Проза

 

 

               происходит на сцене в декорациях  спектакля «Маркиз де Сад».

 

            САДОВНИКОВА      (Громко.) Повелевайте, Садо.

            САДО             Тише, пожалуйста, очень болит голова.

            САДОВНИКОВА      (Снижает тон.) Повелевайте, Садо. Мы жаждем ваших приказов. Когда несколько часов назад мы узнали, что вы сменили чувства на добродетель, мы возрадовались переменам и направились на ваши поиски. У нас не было сомнений в том, что теперь мы сможем найти вас в уединении, в предвкушении аромата благодеяний, в союзе с дивным пейзажем и глухим слугой…        У вас было достаточно времени, чтобы тщательно продумать дальнейший ход событий. Не следует утомлять себя церемониями. Все мы – ваша свита, ваши персонажи, ваши спутники, готовые безотлагательно выполнить любой приказ. Тесная маска скоропостижной и безвременной мудрости, которую вы изволите носить в настоящее время не оттолкнет нас. Напротив, придает нашему приключению оттенок авантюры, ибо так далеко в изысках безрассудства мы еще не доходили. Предчувствие необычайных событий в процессе постижения вами образа русского маркиза де Сада, самого совестливого, а, стало быть, самого жестокого из подобного рода героев переполняет нас нетерпением. Мы смиренно ждем приказов, Садо… Девушка смиренно ждет. Нужно как-то уже определяться…

            САДО             А чего, собственно, смиренно ждет девушка?

            САДОВНИКОВА Приказов, решений. Раз уж вы согласились в качестве своего рода капельмейстера и патрона, возглавить и купировать ситуацию…

            САДО А я согласился?

            САДОВНИКОВА      Самым благородным образом.           

            САДО             Что же касается капельмейстера, попросите молодого человека хотя бы на время прекратить вокальные упражнения. Очень болит голова.  

            ВИКТОР         (Прекращает петь, обращается к Садо.) Виктор. Всегда к вашим услугам.

            САДО             (Морщится.) Что вы сказали?

            ВИКТОР         Мое имя Виктор. Всегда к вашим услугам.

            САДО             Я тоже смолоду был горяч… Вообще, молодой человек, я вот смотрю на вас и поражаюсь. Складывается такое впечатление, что смотрюсь в зеркало. Как мы похожи!

          ВИКТОР         Черт!

          САДО             Помолчите, прошу!

         ВИКТОР         Я помолчу! Конечно помолчу! Отчего же не помолчать? Помолчу!.. Что остается мне, кроме молчания? Покамест ваше время! Мой час покамест не настал, так что меня как будто и нет!.. Если вдуматься, меня действительно нет! Спросите любого вельможу из вашей свиты, нарочно спросите – как там Виктор? И непременно получите в ответ – а кто такой Виктор?.. Ну что же, на нет и суда нет…  Но если вы надеетесь на то, что мой час никогда не настанет, так это вы глубоко заблуждаетесь! Настанет. И даже непременно. И от ваших чаяний, пожеланий и далеко идущих планов ровным счетом ничего не зависит… А теперь, прошу минуточку внимания. Больше минуты мне не потребуется… Вот я кладу преступный нож и удаляюсь! (Демонстративно кладет нож на середину сцены.)  Обратите ваше драгоценное внимание – я удаляюсь, а нож остается!.. Надеюсь, вы отлично понимаете, что подобные вещи просто так не делаются!.. Я, конечно, буду переживать, потому что, не смотря на то, что вы презираете меня, несмотря на то, что вы сделали все, чтобы я возненавидел вас, несмотря на нашу с вами схожесть и смертельное соперничество, я все-таки не потерял дар удивляться и плакать, удивляться и плакать, удивляться и плакать…

 

 

САДО             Сильно!.. Пожалуй, сказано именно так, и в той манере, что и сам бы я сказал в предлагаемых обстоятельствах… И как натурально заплакал! Очень, очень талантливый молодой человек, снимаю шляпу… Ранил в самое сердце… Я как будто в годы юности вернулся.

ВАЛЕРИЯ      (Садо.) Так вы уходите или остаетесь?

САДО             С радостью бы ушел. Но как? У меня заглавная роль. А вы..?

ВАЛЕРИЯ      А я робею.

САДО             В каком смысле?

ВАЛЕРИЯ      Робею… Немного напугана. Но это пройдет.

САДО             (Валерии.) С превеликой радостью ушел бы, девочка. Честное слово. Да вот только куда? Театр – мой дом.

ВАЛЕРИЯ      Правда?

САДО             Правда.

ВАЛЕРИЯ      Ой, как хорошо.

САДО             Что хорошо?

ВАЛЕРИЯ      Я-то думала, что у вас другой дом… ну, такой, как у обыкновенных людей… и в том доме вы носите майку на лямочках и семейные трусы, и разговариваете с соседями об электричестве, и выбрасываете мусор в мусорный бак… Мне было бы трудно привыкнуть к майке с лямочками… Ненавижу майки с лямочками… Уж лучше татуировки.

САДО             (Садовниковой.) Оставил нож.

САДОВНИКОВА      И что?

САДО             Со значением.

САДОВНИКОВА      Первый раз, что ли?

            САДО             (Валерии.) Острый, не знаете?

            ВАЛЕРИЯ      Я не успела…

САДО             (Садовниковой.) Как-то по особенному оставил, тебе не показалось?

САДОВНИКОВА      Не сходи с ума.

            САДО             Теперь буду думать об этом ноже, отвлекаться.

            ЗИБРОВ         Думать, отвлекаться, прошу прощения, полбеды… По законам сцены если появляется ружье или в данном случае нож…

            САДО             Мы знакомы с законами!

            ЗИБРОВ         Простите, вырвалось.

            САДО             Занервничал. А мне нельзя. У меня сердце. 

САДОВНИКОВА      Ну, что? что?! Уже тысячный спектакль. В тысячный раз он оставляет нож, и ты отлично знаешь зачем.

            САДО             Все равно гадость… Определенно нужно менять концепцию. (Пауза.) Петрович, не в службу, а в дружбу, возьми этот вот нож… аккуратно, он может оказаться острым… да и спрячь где-нибудь… а лучше выброси. Куда-нибудь в канал… Он утонет.  

            ПЕТРОВИЧ   (С кряхтением слезает с кресла.) А вот почему у турок ножи кривые, никогда не задумывались?

 

            Петрович берет нож, уходит.

 

САДОВНИКОВА      (Садо.) И что ты сейчас сделал?

САДО             Что хотел, то и сделал… Все, прочь, дурные мысли прочь… дуй, ветер, дуй…

САДОВНИКОВА      Буксуешь, Садо. Буксуешь, топчешься на месте…

САДО             Твой этот… мой двойник перебил меня.

САДОВНИКОВА      …несешь отсебятину.

САДО             Толковый малый, но что-то в нем не то.  

САДОВНИКОВА      …несешь отсебятину.

             САДО                        Я… Не знаю, что говорить… Пуст внутри. Опустошен… Забыл все слова.

            САДОВНИКОВА      (Напоминает текст.) Сенаторы! Сорок месяцев я нахожусь в самых жестких и несправедливых оковах…

САДО             Шестьдесят семь лет!.. Шестьдесят семь!..  я нахожусь в самых жестких и несправедливых оковах!

САДОВНИКОВА      По тексту сорок месяцев.

САДО             Слушайте, да оставьте вы меня в покое с вашими… с этими вашими!.. Делайте, что хотите!

            САДОВНИКОВА      (Валерии.) Я предупреждала, с ним будет непросто.

ВАЛЕРИЯ      А вы, Варвара Ивановна тоже здесь живете?

САДОВНИКОВА      Тоже.

            ВАЛЕРИЯ      Скажите, он сдался?

            САДОВНИКОВА      Кто?

            ВАЛЕРИЯ      Маркиз сдался? Такое впечатление, что он сдался.

            САДОВНИКОВА      Кому?

            ВАЛЕРИЯ      Не знаю, всем… Никогда не видела его таким вялым. Его как будто подменили.

            САДОВНИКОВА      Разочаровалась?

            ВАЛЕРИЯ      Просто никогда не видела его таким.

            ЗИБРОВ         Лерочка правду говорит. Мы с Лерочкой ходили практически на все спектакли, но  таким, как бы лучше выразиться?.. таким рыхлым, что ли, ни разу не видели.

            ВАЛЕРИЯ      Его как будто подменили.

            ЗИБРОВ         Он не заболел?

            ВАЛЕРИЯ      Когда я нос к носу столкнулась с ним на вахте, от него исходил такой космический поток, что я немедленно сошла с ума!.. Почему и хлопнулась в обморок-то… Почему и захотела убить себя сразу же! Это было такое счастье, которого все равно больше никогда не будет, какой смысл жить дальше?..

ЗИБРОВ         Девочка моя, какие страшные вещи ты говоришь?! Вот – роковое стечение обстоятельств! Надо было тебе идти через центральный вход.

ВАЛЕРИЯ      Я все равно планировала убить себя, если бы маркиз отказался жить со мной.

            ЗИБРОВ         Ты мне, девочка, этого не говорила.

            ВАЛЕРИЯ      Не хотела тебя расстраивать раньше времени…

            ЗИБРОВ         А я просил рассказывать мне все.

            ВАЛЕРИЯ      Не хотела расстраивать.

            ЗИБРОВ         Значит всё не зря, успели, как говорится, заскочить в последний вагон.

            ВАЛЕРИЯ      (Садовниковой.) Когда я столкнулась с маркизом на вахте, нос к носу…

            САДОВНИКОВА      Это был не маркиз.

ВАЛЕРИЯ      Это был маркиз.

САДОВНИКОВА      Это был другой человек.

            ВАЛЕРИЯ      Какой человек?

            САДОВНИКОВА      Это был Виктор.

            ВАЛЕРИЯ      Какой Виктор?

            САДОВНИКОВА      Тот, что убежал сейчас… Мой новый муж.

            ВАЛЕРИЯ      А старый муж?

            САДОВНИКОВА      А старый муж – как раз Порфирий Максимович, с которым ты только что разговаривала. (Пауза.) Сейчас ты разговариваешь со мной, а прежде беседовала с Порфирием Максимовичем… который показался тебе вялым… с Порфирием Максимовичем, к которому, собственно, и стремилась…

            ВАЛЕРИЙ      А это разве разные люди?

            САДОВНИКОВА      Не дошло.

            ВАЛЕРИЯ      Ну, разве Виктор и Порфирий Максимович, к которому я, собственно, стремилась – это не один человек?

            САДОВНИКОВА      (Вопросительно смотрит на Зиброва.) Неожиданно.

            ЗИБРОВ         (Садовниковой.) Лерочка теряется, когда волнуется. И потом она пережила такой стресс!

            ВАЛЕРИЯ      Нет-нет, я вижу отличия, разве я слепая?.. здесь слепой увидит разницу, на то и расчет… но человек-то один, один и тот же человек… точнее, маркиз… Только вялый какой-то… сделался вялым вдруг…    

            САДОВНИКОВА      Он поменял рисунок роли.

            САДО             Да, да, вот именно. Чрезвычайно важные перемены. Эти перемены в конечном итоге оправдают все… увидите, будет возможность убедиться в моей правоте… Конечно, менять рисунок непросто, а кто говорил, что будет просто?.. Это же не что-нибудь, наподобие смены белья или прогулки с собакой… новая концепция…  Конечно, до завершения еще далеко, но, сдается мне, я на верном пути.

              ЗИБРОВ         (Садовниковой.) А в чем, позвольте полюбопытствовать, суть новой концепции?

             САДОВНИКОВА      Русский маркиз.

             САДО             Русский маркиз, конечно, гипербола, даже оксюморон… но  направление угадано.

            ЗИБРОВ         Простите, я о наболевшем. Скажите, а наша с Лерочкой история входит в новую концепцию?

           САДОВНИКОВА      (Пожимает плечами.) Будем надеяться…

            ВАЛЕРИЯ      (Обращается к Садо.) Маркиз, что с вами? Пожалуйста… вы так ловко орудовали розгами, ручки, ножки целовали… Порхали как эльф… Сделайте одолжение, поговорите со мной откровенно, я немного расстроена, волнуюсь… страдаю, если честно.

            САДО             Чем я могу вам помочь? 

ВАЛЕРИЯ      А вы знаете кто такие Эльфы? Эльфы – это такие крылатые сущности. То же самое, что и ангелы, только не ангелы…  

           САДО             (Думает о своем.) Да, наверное… непременно….

           ВАЛЕРИЯ      И вы с крыльями. Как будто с крыльями. Целуете, целуете… щекочете, наверное… щекочете?.. из зала трудно рассмотреть… Я щекотку люблю и боюсь ужасно… и люблю… Люблю превозмогать страх… Я вот могу сколько угодно стоять неподвижно и наблюдать за ужом, а я их боюсь ужасно… однако вот стою и наблюдаю… Где-то глубоко во мне живет решительная женщина… решительная и страстная… А вы умеете обращаться с решительными и страстными женщинами… выводить их из пучин на солнышко и обхаживать… Как никто умеете… При таком обхождении, понятное дело, девушки стремятся к вам… А вот интересно, как сложилась судьба тех девушек, что вы пороли? Они продолжают жить с вами?

            САДО             Кто?

            ВАЛЕРИЯ      Те девушки.

            САДО             Милое дитя. Позвольте, я в несколько иной форме задам себе ваш вопрос. Что я есть такое на самом деле? Зачем жизнь моя распорядилась таким образом? Сделала из меня эльфа, иными словами, невесть что… Откроюсь вам. Иногда кажется мне, что участвую я в каком-то сновидении, не то чтобы кошмарном, но неприятном, кощунственном, отвратительном самому себе. Это и мне наказание, и всем нам, лицедеям. Извечное наказание… Лицедеям судьба такие штуки подчас подбрасывает, что начинаешь путаться, где есть пьеса, а где подлинная жизнь. Придумали слепить из меня, предположим, философа… ну, игра же, понятно… первое время игра игрой, даже и не всегда увлекательная, у нас служба подневольная, сами не выбираем… так вот, изначально – игра, а пройдет неделя и я уже ловлю себя на том, что всерьез философствовать начинаю… Понимаешь?.. Уже и аплодисменты позади, и зрителей в зале – никого, а я остановиться не могу. Зритель-то, ведь он после спектакля не исчезает. Он на улицу выходит, и я на улицу выхожу. В зале зритель молчит, мне не открывается по-настоящему, это я – нараспашку… Но не об этом, это – поверхностно, все жалуются, когда сказать что-то нужно, а ты, предположим, устал, вот как я сейчас. Не об этом, нет… Вот что. На улице каждый зритель своей жизнью живет, а я остаюсь тем, кем был на сцене. Понимаешь?... Я-то их так и не знаю, а они – знают меня и видят насквозь. Вот как ты увидела… Увидела, да не рассмотрела. (Смеется.) Угадал? (Пауза.) Так что они, зрители, продолжают там, на улице, молчать, а я говорю, говорю, говорю, даже рта не открываю, а все говорю… Вот мой ответ тебе, милое дитя.

            САДОВНИКОВА      Умный артист – несчастье для театра.  

            ВАЛЕРИЯ      (Садовниковой.) Как будто говорит о чем-то, а понять невозможно.  Наверное я чересчур волнуюсь, оттого не могу понять. Мне бы в себя прийти.

            САДОВНИКОВА      Хочешь, чтобы он тебя выпорол?

            ВАЛЕРИЯ      Нет… не в этом дело…

            САДОВНИКОВА      Так «нет» или «не в этом дело»?

            ВАЛЕРИЯ      А вот я, как раз потому и интересовалась теми девушками. Хочется понять, больно им или нет?.. А вы не знаете, они живут с маркизом? Это многое бы прояснило.  

            САДОВНИКОВА      Живут, еще как живут.

            ВАЛЕРИЯ      А с Порфирием Максимовичем?

 

            Садовникова  вопросительно смотрит на Зиброва.

 

            ЗИБРОВ         Лерочка так сложно организована, что самые простые вещи, часто оказываются ей недоступными… Потом, она пережила такой стресс!

 

 

            ПЕТРОВИЧ   Бросил в сточную канаву. Но стука не услышал. Странно.

            САДО             Спасибо, друг! Возможно ты спас мне жизнь.

            ПЕТРОВИЧ   Подальше положишь – поближе возьмешь.

            САДО             А вот это бы ни к чему.

            ВАЛЕРИЯ      (Садо.) А у вас очень болит голова, маркиз?

            САДО             Как-то приступами.

            ВАЛЕРИЯ      А сейчас болит?

            САДО             Сейчас не очень.

            ВАЛЕРИЯ      Ну почему же, тогда, вы такой скучный?.. Может быть, вы не рады мне?.. Я знаете кто? Я – ваша поклонница… У вас наверняка множество поклонниц, но я – особенная поклонница… Я – такая поклонница, что уже и не поклонница… Намного выше и глубже. 

            САДО             Как вы сказали?

            ВАЛЕРИЯ      Намного выше и глубже.  

            САДО             Вот это как раз то, над чем я теперь размышляю… только наоборот… Я был не совсем точен в формулировках… скорее, совсем не точен… а теперь все объясню… Вот вы поинтересовались, что испытывают те девушки… пусть остаются теми девушками, хотя у них есть имена… так вот, что испытывают девушки… не только те, любые… что испытывают девушки во время порки, вам все еще хотелось бы это узнать?

            ВАЛЕРИЯ      Это – один из главных вопросов. Главный вопрос.  

САДО             Разве?..  А мне кажется более существенным вопрос, готовы ли они к порке? и, если готовы, каков их побудительный мотив?.. А интересно было бы вам узнать, по какой причине в их прелестных головках забрезжила подобная мысль?.. Или, если взглянуть под несколько иным углом – откуда в вас интерес к подобному действу? Хотелось бы вам разобраться?

            ВАЛЕРИЯ      Не знаю,  не думала об этом.

            САДО             А я волен-с неволен-с обязан думать, размышлять, разгадывать… эту и еще сонм похожих загадок… Раз уж, как говорится, назвался груздем… Любите соленые грузди?

            ВАЛЕРИЯ      Когда-то в детстве любила.  Или не любила, не помню… Но без лука.

            САДО             Нет-нет, лук и сметана к груздям – обязательно. (Петровичу.) Петрович, а ведь у нас, кажется где-то была баночка груздей?

            ПЕТРОВИЧ   Есть черный груздь, а есть – белый. Лично мне больше нравится именно черный груздь¸ хотя большинство предпочитают белый… Прежде брал. Помногу… И бруснику брал, и ежевику, все брал. И мох и кору… Все брали, но не то, и не так. Да и не могли взять, коль скоро я уже взял… Хотя всякое бывает. Вот, к примеру, зрение слабнет… зачем?

            САДО             Да, загадки, загадки... (Зиброву.) А сами-то вы, Игорь Петрович, не пробовали Лерочку пороть?

            ЗИБРОВ         О чем вы?.. Лерочка такая хрупкая!.. Меня от ваших слов даже в дрожь бросило.

            САДО             Да, в дрожь бросило… Послушайте-ка, вот вас в дрожь бросает, у меня голова болит, не складывается у вас впечатление, что наши болезни из одной чаши?

            ЗИБРОВ         Не решался намекнуть… казалось, не к месту…

            САДО             Петрович, а принеси-ка нам водочки да с груздочками… Как вы на это смотрите, Игорь Петрович?

            ЗИБРОВ         Безусловно… всегда… это уж как полагается… вообще про себя удивлялся, как в таком дворце без чаши?.. только… субъективное мнение… по моему  мы немного отвлекаемся, уходим от темы, так сказать… Впрочем, я могу ошибаться… буду рад ошибаться… просто рад.

            САДО             А что, мы спешим куда-то?.. Переживание не терпит суеты.

            ЗИБРОВ         Вот с этим безраздельно согласен… и подписуюсь. (Валерии.) Лерочка, потерпим еще немного? Дольше ждали…

            ПЕТРОВИЧ   Изладим пикник, Порфирий Максимович! Для вас – с превеликим удовольствием! Именно, что одна нога здесь, другая – там… Старик, говорите? Это как посмотреть. Нет уж, вы меня со счетов не сбрасывайте. Я еще  на многое способен. Уж пикничок то в состоянии смастерить.

 

          Петрович уходит.

 

            САДО             А вы что молчите, Валерия? Поправим здоровье? Будем жить, Валерия.  Вы ведь Валерия?

            ВАЛЕРИЯ      (В интонациях сквозит разочарование.) Я рада, что к вам возвращается жизнь…  Всем сердцем желаю вам скорейшего выздоровления..

            САДО             (Садовниковой.) А что, Варя, черный груздь – деталь, согласись. К русскому маркизу-то?             

            САДОВНИКОВА      Опасная концепция.

            САДО             Что так?

САДОВНИКОВА      Сопьешься.

            САДО             Поверхностный и чуждый взгляд.  Ты, Варя устала, тебе тоже антракт нужен. И не спорь, я все вижу.  

 

            Врывается мокрый, запыхавшийся Виктор с ножом в руках.

 

            ВИКТОР         Что вы делаете?! Одумайтесь!.. Вы куда Петровича отправили?!.. Вы преступление готовите!.. У меня нет слуха, голоса, таланта, голосовых связок, легких… я – хронический неудачник… женщины… все, буквально все женщины, к которым я испытываю  хоть какое-нибудь, маломальское влечение отворачиваются от меня, мало того, надсмехаются надо мной… я, безотцовщина, с грехом пополам научившийся читать к двенадцати годам, в пятнадцать впервые услышавший Моцарта… я, робеющий даже наедине с собой… ночами, зарывшись с головой в одеяло, чтобы никто не слышал, зная, что в лучшем случае буду освистан, а в худшем – просто побит камнями, разучивал канцону… восхитительную, невероятную, божественную канцону… столь восхитительную, что доверить ее можно не всякому профессионалу… тем не менее разучивал с тем, чтобы зажмурившись в себе выйти на сцену, дабы вплести в нашу трагедию единственную из всех существующих мелодию, способную ввести публику в оцепенение, довести действо до состояния вселенского пожара!.. Вселенского пожара!.. Я, и только я здесь главный персонаж, единственный, на ком все держится, единственный, кто по-настоящему жертвует собой, у которого нет ничего, кроме этой трагедии… И вы хотите превратить трагедию в банальную пьянку?!  Обратить вселенский пожар в запой?!. Опомнитесь! Покуда гром не грянул и молния не поразила вас всех!

 

 

ВАЛЕРИЯ      (Виктору.) Возьмите меня, маркиз! (Бросается Виктору на грудь.)

            САДО             (Потрясен.) Это не он – я сам говорил… Кто вы, молодой человек?!

ВИКТОР         Брошенный вами в младенчестве сын.

            САДО             Кто же ваша мать?

            ВИКТОР         У меня не было матери. Я, маркиз – плод вашей любви к самому себе. Не к высокому искусству, что было предназначено вам судьбой – к самому себе.  

 

            Согбен под тяжестью сумки входит Петрович. Снимает сумку, садится.  

 

            ПЕТРОВИЧ   Я огонь люблю. Даже если и пожар – не трепет испытываю, а восторг… С детства костры разводил. Грандиозное зрелище… С предметами в огне такие чудеса происходят. Вот, бывало, вещица, не на что смотреть, а как в огонь попадет, изумительной красотой предстает. А случается дорогая безделица кривляется, гримасы корчит, а толку никакого, один только запах неприятный… И за людьми при огне наблюдать – удовольствие. И лица их меняются, и сами они ведут себя по-разному. Один поближе к костерку норовит, будто так и хочет в него забраться, другой подальше держится, и лица его не разобрать, сразу видно, опасный человек… Главным же, имейте в виду,  всегда бывает именно тот, кто костер развел. (Пауза.) Собачку мне подарили, давно, дивной породы… сейчас и не вспомню, пожалуй… нет, кажется вспомнил, файртерьер, что-то такое… черненькая, косматая, мордочка правда голая, одутловатая, как после похмелья, но когда привыкнешь, кажется даже милой… любили мы ее очень… чудная собачка, обожала желуди грызть… любили, да не знали, что другое, простонародное название ее пожарник… ну, как водолаз, только это – пожарник… Так вот при ней ни в коем случае нельзя было разводить огонь… Когда такая собачка видит огонь – немедленно бросается, прямо в кострище… ну и… развел я однажды костер… бес попутал… Да, недолго она у нас прожила, месяц-два, но мы к ней привязались… очень, очень любили… (Пауза.) Если я покуда не нужен, пойду, посплю маленько, что-то опять в сон потянуло.  Утомился, наверное.

САДОВНИКОВА      Ступай, поспи, Петрович.

            ПЕТРОВИЧ   Понадоблюсь – кричите. Я – с радостью. Мне без вас скучно, даже если сплю. 

            Петрович уходит.

            ЗИБРОВ         Не смейте опускать занавес

 

                         

 

 

            САДОВНИКОВА      А какой замечательный мог бы получиться финал!    

            САДО             Да. Есть в таком финале нечто завораживающее… Недосказанность, романтический флёр…

            ВИКТОР         Самое главное в таком финале то, что Садо остается цел и невредим. Правда, отец?

            САДО             Сынок, у меня, к сожалению, никогда не было и не может быть детей. 

            ЗИБРОВ         За исключением меня.

            САДО             Исключения только подтверждают правила.

            САДОВНИКОВА      К чему эта игра слов? Мы обязаны продолжать, в этом Игорь Петрович прав… Сюжет, к сожалению, повис в воздухе, ситуация требует разрешения. Делать нечего, продолжаем.

            ЗИБРОВ         Откровенно говоря, жалею, что не ушел сразу… Я просто раздавлен, разваливаюсь на куски… Молодой маркиз просто как черт из табакерки. Все смешалось. Предчувствия отчаянные!.. Лучше бы мне всего этого не видеть.   

            САДОВНИКОВА      (Валерии.) Ты-то что решила? Определилась наконец?.. Погоди, не отвечай, я сначала Виктору задам вопрос. Скажи дружочек, а ты мне  верность-то хранить собираешься?

            ВИКТОР         Разве хотя бы раз подал я повод усомниться в моей порядочности?

            САДОВНИКОВА      Отвечаешь вопросом на вопрос. Это настораживает.

            ВИКТОР         Я буду хранить верность тебе… вам, Варвара Ивановна… Всю оставшуюся жизнь.

            ЗИБРОВ         (Вздыхает с облегчением.) Хотя бы слова… пусть хоть так…

            САДОВНИКОВА      (Виктору.) А если Валерия выберет тебя, и вы будете жить вместе, как муж и жена?

            ВИКТОР         Это ничего не изменит.

            САДО             Золотые слова. Духовная близость неприкосновенна. Всю жизнь Варя, я пытался тебе это доказать.

            ВАЛЕРИЯ      А игры это духовная близость?

            САДО             Какие игры, голубка?

            ВАЛЕРИЯ      Игры, в которые вы играете с теми девушками?

            САДО             Игры – это игры, и ничего больше. Игры – для удовольствия, а у нас здесь страдания. (Вздыхает.) Трагедия, голубушка, тяжкая ноша.

            САДОВНИКОВА      Виктор, ты был неубедителен. Подойди и поцелуй меня. Немедленно.

           

            Виктор поднимается, подходит к Варваре Ивановне, неловко наклонившись, целует подол платья. Встает, получает от Садовниковой пощечину. Возвращается на свое место и  принимается за канцону.  

 

            САДОВНИКОВА      Так целуют? Так?!.. Покорность наигрывает, негодяй… Протест наигрывает… Копия Садо, те же замашки… (Вздыхает.) Глупо все, скучно, бездарно.  

 

 

            ЗИБРОВ         (Валерии.) Ты вся дрожишь.

            ВАЛЕРИЯ      Это – канцона. Она вызывает во мне тревогу.

            ЗИБРОВ         (Пытается смеяться.) Ко мне прятаться пришла?  

            ВАЛЕРИЯ      Не к тебе.

            ЗИБРОВ         Но ты же у меня на коленях?

            ВАЛЕРИЯ      Можешь придумывать себе все что угодно. Я все равно волнуюсь, и тебя не слышу.

            ЗИБРОВ         Нервная, ранимая девочка. Любовь моя… Душа моя, прежде чем принять окончательное решение, подумай хорошенько. Еще не поздно. Разве не понимаешь, что между нами может произойти разрыв? Господи, зачем я поддался на твои уговоры, зачем повел в театр?!

            ВАЛЕРИЯ      Мучаешь себя и меня. Зачем?

            ЗИБРОВ         Да от того, душа моя, что во мне еще жива надежда. Может быть, ты переменишь свое решение, и мы вернемся домой? В наш улиткин домик? Там тепло, уютно… И все пойдет по-прежнему… Вспомни, я отдал тебе всё, всего себя.

            ВАЛЕРИЯ      Ты же сам говорил, что добро считать нехорошо, неприлично.

            ЗИБРОВ         Это так, все верно. Но видишь, как я люблю тебя?.. Я сам не знаю, что говорю. Я совершенно потерялся. Это все от любви, необыкновенной любви, нечеловеческой… Вернемся. Ты, как обычно сядешь у окна, будешь смотреть на людей, деревья, черт его знает на что еще. На что захочешь, на то и будешь смотреть… Я окна помою. Окна чистыми станут… А не хочешь – не надо. Надоело тебе окно, купим ставенки.

            ВАЛЕРИЯ      Ты совсем ничего не понимаешь?

            ЗИБРОВ         Прости, никак не могу подобрать слов. Слова не те… Я, похоже, говорить разучился. А когда уйдешь, вовсе онемею… Вот и я теперь весь дрожу. Наверное, температура поднимается.

            ВАЛЕРИЯ      Это от пьянки, Игорь Петрович. Пьете много.

            ЗИБРОВ         Да, выпиваю, душа моя, выпиваю. А как же мне не выпивать, когда у нас с тобой не складывается?.. Когда рядом с тобой живой человек, а у тебя маркизы в голове?.. Тебе ведь даже и говорить со мной неприятно. Я же вижу, все вижу. Ты думаешь, я ослеп?

            ВАЛЕРИЯ      Онемел, ослеп… хочешь вызвать во мне жалость?

            ЗИБРОВ         Никогда!

            ВАЛЕРИЯ      Ты же сам себя не любишь, а любви к себе требуешь.

            ЗИБРОВ         Прости!

            САДОВНИКОВА      (Хлопает в ладоши.) Ну, довольно, выходим на финал. (Валерии.) Что ты решила? Кого выбрала?

            ВАЛЕРИЯ      (Зиброву.) Не могу жить с тобой. Пока не могу… Можешь подождать, если хочешь… (Возвращается на свое место.)

            САДОВНИКОВА      (Валерии.) Жаль тебе его?

            ВАЛЕРИЯ      Онемеет.

САДОВНИКОВА      То есть?

ВАЛЕРИЯ      Если уйду, может онеметь… Немому в наше время трудно будет выжить.

            САДОВНИКОВА      Детский сад. Ну, так возьми его с собой.

            ВАЛЕРИЯ      А можно?

            САДОВНИКОВА      Не желательно, конечно. Как-то он не очень вписывается, но мы что-нибудь для него придумаем.

            ЗИБРОВ         Я неплохо готовлю…

            САДОВНИКОВА      Кухарок у нас полон дом. Подсматривать будете.

            ЗИБРОВ         Как подсматривать?

            САДОВНИКОВА      Как все подсматривают.

            ЗИБРОВ         А зачем?

            САДОВНИКОВА      Девочка будет знать, что за ней подсматривают, это будет придавать ей азарта.

            ЗИБРОВ         Как-то неожиданно…

            САДОВНИКОВА      Вся наша жизнь – неожиданность.

            ЗИБРОВ         Да, вы правы.

            САДОВНИКОВА      Ну, ну, не вешайте нос, Игорь, я буду рядом.

            ЗИБРОВ         В каком смысле?

            САДОВНИКОВА      Буду жить с вами… Мы же допускали такой вариант?.. Я, конечно, сомневалась… честно вам скажу, надоел весь это бардак. Однако сама никак угомониться не могу. Бывает уже настроюсь на тишину, умеренность, но либо старый греховодник фортель выкинет, либо теперь вот этот менестрель забаловал… Яблочко от яблони недалеко падает… Ну, что решили? остаетесь?

            ЗИБРОВ         Если Валерия не против.

            САДОВНИКОВА      Ее мнение уже не имеет значения… Всё! Она – персонаж! Ей остается только выбрать одного из маркизов… Так положено. (Громко обращается к Валерии.) Потому что на самом деле это два разных человека… И Валерии нужно выбрать одного из них.

            ВАЛЕРИЯ      (Тихо.) Это один человек.

            САДОВНИКОВА      Два разных человека, а на заключительную сцену  выходит кто-то один… Такова фабула… Система, понимаешь? Против системы не попрешь… Система, ангел мой, не  улиткин домик – мясорубка!  Так что, добро пожаловать в нашу мясорубку, Лерочка. 

            ВАЛЕРИЯ      (Тихо.) Это один и тот же человек… в юности и в старости…

            САДОВНИКОВА      (Зиброву.) Слушайте, может быть, она у вас обыкновенная дура?

            ЗИБРОВ         Она утонченная… И потом…

            САДОВНИКОВА      Надо, надо было пороть, Игорь Петрович. С первого дня…  Она же намекала, всем своим поведением показывала… Природа в ней просила…

            ЗИБРОВ         Не нужно об этом больше, прошу… Я не понимаю.

            САДОВНИКОВА      Ничего, со временем поймете, все к этому приходят раньше или позже. (Валерии.) Ну, что? Час настал… Ты должна назвать имя… Садо или Виктор. Виктор или Садо… Советую выбрать Садо. Он поспокойнее, более предсказуем… потом у него не такой писклявый голос.

            ВАЛЕРИЯ      Все же Виктор. Когда я нос к носу столкнулась с ним на вахте, от него исходил такой космический поток…

            САДОВНИКОВА      В общем-то я не сомневалась… (Садо.) Ну что, Садо, последний монолог… Что молчишь?.. Давай легко, непринужденно… Монолог свободного человека, лишенного предрассудков и страха… Мне тоже хотелось изменить концепцию… наверное так не бывает… Девочка выбрала молодого, это естественно, хотя изначально шла к тебе… А я хотела тебе помочь, как-то расшевелить, зажечь, но ты же упрям… ничего страшного, ты устал, теперь отдохнешь… Все, давай монолог, не трави душу.

            САДО             (Виктору.) Сынок, мы так и не познакомились толком…

            САДОВНИКОМУ     Ему сейчас не до тебя. Он поет… Монолог, Садо, зрители ждут!

            САДО             Я забыл слова.

            САДОВНИКОВА      (Виктору.) Все, монолога не будет, приступай… (Громко.) Ты слышишь меня?! Монолога не будет, приступай!  

 

            Виктор поднимает нож,  вонзает его в Садо, передает нож Варваре Ивановне, возвращается на свое место, вновь затягивает канцону.

 

            САДОВНИКОВА      (Садо.) Такое поколение. Сами виноваты.

 

            Садовникова протягивает нож Зиброву.

           

            САДОВНИКОВА      Теперь вы, Игорь Петрович.

            ЗИБРОВ         Нет, нет, ни в коем случае.

            САДОВНИКОВА      А назад хода нет, Игорь Петрович, вы теперь с нами, а у нас такой вот финал… Два вы же всё это видели. Сами говорили, что не пропускали ни одного спектакля…

            ЗИБРОВ         Одно дело в зрительном зале…

            САДОВНИКОВА      Ой, сейчас все так перемешалось, не поймешь, где зритель, где актеры… Поскорее, пожалуйста, вы же хирург… Отдать нож девочке?

            ЗИБРОВ         Нет, нет, пожалуйста, ее не трогайте…

 

            Зибров берет нож, вонзает в  Садо.

 

            САДОВНИКОВА      Прощай, любимый… Во всяком случае с тобой было не скучно.

 

            Садо оседает на пол.

 

            САДОВНИКОВА      (Виктору.) Ну, все, уходим… Скоренько, скоренько… Забирай девочку и уходим.

            ЗИБРОВ         Я понесу ее.

            САДОВНИКОВА      Ни в коем случае. Ваша миссия выполнена, Игорь Петрович. Девочку несет маркиз.  

           Виктор берет Валерию на руки. Персонажи покидают сцену.

               

 

 

 происходит на сцене в декорациях  спектакля «Маркиз де Сад».

 

ПЕТРОВИЧ   Ну вот, все самое интересное проспал.  Не позвали старика. Выходит, в тираж выхожу. Хотя и молод. Вы себе и представить не можете, Порфирий Максимыч, до какой степени я молод… Если бы вы знали, что мне снится. Такое снится!..  Слава Богу, редко… Пара кошмаров за год, не больше… А то, бывает, сластолюбие нахлынет… Конечно, дело не мое, но две жены, Порфирий Макимыч, в нашем возрасте – перебор… По мне, так и одна – перебор, а две – уму не постижимо!.. (Видит Садо.) О-о! Порфирий Максимыч, Порфирий Максимыч! Уходили-таки вас жеребцы да кобылки… Вот об том я и толкую. (Пытается поднимать Садо.) Ну, же, извольте встать, пол холодный, не ровен час простудитесь… Ну, что в самом деле, как маленький ребенок… Вы – тяжелый, знаете, какой вы тяжелый?.. Не знаете. А вот я теперь знаю… Да в вас сто килограмм, не меньше!.. (Роняет Порфирия Максимовича.) Всё. Обессилел… (Кричит, прыгает, хлопает в ладоши.) Подъем!.. Подъем!.. Ну, ничего, сейчас вы у меня мигом проснетесь… Порфирий Максимыч, третий звонок!.. Извольте на сцену!... Если вы сейчас же не подниметесь, я сам прочту ваш монолог и хана спектаклю… Слышите меня?.. Ну, как знаете.

 

 

ПЕТРОВИЧ   (Сначала пытаясь разбудить Садо, но все больше увлекаясь.) Сенаторы! Сорок месяцев я нахожусь в самых жестких и несправедливых оковах. Заподозренного с пятнадцатого вантоза девятого года в сочинении безнравственной книги, чего я никогда не делал, меня не перестают с того времени держать в разных тюрьмах, не предавая суду, чего я только и желаю, и что является для меня единственным способом доказать свою невиновность… Стараясь найти причину такого произвола, я открыл наконец, что это гнусные интриги моих родных, которым я во время революции отказал в участии в их происках и убеждений которых не разделял. Озлобленные моей постоянной и неизменной преданностью моему отечеству, испуганные моим желанием привести в порядок мои дела, расплатившись со всеми кредиторами, от разорения которых эти бесчестные люди могли бы выиграть, они воспользовались оказанным им доверием и разрешением возвратиться во Францию, чтобы погубить того, кто им сопутствовал в бегстве из отечества. С этого времени начинаются их ложные обвинения, и с тех пор я в цепях.  Сенаторы! Новый порядок вещей делает вас судьями и вершителями моей судьбы, с этого момента я спокоен, так как эта судьба, столь несчастная, находится теперь в надежных руках людей таланта, мудрости, справедливости и ума.