Проза

ПОЛИНА       Анна – уклейка, Полина – уклейка, Анна – уклейка, Полина – уклейка…

 

 

АННА             Анна – уклейка, Полина – уклейка, Анна – уклейка, Полина – уклейка…

 

            Спускается лесенка, и вот уже перед нами сама Анна. На ней явно выходное платье. В ее облике и движениях читается легкость, если не сказать больше, легкомысленность. В то время как Полина остается серьезной, Анна улыбается той счастливой улыбкой, с какой обыкновенно пробуждаются дети в утро праздника.

 

ПОЛИНА       Анна – уклейка, Полина – уклейка, Анна – уклейка, Полина – уклейка…

АННА             Как рыбки.

 

 

АННА             Как маленькие рыбки. Маленькие серебристые рыбки… Анна – уклейка, Полина – уклейка. Маленькие уклейки. (Пауза.) Уклейки – это же рыбки?

ПОЛИНА       Не знаю.

АННА             Да, это – рыбки. Такие маленькие серебристые рыбки… Очень красиво… очень-очень красиво. Анна – уклейка, Полина – уклейка.  

ПОЛИНА       Зачем мне это знать?

АННА             Ну как же, мы с тобой так давно напеваем эту песенку, а ты, оказывается и не знаешь, о чем поешь?

ПОЛИНА       А ты знаешь, о чем поешь?

АННА             Как будто маленькие серебристые рыбки в аквариуме, нет, не в аквариуме, в озере или речке, подплывают к самой поверхности воды, солнце играет их чешуей, получается очень красиво, очень-очень красиво. 

ПОЛИНА       В аквариуме.

АННА             Ну, или в аквариуме, если тебе так больше нравится.

ПОЛИНА       Мне никак не нравится.

АННА             У тебя плохое настроение?

ПОЛИНА       Просто не нужно было говорить мне про этих рыбок.

АННА             Что же в этом плохого?

ПОЛИНА       Мне теперь придется думать про этих рыбок, а у меня не было настроения заниматься ими.

АННА             Зачем тебе думать про этих рыбок?

ПОЛИНА       Ты же их назвала, обозначила, я их себе представила. Теперь они живут в моей голове. Мне от них теперь не отвертеться. Придется думать.

АННА             Да о чем же тут думать?

ПОЛИНА       Обо всем… Чем они питаются, когда спят. Какие опасности их подстерегают… Это у тебя все просто. Сказала «маленькие такие рыбки»  и все, и с тебя как с гуся вода. А мне – хлопоты… У тебя вообще все просто в жизни. А что тебе? Обо всем я забочусь. Ты сказала, произнесла что-нибудь этакое вслух и тут же забыла. А ты знаешь, что такое слово, сказанное вслух?.. Нет. Ты и не думала об этом, а я думала. Я все вынуждена обдумывать, и за себя и за тебя.

АННА             Я не прошу тебя обдумывать все за меня. 

ПОЛИНА       Да? Но так получается.

АННА             Этого вовсе и не требуется.

ПОЛИНА       Да? А я не хочу потерять тебя.

АННА             Ты не потеряешь меня.

ПОЛИНА       Да? Очень просто потеряю. Ты вечно витаешь в облаках… Я не встречала более легкомысленных девушек. Витаешь в облаках и с облаками любезничаешь. Разве можно мечтать так, как ты мечтаешь? и вообще, можно ли мечтать после всего, что произошло с тобой?!

АННА             Все же ты считаешь, что я должна помнить об этом всю жизнь?.. Помнить и думать об этом каждый день?

ПОЛИНА       Я так не считаю. Я не говорила тебе этого… Зачем это ты перевираешь мои слова?.. Ты не должна помнить об этом всю жизнь, разумеется. Лучше бы ты все это поскорее забыла, разумеется. Но иногда, когда тебя заносит, а ты знаешь превосходно, когда заносит, неплохо бы и вспомнить кое о чем… Не буду говорить тебе о чем, чтобы не напоминать, так как ты и сама знаешь, что я имею в виду.

АННА             Как же я смогу забыть о случившемся в таком случае?

ПОЛИНА       Очень просто. Забыть и все… И вспоминать только при необходимости… И поменьше этих дурацких фантазий… Интересно, о чем ты там у себя наверху мечтаешь.

АННА             Ни о чем.

ПОЛИНА       Да разве же я не слышу?

АННА             Ни о чем таком.

ПОЛИНА       Иногда сверху доносится запах духов. Ты что, душишься?

АННА             Это – не я.

ПОЛИНА       …эти бесконечные менуэты. Что же ты думаешь, я не слышу бесконечных менуэтов?

АННА             Слышишь, наверное.

ПОЛИНА       Ты что же, танцуешь?

АННА             Это – не я.

ПОЛИНА       Прости меня, Анна, но тогда мне хочется спросить тебя, ты что, там не одна?.. Еще раз прости меня за этот вопрос, я знаю, что кроме тебя там не может быть никого, но логика происходящего требует от меня задать тебе именно этот вопрос.

АННА             Не знаю.

ПОЛИНА       Как это ты не знаешь?!

АННА             Вроде бы одна, а вроде бы и нет… Так мне кажется… Ничего не могу с собой поделать.

ПОЛИНА       Но там не может быть никого.

АННА             Да. Я это отлично понимаю. Но ничего не могу с собой поделать. Мне так кажется.

ПОЛИНА       Ты ничего не можешь, ничего не умеешь и ничего потому не боишься.

АННА             Я боюсь! Я очень даже боюсь!

ПОЛИНА       Чего? Чего, например, ты боишься?

АННА             Того же, чего и ты?

ПОЛИНА       Чего же?

АННА             Ну, ты и сама знаешь.

ПОЛИНА       Я-то знаю, я все знаю, мне хочется именно что от тебя услышать.

АННА             Удильщиков боюсь.

ПОЛИНА       Как-то ты это говоришь… не знаю.

АННА             Как я говорю?

ПОЛИНА       Как-то равнодушно, без огонька… Так не боятся. Когда боятся, не так говорят.

АННА             А как говорят, когда боятся? Научи.

ПОЛИНА       Не так говорят.

АННА             Как же, как? Покажи.

ПОЛИНА       Не так и все… Вот нет у меня уверенности в твоем страхе и все тут… А показывать не стану. Не умею. И говорить об этом лишний раз нет надобности.

АННА             Так тебе и будет казаться, будто бы я не боюсь по-настоящему.

ПОЛИНА       Можно сравнить.

АННА             С чем?

ПОЛИНА       С тем, как ты скажешь о том, чего уж точно боишься, в чем я уверена, что ты точно боишься… Вот чего ты точно боишься? до родимца боишься?

АННА             Улицы боюсь.

ПОЛИНА       Боишься?

АННА             Очень боюсь.

ПОЛИНА       Еще чего?

АННА             Подворотен разных боюсь.

ПОЛИНА       Еще чего?

АННА             Люков таких на асфальте.

ПОЛИНА       Люков? Хорошо… Еще чего?

АННА             Арок темно-синих.

ПОЛИНА       Именно темно- синих?

АННА             Да, именно темно-синих, они зловещие.

ПОЛИНА       Ну, хорошо, еще чего?

АННА             Розовых арок… телесного такого цвета, в них, кажется, только зайдешь, утонешь навсегда, схватят тебя как кулак мизинчик и не отпустят.

ПОЛИНА       Это все – улица.

АННА             Улица.

ПОЛИНА       Ну, а еще чего, кроме улицы?

АННА             Кроме улицы?.. Водосточных труб. Они прямо в ухо шепчут.

ПОЛИНА       Это все – улица. Что кроме улицы?

АННА             Подворотен. Я про подворотни уже говорила?

ПОЛИНА       Это все – улица.

АННА             Улица, правда. Что-то одна улица на уме.

ПОЛИНА       А парков не боишься?

АННА             Не надо про парки, не надо, прошу!

ПОЛИНА       Парки – это не улица?

АННА             И парки – улица. Одна улица на уме. 

ПОЛИНА       Улица на уме?! Девочка на улицу захотела?!

АННА             Нет, что ты!

ПОЛИНА       Ох, чует мое сердце, захотела.

АННА             Да нет же.

ПОЛИНА       Точно, захотела. Признайся, не нужно от меня скрывать. Не запускай тайну в нашу жизнь. (Очень притворно, очень ласково.) Захотела на улицу? Скажи, Аннушка, я не обижусь. Скажи мне.

АННА             Совсем нет.

ПОЛИНА       Нет?

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Совсем-совсем нет?

АННА             Сейчас не хочу. Сейчас мне страшно.

ПОЛИНА       Покамест страшно?

АННА             Да, пока страшно.

ПОЛИНА       (Теряя самообладание.) Нет, ты сейчас хочешь! Сию минуту хочешь, каждую минуту хочешь!!!

АННА             (Готова заплакать.) Не хочу я никуда.

ПОЛИНА       (Вне себя.) Хочешь, хочешь! Все врешь, все мне врешь!

АННА             (Слезы на глазах.) Честное слово не хочу.

ПОЛИНА       Еще «честное слово» даешь, бесстыдница! Бесстыдница!!!  А ну-ка,  иди сюда!

 

            Полина хватает Анну за руку и волочит ее к окну. Та сопротивляется, как может, но Полина сильнее. Когда женщины оказываются около окна, Полина берется за край шторы, как бы намереваясь открыть ее. Анна страшно кричит.

 

АННА             Не на-а-а-до!

ПОЛИНА       Не слышу!

АННА             Пожалуйста, не надо! Я не готова!

 

            Полина отпускает Анну, та падает на пол и плачет.

 

ПОЛИНА       Все, все, успокойся. Я больше не буду… Я только убедилась, что ты действительно боишься и все… Сильно напугалась, девочка моя?

АННА             Да.

ПОЛИНА       Ну, прости меня, прости меня, Аннушка.

АННА             (Всхлипывая.) Ты такая сильная!

ПОЛИНА       Кто-то должен быть сильным. Нас с тобой никто не защитит.

АННА            (Всхлипывая) Никто?

ПОЛИНА       Никто.

АННА             (Всхлипывая.) Мне было больно.

ПОЛИНА       Это не боль. Разве ты не помнишь, что такое боль?

АННА             Помню… 

ПОЛИНА       Вот и хорошо, вот и не забывай.

 

            Полина идет к столу и берется за работу.

 

ПОЛИНА       Куда ты?

АННА             К себе.

ПОЛИНА       Зачем?

АННА             Мне хочется спать.

ПОЛИНА       Останься, иначе я буду думать, что мы с тобой поругались.

АННА             Не поругались.

ПОЛИНА       Я понимаю, что не поругались, но думать я буду именно так. Тут уж ничего не поделаешь. А у нас в семье ссор быть не может.

АННА             А мы и так никогда не ссоримся.

ПОЛИНА       Вот и хорошо. И не надо, чтобы подобные мысли приходили ко мне.

АННА             Мне хочется спать.

ПОЛИНА       Приляг на диван. В порядке исключения я разрешаю тебе прилечь на мой диван.

АННА             Я не смогу на нем уснуть.

ПОЛИНА       Это почему?

АННА             Я не могу тебе сказать.

ПОЛИНА       У тебя появились от меня секреты? Не запускай тайну!

АННА             Нет, но я не хочу тебе говорить сейчас. Я потом тебе скажу, можно?

ПОЛИНА       Что это еще за новости? Говори немедленно!

АННА             Тебе нравится, когда я плачу?

ПОЛИНА       Нет, мне не нравится, когда ты плачешь, но еще больше мне не нравится, когда ты утаиваешь что-то от меня.

АННА             Я ничего от тебя не утаиваю. Я тебе скажу, попозже, ладно?

ПОЛИНА       Когда?

АННА             Через сорок пять минут.

ПОЛИНА       Я буду ждать.

 

            Полина возвращается к своим  цветам.

 

АННА             Сердишься на меня… Не сердись. У тебя может случиться головная боль. Тогда и у меня заболит голова.

 

            Полина занята цветами.

 

АННА             Ты – хорошая.

 

 

            АННА             Мне так спокойно с тобой.

 

            Полина занята цветами.

 

АННА             Я никогда не захочу на улицу.

 

             Полина занята цветами.

 

АННА             Если ты и дальше будешь сердиться, можешь заболеть. Тогда и я заболею. Ты хочешь, чтобы я заболела?

 

            Полина занята цветами.

 

АННА             Так и умереть недолго. Если ты умрешь, я тоже умру. Ты хочешь, чтобы я умерла?

 

 

АННА             Я поняла, почему ты проснулась в плохом настроении. Ты встала не с той ноги.

ПОЛИНА       Я и не спала нисколько.

АННА             У тебя бессонница?

ПОЛИНА       У меня нет бессонницы. У людей, которые не покладают рук с утра до ночи и с ночи до утра, нет бессонницы. Им просто некогда спать.

АННА             Но не может же быть, чтобы ты никогда не спала?

ПОЛИНА       Конечно, не может быть.

АННА             Ну вот, значит ты спишь?

ПОЛИНА       Сплю.

АННА             А раз ты спишь, уж конечно, разумеется, у  тебя может быть и бессонница. 

ПОЛИНА       Бессонница бывает только у тех людей, что лелеют это слово. Они говорят – у меня, наверное, бессонница или, того хуже, у меня бессонница… И всё. Дальше им уже от этой самой бессонницы не отвертеться. Она так и будет преследовать их… Сами выкроили и сшили себе эту самую бессонницу, и надели ее на себя… И так, Анна, во всём, во всякой малости. Запомни. Слова опасны. Слова очень опасны… Тысячу раз подумай, прежде чем произнести какое-нибудь слово вслух, а если можешь удержаться и не произносить его вообще, так лучше и не произносить… Ты видела когда-нибудь, чтобы я на улице с кем-нибудь разговаривала? Просто так, стояла бы и чесала языком?

АННА             Я не бываю на улице.

ПОЛИНА       Это хорошо, это очень хорошо. А вот мне, к сожалению, приходится бывать, чтобы ты не умерла с голоду… Так вот, я никогда ни с кем на улице не разговариваю. И только потому чувствую себя всегда бодрой и работоспособной. Работоспособной, то есть способной работать и днем, и ночью… И никакой бессонницы.

 

            Вновь у Анны на глазах слезы.

 

ПОЛИНА       А вот этого не нужно. Этого не нужно!.. Думаешь меня разжалобить?!.. Разжалобить меня у тебя не получится. И знаешь почему? Знаешь, почему?!..

АННА             Я не хочу никого разжалобить.

ПОЛИНА       Нет, ты хочешь меня разжалобить, но у тебя из этого ничего не выйдет. И знаешь, почему?

АННА             Я не…

ПОЛИНА       Нет уж, потрудись ответить на мой вопрос! Знаешь, почему?

АННА             Не знаю.

ПОЛИНА       А тогда спроси у меня.

АННА             Мне не интересно.

ПОЛИНА       А мне всё равно, интересно или не интересно. Образовался очень важный, если хочешь, принципиальный вопрос. Так спроси же!

АННА             Почему?

ПОЛИНА       По кочану.

 

 

ПОЛИНА       Я не сумела тебя рассмешить?

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Совсем смешно не было?

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Ни на вот столечко даже?

АННА             Даже ни на вот столечко.

ПОЛИНА       Жаль. Очень жаль, что ты так ко мне относишься. (Принимается за работу.)

АННА             Как я к тебе отношусь?

ПОЛИНА       Безобразно.

АННА             Я очень хорошо к тебе отношусь.

ПОЛИНА       Если бы ты ко мне хорошо относилась, рассмеялась бы.

АННА             Мне не было смешно.

ПОЛИНА       Рассмеялась бы, даже если бы тебе и не было смешно. Так поступают все вежливые люди.

АННА             Смеются, когда им не смешно?

ПОЛИНА       Смеются, когда этого ждет ближний… Когда ближний старается рассмешить, даже если у него кошки на душе скребут, даже если у него голова разламывается от разных мыслей, но он все же старается рассмешить, потому что рассмешить иногда бывает просто необходимо, если хочешь, жизненно необходимо,  чтобы не казалось таким  беспросветным и бесперспективным всё сущее для другого ближнего. Смеются, еще как смеются!  (Пауза.) Могу повторить медленнее, если  ты хоть на йоту допускаешь мысль, что сможешь понять… Нужно повторить?

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Анна – уклейка, Полина – уклейка, Анна – уклейка, Полина – уклейка…

АННА             Не будешь спать?  

ПОЛИНА       Что?.. Ты что-то спросила у меня?

АННА             Ты будешь работать? Спать теперь не будешь?

ПОЛИНА       Тебе скучно, милое дитя?

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Развлекись чем-нибудь. Почитай книжку. Надеюсь, читать ты еще не разучилась?

АННА             Я бы помогла тебе.

ПОЛИНА       В чем?

АННА             Я тоже могла бы делать цветы.

ПОЛИНА       Опять за свое?!

АННА             Но почему нет, я никак не могу понять, почему нет?

ПОЛИНА       (Отрываясь от работы.) Я расскажу тебе, Аннушка, одну притчу. Это подлинная история из жизни моей мамочки. Однако эта подлинная история очень смахивает на притчу. Так что ты можешь считать ее притчей… Если я употребляю термин «притча», значит это не случайно. У меня не бывает лишних, невесть откуда взявшихся слов. У меня все по полочкам… Мне бы очень хотелось, чтобы и у тебя с этим все было в порядке. Если у тебя хотя бы с этим все будет в порядке, я буду счастлива.

АННА             Ты хотела рассказать мне какую-то притчу?

ПОЛИНА       Я помню. Просто на мгновение отвлеклась… Задумалась… Отвлеклась, чтобы быть доходчивей. Отвлеклась, чтобы ты смогла понять…

АННА             Притчу о своей маме.

ПОЛИНА       Я помню. Я просто устаю. Я зверски устаю, работая день и ночь. И это совсем не значит, что я впала в маразм. У меня прекрасная память. Если ты ищешь, к чему бы придраться, поищи что-нибудь другое. С памятью у меня все в полном порядке. (Пауза.) Что за дурацкая манера перебивать?

АННА             Ты хотела…

ПОЛИНА       Прекрати сейчас же дергать меня! Какая ты все же нетерпеливая?!.. (Пауза.)  Однажды моя мамочка имела глупость выйти замуж. Я помню, что у нас  запрещено говорить вслух о подобных вещах, и даже думать запрещено, тем не менее, в порядке исключения один раз можно. Потому что это – притча… Ты знаешь, что такое притча?

АННА             Это такая история с глубоким смыслом.

ПОЛИНА       А что, ты знаешь истории без глубокого смысла?

АННА             Наверное есть и такие.

ПОЛИНА       Приведи пример.

АННА             Ну, не знаю, я не могу так сходу.

ПОЛИНА       Не можешь, потому что таковых нет в природе. Всякая история имеет свой глубокий смысл. Один, второй и даже третий. Но история – это история, а притча – это притча… Так что же такое притча?

АННА             Можно я посмотрю в словаре?

ПОЛИНА       Забудь. Словари писаны для недалеких людей. Там даны только поверхностные значения слов. Когда я отсылаю тебя читать книги, никогда не прикасайся к словарям. От них один вред. Учись думать самостоятельно. Анализируй слова, разбирай их… Разбери мне слово «притча».

АННА             (На глазах слезы.) Не могу.

ПОЛИНА       Ничего не можешь! Еще раз, не пытайся меня разжалобить!

АННА             Не буду.

ПОЛИНА       Итак, нас интересует слово «притча»… Заметь,  мы не заглядываем в словарь. Мы – не олухи какие-нибудь, мы можем и своими мозгами пошевелить… Итак, мы думаем. Слово состоит из двух слагаемых. «При» - это приставка, и «тча», ни что иное как производное от слова «течет», то есть, «все течет, все изменяется»… Если у всякой истории есть несколько смыслов, то у притчи он один, но постоянно меняется. Когда ты начинаешь рассказывать или слушать притчу, ты думаешь об одном, а когда заканчиваешь, думаешь уже совсем об ином. Вот и вся премудрость. (Пауза.)  Бывает, что тебе думается, «как было бы хорошо», а выслушаешь притчу и ловишь себя на мысли «какой же ты дурак»… Усвоила?.. Вытри слезы. Двинулись дальше. Притча. (Пауза.) Итак, моя мамочка, Царствие ей небесное, однажды, имела глупость выйти замуж, следствием чего явилась я, ваша покорная слуга.

АННА             Никакая ты не слуга.

ПОЛИНА       Это как посмотреть.

АННА             Нет, не слуга.

ПОЛИНА       Не слуга, не слуга. Я не об этом. Я о том, что появилась-таки на свет. 

АННА             Так это же  хорошо.

ПОЛИНА       И не об этом… Кстати,  помнишь мое «как было бы хорошо»?.. Но и не об этом… Хотя, по правде сказать, лучше бы она никогда не познала, что такое мужчина… Это я про нее, а не про свое появление.  (Пауза.) Так вот, вышла она замуж, и пришлось ей некоторое время пожить у свекровки. А свекровка у нее была женщиной дворянской, незамутненной панибратскими настроениями, крови. И увидела та свекровка, бабушка моя, как мамочка моя взяла в руки тряпку, чтобы пыль вытереть. Вырвала из рук ее ту тряпку и молвила – Запомни! Раз и навсегда запомни, возьмешь одиножды в руки тряпку, так и не расстанешься с нею всю жизнь…

 

            Полина выжидающе смотрит на Анну.

  

ПОЛИНА       Что ты молчишь?

АННА             А что я должна сказать?

ПОЛИНА       Я закончила.

АННА             Закончила? Ну да, конечно, я поняла.

ПОЛИНА       Дошло?

АННА             Да, конечно.

ПОЛИНА       И что же ты вынесла из этой притчи, какой смысл ухватила?

АННА             Не позволишь ты мне цветы делать. 

ПОЛИНА       Вот видишь, Аннушка, в чем сила притчи. Ты только слова последние запомнила, да перевернула…  А молчание?

АННА             Какое молчание?

ПОЛИНА       Молчание в конце следовало. Молчания-то ты и не разгадала, поленилась.

АННА             И что в том молчании?

ПОЛИНА       А в молчании том сказано – тряпку-то свекровка сама вырвала из рук ее. И с тряпкой той осталась… И с тряпкой той осталась… Так что не думай, будто бы если ты знаешь, что уклейки – это рыбки, на этом можно поставить точку в своем развитии.

 

 

 

 

            Комната Полины.

 

АННА             Почему мы не пьем чай?

ПОЛИНА       Что?

АННА             Меня преследует запах вишневого варенья… Меня преследует запах вишневого варенья… Когда ты потащила меня к окну, я услышала этот запах. Мне еще подумалось, уж не цветы ли твои вдруг стали пахнуть? Но это был не цветочный запах, что-то другое... Конечно, разве твои цветы могут пахнуть?.. И, вдруг, до меня дошло – это запах вишневого варенья. Теперь он преследует меня… Почему мы не пьем чай? Я уже целый час жду, когда ты предложишь мне попить с тобой чаю, а ты все не предлагаешь, почему?.. Почему я всегда жду, когда тебе самой захочется того или этого, а сама не решаюсь предложить тебе… или попросить тебя? почему?.. Почему мы никогда не поговорим о нарядах, как говорят все женщины? почему?.. Почему ты никогда не скажешь – Ах, какое красивое на тебе сегодня платье, Анна? Я ведь три, а то четыре раза на дню меняю платье для тебя… Для кого, как ты думаешь, я четыре раза на дню меняю платье?.. Как ты думаешь?

ПОЛИНА       Для кого же ты четыре раза на дню меняешь платье?

АННА             А как ты думаешь?

ПОЛИНА       Я не задавалась этим вопросом.

АННА             А ты задайся этим вопросом, ты задайся этим вопросом.

ПОЛИНА       (Откладывает работу.)  А ведь ты права, мне стоит задаться этим вопросом… Спасибо тебе, Анна…  Спасибо, надоумила… Действительно, очень интересно, чертовски интересно! (Пауза.) Знаешь, Анна, я ведь сегодня ждала тебя с нетерпением. Именно, что ждала с нетерпением, когда ты спустишься ко мне… И знаешь, зачем я ждала тебя с нетерпением? Подсказываю, не с тем, чтобы оценить твое новое платье…

АННА             Наверное, тебе было одиноко?

ПОЛИНА       За работой мне не бывает одиноко.

АННА             Наверное, хотела предложить мне выпить чаю?

ПОЛИНА       Дура... Заметь, я редко позволяю себе бранные слова по отношению к тебе. Но сейчас я говорю, дура, и настаиваю на этом, уж ты прости меня… Не затем я с нетерпением ждала тебя… А ждала я тебя, чтобы задать один вопрос. Один маленький вопросик. Крохотный такой вопрос. (Пристально смотрит на Анну.)

АННА             Я слушаю тебя.

ПОЛИНА       Нет, это я хочу тебя выслушать.

АННА             Ты же так и не задала вопрос.

ПОЛИНА       А разве без вопроса не понятно?

АННА             К сожалению, нет.

ПОЛИНА       А ты вспомни, что такого нехорошего ты делала перед тем, как спуститься ко мне?

АННА             Ничего нехорошего я не делала.

ПОЛИНА       Что такого нехорошего по отношению к себе ты делала перед тем, как спуститься ко мне?.. Не по отношению ко мне, я все перенесу, я многое перенесла в жизни, а вот по отношению к себе… что такого, о чем можно горько пожалеть потом?

АННА             Не имею представления, о чем ты говоришь.

ПОЛИНА       Хохотунья! ты выдала себя своим хохотом, хохотунья!.. Ты хохотала, хохотунья!

АННА             Наверное, мне что-то приснилось.

ПОЛИНА       Хочешь сказать, что спала и смеялась во сне?

АННА             Я проснулась, когда услышала твою песенку и сразу же спустилась.

ПОЛИНА       Нет. Ты смеялась иначе. Так во сне не смеются… Я знаю, как смеются во сне. Во сне смеются иначе.

АННА             Во сне можно смеяться как угодно. Смех, он и есть смех. Хоть во сне, хоть не во сне.

ПОЛИНА       Нет, то, о чем ты говоришь – плач. Плач – это плач, хоть во сне, хоть не во сне, а смех разный…  Хотя природа у смеха и плача практически одинакова, но… плач –признак просветления, а смех – признак умысла.

АННА             Какого умысла?

ПОЛИНА       Злого, как правило… А во сне особенно… Смех во сне легко отличим от всякого прочего смеха.

АННА             И как же это, интересно знать, смеются во сне?

ПОЛИНА       Смеются так, что и не сразу-то поймешь, что смеются. Сперва легко обмануться, подумать, будто бы и не смеются вовсе… Здесь сокрыто коварство… Сперва легко подумать, что это не смех.

АННА             А что же это?

ПОЛИНА       Не исключено, что всхлипывания.

АННА             Но тогда это – плач.

ПОЛИНА       Может быть и плач.

АННА             Но мы же говорим о смехе.

ПОЛИНА       В этом-то все и дело. На этом-то я тебя и поймала. Уж очень твой смех отличался от плача.

АННА             Ну, конечно, раз уж я смеялась.

ПОЛИНА       Значит ты все-таки смеялась?

АННА             Смеялась.

ПОЛИНА       А откуда тебе это известно, коль скоро ты спала?

АННА             Так ты же сказала.

ПОЛИНА       Уверенно сказала?

АННА             Да, ты вполне уверенно сказала.

ПОЛИНА       А могла ли я с уверенностью говорить, если ты наверху, а я внизу, и я тебя только слышу, но не вижу?.. Я должна была бы спросить тебя с сомнением, встревожено – Да ты не плакала ли часом во сне, Аннушка? Ибо смех во сне скорее похож на плач, чем на смех. А когда я уверенно спрашиваю тебя – По какому такому поводу ты смеялась у себя в комнате, Аннушка? стало быть, это был без сомнения смех, и только смех. И ничто иное, как смех!.. И смех вызывающий. Смех как бы бодрствующего человека… Заметь, я употребляю «как бы», чтобы оставить тебе пути к отступлению… Так что, как ни крути, Анна, смеялась ты вне сна… Может быть, не исключаю, что-то и привиделось тебе, но ты не спала. Как говорят в таких случаях, теорема исчерпана.  

АННА             И что же из этого следует?

ПОЛИНА       А следует из вышедоказанного то, что смеялась ты потому, что тебе было смешно.

АННА             Пусть так.

ПОЛИНА       Не «пусть так», а «так»… Да только лично я никаких очевидных причин для столь заразительного смеха, а это был именно заразительный смех, не вижу.

АННА             Ты и не можешь видеть причину. Приснилось-то мне, а не тебе?

ПОЛИНА       Вот оно… Вот оно главное!.. «Мне, а не тебе»!.. Здесь все и сокрыто! Здесь то, что меня волнует, беспокоит и настораживает!

АННА             Что особенного? Ты – это ты, я – это я.

ПОЛИНА       А особенное здесь то, что после этого твоего высказывания я уже никогда не смогу рассчитывать на твою откровенность. Особенно после того, как вскрылась истинная причина твоего смеха… Теперь я знаю, что происходит там наверху!.. Как же я прежде не догадалась?

АННА             Ничего там наверху не происходит?

ПОЛИНА       Какой позор!

АННА             О чем ты говоришь?

ПОЛИНА       Не нужно строить из себя невинную наивную девушку. Там, наверху!.. Я даже не хочу говорить об этом.

АННА             Там, наверху ничего нет. Ровным счетом ничего.

ПОЛИНА       И никого?

АННА             И никого. Поднимись и посмотри. 

ПОЛИНА       Вот как?!.. Поднимись и посмотри?!.. Ты смеешь предлагать мне такое, зная мои принципы? Ты умышленно говоришь так, зная, что я ни при каких условиях не сделаю этого… Подняться наверх, это все равно, что прочесть чужое письмо, это все равно, что, прости меня, выставить свой зад на всеобщее обозрение! Не так ли?.. И ты предлагаешь мне такое?

АННА             Но я же спускаюсь к тебе?

ПОЛИНА       Спуститься это одно. Спуститься – это как придти в гости по- приглашению, а подняться – совсем другое, подняться – это как вторгнуться в чужую жизнь, это как… А знаешь ты, что бывает с теми, кто поднимается наверх? с теми кто спит и видит, как бы подняться наверх?.. да, да, Аннушка, есть и такие. Что бывает с ними, когда они достигают потолка? своего потолка… такого, знаешь, в трещинах, в паутинках и с крюком посередине как Судный день?

АННА             Откуда ты знаешь, что Судный день в трещинах, паутинках, да еще с крюком посередине?

ПОЛИНА       Ленивый не знает об этом!

АННА             Ты что, видела его?

ПОЛИНА       Я много чего видела.

АННА             А зачем этот крюк?

ПОЛИНА       А затем, чтобы не забывать о том, что все мы не вечны… Это – притча. Подумай на досуге.

АННА             Ты же не поднималась наверх никогда? Ты всегда была внизу. На самом дне.

ПОЛИНА       Это, Анна, не дно. И, уж конечно, не самое дно.

АННА             По мне так самое дно.

ПОЛИНА       Не смей так говорить!

АННА             Как умею, так и говорю.

ПОЛИНА       Вот потому я и не стремлюсь наверх. Наверху, в непосредственной близости звезд, трудно не подвинуться рассудком. Я, знаешь ли, здесь внизу, хотя эти самые звезды с неба и не хватаю, говорю все же не как мне заблагорассудится, а как надобно… как подобает приличной женщине, женщине благородных намерений, и во всех прочих отношениях…

АННА             Перестань, ты просто боишься высоты.

ПОЛИНА       Ничего подобного!

АННА             Ты хочешь сказать, что не боишься высоты?

ПОЛИНА       Боюсь, но дело вовсе не в этом.

АННА             Именно в этом.

ПОЛИНА       Просто я не хочу окончательно разочароваться в тебе. А когда я увижу то, что предстоит мне увидеть, я окончательно разочаруюсь в тебе.

АННА             Ты ничего там не увидишь, пойдем.

ПОЛИНА       Ни за что!

АННА             Пойдем, Полина!

ПОЛИНА       Нет и еще раз нет, Анна!.. Мне очень жаль…

АННА             (Скороговоркой, зажмурившись.) Я не смогу уснуть на твоем диване потому что от него пахнет удильщиком!

ПОЛИНА       Что?!

АННА             А что ты пристала ко мне с этим смехом?

ПОЛИНА       (В некотором оглушении.) Да нет, не смех, другое. Ты сейчас затронула… коснулась такого… совсем другого, такого…

АННА Я         Какого такого? Не пугай меня!

ПОЛИНА       Такого другого!..

АННА             Представления не имею, о чем ты говоришь.

ПОЛИНА       Имеешь, коль скоро изрекла… нарекла… изрекла… сказала… если, конечно, быть может, вероятно мне не послышалось.

АННА             Да что такое?

ПОЛИНА       А повтори-ка, что ты сказала… Ну же, повтори… Будь любезна, повтори, что ты сказала.

АННА             Поинтересовалась… Почему тебя так встревожил мой смех.   

ПОЛИНА       А до этого?

АННА             Ничего.

ПОЛИНА       Наверное,  мне послышалось… Странно… В ушах что-то звенит.

АННА             Ты переволновалась. Тебе не нужно так волноваться. Конечно, ты говоришь очень важные вещи. Может быть, самые важные изо всех, что существуют на белом свете… понятно, каждый раз волнуешься, но… пойми, ты говоришь об этом постоянно, то есть все время, днем и ночью… Только о самом важном… Нисколечко не отвлекаешься от главного… Никогда!..  Так можно умереть. (Пауза.) Кстати, это как раз одна из причин, почему мне стать такой, как тебе хочется, иными словами, стать тобой… Физически ты гораздо сильнее меня, а потому то волнение, которое ты постоянно испытываешь пытаясь озвучить самое главное, то волнение, которое каким-то немыслимым образом тебе удается выдерживать, меня просто-напросто убьет… Понимаешь, Полина?

ПОЛИНА       Я и не прошу тебя становиться мной. Мы разные.

АННА             Да, но ты же хочешь, чтобы мы были как будто одно целое.

ПОЛИНА       С чего ты это взяла?.. Совсем нет.

АННА             Зачем же ты неустанно возишься со мной?

ПОЛИНА       Я с тобой не вожусь. Я не умею возиться. Я все делаю быстро. Очень быстро. Посмотри, хотя бы, как я делаю цветы.

АННА             То – цветы. Они мертвые, а я живая.

ПОЛИНА       С какой это стати цветы мертвые?

АННА             Конечно мертвые, ты же их делаешь.

ПОЛИНА       И что? От того только, что я их делаю, тебе кажется, что они мертвые?

АННА             Конечно.

ПОЛИНА       А те, что сорваны, те цветы, что сорваны – они, по-твоему живые?

АННА             Живые.

ПОЛИНА       Но они же сорваны?

АННА             Ну и что?

ПОЛИНА       Сорваны, увядают, а все равно живые?

АННА             Конечно.

ПОЛИНА       Значит мои, которые не вянут – мертвые…

АННА             Они не пахнут.

ПОЛИНА       Как ты сказала?!

АННА             Они не пахнут.

ПОЛИНА       Нет, не то… Наконец-то я разобрала, что ты сказала… Повтори-ка, сделай одолжение… 

АННА             Не пахнут.

ПОЛИНА       (Медленно, подчеркнуто артикулируя.) «Я не смогу уснуть на твоем диване, потому что от него пахнет удильщиком» ты сказала.

 

 

ПОЛИНА       (Подчеркнуто спокойно.) Как быстро летит время… Прошло сорок пять минут... Сорок пять минут нашей жизни…

 

            Анна молчит.

 

ПОЛИНА       Сорок пять минут жизни. Много это или мало?

 

            Анна молчит.

 

ПОЛИНА       Что молчишь, Аннушка?.. Что-то ты замолчала.  Что-нибудь случилось?.. Анна разгадала притчу с тряпкой?..  Отвечай! Анна разгадала притчу с тряпкой?!.. Анна оказалась смышленой девочкой? Я угадала?

 

            Анна молчит.

 

ПОЛИНА       Определенно что-то случилось…. Только не то, о чем я подумала…  Анна не оказалась смышленой девочкой. Анна просто так, наугад, сказала гадость. Вот что случилось… Анна больше не уклейка. Анна – подлец!

АННА             Я сказала правду! Я сказала правду! Сказала правду сказала правду сказала правду!..

 

            Полина подходит к Анне и бьет ее наотмашь по щеке. Анна падает.

 

АННА             Ты никогда не сможешь меня простить?.. Ты теперь никогда не сможешь меня простить?.. Не могу ли я сделать что-нибудь такое, чтобы ты смогла меня простить?

ПОЛИНА       Ты – женщина?

АННА             В каком смысле?

ПОЛИНА       Ты – женщина?

АННА             Что ты имеешь в виду?

ПОЛИНА       Не торопись с ответом, подумай хорошенько.

АННА             Не знаю.

ПОЛИНА       Зачем ты прикидываешься идиоткой?

АННА             Я не знаю, какой смысл ты вкладываешь в этот вопрос.

ПОЛИНА       Никакого особенного смысла в этот вопрос я не вкладываю. На такой вопрос отвечают не задумываясь, незамедлительно… Женщина ты?

АННА             Сейчас мне бы хотелось быть уклейкой.

ПОЛИНА       Этот номер у тебя не пройдет.

АННА             Но мне бы хотелось.

ПОЛИНА       Мне тоже много чего хочется. Итак…

АННА             Я обязана отвечать?

ПОЛИНА       Да, уж тут тебе не отвертеться.

АННА             Женщина.

ПОЛИНА       Хорошо. А я кто, по-твоему?

АННА             А ты?.. я не знаю. Ты, наверное, как раз уклейка… ты же подлости не совершала, так что ты можешь быть и уклейкой… кто может тебе запретить? я – не могу… поэтому ты как была уклейкой, так и осталась… наверное…

ПОЛИНА       Ты в самом деле сошла с ума? Я, наверное, сильно тебя ударила?

АННА             Нет, что ты, совсем не сильно. Легко ударила… 

ПОЛИНА       Так кто же я?

АННА             Полина.

ПОЛИНА       Женщина или нет?

АННА             Женщина.

ПОЛИНА       Хорошо. А ты когда-нибудь видела, чтобы женщина прощала женщину?.. По-настоящему?.. Всем сердцем?..

АННА             А как нужно ответить?.. Честно?.. Не знаю.

ПОЛИНА       Знаешь.

АННА             Откуда мне знать, сама подумай?

ПОЛИНА       Отвечай, «да» или «нет»!

АННА             Да.

ПОЛИНА       Женщина женщину?!

АННА             Нет.

ПОЛИНА       Ну, вот и всё. (Принимается за работу.)

 

            Анна осторожно подходит к дивану. Анне стоит больших усилий бороться с собой. Она осторожно трогает его, робко присаживается на самый край, закидывает одну ногу, затем другую, ложится.

 

АННА             …если они не одно целое… если только они не одно целое…

 

            Полина подходит к Анне. Присаживается на корточки около дивана, внимательно смотрит ей в глаза.

 

ПОЛИНА       Ты не хитришь, Аннушка?.. Повтори, пожалуйста…

АННА             Если они не одно целое.

ПОЛИНА       Сдается мне, что ты не хитришь.

АННА             Не хитрю.

ПОЛИНА       Не хитришь. Я бы почувствовала, если бы ты хитрила. Я всегда чувствую, когда ты хитришь…. Что же нам теперь делать?

АННА             Не знаю… А ты не знаешь?

ПОЛИНА       Пока не знаю… Но мы должны что-нибудь придумать. Обязательно должны что-нибудь придумать… Плохо тебе на моем диване?

АННА             Не знаю… Что-то такое… трудно сказать… Мне бы узнать все… Мне кажется, если бы я узнала все, нам было бы чуточку легче.

ПОЛИНА       Я не хочу тебе этого рассказывать.

АННА             Запускаешь тайну?

ПОЛИНА       Нет, просто стараюсь не думать… старалась не думать о нем… Сначала это давалось мне с большим трудом, а потом  привыкла… Удильщик больше не снится мне. Уже давно не снится мне… Странно, что от дивана до сих пор исходит его запах… Может быть, выбросить его? как думаешь?..

АННА             Запускаешь тайну?

ПОЛИНА       Ты уверена, что это необходимо?.. Мне будет трудно возвращаться к этим воспоминаниям.

АННА             Но мы же должны что-то решить с диваном. Это, в конце концов, достаточно крупная вещь. Знаешь, люди не так часто меняют диваны. И уж наверняка  серьезно думают, прежде чем решиться на такие перемены. Это не только перемена в обстановке, это перемена в жизни.

ПОЛИНА       Хитришь?.. Ты казалась мне легкомысленной… Стрекозкой.

АННА             Стрекозкой?

ПОЛИНА       Стрекозкой.

АННА             И потому не доверяла мне делать цветы? Даже мертвые цветы?

ПОЛИНА       Они живые.

АННА             Даже мертвые цветы?

ПОЛИНА       Не хами! Я берегла тебя.

АННА             Ах, вот как?! Берегла меня?! (Слезы на глазах.) А у меня, Полина, между прочим, была своя жизнь!.. И свой удильщик!..

ПОЛИНА       Давай не будем об этом.

АННА             Будем, будем!.. и у меня есть  платье, которое напоминает о нем!.. Я никогда не показывала тебе его! Боялась! Думала, если ты увидишь меня в этом платье, все поймешь! Так думала! Увидишь, и мы навсегда поссоримся! Так думала!.. Увидишь и будешь меня презирать! Вот как думала!..  

ПОЛИНА       Давай, не будем об этом.

АННА            А мне очень нравится это платье! Я не покривлю душой, если скажу, что это одно из лучших моих платьев! Нет, это – лучшее мое платье. 

ПОЛИНА       Не будем, пожалуйста. 

АННА             И запах, что исходит от него никак не хуже, чем запах от твоего дивана!..  Однако я лежу на твоем диване… лежу потому, что я отлично понимаю, это не твой диван, и даже не наш диван, это – мой диван! И твой удильщик – это мой удильщик!.. Что скажешь?!.. Что молчишь?!.. Стрекозка обо всем догадалась?! глупая стрекозка?!.. (Пауза.) Ну, что, когда он придет?

ПОЛИНА       (Испуганно.) Кто?!

АННА             Не понимаешь, о ком я говорю?.. Удильщик. Твой удильщик.

ПОЛИНА       Ты прекрасно знаешь, что он не придет.

АННА             Откуда мне знать? Пока что ты мне ничего не рассказала.

ПОЛИНА       Что тебя интересует?

АННА             А ты садись рядышком.

 

            Полина присаживается на край дивана.

 

АННА             А почему ты присела на краешек? Тебе неприятно находиться рядом со мной?

 

            Полина погружается на всю глубину.

 

АННА             Может быть, приляжешь? Мне бы хотелось обнять тебя. Почему мы никогда не обнимаемся?

ПОЛИНА       Зачем это?

АННА             Чтобы почувствовать, что мы – одно целое. 

ПОЛИНА       Разве для этого нужно обниматься?

АННА             Тебе неприятно?

ПОЛИНА       При чем здесь?..

АННА             При том, при том самом.

 

 

АННА             Что? Что?

ПОЛИНА       Я не хочу лежать.

АННА             Не уходи! Не уходи!.. Когда ты будешь рассказывать про удильщика, мне будет страшно! Мне будет очень страшно, а тебя не окажется рядом!

ПОЛИНА       И снова ты хитришь. Зачем?

АННА             Я не хитрю!

ПОЛИНА       Хитришь!

АННА             Я не хитрю!

ПОЛИНА       Хитришь!

АННА             Сама не знаю… Просто мне так захотелось побыть с тобой рядом… Почувствовала себя ребенком, маленькой девочкой… А ты ничего такого не почувствовала?

ПОЛИНА       Нет.

АННА             А я почувствовала… Захотелось, чтобы ты играла со мной, как с маленькой, уж если не обняла, так покачала бы меня на ногах, или взяла бы меня  за руки и стала бы кружить, кружить, пока все вокруг  не превратилось бы в карусель… Наверное, тебе трудно быть одним целым со мной…  

ПОЛИНА       Ты, кажется, хотела чаю?

АННА             Не уходи от разговора!

ПОЛИНА       У меня есть твое любимое вишневое варенье.

АННА             Не уходи от разговора!

ПОЛИНА       Мне показалось, что ты сама хочешь, чтобы я переменила тему.

АННА             Нет!

ПОЛИНА       Давай быстро покончим с этим. Что тебя интересует?

АННА             Как он выглядел?

ПОЛИНА       На этот вопрос не так легко ответить.

АННА             Ты на самом деле забыла его?

ПОЛИНА       Нет, просто когда вспоминаешь удильщика, вспоминаешь его… как бы это лучше сказать?.. целиком. А тебе ведь потребуются детали?.. Описывать детали всегда трудно. Точно никогда не получается…. Тебе потребуются детали?

АННА             Конечно, иначе я не смогу себе его представить.

ПОЛИНА       С чего начать?

АННА             Ну, какого он роста? высокий, низкий?

ПОЛИНА       Как знать? Для кого-то он, может быть,  высокий, для кого-то низкий.

АННА             Для тебя он какой?

ПОЛИНА       Когда я смотрела на него, свесившись с окна, он казался совсем маленьким. Не больше цветка… одного из тех, что я делаю.

АННА             А ближе ты его видела?

ПОЛИНА       Как правило он кричал мне с улицы, предупреждая об опасности. Так кричат львы, когда выходят на охоту…  Я свешивалась… Еще удивлялась, такой маленький, а я его боюсь…  Объясняла себе так. Крысы ведь тоже небольшие, однако же, мы их боимся… Тем успокаивалась.

АННА             А ближе ты его не видела?

ПОЛИНА       Скорее нет, чем да.

АННА             Как понять?

ПОЛИНА       Обычно я зажмуривала глаза.

АННА             А случалось, что ты видела его открытыми глазами?

ПОЛИНА       Один, два раза.

АННА             И что?

ПОЛИНА       Видела только рот. У него были ровные белые зубы, несколько крупнее чем, скажем у меня… и розовое небо.

            АННА             (Привстает с дивана.) Какое небо?

ПОЛИНА       Розовое.

АННА             Как те арки?!

ПОЛИНА       Может быть. Я не видела твоих арок.

АННА             Ну, точно, как те арки.

ПОЛИНА       Пусть будет так. 

АННА             И зубы, крупнее твоего?

ПОЛИНА       Крупнее.

АННА             Больше ты ничего не можешь вспомнить?

ПОЛИНА       Пожалуй что нет.

АННА             А руки, руки ты не помнишь?

ПОЛИНА       Только запах.

АННА             И какой это был запах? 

ПОЛИНА       Запах табака.

АННА             Сладковатый такой?

ПОЛИНА       Да, сладковатый такой запах.

АННА             А на вкус солоноватые?

ПОЛИНА       Ты что, думаешь, я целовала его руки?

АННА             Разве он не зажимал тебе рот?

ПОЛИНА       Зачем?

АННА             Чтобы ты не кричала.

ПОЛИНА       А я не кричала.

АННА             Почему?

ПОЛИНА       Сама не знаю.

АННА             Разве тебе не было больно? (Пауза.) Что ты молчишь? Тебе не было больно?

ПОЛИНА       Стыдно признаться, но больно мне не было. Сама не знаю, почему. Наверное, потому, что я, действительно,  сильна физически… Очень сильна, я думаю. (Пауза.) Ты осуждаешь меня?

АННА             Я думаю о другом.

ПОЛИНА       О чем?

АННА             Тревожные мысли.

ПОЛИНА       Очень тревожные?

АННА             Очень.

ПОЛИНА       А ты не хотела бы поделиться ими со мной?

АННА             До твоего рассказа я еще сомневалась, что мы с тобой одно целое, но теперь сомнения рассеялись… Провидение, иначе я не могу этого объяснить.

ПОЛИНА       Не могла бы ты выражаться яснее?

АННА             Куда уж яснее?.. Понимаешь, твой удильщик и мой удильщик – это один и тот же удильщик.

ПОЛИНА       Почему ты так решила?

АННА             Не могут разные люди быть так похожи.

ПОЛИНА       Исключено.

АННА             Однако факт.

ПОЛИНА       Может быть, я что-то упустила?.. Давай проверим.

АННА             Можно попробовать, но я почти уверена в том, что это один и тот же удильщик… Кроме всего прочего, я, кажется, узнала запах…  Ты видела его удочку?

ПОЛИНА       Нет.

АННА             Боялась посмотреть?

ПОЛИНА       Он оставлял ее за дверью.

АННА             А, может быть, ее и не было? Ты же не видела ее из окна?

ПОЛИНА       Нет.

АННА             Вот – последнее доказательство. Мой тоже был без удочки.

 

            Со второго этажа  доносятся звуки менуэта.

 

ПОЛИНА       Что ты говоришь?

 

            Музыка становится громкой.

 

АННА             Мой тоже был без удочки.

ПОЛИНА       (Силится перекричать музыку.) Я ничего не слышу. Опять этот шум в ушах.

АННА             (Кричит.) Мой тоже был без удочки! 

ПОЛИНА       Я ничего не…

 

            Музыка становится оглушительной. Полина замертво падает на пол.

 

АННА             Что с тобой? Полина? ты умерла?.. У тебя случился разрыв сердца? (Наклоняется к груди Полины, слушает дыхание.) Ты жива, я слышу твое дыхание… (Пауза.) Не нужно меня разыгрывать, я знаю, что ты жива… Поднимись, Полина, мне страшно… (Тормошит Полину.) Я никогда не видела тебя такой…  Мне страшно… (Бьет ее по щекам.) Мне страшно, мне страшно, мне страшно! Если ты умерла, то и я теперь умру, ведь мы же одно целое… Я без тебя ничего не могу, разве ты не знаешь, вредная, гадкая Полина?..  Я тебя ненавижу! Вставай!  Разве ты не знаешь?.. Я расстроила тебя, Полина? Чем я могла тебя расстроить? Чем? Ответь!.. Боже мой! Ты, наверное, думаешь, что наш удильщик там у меня наверху? и это мы с ним смеемся?.. Как ты могла такое подумать, Полина? Как ты могла подумать? Там наверху ничего нет! Слышишь?.. Там не может быть ничего. Там пусто, Полина!.. У меня ничего никогда не было. Я не умею иметь… Пойдем, посмотрим. (Тащит ее за руку к лестнице.) Тяжелая, какая ты тяжелая!.. Что придумать, что придумать? (Берет со стола  ленту, ложится на пол рядом с Полиной, начинает привязывать ее к себе.) Я все равно подниму тебя, ты убедишься, ты убедишься, что там никого нет. Я потащу тебя на себе.

 

 

АННА             Подумала, что я там наверху  с ним любезничаю. Как я могу с ним любезничать после того, что он с нами сделал?.. Как я могу? Я ненавижу его!.. Очнись, Полина, уклейка моя милая!.. Он во сне ко мне является и колени мне гладит, а я смеюсь, слышишь, смеюсь, ты угадала, все угадала!.. У меня без тебя не получается прогнать его!

 

            Полина открывает глаза.

 

            АННА             Я без тебя погибла!

 

 

ПОЛИНА       Лестница упала. 

АННА             Ты вернулась к жизни?! Полина, любовь моя! (Принимается ее целовать.)

 

            Полина в ужасе кричит.

 

АННА             Кричи, кричи! Нет на Свете ничего слаще твоего крика!

ПОЛИНА       Зачем ты привязала меня к себе? (Пытается вырваться.)

АННА             Мы – одно целое. И мы живы! (Целует Полину.)

ПОЛИНА       Развяжи сейчас же, дура! (Пытается вырваться.) 

АННА             Дура, пусть я, дура! Ты можешь называть меня как угодно! Я так счастлива! (Целует Полину.)

ПОЛИНА       Развяжи! (Пытается вырваться.)

АННА             Не развяжу, ни за что! (Целует Полину.)

ПОЛИНА       Развяжи сейчас же!  (Вырывается из веревок.)

 

            Полина вскакивает на ноги. Анна остается лежать на полу.

 

АННА             Не развяжу, ни за что, не развяжу ни за что! 

ПОЛИНА       Как ты можешь?

АННА             Я могу. Я теперь все могу!

ПОЛИНА       Прекрати, сейчас же!

АННА             Не прекращу! Не прекращу!

ПОЛИНА       Если ты меня любишь, прекрати!

АННА             Не прекращу! Не прекращу!

ПОЛИНА       Если ты меня любишь!..

АННА             Люблю! Я тебя люблю!

 

            Полина хватает Анну и одним рывком поднимает на ноги.

 

АННА             Люблю! Я тебя люблю! Я всех люблю! Я всех люблю, я всех люблю…

 

            Полина с силой принимается кружить Анну вокруг себя. Все быстрее и быстрее, отчего речь Анны делается скандированной. 

 

ПОЛИНА       Любишь меня?

АННА             Люблю!

ПОЛИНА       (Громче.) Любишь?

АННА             (Громче.) Люблю!

ПОЛИНА       (Еще громче.) Всех любишь?

АННА             (Еще громче.) Всех люблю!

ПОЛИНА       (Что есть сил.) И удильщика любишь?

АННА             (Что есть сил.) И удильщика люблю!

ПОЛИНА       (На пределе возможностей.) И удильщика любишь?!

АННА             (На пределе возможностей.) И удильщика люблю!