это только усиливало
маразматичность происходящего. Чокнутый Роберт важно молчал, воплощая
собой сознание выполненного долга.

Пока мы ждали спасателей, ребята предложили пожрать ракушек. Я
признался, что никогда таких не видел. В продолговатом панцирном
пенале на треть длиннее указательного пальца сидел мускулистый
червяк, высовывающий конечность при сдавливании коричневатых створок.
Моллюск мало отличался по вкусу от прочих головоногих, но необычайная
сила мышц в борьбе за существование, презрение к боли, живучесть
пугали, намекая на то, что его место скорее в аквариуме, чем в
человеческом животе. Я с трудом высосал содержимое нескольких
раковин: звери шевелились во рту и даже после потери части своего
туловища норовили скрыться обратно в свой домик.

Мои друзья ломали створки руками, умело отсоединяя зубами съедобную
часть от сомнительной на вид шершавой ноги, находящейся с другой
стороны костяного футляра. Борьба с инопланетными тварями быстро
утомила меня, тем более, что после кратких размышлений я понял,
что впервые в жизни ем что-то реально живое, по-волчьи умертвляя
его в своей пасти. Я думал о том, что начнется в моей жизни с
появлением детей: продолжение хищничества или пробуждение жертвенности.

__________________________________________________________________________________

Примечания

1. «Барбикю рибс» – ребрышки, поджаренные в специальном
соусе.

2. Рэднек (жарг.) – хамоватый простолюдин, живущий
по преимуществу в сельской местности.

3. «Вайт треш»(жарг.) – белый мусор, отребье.

4. «Блэкаут» (blackout) – отключение света из-за сбоя
работы электростанций.