Из цикла "Жестокость" (1)
Владимир Меньшиков (11/08/2021)
Наивные пожелания
Наивняк – это песнь про ивняк,
Но в жару, что чувствительность сушит,
Деревенская песенка так
Освежает засохшие души.
Я пойду на мостки поскрипеть
Не прибитою черной доскою,
Чтоб ее горемычная песнь
Сжала сердце предельной тоскою.
Ждет район очистительный дождь,
Ждет район плодоносную влагу.
При качанье втыкается гвоздь
Заржавевший в прогнившую лагу, -
В деревенское сердце мое,
В деревенскую тихую душу...
Пусть плохое скорей отпоет,
А хорошее вступит на сушу.
Береза и бутылки
Над буржуазным цветом ила,
Над пролетарским цветом рыб
Опять березка загрустила,
Являя тягостный пошиб.
«Вблизи неё — девицы, франты»,
На коих звездные трусы,
Как пьяные войска Антанты
Вокруг затравленной Руси.
Не то чтобы дрожит береза,
А вместе с ней поля и луг.
Исходит все таки угроза
Не от ларечников-пьянчуг.
Ее ревнивица – бутылка,
Обозначая пьяный шик,
Всего-то карлица и «милка»
Встреч мелких и торжеств больших.
Но что бутылке с пьяным вздором
Не посчитать себя Кремлем
Или как минимум собором,
Или часовенкою при нем?
Она поверху серебрится,
Иронизирует, хмельна:
«Тебе, высокая сестрица,
Слабо превысить сласть вина».
Бутылки нагло лезут в сестры,
Но и разбитые об пень,
Не выражают так же остро
Печали наших деревень.
Зеваки
Жарища. Июньская бредь!
Летит пух всё выше и выше.
Зачем тянет снова смотреть
На синем сельмаге а-фиши?
Не Фишер прикатит играть!
Почти «баркашовец», но все же
Всю нашу крестьянскую рать
Он шахматно тут же положит.
Чадит на проселке бензин,
В пыли придорожный малинник.
От провинциальных картин
Винишка возьму на полтинник.
Не утро, чтоб каплям звенеть
И чистой росой освежаться.
Мы выбрали сами комедь,
Чтоб в ней от души покривляться?
Я сам – деревенский паяц –
И перед начальством поганым
Бренчу, захмелившись, – бряц, бряц -
Игрушками: саблей, наганом.
На яблонях розовый цвет
Держался почти девять суток…
Еще в нас решимости нет,
Хотя нам давно не до шуток.
Край
Этот край обильно проспиртован,
Хоть не в моде выпивки теперь,
Что ему – считают – уготован
Грустный финиш с множеством потерь
Он хриплоголосый, оскорбленный
Заправляется с утра вином.
Возле синей речки клен зеленый
Шумен в состоянии хмельном.
Под магнитной бурею в «Магните»
Ходовым стал выпивон «Магнат».
В таз налейте, голову макните,
Станете болтливей, чем сенат.
Думая, словцо «сенат» – от сена,
Начали вилами ворошбу,
А с вилами на сенат, как хрена
Натаскать охапками в избу.
Смотрит Анка пугано на тучи,
На погнутокрылый «АН» с копны...
Если хочешь край узнать получше,
Приезжай и глубже здесь копни.
Наглядная (на глади) агитация
В небесах появилась лазурь,
День – лазурик-мазурик взял водки…
Чтоб не лезла различная дурь,
Я поехал кататься на лодке.
Надо было бы Танечку взять,
Пусть зайчатины всякой наловит
(«дедмазаевской», солнечной – в стать),
Но приехал из города зять,
Так что гостю покушать готовит.
Роковое отсутствие дам
Заменяю поэзией или…
Отплываю… А где ближний храм?
Неужель голубям раскрошили?
Вдаль гребу. В небесах – синева,
Облаков белых – бабочки, банты…
Намоталась на весла трава,
Словно уличные транспаранты.
Будто шествие, ход под водой,
А не близ киноцентров, спа-точек.
Агитатор Руси молодой,
Сильно рыночной – желтый цветочек.
В той подводной траве, хоть коси,
Вижу массу цветов, ярких, разных.
Агитаторы сельской Руси -
Из цветочков пурпурных и красных!
Нас втягивают
От ругани моей цветы не вянут,
Ни возле церкви, ни вблизи моста...
Я не хотел, я не хочу, но втянут
В бои ли, споры супротив Христа.
Он есть, ли нет – мне без особых разниц,
Как есть иль нет язычества Змея.
Всё отцвело… А бог беззлобно дразнит,
Что от него как бы завишу я.
У нас в литературном руководстве -
Защитники евангельских основ,
Вот им-то в пику о быках (и скотстве)
Немало написал я дерзких слов.
Коль на поклон приду, тогда в Отряде
Церковном отрекусь от Красных всех?
(На тумбочке в кладбищенской ограде
Уже и Алая звезда, как грех).
От ереси моей цветы не вянут…
Как будто в пьянку, как в хмельной дебош,
В борьбу с Христом я был искусно втянут,
Поэтому и бьешься, хошь, не хошь.
Я жил себе – простой советский парень,
Готовый пасть за Власть простых людей.
Вдруг на меня с крестом, с иконой шпарят,
С изборником спасительных идей.
Над Русью красный флаг еще возвысим,
Начистив дорогие ордена?
Но почему я от Христа зависим,
Как будто алкоголик от вина?
Мистические птицы
До чего ты, Россия, простая!..
Вот гляжу, как советская власть
Журавлиной красивою стаей
Полетела от нас, понеслась.
Длань cвою, подержав над глазами,
Передвинул дрожаще к виску
Честь отдать с боевыми слезами
Власти, небу, реке и леску.
Трудно снявшись с болот коммунизма,
Эта стая уносится в даль,
Эх, на все-то умеет отчизна
Наложить грандиозность, печаль.
Ведь марксистский язык – вот издевка -
Над печальною ширью полей
Переложен красиво и ловко
На прощальный язык журавлей.
Так не выразить филармоничной
Скрипке всю безнадежность мою:
С вертикальной чертой ключ скрипичный,
Как смычком протыкают змею…
По долине разложены длинно
Дни в напевные строки былин.
Журавлиным страдальческим клином
Не один уже выбили клин!
Потому и распалась Россия,
Расшаталась и рухнула ниц,
Что заложена страшная сила
В клин слезливых, размашистых птиц...
Но под этот мотив журавлиный
Я, бредущий вдоль свежих могил,
Строй Советский, почти что былинный,
Несказанно теперь полюбил?
Разброд
Снова октябрь. Остывают поля,
Птицы на юг улетают.
Запросто может прохлюпать земля:
«Годы твои истекают».
Как вымерзает водица в следах
Ровных, а где-то провальных,
Так не останусь в грядущих годах,
Мерзлых, колониальных.
Колышком что ли по корочкам льда,
Морщась, потюкать? Но хватит.
«Корочки», что получил я тогда
За литуспехи, – не катят.
Ладно, пойду по провальной земле.
Мало ль, что ноги сломаю.
Коль подберут, оклемаюсь в тепле
К трудолюбивому маю.
-Так тормози и себя береги,
Ведь не насыплешь опилки.
- На продвижение левой ноги
Дернул уже полбутылки.
День в капюшоне тумана стоит.
Монстр – он. А в прорезях пусто.
Ах, ты, равнина! Заброшенный вид.
Здесь не растет и капуста.
Поле в следах – и в моих, и в чужих.
Все огибать надо рьяно.
Не угодить, не сломаться бы в них.
Не подберут, коль застряну.
Вон сколько здесь мертвяков-ходоков,
В след легендарный вступивших.
Окоченели. Поход дураков,
Пивших и бога моливших.
Вспомнил! (языческая память)
Почернели травы на лугу,
Скоро здесь засеребрится иней.
Ковыряюсь, копошусь в мозгу:
Так ль, не так ли сочиняю ныне?
Реже стал писать про жаб и змей,
И про волка со зверями – малость.
Может, прозорливей стал, умней,
Может, просто поглупел под старость?
Речки, как извилины в башке,
Лед и белый снег, как мягкий череп.
Из природы – в радости, в тоске -
Я привык бесперебойно черпать.
Наступил ноябрь. Пока к воде
Доступ без шальных льдотрепанаций.
В теплых норах или где, вы, где,
Звери из «сварожьих провокаций»?
Где Змея? Где Волк? Медведя нет
Для языческих атак-прорывов.
Лишь о них упомянул поэт,
Разбежались, расползлись стыдливо?
Мрачен луг. Чтоб снова стал цвести,
Надо скинуть с планера по ветру
С гиканьем побольше конфетти,
Чей диаметр метр или полметра.
Вскоре сбросят снежный порошок
Или пуд летучей, пыльной соли.
Ясно, что духовность – хорошо,
А зверинность помешает что ли?
Нам в сраженьях с разными Зверьми
Надо будет биться тоже яро.
Так что из язычества возьми
Боевитость, Русь, для контрудара!
Заморозки
(заморочки)
Рассвело. Серебрится околица.
Вспоминается чувственный сон.
Пообмякнув, крапива не колется
Через иней дворовых кальсон.
С перепою, наверное, выскочил
Из избы мужичишка босой.
Луг неровно, но ревностно выкошен
Серебристой морозной косой.
Та коса, что за пожню заброшена,
Зацелована ранним лучом.
Ветерку за победу над рощами
Орден сельской гулянки вручен.
Как бы выходки мне и «влезания»
Не аукнулись жутью теперь?
Словно метку, хирург обрезания
Красный крест приколотит на дверь.
Скоро выпасть снега собираются…
Вот по этим-то пышным снегам,
Как в седых облаках, прогуляются
Наши люди подобно богам.
На кого-то кручинно замолятся,
Хоть на них бы молиться должны!
Эх, Россия, деревня, околица,
До чего привелось нам дожить.
Последние публикации:
Из цикла "Летнее Приладожье" –
(25/10/2022)
Из цикла "Жестокость" (2) –
(16/08/2021)
Политзэк (Окончание) –
(02/08/2021)
Политзэк –
(30/07/2021)
Цикл поэзии «Приладожье» –
(26/04/2021)
Блудни полиции (О книге Вячеслава Овсянникова «Тот день») –
(09/03/2021)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
