Проза

 

 

 

           - Здравствуйте, Николай. Вас  ждёт директор. Лев Соломонович уже полчаса как  у него. Они так бурно обсуждали ваш новый роман,  что мне даже через двойную дверь  было кое-что слышно.

           - Спасибо, Светочка. Догадываюсь, о чём они говорили. Будьте добры, если будете нести начальнику кофе, мне – зелёного чаю, с ложечкой сахара.

 

        Ну что ж, опять гладиаторский бой. Интересно, кто какое оружие выберет? И сколько будет противников? Наверное, у кого получится склонить Льва на свою сторону, тот и одержит победу. Однако надо выиграть не только бой, но и войну. А для этого  придётся, где-то отступать, даря соперникам иллюзию победы, ради решающего сокрушительного удара.

 

           - Доброго утра вам, Глеб Лаврентьевич и Лев Соломонович.

           - О, здравствуй, Николай. Мы всё думаем, как же тебя отговорить от нового романа, или как направить твоё перо, пусть не в старое русло, но, хотя бы, в новомодное.

            - Вы снова за своё.

            - Да. Читая твою рукопись, я не вижу ни старого, ни нового. Всё какие-то замысловатые не то философские, не то религиозные блуждания. Кому нужны твои думы о счастье и смысле жизни, когда они у каждого свои?

             - В том-то и дело, что они у каждого далеко не свои, и я стараюсь дать это понять. Или вся новизна состоит в том, чтобы перетасовывать привычные шаблоны, и каждый раз делать из них оригинальную, новомодную смесь, не утруждающую долгими размышлениями?

             - Неужели нельзя обыденными словами рассказать читателям о близких им вещах в новой перспективе и с неожиданной стороны? Это тебе подсказка на то, как создаётся бестселлер.

             - Ну да, зачем разочаровывать выведенных на заведомо ложный путь? Лучше обнадёжить их, что цель близка, а ещё лучше, что эта цель достигнута, осталось только вкусить её во всей полноте.

          - Именно. Роман должен подарить читателям животрепещущую иллюзию счастливой реальности. А это  легко сделать, если он будет написан на понятном для простых чувств языке.

          - А ведь вы правы, Глеб Лаврентьевич, давно пора  создать интернациональный, легко учимый всеми слоями общества язык? Хотя нет, мы и в этом вопросе не оригинальны, уже есть эсперанто. Пусть этот язык  выхолощен, но он, зато - что  самое главное - удобопонятен.

          - Извините за вмешательство, но Николай ещё вчера говорил мне, что языки и понятия, из него складываемые, нуждаются в очищении и доработке. Мне интересно, как он себе это представляет? Тем более что, как я понял, он сейчас   на эту тему съязвил.

 

         Вот, лис, дождался своего выпада. Придётся поделиться некоторыми соображениями, а то заедят. Раз так сложилось, надо всё обернуть себе на пользу.

 

          - Хорошо, попробую доступно объяснить. Однажды я себя спросил: что же, на самом деле, представляют собой гласные и согласные буквы? На ладонь можно дунуть  разными потоками воздуха: широким и тёплым, или узким и холодным. Гласные буквы я отнёс к тёплым, согласные – к холодным звукам. Как Менделееву приснилась его знаменитая периодическая система, так же и ко мне, после осознания одной простой истины, пришло откровение, что в звучании букв – шифр к содержанию слов. Звуки, подобно химическим элементам, формируют сущность каждого слова.

          - Постой, не фантазируй. Мы ждем  толковых разъяснений.

          - Вы что, не знаете, что музыка разговаривает, причём на самом точном первородном языке?

          - Похоже, ты издеваешься?

          - Нет. Кто стремится к истине, тому надо обратиться не только к мелодии звуков, составляющих слова, но и отражающих всё, что происходит вокруг. Но давайте, хотя бы для начала, вспомним язык звуков, формирующих буквы нашего алфавита. Глеб Лаврентьевич, можно я возьму с вашего стола чистый лист бумаги и нарисую, для наглядности, звуковую последовательность гласных и согласных букв?

       - Пожалуйста, но прошу, без всяких сложных схем, они наводят на меня тоску.

       - Не беспокойтесь, постараюсь быть лаконичным. Признак верности понимания: ясность и простота. Так вот, рисую вам два равносторонних треугольника: один основанием вниз, другой основанием вверх, их вершины соединены. Получилось подобие песочных часов. Теперь напишу десять гласных букв русского алфавита в определённой последовательности:  О, Ё, У, Ю, И, Ы, Э, Е, А, Я. 

Вы наверное заметили, что буквы расположены относительно друг друга по возрастанию высоты соответствующего им звука, а также его последующего после буквы И расширения. Причём наличие призвука Й  в гласных Ё, Ю, Е, Я на пол тона повышает их звучание относительно родственных О, У, Э, А. Можно сказать, присутствие в гласных буквах звука  Й – является неким трамплином, броском тетивы. Теперь рассмотрим каждую гласную по отдельности.

          Буквой О означен самый басистый гласный звук. Поэтому я пишу её в основании первого нижнего треугольника. Почувствуйте отличие между словами РОД и РАД. В первом слове, его смысл устремляется в глубину, во втором – выплёскивается на поверхность. ДОМ и ДАМ, СЛОВО и СЛАВА – чувствуете? Звук О придаёт каждому слову нечто фундаментальное, основательное. Поэтому первородный звук из восточной космогонии обозначен двумя самыми глубокими буквами, гласной и согласной ОМ. В их сочетании доносится процесс воплощения энергии в мир. Наверное,  слово ДОМ сейчас для вас приобрело более глубокий смысл?

          Над О пишу букву Ё. Она тоже находится в нижнем треугольнике, но уже наблюдается тенденция к повышению и сужению звука. Призвук Й, как пружина подбрасывает  энергию звука О.  Возглас Ё довольно часто можно услышать на востоке во время исполнения священных танцев, он  пробуждает кундалини. Важность звучания этой гласной буквы подчёркнута тем, что на неё  в любом слове всегда падает ударение. Почувствуйте разницу между ВСЕ и ВСЁ, во втором слове, кроме всех вещей, присутствует  и время. Жаль только, что букву Ё, в последнее время, стараются незаметно вытеснить из русского алфавита.

           Далее, над Ё размещаю букву У. Давление нарастает, низкий звук постепенно сужается и вибрация учащается. Буква У даже по форме напоминает улетающую к некой цели птицу. УДАЧА, УСПЕХ, УСЛАДА и другие устремления. Звук У выражает процесс концентрации в левом полушарии, логические операции которого мы именуем кратко – УМ.

           Выше поставленная Ю, по сути, дополняет У, ещё более сужая поиск и приближая к конкретной цели: КЛЮЧ, КРЮК, ТЮК. Поэтому буква Ю  часто имеет место в глаголах настоящего времени: СМОТРЮ, ПОЮ, КРЕПЛЮ, МЫСЛЮ.

           Буква И самая сжатая из глубоких гласных букв, связывающая их с другой группой гласных, выходящих на поверхность. Поэтому я пишу её в  крайней области вершины нижнего треугольника. Можно сказать, И озвучивает предельное ускорение, знаменуя собой переход во внешний мир. Соединяя внутреннее и внешнее, она так же является основным связующим звеном между словами. Слово СИЛА приобретает свою мощь благодаря двум наиболее интенсивно сжатым из согласных и гласных букв. Не зря самая высокая нота октавы так и называется СИ.

           Верхний перевернутый вершиной вниз треугольник охватывает  вторую группу из пяти гласных букв. Букву Ы я пишу в самой узкой части вершины этого треугольника. Если вы хорошо прочувствуете звук Ы, то, наверное, согласитесь со мной, что он выражает ощущение глубокой боли, готовой вот-вот выйти наружу. Думаю, народы, в чьих языках чаще других   используется гласная Ы, имеют тяжёлое многострадальное прошлое. Прислушайтесь, как и насколько звук Ы выявляет содержание слов КЛЫК, ГЛЫБА, ДЫМ, ВЫСЬ, БЫК. Доносится боль, чрезмерное напряжение и порывистость. Не зря, местоимение ТЫ,  иногда становясь уколом осознания, инициирует жесткий отзыв: «Ты мне не ТЫЧЬ!».

Следующей по высоте и расширению идёт буква Э.  Мы часто произносим Э в связи с процессом или моментом постижения чего-либо. И слово ЭТО, а так же возглас ЭХ тому подтверждение. Буква Э выражает энергию осмысления, поэтому не случайно  она возглавляет многие научные и философские термины.

         Выше пишу букву Е(йэ), она, в отличие от пространного Э, звучит, как достижение цели, как  растекающееся по телу блаженство. Например, английское ДА (ЕС), весьма точно отражает, что нечто  схвачено, нежели одобрено. Русское же ДА звучит, как открытость, согласие, расположенность. На данном примере хорошо видно, какое полушарие мозга доминировало при формировании того или иного языка и письменности. Но об этом чуть позже.

            Над Е располагаю букву А. С криком А человек входит в мир, это первый звук, который он издаёт, момент раскрытия лёгких. Если вдохнуть или выдохнуть с открытым ртом, то звук А получается сам собой. Возможно поэтому букву А ставят на первое место во многих алфавитах. Но, по высоте звука, её среди других гласных можно отнести к предпоследней в октаве ноте ЛЯ. Широкий возглас А тяготеет к всеохватности, этому есть хороший пример, когда заблудившись в лесу, желая быть услышанным, кричат АУ. Получается  звуковой крест: звук А распространяется вширь и по кругу, а звук У стрелой летит вдаль.

         Буква Я (йа) - последняя десятая гласная - самая широкая и высокая по звучанию, поэтому я пишу её в самом верху, у  основания перевёрнутого  треугольника. Она словно выскакивает за внешние границы мира, выраженного во всей обширности гласной А, и в тоже время - остаётся его нераздельной частью. Она отражает в себе некий энергетический скачок, переход от СИ к ДО следующей октавы. Если мы вспомним, как звучит местоимение Я на английском, то у нас будет хороший пример понимания, насколько   энергетика звуков, закреплённых за определёнными буквами,  переиначивает содержание слов в языках народов, и к чему подводит. Так вот, местоимение Я на английском звучит   наоборот, как АЙ! В таком звучании местоимение, определяющее центр человеческого сознания, теряет свой взлёт, созерцательную надмирность, съёживается и очерчивается границей собственной боли.

          - Это что же получается? По-твоему, язык и письменность часто вводят людей в заблуждение, а точнее, ограничивают их сознание заданными в словах смысловыми шаблонами?

 

      Похоже,  старый лис  включился в тему. Вот только директор, всё ещё гадливо щурится. Но скоро и ему придётся вытаращиться и заерзать на стуле.

 

           - Рад, что вы, Лев Соломонович, вникли в суть моих размышлений. У некоторых вдумчивых и наблюдательных гомо сапиенс появилось смутное предположение, что языки и соответствующие им письменности были сформированы для того, чтобы обманывать. Возможно это не совсем так, но немалая доля истины в такой гипотезе есть. Нам всем известна легенда о разделении языков. Что был единый язык у строителей Вавилонской башни, желающих добраться до Небесного Царства, но боги, или Бог, в общем, некая Небесная Сила не захотела этого. Чтобы разрушить слаженную работу гордецов, она исказила первородный язык, и люди перестали понимать друг друга. У них появилась потребность  озвучить свои разрозненные представления, чтобы хоть как-то сблизиться. Но вернуться к полному уразумению друг друга им так и не удалось. В спорах они поделились на группы, из которых произошло великое множество народов изъясняющихся  на сочинённых языках. Хочу добавить, что, привязавшись к определённым языковым формам, люди  во многом лишились понимания даже самих себя.

        - Ну да, осталось выяснить, что собой представлял первородный язык, и, надо полагать, у тебя, Нидворов, есть близкая к истине версия?

        - Версий у меня две, Глеб Лаврентьевич. Первая:  что люди, как и, возможно, все животные, изначально общались телепатически, на языке образов, отражавших сплетение увиденного и желанного. Но потом, с развитием сознания, чтобы чётко отличать сон и фантазию от яви, возникла потребность в назывании окружающих объектов и явлений. Так человек, мысля образами и прилагая к ним их имена, научился не смешивать действительность с быстро растущим воображением, тем самым способствуя развитию своей осознанности. Всё видимое, а так же представляемое в уме, но не имеющее имени отсеивалось  сознанием в потусторонний мир. Однако, со временем, разум человека настолько привязался к ярлыкам, что они стали для него второй реальностью. Помеченные образы закружились в его голове плотным кольцом, оцепив сознание, так называемой, логикой. Человек оказался в мире не замолкающих голосов, обязывающих его на те или иные действия и представления. В конечном итоге тот, кто научился жонглировать словами и понятиями, а так же сочинил пантеон богов, чего-то желающих от подопечных на земле, стал властелином человеческих умов.  

          Вторая: что первый язык сформировался спонтанно, на интуитивном постижении природы каждого голосового звукоизвлечения.  Возможно, он возник не как средство общения, а как способ воздействия на человека или стихию. Подобно музыкальному искусству, прямо воздействующему на наши чувства и вызывающему в разных сочетаниях звуков определённые эмоции. Кстати, об этом будет во второй главе второй части моего романа. В словах тоже есть музыка; именно в сплетении букв - их звучании - открывается подлинная суть слов. Наше бессознательное  слышит её и немедленно реагирует. Щебет, рычание  и многие другие возгласы животных это, прежде всего, не общение, а влияние. Вспомните всем известное древнее заклинание АБРАКАДАБРА, подаваемое нынче, как символ бессмыслицы. Но  абсурдно ли оно, или сознание, увлечённое миром имён, стало плохо слышать наше бессознательное? На самом деле это заклинание состоит из двух слов; на древнеарамейском оно звучит, как АБДА КЕДАБРА, что означает: «создам то, что произнёс». Но даже не зная древнеарамейского, наше бессознательное воспринимает его напрямую, согласно смыслу, продублированному комбинацией звучания составляющих его букв. Наверное, вас уже не удивляет, почему только буква А из всех гласных используется в слове, причём пять раз. Из согласных букв присутствуют лишь звонкие, кроме буквы К, но она исполняет роль сильного толчка раскаченной энергии. В древнеарамейском варианте клюющий звук КЕ ещё более подчёркивает своё ключевое положение в заклинании. Звонкий, раскатистый возглас АБРА, подобно боевому крику римлян  БАРРА или УРРА славянских воинов, имеет такую же мощь, как и некогда звук иерихонских труб. И вот представьте, что будет, если его бросить, словно пращей камень, в определённую цель? Интересно, что АБРА повторяется в конце слова, будто эхо. Вы видите, насколько форма идентична содержанию заклинания, второй смысл которого с древнеарамейского: «что было сказано, то сделано».

       - То есть, ты хочешь сказать, что мелодии слов первого языка точно воссоздавали заложенные в них образы, и от этого речь обладала невероятным могуществом?

       - Именно так, Лев Соломонович. Кстати, со старославянского ОБРАЗ означает: «то, что можно высказать, описать». ОБ ( в данном случае вращение), РАЗ (язык), получается: «то, что вертится на языке». В этом смысле интересно слово РАЗИТЬ, то есть языком можно и убить. А так же слово РАЗУМ, как способность говорить обдуманно. Мне  кажется, русский язык в своих ключевых словах наиболее сохранил отзвуки первородного языка. Например, заимствованное латинское слово ИНТЕЛЛЕКТ по своей звуковой характеристике мертво в сравнении с РАЗУМОМ, и только латинское РЭТИО уже как-то теплее. В нём есть вдумчивое Э, сконцентрированное И, а также глубокое О.      

          Возвращаясь к русскому языку, последнее, на что хотел бы обратить ваше внимание, так это на важные  для нас слова-понятия ДОБРО и ЗЛО. Оба слова выстроены из гласной О и звонких согласных, подчёркивающих сильную внутреннюю вибрацию.  Вообще, на мой взгляд, относить все согласные буквы к согласному звену не совсем верно. Наблюдается плавный переход от горячей энергии гласных букв к тёплой материи звонких согласных, подогретых гласными призвуками. Но есть и уже  остывшие безгласные, сформированные на выдохе различными сочетаниями губ, языка и зубов. К ним относятся, так называемые, глухие согласные буквы С, П, Т, К, Х, Ф, Ц, Ч, Ш, Щ, в основе которых лежит плотно сжатый звук. Есть ещё переходная Й, она связывает  безгласные и согласные буквы. Именно присутствие в слове гласной буквы рядом с согласной и безгласной оживляет последние и задаёт им направление. В связи с этим, не смотря на правописание, интересно, что первый слог в слове ДОБРО не случайно произносится, как положительное ДА, поэтому второй слог БРО воспринимается созидающим действием: «бросить семя в землю», «сеять добытое, рОщенное». Наверное, РОСТ и РАСТИТЬ это две стороны одной медали, где РО говорит нам о вибрации и произрастании из невидимой глубины, а РА сообщает нам о выходе наружу, под лучи Солнца, древнее имя которого Ра. Поэтому спорить о более раннем происхождении первого или второго корня не имеет смысла.

        Теперь о слове ЗЛО. Оно начинается со звонкой  З, окрашенной гласным призвуком Ы. ЗЛО на самом деле звучит, как ЗыЛО. В лоне этого слова мы чувствуем сводящую с ума зудящую боль, готовую вылиться любой агрессией. Оно даже по форме сжато в три буквы, энергия в нём стеснена и разогрета до состояния разрушающей силы. Как видите, сохранились ещё слова, особенно в русском языке, в которых благодаря точному соответствию набора звуков, формы и значения есть многослойный смысл, и они адекватно воздействуют, как на сознание, так и бессознательное человека.

       А теперь, Глеб Лаврентьевич, положа руку на сердце, что прикажите делать? Кормить читателей уже не раз съеденным, но по-новому переваренным продуктом, или всё-таки попытаться открыть им глаза на суть вещей, на то, что существенно для подлинного счастья, но остаётся незамеченным? Неужели вы не хотите оказаться во главе отрезвления человечества, помочь ему осуществить сознательный поворот на перекрёстке судьбы?

        - Я предпочитаю думать не сердцем, а головой. Человечество никогда не отрезвеет, нам ли, творцам новых иллюзий, об этом не знать? Мы лишь исполнители запроса, и работаем в жесткой конкуренции среди желающих предоставлять сфабрикованное счастье. За хорошую долгоиграющую иллюзию всегда дорого платят.

        - А вы знаете, коллеги, мне таки кажется, что человечество -  покуда  проект, оно ещё не родилось.

        - Согласен, Лев Соломонович, есть только вяло живущие массы, ограниченные государствами. Человечеством они станут, когда проснутся. Но они так и не откроют глаза, если их продолжать убаюкивать, гладя по головке и рассказывая небылицы. И я вам скажу, Глеб Лаврентьевич, на слепых наживаться легко, но  последствия от этого тяжелы и неотвратимы, иногда они бывают весьма жесткими: до полного уничтожения цивилизации. Вы же не из тех, кто заявляет: «После меня, хоть потоп», у вас семья, дети и  внуки.                              
          - Хорошо, уговорил. Будем рассматривать твой новый роман и дальше.  Но знай, будить спящих неблагодарное дело.

          - Знаю, знаю. Это уж точно, далеко не всем понятно, что горечь разочарования - весьма действенное лекарство.