Онтологические прогулки

     Предыдущее эссе показало, что трансцендентальное Я не может являться начальной точкой современной философии. И, соответственно, не является обязательной и феноменологическая редукция или универсальное сомнение как единственно верный способ достижения трансцендентального Я. Претензия философии на статус царицы наук, в том числе и науки поведения человека, на деле оказывается лишь еще одним средством порабощения этого человека. По очень простой причине: чистого трансцендентального Я не существует потому, что не существует чистого человека или человека вообще. Или, что то же самое,

     не существует одного правила для всех

     Такого правила не было раньше, не будет и впредь, как бы сильно этого ни хотелось. Максима И.Канта: должно быть возможно, чтобы представление "я мыслю" и т.д. указывает не на то, что "я мыслю" должно  находиться в начале каждого поступка человека, а именно на то, что "я мыслю" "должно быть возможно", то есть может быть включено в действие тогда, когда потребуется. Античные философы показали нам, что человек тотален, а именно: все, что делает человек - дышит, ходит, воспринимает, познает и т.д., он делает не отдельной своей способностью, не частью себя, а всем собой. В человеке нет одной главной способности, - слуха, зрения, памяти или осознания. В каждом действии человек присутствует весь, как неким образом скоординированное существо, то есть как внимание. То есть внимание - не отдельная способность, а способ координации способностей человека.

     внимание - не способность человека, а матрица его сборки, принцип существования

     Зацикленность современной философии (особенно - западной) на сознании и осознании как отличительных, доминирующих и видообразующих способностях человека заставляют ее подчинять человека его способности к осознанию в ущерб не только другим модусам внимания (простому и родовому), но и тотальности человека вообще. Поставив осознание, а вслед за ним и трансцендентальное Я, в центр человека, философия отправила целостность человека (его скоординированность или внимание) на периферию, тем самым лишив современного человека полноты горизонта его возможностей. Разделив мир на осознанный и неосознанный, философия породила дуализм, постоянный разрыв между тем, что человек может осознать, в том числе и в себе, и тем, что не может.

     ограниченность философии принуждает ее к насаждению ограничений

     Превозношение философией своей разумности неизбежно оборачивается неразумным самопревозношением. Мир осваивает не рефлектирующий человек, а человек, способный к рефлексии. Это, казалось бы, легкое смещение акцента помещает (а не низводит) рефлексию (осознание) в целостность человека, тем самым раздевая философию, но в то же самое время одевая человека, превращая ослепшего от своего величия короля в координированного или внимательного человека.

     Продолжим. Трансцендентальное Я не может быть начальной точкой становления современного человека, а феноменологическая редукция – единственным и обязательным средством ее достижения именно потому, что трансцендентальность Я и феноменальность редукции матричны или другими словами, существуют как готовые модели действия. Сократ осуществил эту матрицу по формуле «я знаю, что ничего не знаю», Декарт – по формуле «я мыслю, следовательно, я существую», Кант – по формуле «я сам». Однако, Сократ исследовал самого себя, Декарт подверг все сомнению, Кант индивидуировал опыт познания. Мы помним этих людей не потому, что они дали нам готовые матрицы мысли и действия (как думается профессорам философии, которые этими матрицами распоряжаются), не потому, что они подумали и подействовали за всех нас, а прежде всего и именно потому, что каждый из них смог состояться сам и только сам. Для человека, как и для любого феномена вселенной, это означает достичь полноты существования или индивидуироваться, стать «собранным субъектом» (Мамардашвили). Современный человек, в отличие от человека родового, проходит процесс становления не только по уже готовым (родовым или социальным) матрицам, но и по матрицам индивидуальным, которых в его распоряжении множество, но по которым он действовать не может! Декарт не мог мыслить по формуле Сократа, Кант – по формуле Декарта, Гуссерль – по формуле Канта, Мамардашвили – по формуле Гуссерля, я и каждый из нас – по формуле Мамардашвили.

     Как индивидуум, я и каждый из нас должен состояться только сам, по той единственной матрице, которая и станет этим становлением. По уникальной и неповторимой матрице, создающей вот эту личность и больше никакую другую. Исследуя себя и других, Сократ обнаружил, что знание является результатом особым образом направленного диалога и, соответственно, для его получения знать что-либо совсем необязательно. То есть для получения знания никакие другие знания не нужны. Удивительное и до сих пор неоцененное по его действительному значению открытие! Декарт поставил себе задачу доказать существование бога, однако в результате своего становления как осуществляющего теодицею доказал существование себя как мыслящего! Человек стал оправданием бога! Разве не это показал нам Декарт?! Кант сосредоточился на трансцендентальном, до-опытном или априорном познании и обнаружил в основании их спонтанные «акты воли», которые и стали с тех пор действительной «критикой чистого разума». Благодаря школьной философии мы знаем формулы, оставленные нам нашими предшественниками, но это знание никак не помогает нам в нашем индивидуальном, личном становлении.

    Каждый удавшийся, совершенный опыт личного становления живет в континууме современной цивилизации как атом, феномен, «матричный амплификатор-усилитель» (Мамардашвили), который самим фактом своего существования помогает каждому из нас. Но помогает не тем, что подталкивает нас на свое повторение, на мультипликацию самого себя, а тем и только тем, что создает среду свободного становления, стихию творения. Чем насыщеннее среда свободного становления, чем разнообразнее наполняющие ее феномены, тем больше людей становятся личностями, совершенством. Пытаться повторить даже самый гениальный опыт – значит удваивать мир, создавать мир подражателей, в котором толпы клонов следуют единицам. История последних тысячелетий человечества показывает, что, как правило, всеобщим становится то, что подходит многим и что легче скопировать, но и, как правило, такое всеобщее себя быстро изживает и оставляет после себя руины. И человечеству приходится – с большой неохотой и сильным сопротивлением – обращаться к феноменам особенным, редким, но удивительным образом перспективным, задающим такое направление развитию человека, которое расширяет его возможности и обогащает его разнообразием, глубиной, индивидуальностью и вместе с тем – единством.

     Сократ, Демокрит и Декарт сделали для человечества больше, чем тысячи князей, военачальников, министров и адвокатов. Потому что смогли состояться как индивидуумы, личности по императиву Канта – «поступай так, чтобы максима твоего поступка могла стать нормой всеобщего законодательства». Заметьте, не была и не является сейчас нормой всеобщего законодательства, а могла стать. Станет или нет, неизвестно, покажет время. Но должна мочь стать.

     Закон человечеству может дать только тот, кто смог состояться сам.