Онтологические прогулки

   Философия античности возникла как индивидуирующий институт современной цивилизации, что хорошо понимали в античности, однако народившиеся в это время религии, в союзе с превзошедшими рамки полисов государствами, оттеснили философию древности, заместив ее индивидуализм свободы индивидуализмом покорности и даже рабства. Предложенные государствами и религиями способы индивидуации способствовали формированию такого типа человека, который я называю "человеком спасения", основная особенность которого заключается в том, что его индивидуации замыкаются на дуализм божественного и дьявольского при отсутствии "собственной" индивидуальности, точнее, с отсутствием собственного существования. Тысячелетнее культивирование такой матрицы полностью размыло едва народившуюся в античности индивидуальность, перенеся онтологичность существования человека из модуса индивидуума в модус существования вечной души в противовес призрачности, мимолетности и принципиальной греховности модуса земной жизни. К концу средневековья человек практически полностью "разиндивидуализировался" как земной человек и одновременно, что даже более важно, формировался в квази-существовании; личная индивидуация человека позднего средневековья оживляла настолько узкий горизонт его жизни, что он практически не переживал ни себя, ни свое существование реальным. Живая вера ранних религий постепенно сменяется формальной верой поздних, простота небольших общин подминается чудовищной иерархией с неизбежными реформациями, расколами, размножением сект, радикализмом,  фундаментализмом, войнами, государственным контролем, манипуляцией и т.д. Для меня важно прежде всего показать изменения в личной индивидуации, от социальных, культурных и государственных модусов я здесь отвлекаюсь.

   Декарт осуществил, прояснил и продемонстрировал опыт "заземления" личной индивидуации, ее освобождения из-под гнета религиозных форм и перевод в топос личного усилия или автономного субьекта. Возрождение античного индивидуализма вновь открыло человека как возможность, как "я сам", правда, матрица религиозного дуализма до сих пор, на протяжении многих веков, по-прежнему подталкивает современного человека к расщеплению. Действенным условием осуществления личной индивидуации является заложенный в античности принцип устройства общества как полиса, то есть сообщества свободных граждан, обьединенных не общей территорией или владениями, не общей кровью или предками и даже не общей верой или традициями, но только – общей свободой каждого. В полисе свобода одна, но она есть у каждого, общество, построенное на такой матрице, формируется не общностью, похожестью, равенством, а разнообразием, непохожестью, неравенством; оно не образует устойчивых форм, иерархий, непреложных законов и т.д., оно каждый раз, на каждый новый случай отвечает разовым решением, которое становится законом и которое имеет силу только на момент действия данного решения и т.д. Весь этот пассаж проделан мной с тем, чтобы показать, что определяющим фактором в формировании человека является личная индивидуация и что одновременно столь же решающим фактором формирования развитого общества является создание благоприятных условий для реализации личной индивидуации. Благоприятным условием корректных и своевременных личных индивидуаций является сложное институционально, но одновременно не иерархичное устройство общества, ведь иерархия всегда, просто в силу своей природы, ориентирована на насильственные формы личных индивидуаций, которые подменяют собой действительно личные индивидуации, замещая их подделками, химерами. Если посмотреть на родовое общество, в котором действующим субьектом является род, то индивидуация происходила через родовые формы  – наречение имени, инициацию, ритуалы, праздники, первую охоту, брак и т.д. Несомненно, что современный человек наследует человеку родовому, поэтому несет в себе коды родовых индивидуаций, проявляющиеся в стремлении к обьединению с толпой, например, в виде фанатства в спорте и культуре, зависания на дискотеках, участия в разного рода маршах и пр.  Вообще, стремление к коллективу как субьекту есть наследие родовой цивилизации, тогда как в матрице современной цивилизации заложено стремление к индивидууму как субьекту.

   Действующей причиной или внутренним законом современного человека является личная индивидуация, все остальное для него: семья, общество, государство, – вторичны. На этой матрице должно строиться не только поведение и мировоззрение индивидуума, но поведение и мировоззрение семьи, общества, государства и даже человечества, когда оно сформируется как субьект. Современной цивилизации еще далеко до сколько-нибудь заметной реализации этой парадигмы, пока видны лишь зачатки движения в этом направлении; но наше дело не судить, а делать. Индивидуация не эгоизм, это отчетливо следует из предыдущих 14-ти эссе; попробуем вглядеться внимательнее. Эгоизм характеризуется не тем, что он репрезентирует я-центричность поведения, совсем нет, он характеризуется тем и только тем, что у эгоиста по каким-то причинам не сформировались матрицы социального поведения, в силу чего ему приходится строить свое поведение и мировоззрение, опираясь только на самоощущение, то есть на личную индивидуацию. О которой он при этом ничего не знает! Его эго, то есть его очередное "я" к его поведению также не имеет отношения, если бы его "я" влияло на его поведение, не говорю, его формировало, то он автоматически перестал бы быть эгоистом. Дело в том, что любое временное "я" не имеет никакого самоощущения себя как индивида, как отдельного субьекта, оно строится на других – временных – основаниях, на сиюминутных трендах; при изменениях этих трендов изменится и строение временного "я": если человек специально не работает со своим "я", оно отражает или выражает наличные тренды, то есть оно отражает или выражает ровным счетом ничего, в смысле ничего личного. В ситуации, когда "я" не выражает ничего личного, человек исходит только из личного самоощущения, то есть из личной индивидуации, которая неведома не только ему самому, но неведома и никому другому; поскольку же сам человек налицо, то в качестве эгоиста люди представляют себе такого человека, поступки которого они могут отнести только к нему самому как отделенному и отличному от них субьекту, не к его "я", не к его полу,  образованию, семейному и общественному положению, возрасту и т.д. Если же человек имеет вполне определенное, хотя и временное "я", и, самое главное, если оно заметно для всех, его никогда не назовут эгоистом, потому что это заметное всем "я" будет в той или иной степени соответствовать неким трендам, в которые эгоизм никак не входит как внешне одобряемый фактор.

   Можно сказать и по-другому: человек ориентируется на основании личной индивидуации, а не на своем или своих "я", семьи, образования и пр. Именно личная индивидуация, как матрица, синхронизирует все основные элементы, формируя поведение человека, при этом практически "независимо" от самого человека,  чтобы он ни думал о самом себе. Это и есть эгоист, тот, кто неконтролируемо ориентирован только на себя и одновременно не ориентирован на наличные общественные тренды, а если и ориентирован на какой-то или какие-то из них, то только потому, что этот тренд симметричен его личной индивидуации. Родовой человек принципиально не мог быть эгоистом просто потому, что индивидуации формировались через родовые, а не личные матрицы. Эгоист – продукт современной цивилизации. Главная ущербность эгоиста, как в социальном, так и в индивидуальном срезе, – практически полная неконтролируемость поведения, которое, однако, не представляет собой поведение спонтанное или асоциальное. Первый шаг на пути исправления этой ситуации – это работа со своим "я", в любой из возможных ее форм, психотерапии, обучения, искусства и пр. Такой шаг не развернет человека к своей личной индивидуации, но может создать условия для этого разворота, прежде всего за счет работы с вниманием, а именно: посредством обучения формированию некой направленности внимания и ее удерживанию в течение того времени, которое необходимо для создания намерения.

   Что такое личная индивидуация? Как у человека формируется самоощущение себя, переживание себя собой? Чем это переживание отличается от восприятия дерева, ощущения холодного, отражения в зеркале? Почему человек говорит "я дышу", "я вижу", хотя дышит и видит не я? Личная индивидуация – это специальный, особый вид опыта, суть которого в полном, интенсивно живом, отчетливом переживании реальности, существования. Не реальности себя!!! А реальности, просто реальности, реальности вне каких бы то ни было разделений на мир и себя, материю и дух и что бы то ни было еще. Переживание, ощущение реальности – это отдельное, специальное, особенное переживание, отличное от ощущения теплого и твердого, восприятия синего и красного, слышания, говорения и т.д. Оказывается, переживание реального (существования) есть наиболее абстрактное из всех видов переживаний, которые, в отличие от него, вполне конкретны, поскольку всегда имеют некоторое содержание. Ошибаются трансценденталисты, для того, чтобы пережить реальность, совсем необязательно сомневаться во всем, универсальное сомнение способствует переживанию реальности не больше, чем сомнение в том, не перепутал ли я правый носок с левым. Декарту хватило бы и свечи. Более того, отринув в торжественном порыве универсального сомнения весь мир, включая и себя, ты никак не получаешь в сухом остатке переживание реальности или трансцендентальное Я, просто потому, что само это действие уже предполагает как свое необходимое условие переживание реальности. Это понимал Кант, который утверждал, что должно быть возможно, чтобы трансцендентальное единство апперцепции сопровождало каждое переживание, добавляя к его содержанию принципиально недостающий ему модус реальности или существования. То есть суть трансцендентального единства апперцепции, о котором говорит Кант, в том, что это переживание реальности само по себе, в чистом виде,  без какого бы то ни было содержания. Чистая монада, в которой некое чистое существо переживает чистое существование. После чего оно может войти в мир и, благодаря этой чистоте, отделять ложное от истинного, призрачное от ясного, сомнительное от несомненного, низменное от благородного. Эта философия чистоплюйства никак не помогает ни конкретному человеку разобраться в себе, ни науке разобраться в нем. Даже если предположить, что человеку удается установить реальность (существование), то с чего философы взяли, что такое установление автоматически означает установление истины, добра и красоты? Кто это сказал? Где это написано? Единственное, что приходит на ум, это влияние религиозного наследия, в котором реальность, существование есть божественный атрибут, в отличие от атрибута человеческого, живущего в псевдо-реальности (грехе), соответственно, сам факт достижения реальности как божественного, абсолютного состояния автоматически означает достижение истины, добра и красоты. Видимо, философы просто наследовали тому, что считалось само собой разумеющимся в матрице религиозной культуры; правда, вполне может быть, что философы намеренно наследовали религии в этих представлениях, полагая, что представления о реальности как категории истинности и чистоты не подвергаются сомнению. То есть установившее реальность существо становится – самим этим действием – существом чистым, истинным и достоверным, или, на языке классической философии, трансцендентальным Я. Такое Я становится и критерием, и субьектом истины, по отношении к которому должно соотноситься любое действие, которое претендует на истину. Классическое "Я ЕСТЬ Я" означает, что любое временное "я" должно идентифицировать, синхронизировать, отождествить себя с "Я" трансцендентальным, с реальностью, существованием, в этом случае временное "я" получает благословение свыше. Так обстоит дело для классиков, однако к началу 20-го века идеи трансценденталистов потеряли свое последнее влияние, так что сегодня, для меня, они имеют значение только для прояснения  собственного мышления, чем я здесь и занят.

   Итак, индивидуация есть опыт переживания (установления) реальности (существования). Личная индивидуация есть опыт установления реальности, осуществленный данным человеком в данной ситуации. Об этом дальше.