Онтологические прогулки

   При всём отличии и разнообразии цивилизаций, культур, рас и социумов человек как вид вполне определён, на эволюционном древе вселенной, если таковое себе представить, человек  занимает не венценосное и, тем более, не высшее или высокое место, а, наоборот, очень даже место скромное, спрятанное нашим тщеславием от наших глаз достижениями промышленных, военных и цифровых технологий, за которыми мы не замечаем ничтожность этих достижений в масштабах вселенной. Конечно, можно сравнивать кремневый нож первобытного человека с компьютером последнего поколения и находить явный прогресс, однако в смысле совершенства или полноты они равнозначны; почему? да потому, что и древний нож, и современный компьютер одинаково полно выражают или являются изделиями древнего и современного человека, не предметы разные, и тот, и другой – совершенство, человек разный. И отличие древнего человека от современного принципиально настолько, что можно говорить о разных видах человека (на сегодняшний день, конечно), я много уже писал о трёх видах: первобытном, родовом и современном, однако здесь меня интересует не вопрос эволюционной преемственности человека животным и вообще природе, а его (человека) особенности, выделенности, своеобразия или даже преодоления этой преемственности.

Первое, что приходит на ум, это вполне определённая стабильность физиологической матрицы человека, которая используется антропологами и философами для объяснения его (человека) видовой стабильности, что помогает вписать вид homo в эволюцию без каких-то особенных затруднений, по крайней мере, им так кажется, причём физиологическое однообразие используется как условными материалистами, опирающимися на эволюционную преемственность, так и условными идеалистами, которые выделяют трансцендентальность или даже трансцендентность природы человека; при этом и те, и другие не сомневаются в видовой единичности феномена человек, вслед за древней книгой помещая его на вершину эволюционной или креанистской пирамиды.

   Однако это ещё не определение специфики человека как вида, которое мне предстоит здесь увидеть (или не предстоит), а всего лишь первый шаг к нему, ведь этот разворот эволюции не только не исследован, но даже не зафиксирован как существующий, палеонтология, антропология и, тем более, философия этот эволюционный сдвиг не знают. Наделение человека бессмертной душой или сознанием, что бы это ни было, представляют собой не утверждения мышления, а гипотезы или предположения, если вообще не заявления, которые невозможно обоснованно мыслить, но только объяснять или оправдывать рвзнообразными ad hoc версиями, из которых можно выделить две наиболее популярные: первая берёт своё начало в религии, объявляя (но не доказывая) человека венцом творения, носителем бессмертной души, свободы воли или, на худой конец, сознания как некоего облачного соединения души и воли, можно назвать эту версию восприятия человека "духовной", при этом необходимо помнить, что под "духовностью" поклонники этой версии подразумевают своего рода "туман сознания", но никак не лежащий в его основе термин "дух" в своём древнем и точном значении "живое существо".

Вторая версия более прагматична, можно сказать, буколична, она объясняет формирование человека его трудовой деятельностью, точнее, способностью создавать орудия труда, которая стала основой развития производительных технологий как принципиального преимущества человека и фундамента его превращения из природного существа в существо социальное. Если выразить решающий аргумент этой версии кратко, то он будет звучать так: человек как вид сформирован его (человека) кистью как самым универсальным и производительным орудием (гаджетом), управляемым мозгом и одновременно его (мозг) развивающим; большинство работающих на земле исследователей в той или иной степени исходят из этой версии, поскольку она удовлетворяет двум критериям: встраивает вид человека в древо эволюции, то есть показывает преемственность человека, и в то же время выделяет его специфику. В итоге, получается такое определение: человек – это живое существо, производящее и использующее в своей деятельности орудия. Вполне себе рабочая гипотеза, оставляющая без обоснованного ответа (необоснованных ответов много), как минимум, один существенный вопрос: как произошёл переход от использования предмета, например, палки или камня, к его изготовлению; объяснить такой переход, как кажется, легко: спустились с деревьев,  встали на нижние конечности, что освободило конечности верхние, положение большого пальца позволило хватать, держать, манипулировать предметами, что, в совокупности, привело к появлению, закреплению и развитию орудийной или предметной деятельности, в свою очередь, предметная деятельнось резко повысила выживаемость, отсюда увеличение популяции, расширение ареала обитания, демографический взрыв, колонизация новых территорий и т.д. 

Однако вопрос о том, чем именно отличается человек как вид от своих эволюционных предшественников, остаётся без ответа, то есть одной возможности использовать и производить орудия недостаточно для того, чтобы эту возможность реализовать, это необходимое, но недостаточное условие, простое накопление "орудийного опыта" не могло привести к качественному изменению прото-человека, иначе вороны, кормящиеся у макдональдсов, уже пользовались бы вилками и ножами и заседали в парламенте. Такой опыт – не условие, а результат определённой настройки внимания, не опыт настраивает внимание, а настроенное внимание создаёт опыт, соответственно, прото-человек уже отличался от условных предков-приматов типом своего внимания. У предшественников человека, высших животных, настройка внимания происходит инстинктивно, сама собой, спонтанно, в результате чего их поведение (в широком смысле образа жизни или жизнедеятельности) безупречно, совершенно, поэтому строительство из различных материалов и разнообразными методами гнёзд и муравейников, использование камней для раскалывания орехов, палок для собирания плодов, листьев для устройства лежбища и т.д. не требует изменения инстинктов как спонтанного задействования некой формы жизни, например, движения или питания; все эти действия в качестве элементов включаются в соответствующие формы жизни без необходимости существенных трансформаций этих форм или, что для меня здесь особенно интересно, появления форм новых. Использование ветки, палки или камня не изменяет живой формы и не ведёт к появлению новой. Так как появляется форма новая – изготовление орудия? Сейчас не знаю, посмотрим, узнаю ли в следующем эссе.