Онтологические прогулки

 Предыдущие выпуски

   3.4. Классы значений. Вернемся еще раз к козлу Бехтерева, который, будучи приучен поднимать ногу на свет, поднял ее на звук (п. 2.1, 2.8). Свет и звук дают ощущения различной модальности. Но козел их обобщает. По какому признаку?

     По признаку характера изменения во времени. Там была вспышка света, а здесь – «вспышка» звука. Другими словами, свет и звук обладают одинаковой формой во времени. Это формальное сходство играет чрезвычайно высокую роль в работе интеллекта. У животных оно играет решающую роль.

     Страус, будучи очень «тупым» животным, нападает на человека. Страусоводы держат над своей головой высокий предмет, например, метлу, и тогда страус отступает. Он классифицирует объекты по простейшему признаку формы – высоте. Китайские охотники для защиты от тигра надевают на затылок маску человеческого лица – тигр нападает только сзади, но не способен отличить лицо от маски.

     Если больному шизофренией человеку показать изображение очков, зрительной трубы и велосипеда, то он объединит в одну группу, скорее всего, очки и велосипед из-за сходства формы.

     Склонность и даже «стремление» классифицировать воспринимаемые объекты –  фундаментальное врожденное свойство интеллекта. Уже примитивный интеллект насекомых способен выделять классы ощущений, ориентирующих их деятельность. Что нового внес человек «в этом вопросе»?

     Первый уровень классификации восприятий – значения – был рассмотрен выше (п. 2.5). Следующий уровень, связанный с возникновением языка, – грамматические значения, в которых реальность классифицирована, исходя из чистых отношений. В русском языке грамматические значения кодируют отношения предметности, действия и признака. Столь обобщенное деление значений на классы требует весьма основательной способности к абстрагированию от конкретного содержания значений.

     «Весна идет» – фраза, в которой состояние природы, весна, обладает грамматическим значением предметности и способно действовать, идти. Есть ли основания для столь смелого обобщения? Если хорошо подумать, то, безусловно, есть. Действительно, природа в весеннем состоянии обладает вполне определенными предметными свойствами: ручьи, льдины, плывущие по воде, цветы, листья, травы, коровы на пастбище... Движение весны – это движение во времени, подобное движению от молодости к зрелости и далее, к старости. Но это же движение можно рассматривать как реальное перемещение границы таяния снега или границы цветения с юга на север. И, безусловно, весна идет, а не, скажем, ползет. Разве может ползти эта красавица с венком из цветов на голове? На худой конец – летит вместе с южным ветром.

     Человек, в отличие от животного, способен сам выбирать принципы классификации значений. Эти классы образуют множества значений, которые могут многократно пересекаться.

     К примеру, дуб может быть классифицирован в различных отношениях как растение, дерево, лиственное дерево, сырье для древесины, сырье для бочек, сырье для коньячных бочек, плодоносящее дерево, дерево средней климатической полосы, лесообразующее дерево, предмет, предмет вегетации, предмет экспорта (импорта)... Классы различаются широтой охвата и характером взаимного пересечения. Классы могут включаться в качестве элементов в другие классы, а значения могут представлять классы.

     Поскольку наименования классов сами являются значениями, то совокупность значений и классов значений образуют довольно сложную структуру. Ее можно представить в виде матрицыотношений классов и значений: строки матрицы представляют значения, а столбцы – значения-классы (совокупности значений – классы). На пересечении строк и столбцов проставляются значения истинности: единица, если значение входит в класс; нуль – если не входит. Число единиц в столбцах представляет объем класса. Число единиц в строке – число классов, включающих данное значение.

     Возникает законный вопрос: зачем умножать классы значений? Ответ очень прост: включение значения в новый класс сообщает значению новый смысл. Рост числа классов есть рост числа смыслов. В этом состоит один из механизмов познания: интеллект как бы заполняет матрицу, расширяя поле смысловдля каждого значения. Высочайшая эффективность такого механизма состоит в том, что число смыслов пропорционально произведению числа классов на число значений. Добавление еще одного класса наполняет новым смыслом огромное количество значений. Матричный механизм сруктуризации информации чрезвычайно эффективен, с точки зрения быстроты доступа и экономии ресурсов памяти. Главное, что следует отметить, интеллект структуризирует данные и алгоритмы, и вполне возможно придумать упражнения, позволяющие совершенствовать эти структуры. Об этом свидетельствует специфичность интеллектуальной деятельности, присущая представителям различных профессий.

   3.5. Рациональное мышление – это мышление в понятиях. Один из методов получения новых понятий состоит в сужении поля смыслов (ограничении числа классов) для тех или иных  значений. По сути, это есть процедура абстрагированиясмысла, выделения определенного аспекта отношений и игнорирование всех прочих. Точное следование этому принципу – важнейшее и необходимое условие культуры рационального мышления. С другой стороны, поскольку понятие лишено всей полноты смыслов (отношений), то оно представляет собой идеализацию значения.

     Если человек попадает в суд, то с точки зрения суда он перестает быть человеком в обычном смысле, а превращается в субъект права– существо, достигшее определенного возраста и дееспособное (умеющее поставить крестик вместо подписи). Более ничего не требуется, за исключением маленького нюанса: субъект права должен знать все законы с изменениями, дополнениями и поправками, даже такими, которые только-только появились в утренней газете. Суд рассматривает не реальную жизненную коллизию, а дело– отношения субъектов права и их соответствие с законом. Если вам не удалось вернуть через суд деньги, данные вами взаймы, вследствие истечения срока давности, то виноваты в этом вы сами. Как человек, вы могли не знать о существовании срока давности. Но как только вы обратились в суд, вы превратились в субъекта гражданского права, который по определениюобязан знать закон.

     Правда у каждого своя, а право одно на всех. Если суд будет пытаться видеть человека, тем более, если будет искать справедливость, то правосудие тут же закончится: повязка сползет с глаз богини правосудия. Хороший закон должен действовать точно и неотвратимо, как закон природы. (Впрочем, если вдуматься, то правовая норма «срок давности» есть дань справедливости. Если вас длительное время не волновал возврат денег, значит они вам не очень нужны. А если должник вам долг не возвращал, значит, деньги ему значительно нужнее. Все по справедливости).

    При таком подходе понятия вводятся при помощи определений – аксиом, сводящих все поле смыслов к ограниченному числу строго очерченных отношений. Некоторые отношения понятий имеют характер операций.Применение операций к понятиям приводит к возникновению новых понятий и новых отношений.

     Отношения гражданского права (правовые нормы) действуют между субъектами  (физическими лицами, юридическими лицами, государством) и  объектами (имуществом, ценными бумагами) гражданского права. Ряд отношений (купля-продажа, наследование, заклад) имеет характер операций. В результате действия операций возникают новые понятия: имущество становится товаром, объектом наследования или залога, а субъект – продавцом, покупателем, кредитором или наследником. Новым понятиям соответствуют новые отношения, возникшие в результате операций.

     Таким способом строится аксиоматическая модель отношений. Поскольку такая модель оперирует с идеальными объектами (понятиями) по законам логики, то она должна быть внутренне непротиворечива, то есть все высказывания в рамках модели могут быть либо истинны, либо ложны, но никогда – истинны и ложны одновременно. Достижение непротиворечивости чрезвычайно сложная задача (недостижимая мечта законотворцев). Скажем, язык, как система отношений, изобилует внутренними противоречиями, как в словообразовании, так и в морфологии. Такие противоречия разрешаются очень просто, посредством введения грамматической нормы, закрепляющей исключения из правила. Другое дело, если противоречие возникает, скажем, в физике. Это грозит крахом основных представлений о мироздании, не говоря о чисто экономических последствиях.

     Классы значений, обладающие наибольшей общностью, отличаются простейшими отношениями. Например, отношение соответствия натуральному ряду чисел означает, что значения, входящие в класс соответствия, могут быть пронумерованы числами натурального ряда. В таком случае, все операции, применимые к натуральному ряду, могут применяться к данным значениям. Это – арифметические операции. Весь инструментарий арифметики, наработанный для натурального ряда, становится, автоматическиприменим для любыхзначений из класса соответствия.

     Данный пример иллюстрирует один из главных методов рационального мышления: выделение чистых отношений, исследование свойств чистых отношений, применение этих результатов к любым значениям (объектам), входящим в данный класс отношений. Применение этого метода предполагает умение классифицировать значения, абстрагироваться от всей полноты объекта и выделять чистые (абстрактные) отношения.

     Спросите ребенка: «Что больше, три мышонка или два слоненка?» Ответ – два слоненка. Подросток на тот же вопрос задаст встречный вопрос: «По количеству или по весу?» Он научился выделять абстрактные числовые и весовые отношения. Однако на вопрос: «Что больше, два метра или один килограмм?» он, скорее всего, попросит уточнить: «Два метра чего?» Старший школьник или студент на тот же вопрос ответит: «Эти две величины несоизмеримы». Но если у него спросить: «А почему они несоизмеримы?» – он глубоко задумается. Физик ответит: «Потому что они выражают два независимых отношения реальности – пространственное и весовое». Но даже у физика в глубине сознания закреплены образы метра и килограмма в форме материальных объектов, обладающих различными отношениями.

     Умение абстрагировать чистые отношения – один из важнейших инструментов познания. С древнейших времен человечество культивировало формы познания, тесно связанные с абстрагированием: загадки, приметы, пословицы и поговорки, притчи, сказки.

     Пожалуй, важнейшее отношение, которое человек выделил и исследовал в чистом виде – отношение измеримости, означающее, что любые значения, входящие в класс измеримости, обладают мерой(п. 3.3). Объекты, имеющие эталон меры, превращаются в величины.Величины исследует наука  математика.

     Понятие величины возникло в результате обобщения понятия целых чисел вначале на дробные, а затем на действительные числа. Дискретное целое число превратилось в непрерывную величину. Если задан некий эталон меры, то любой измеримый объект может быть охарактеризован числом эталонов, другими словами, числом и размерностью.

     Тенденции математики к расширению области применимости ее результатов привели к возникновению классов величин, описываемых комплексными числами, векторами (направленными величинами), квадратными матрицами, тензорами (обобщениями векторов и матриц), многочленами, функциями. Выводы математики проверяются опытом на соответствие реальной действительности, а также – на внутреннюю логическую непротиворечивость. Не менее половины всех усилий математиков направлено на обоснование строгости и обобщение получаемых результатов. При этом обычно используется аксиоматический метод– один из способов дедуктивного построения теории, в котором исходные аксиомыи правила вывода, принимаемые без доказательства, по сути, являются обобщениями отношений реальности. Правила вывода задают операции, с помощью которых можно получить заключения, исходя из посылок. (Классический образец этого метода представляет собой труд «Начала» Евклида, написанный в 3 веке до н. э.) Поэтому математика, исследующая чистые отношения и операции с абстрактными величинами является универсальным инструментом, применимым к любым системам, обладающим данными отношениями.

     Применимость универсального языка математики для целей познания определяется возможностью (способностью) выделить определенные отношения реальности в качестве измеримых величин.

     Вернемся еще раз к Галилею, размышляющему о законе динамики. Любой реальный объект или явление обладает огромным количеством внутренних и внешних связей, определяющих его свойства и поведение. Пластичная глина, упругий шарик, текучая вода, мягкая шерсть, натянутая струна – бесконечное разнообразие реальных тел – все должно подчиняться единому закону. А теперь попробуйте себе представить, что это будет за универсальный закон.

     Ньютона  волновали те же проблемы. Путь, который он избрал, демонстрирует не только его гениальность, но также возможности рационального мышления, основанного на последовательном абстрагировании при рассмотрении реальных явлений и сведении их к основополагающим отношениям.

     Ньютон написал свои законы для материальной точки– исчезающе малой части тела. Материальная точка всегда ведет себя как единое целое. Течение струи жидкости, колебания струны или пружины могут быть сколь угодно сложными, но мельчайшие их частицы всегда двигаются подобно маленькому твердому шарику под действием суммы всех сил (равнодействующей) и подчиняются простейшему (по форме) закону Ньютона (п. 3.3). Правда, чтобы использовать этот закон для описания движения реальных тел, Ньютону пришлось изобрести исчисление бесконечно малых величин (дифференциальное и интегральное исчисление). Вся сложность реальных связей и отношений перекладывалась на «плечи» универсальной науки – математики. Не случайно Ньютон назвал свой труд «Математические начала натуральной философии».

     Итак, происходит разделение содержательных (связанных с реальностью) моделей понятий и моделей чистых отношений. Воспроизводится (на более высоком структурном уровне) ситуация с матрицей отношений классов и значений. Реализуется матрица отношений моделей понятий и моделей чистых отношений. Если строки матрицы обозначить моделями понятий (связанными с реальностью), а столбцы – моделями чистых отношений, то на пересечении строк и столбцов будут значения истинности: единица, если есть соответствие моделей; нуль – если нет. Смысл такой структуры тот же, что и раньше: одна модель чистых отношений может соответствовать неограниченному числу «предметных» моделей. Данный механизм проявляется в ассоциативном мышлении.

     Арифметика может «обслуживать» бесконечное множество понятий, обладающих отношением соответствия натуральному ряду чисел. Дифференциальные уравнения отображают отношения бесконечного многообразия реальных процессов, геометрия – пространственные отношения и формы, алгебра – числовые отношения, логика – логические отношения, топология – отношения непрерывности и отображения. Философия отображает наиболее общие отношения в процессе бытия и мышления, применимые к широчайшим классам явлений.

     Существенная особенность такого «разделения труда» состоит в том, что конкретное содержание (форма) реальности преобразуется в форму модели чистых отношений.

     Если уравнение, выражающее 2-й закон Ньютона, применить к движению реальных тел, то вся «конкретика» движения воплотится в форме дифференциальных уравнений, в форме начальных и граничных условий, а также в форме решений уравнений. Таким образом, форма реальности отображается в форме отношений (в данном примере – в математической формуле). Математическая форма уравнений в «концентрированном» виде отображает реальную форму движений.

     «Чистота» отношений определяет уровень идеализации реальности. Идеализация имеет место всегда. Самая лучшая теория и самый лучший математический аппарат всегда образуют лишь модель реальности. Точность модели может быть проверена с помощью специальных экспериментов. В настоящее время стало возможным проводить машинные эксперименты при помощи компьютеров.

     Остается ответить еще на один вопрос: если все понятия суть отношения, если модели, связывающие понятия, также имеют дело с отношениями, то как мы получаем знания о сущностях?

     Переход к сущностям реализуется путем перехода понятий к мерам и эталонам. Килограмм, метр, секунда – конкретные материальные сущности, хранящиеся в палате мер и весов. Если все понятия обладают мерой, то немедленно можно осуществить переход от моделей отношений к сущностям.

   3.6. Чувственная информация. Вернемся еще раз к информации, взятой в «человеческом измерении». Выше мы выяснили, что информация, представленная понятиями – рациональная информация, может быть передана весьма точно. Значения имеют неопределенность, связанную с существованием индивидуального смысла, который не может быть передан с помощью значения, поскольку принятое значение порождает новый смысл у человека-приемника. Более точная передача смысла возможна посредством текста, но текст порождает новый смысл. Информация, которую человек воспринимает чувственно в формах (визуальных, звуковых и осязательных, а также в формах отношений) – чувственная информация, может быть передана лишь в простейших случаях, когда она полностью рационализирована и сведена к понятиям. Наконец, существует еще один, «биологический» вид информации – чувство, как таковое. Передать чувство – означает передать соответствующее физиологическое состояние. Когда человек говорит: «Мне страшно», – он передает не чувство, а его обозначение (значение, знак, символ).

     Итак, из трех видов информации только рациональная информация (выраженная в понятиях) может быть передана  и сохранена достаточно точно вне зависимости от формы представления информации (информационного кода). Каким образом можно передать чувственную информацию? Представьте себе, что нам необходимо передать облик (форму) Сидорова. Мы без труда можем составить словесный портрет, в котором укажем все составляющие облика Сидорова, которые сводятся к значениям и понятиям. Будет ли достаточно словесного портрета, чтобы по нему опознать Сидорова на улице? Ясно, что нет, при сколь угодно большой длине описания. Чтобы передать информацию об облике Сидорова, нам необходимо предъявить самого Сидорова или, на худой конец, его изображение. Описание музыкальной мелодии возможно в виде нотной записи, но она также отражает только рациональную часть информации и не передает собственно звук. Мы приходим к выводу, что передача чувственной информации, заключенной в формах (формах отношений) объекта, может быть реализована путем презентации самого объекта, либо его определенных отношений (пространственных, цветовых, звуковых, тактильных). Чувственная информация определенной модальности не может быть преобразована в информацию другой модальности (пространственная в цветовую, звуковую или наоборот). Форма (пространственная) Сидорова не может быть передана через его голос, а голос – через форму. Чувственная информация, заключенная в формах определенного объекта не может быть целиком передана через информацию, содержащуюся  в формах другого объекта (других объектов). Форма Сидорова не может быть передана через форму Иванова. Чувственная информация может быть рационализирована и сведена к набору эталонов и понятий (по крайней мере, частично).

     Может показаться, что фоторобот Сидорова (изображение, полученное из фрагментов) есть передача его форм через формы других людей. На самом деле, фоторобот – это попытка рационализироватьформу, сводя ее к набору наименьших стандартных эталонов, то есть использовать механизм, которым пользуется интеллект, создавая воспринимаемые формы. Но интеллект использует в качестве основы структуру ощущений, непосредственный продукт реальности. Основой для фоторобота является образ представлений, вторичный по отношению к реальности.

     В музыкальных формах рационализированы высота музыкального тона и ритмическая структура. Языковые формы отношений рационализированы в языкознании. Значительная часть форм пространственных отношений рационализирована в математике. Искусство рационализирует чувственные восприятия, превращая их в художественные приемы.

     Что касается передачи чувств как таковых, то необходимо подчеркнуть, что чувства как таковые не представляют собой информацию, но тесно с ней связаны: чувства – это продукт информации. Для того чтобы передать чувства субъекта-передатчика, необходимо разместить субъекта-приемника в идентичную информационную обстановку. Естественно, что чувства двух субъектов в идентичной обстановке будут различны, вследствие различий в их индивидуальном опыте. Чем выше уровень организации чувств,  тем более они индивидуальны при прочих равных условиях. Простейшие чувства генетического происхождения, сопровождающие эмоциональные состояния, могут, не только воспроизводится у разных людей, но также измеряться объективными методами (по различным физиологическим реакциям организма). Интеллектуальные или эстетические чувства в настоящее время не подлежат объективному контролю, но и без него ясно, насколько широк может быть их диапазон у разных людей.

     Но все-таки чувства передавать можно! Это можно делать, в частности, при помощи звука. Голосовой аппарат человека устроен так, что чувства, охватившие человека, оказывают влияние на характер звукоизвлечения. При этом восприятие данных звуков вызывает совершенно адекватную чувственную реакцию у субъекта восприятия. По сути, звук является средством непосредственной передачи чувств. Именно поэтому выше мы обозначили чувство как «биологический» вид информации: передача чувства представляет собой передачу сообщения информационного характера. Носителем  информации является звук, а сама информация закодирована в спектре звука, меняющемся во времени. (Можно выделить составляющие звука, поддающиеся рационализации: тембр, интонация, тон, звуковой интервал, ритм).

     Природа такого явления – в жизни, имеющей длительную эволюционную историю. Дело в том, что вначале слова не было, а был звук. До сих пор животные общаются с помощью звуков, и людям, вполне понятен такой способ общения (мы четко различаем по смыслу рычание и воркование), так как люди тоже выражают и передают информацию (в особенности чувственную) в звуке, а не только в слове. Именно поэтому люди слушают пьесу в театре, а не читают с листа. Диапазон звуков человеческого голоса, от мягкого мурлыканья до рычания и визга имеет чувственные аналоги. Здесь мы имеем дело с врожденными алгоритмами звукоизвлечения и восприятия звуковых форм, подобно тому, как мы от природы наделены способностью воспринимать пространственные формы.

     Характер связи между функциями голосового аппарата человека или животного и чувствами или эмоциями довольно универсален в биологическом мире. Видимо звук, как средство коммуникации, начал использоваться очень рано (в эволюционном смысле). Основная форма отношений между эмоцией (чувством) и звуком, похоже, состоит в том, что внутреннее напряжение организма предается в напряжение голосового аппарата и мышц диафрагмы, что приводит к увеличению интенсивности и обогащению звука высшими обертонами, а также к повышению общей тональности звука. Кроме того, реализуются стандартные врожденные интонационные алгоритмы типа плача, лая, воя, стона. Им соответствуют столь же стандартные врожденные алгоритмы преобразования восприятий звука в эмоцию. Звуки человека значительно богаче интонациями, чем звуки животных. Но характерно, что высшие животные, имеющие дело с людьми (собаки, лошади), скорее улавливают смысл характера звука и его интонации, чем смысл слов. По сути, характер звука есть характер чувства, звук – аналог чувственного выражения. Коммуникация с помощью звука реализует чисто чувственное общение, недостижимое никакими другими средствами.

     Информация, передаваемая в звуке, содержится в форме отношений меняющихся во времени спектральных составляющих звука, то есть в типе звуковой структуры. Например, звук, обозначаемый буквой а, определяется отношением частот обертонов, независимым от высоты звука и его индивидуальных особенностей. В свою очередь, данное отношение частот реализуется формой определенных отделов голосового аппарата (полости рта, языка, губ) – звуковые формы соответствуют пространственным формам. Информация, содержащаяся в звуке (в том числе – чувственная и само чувство) воспринимается вне зависимости от восприятия источника или носителя этой информации, то есть она самоценна.

     Несколько по-иному обстоит дело с передачей чувств посредством зрительных образов. Эмоционально воспринимается вид язв, ран, аномалий, уродств и т.п. (что биологически оправдано), вид змей, свирепых хищников, всякого рода «страшных рож», но эти эмоции существуют вне связи с чувствами объекта восприятия, поэтому не относятся к области передачи чувств. Мимика (выражение лица) человека прочитывается наблюдателем как определенное чувство (злость, удивление, недоумение, радость и т. д.), причем само это чувство может передаваться наблюдателю. Особенно хорошо передаются эмоциональные состояния человека-передатчика. При «повышении» уровня чувствования передача чувств становится все более затруднительной. Интеллектуальные чувства, по-видимому, вообще не передаются, хотя внешне могут фиксироваться человеком-наблюдателем через мимику. Это не что иное, как восприятие определенных внутренних свойств объекта через его форму. 

     Здесь мы видим проявление общей тенденции: хорошо «прочитываются» и передаются те чувства, которые недалеко «ушли» от первобытных эмоций, от звериного человеческого прошлого. Тем не менее, человек в этом отношении сделал огромный прогресс. Об этом говорит опыт развития театрального и киноискусства, где актеры умудряются так выразить свои чувства (и не только примитивные), что даже неискушенный зритель (не говоря об опытных театралах) способен их прочитать и ощутить. Существует язык чувств – результат рационализации внешних проявлений, сопровождающих внутренние переживания. Артист, знающий этот язык, превращает себя в инструмент, выражающий внешние проявления чувств, подобно роялю, способному создать определенный звук при нажатии определенной клавиши. Отпадает необходимость «глубокого погружения» в образ, чтобы вызвать истинные чувства и получить полное соответствие между внутренней жизнью артиста и ее внешними проявлениями. Традиционно считалось, что артист, работающий методом «погружения», создает более глубокие образы. На самом деле, все не так просто. Артист, имитирующий внешние проявления чувств, начинает сам переживать эти чувства. Включается механизм обратной связи под управлением сознания. Знание языка внешних проявлений чувств дает возможность переходить к переживанию этих чувств. Целостность природы человека проявляет себя в том, что выражение внешних форм создает внутреннее содержание, соответствующее этим формам.

     Вид общения, при котором возникает непосредственный обмен чувствами посредством визуальных образов – поведение, выраженное в мимике, позах, жестах, движениях (агрессивное, миролюбивое, сексуальное), имеющее прямые аналоги в животном мире. Формой поведения является танец. Через танец возможна непосредственная передача чувства. Танец – своего рода, музыка тела. Различные движения, позы и их организация во времени представляют собой универсальный (для человека, как для вида) язык чувств, имеющий, подобно звуку, древнюю биологическую природу.

     При конфликтах, возникающих в процессе общения, происходит непосредственный обмен чувствами, ведущий к возбуждению сторон и эскалации конфликта. В первую очередь включается в «работу» звук: повышается тон разговора, постепенно переходящий в крик, разнообразятся и приобретают агрессивную специфику интонации. Далее, подключается жест, поза, движение и, наконец – физический контакт. «Раскрутка» конфликта связана именно с непосредственной передачей чувств (эмоций). В давние времена способность воспринимать чувства играла важную приспособительную роль, так как способствовала быстрой мобилизации организма на отражение потенциальной опасности. В наше время такая способность зачастую сама становится источником опасности.

     Чувственная информация и сами чувства, передаваемые посредством зрительных образов, не могут существовать вне носителя этой информации, то есть вне образа.В этом проявляются качественные различия зрительного образа и звука.

     Природа этих различий – в физических свойствах звука и света. Звук существует «сам по себе», так как звуковые волны обладают свойством огибать препятствия, просачиваться через отверстия и т. д. Звук  может быть «оторван» от его носителя. Зрительный образ возникает благодаря отражению света от поверхности предмета, то есть – через «визуальный контакт» и не существует вне контакта.

     Следует отметить специфику восприятия цвета, как информационного воздействия. Как было отмечено выше (п. 1.4) цвет вне формы представляет собой неструктурированное ощущение и не передает информации. Но он сохраняет качества ощущения, имеющего глубокие связи в древних отделах мозга, и оказывает непосредственное воздействие на эмоциональную сферу человека, что изучается в психологии.

     Есть еще одно, чисто человеческое явление, сопереживание, при котором происходит обмен чувствами. Сопереживание – синтетический (то есть включающий все каналы коммуникации)механизм обмена опытом (чувственным и рациональным), усиленный непосредственной передачей чувств. При сопереживании чужой опыт может восприниматься и познаваться, как свой собственный. В процессе участвует звук, слово, образ, поза, жест и физический контакт.

     Физический контакт воздействует на организм на физиологическом уровне. Известно, что тело человека является излучателем и приемником электромагнитных волн миллиметрового диапазона. Возникает своего рода физиологический информационный обмен, до сих пор не изученный, но факт существования которого не вызывает сомнений. Например, если два человека взяли друг друга за руки (за обе), то у них через какое-то время устанавливается общий синхронный сердечный ритм. Следовательно, существуют механизмы стабилизации нарушенных функций и режимов работы организма, действующие на биологическом уровне, и общение с уверенным, сильным человеком сообщает уверенность и силу. И совсем неспроста плачущий ребенок прижимается к матери, и она – гладит его по головке.

     В информационном смысле, сопереживание противоположно конфликту, так как в одном случае происходит принятие, а в другом – отторжение сообщаемой информации. Однако в обоих случаях происходит аналогичный информационно-чувственный обмен, различающийся отношением к информации.

     Сопереживание выполняетдве функции, чрезвычайно важные в жизни человека и соответствующие его естественным потребностям: функции познания и передачи знания.

     По-видимому, потребность в передаче знания имеет столь же глубокую биологическую природу, как и потребность в познании. Стремление поделиться знаниями, чувствами, переживаниями бывает столь сильным, что никакие запреты не в состоянии удержать это распирающее изнутри желание. «Что знают трое, то знает свинья».

     Поддержка, которую получает человек, испытывающий горе, большей частью связана с удовлетворением потребности «поделиться» горем, что приносит утешение (в том числе, благодаря механизму рационализации, п. 2.4). Трагедия творца, не понятого сообществом, состоит не в том, что он недополучил общественных благ, а в том, что он не передал продукт своего познания (или – что этот продукт «не доходит» до людей). Стремление иметь учеников, последователей не объясняется прагматичным подходом. Оно иррационально, глубинно, инстинктивно, оно сотворено эволюцией, которая отбирала тех, кто стремился к познанию и к передаче знания. Однако, первично в этом ряду все же стремление к познанию, которое является изначальным следствием биологической природы интеллекта.

     Основа, определяющая чувственное восприятие звука, движения, позы, жеста, своими корнями уходит в древний мозг и в этом смысле подобна инстинктам. Она не поддается рационализации так же, как ощущения и эмоциональные состояния. Но, подобно тому, как эмоции благодаря интеллекту переходят в чувства, эти глубинные дикие переживания «очеловечиваются», наполняются содержанием, но вместе с тем, приобретают национальный и индивидуальный характер. Эта «культурная» надстройка, связанная с чувственным опытом и деятельностью интеллекта, представляет собой цель и средство чувственного познания соответствующих аспектов реальности.

     Исторический опыт показывает, что звук может иметь даже политическую и идеологическую окраску. Во времена не столь отдаленные, считалось, что звук трубы – это «наш» звук, ведущий к подвигам и трудовым свершениям, а саксофон имеет «буржуазный» звук, «не наш», ведущий не в светлое будущее, а в темное прошлое, растлевающий и морально разлагающий. Безусловно, в этом была глубокая истина –  чувственный звук саксофона звал отнюдь не на трудовые подвиги.