Проза

      Как слово, выявляющее мысль, мир указывает на Сознание. За гранью сна – лишь Сновидец. Книга жизни может быть и дверью, и стеной, где слова или соединяются в понимание, или ложатся кирпичами на цемент убеждений. 

     Нам понравилось сплетать мысли в ткань понятий и набрасывать её на лик бытия, а после по складкам отгадывать его черты. Можно бесконечно долго нащупывать истину под холстом смыслов,  пока не решишься использовать нож осознания. Но под разрезами виден только большой зрачок, а в его глубине – ты сам. 

     Ты всё дальше и дальше режешь полотно, но кроме живого чёрного зеркала ничего не находишь и, вдруг, понимаешь, что жизнь – театр теней. И тогда суровой нитью логики штопаешь прорехи, прячешь Зрителя, чтобы с головой погрузиться в дух спектакля. Ты пытаешься успокоить себя, что не ты начинал игру и не тебе её завершать. 

    И чтобы не прослыть безумцем, ты хранишь тайну о Нём, называешь Его Творцом, когда Он и сам, пожалуй, дивится всему. Ты умаляешь своё я до шляпки гвоздя и называешь повешенную на него маску – личностью.  Ты должен вживлять идею греха в свой разум, как вирус, как бесконечный порок сердца. 

     Ты стремишься к сознанию утробного блаженства, наивно считая его абсолютным благом, счастливой нирваной. Но память о Зрителе вызывает сомнение, разве Он не может не быть, что ищет через тебя, почему не растворён в бездне вечности? Ты доводишь отрицание до Ничто, а принятие до Бытия, забывая, что это лишь сон, что для Сновидца быть или не быть – иллюзия. 

    Ты понимаешь, Сновидец погружён в Себя, сны – это Он сам во множестве ликов, Он присутствует, отсутствуя.  Он сам Себе добро и зло, высшая цель, освящающая бесконечность странствий. Он есть для снов и Его нет для Себя, ибо Он может знать о Себе лишь во снах. 

    Ты соглашаешься, Сновидец спасает Себя во снах от собственной бездны, Он дарит себе нечто в кромешном Ничто. Ты спрашиваешь себя: неужто Пустота – мешок с подарками, белая дыра вечного изобилия, заклятие множества? Неужели Она извечно беспокойна, и покой Ей даже не может сниться, неужели самосознание множит Её до бесконечности?

    Иногда ты не хочешь себя, и мечтаешь стать  Сознанием без сознающего, Сновидцем без снов, радостью без боли, но потом смеёшься над глупостями своей усталости.  Я не разделить, оно живёт на обе стороны. Оно словно замочная скважина, через которую, с одной стороны, Сновидец видит Себя, а с другой – пробегающие сны. 

    Ты думаешь о высшем смысле и цели жизни, но понимая, что конец и начало лишь иллюзия, что движение вечно, приходишь к выводу, что всё существует просто так, как игра, как праздничный фейерверк. Сновидец рад Себе и снам, рад знакомству с Собой, через самовоплощение. Он встречает рождающиеся из Него миры, как дорогих гостей, удивляясь бесконечным способностям. 

    Ты представляешь, что миров, как и твоих мыслей, великое множество, и все они – вселенная твоего духа. Сновидец созерцает Свой Разум, творит из идей сны, однако Он не господин над ними. Дети Его Сознания бегают вокруг Него, как вокруг прилавка с игрушками, они сами выбирают их и сочиняют с ними игры, Он – песочница по среди двора. 

    Ты удивляешься, глядя в зеркало, ощущая себя жаждой и родником, надеждой и отчаянием, мудрецом и глупцом. Сновидец прощает Себе Свои сны. Что Ему остаётся, как ни быть Собой, благодаря им? Он распял Свой Дух на перекрёстке воли, желая объять Себя со всех сторон.