Проза

 

 

      Сознание вернулось к Самолетову мгновенно, без перехода, без всякой сумеречной мути. Еще секунду назад в его голове была пустота, и вдруг, как по щелчку выключателя, нейроны в мозгу Евгения Львовича выстроились в правильные цепочки и подключили органы чувств. Первыми возобновили работу слух и осязание. Осязание подсказало, что он сидит привязанным к стулу, а возвращение слуха наполнило пространство вокруг пленника голосами. К помощи зрения Евгений решил пока не прибегать и остался сидеть с закрытыми глазами, с безвольно поникшей головой.

      Рядом с Самолетовым разговаривали двое мужчин.

      - Наши боссы в Лэнгли определенно рехнулись. Ну, скажи на милость, какие тайны может знать эта образина? Что вообще секретного может знать какой-то полицейский из Сибири? Он, кстати, еще не очнулся?

      - Пока, вроде бы, нет.

      - Даю гарантию, - послышалось бульканье жидкости из бутылки, - главная тайна нашего «нового друга» - это возраст, в котором он в первый раз занялся онанизмом.

      Собеседник вульгарного незнакомца засмеялся. Шутку оценил.

      «Это американцы, - догадался Евгений Львович. - Только они считают пошлость в разговорной речи неотъемлемым признаком свободы слова и демократии».

      - У него, кажется, веко дернулось, - заметил один из похитителей.   

      - Женя, - Самолетова легонько похлопали по щеке, - или ты сейчас подашь признаки жизни, или мы тебе на работу сообщим, что ты без разрешения начальства за границу выехал.  

      Евгений Львович бросил притворяться и открыл глаза.

      Прямо перед ним стоял высокий седовласый мужчина лет сорока, одетый в рубашку-поло с расстегнутым воротом. Немного поодаль, на стуле, с бокалом виски в руке, сидел второй американец, в темных очках, в светлом пиджаке при галстуке. У обоих похитителей к одежде были прикреплены пластиковые карточки с именами.

      «ЦРУ США. Специальный агент Джон», -  прочитал Самолетов у седовласого. Щеголь на стуле оказался агентом Гарри.

      «Строго у них, в ЦРУ, - решил Евгений Львович. – У нас бейджики только перед приездом большого начальства нацепляют, а тут, видать, постоянно носят».  

      - Что-то ты не радостный, Женя. Переживаешь, что к нам попал? – «участливо» спросил агент Джон. - Ты не горюй, Женёк! Мы с тобой немного поработаем и отпустим. Мы же не изверги какие-то, хорошему человеку отпуск портить.

      «Влип!» – о себе, как о постороннем, подумал Самолетов.

      - Майк! – властно позвал человек с бокалом. – Заходи, пора за дело браться!

      В комнату вошел огромный, обнаженный по пояс, лысый негр с резиновой дубинкой в руках. Эбонитовая кожа палача лоснилась от пота, накачанные анаболиками мышцы угрожающе бугрились. Бейджик Майк был прицеплен к поясу широких, свисающих ссади штанов.

      «Вот теперь точно влип! - пленник облизал пересохшие губы. – Бить будут, сволочи. Дернул же меня черт приехать на этот остров Родос! А ведь как все хорошо начиналось!».

 

      Началось все в Новый 2014 год, который Евгений Львович встречал в кругу семьи. Результатами прошедшего года глава семейства был доволен: его повысили в должности до начальника штаба районного отдела полиции, дети хорошо учились, со здоровьем проблем не было. Отношения с супругой, Натальей Павловной, неприятностей не предвещали.

      Примерно часа в три ночи, когда дети ушли спать, жена, как бы между прочим, заявила, что ждет исполнения своей давней мечты.

      - Я готов! – бодрячком встрепенулся Евгений. Он, наивный, подумал, что жене взбрело в голову заняться в новогоднюю ночь любовью.  

      - Если готов, то купишь мне в этом году норковую шубу. Длинную. С капюшоном.

      - Наташа, ты представляешь, сколько такая шуба стоит? – начал было сбитый с толку Самолетов.

      Начал - и тут же проиграл. Наталья Павловна была хорошим стратегом, и в семейных спорах счет был неизменно в ее пользу.  

      - Хорошо, Наташа, я согласен, - после скоротечного выяснения отношений сдался Самолетов. - Будет тебе шуба. Но на какие шиши? Потратим деньги, которые отложили на ремонт квартиры?

      - Женя, не волнуйся, я все продумала! Никакие ремонтные деньги трогать не будем. Мы поступим проще, как все нормальные люди: поедем в отпуск в Грецию и там все купим. В Греции, в сезон летних распродаж, отличная шуба обойдется нам не дороже полутора тысяч евро.   

      - 1500 евро  - это сколько в рублях? – подавленно осведомился Евгений.

      - Немного. Семейный бюджет выдержит.

      В начале марта супруги забронировали тур на двоих на остров Родос. Сына и дочь-студентку решили с собой не брать, да они и не выказывали особого желания поплескаться в море под пристальным надзором родителей. Дома нравоучения надоели.

      Беда пришла, откуда не ждали – уже в апреле, в связи с присоединением Крыма и обострением отношений с Украиной, всем полицейским России запретили выезд за границу.

      - Неужели во все страны запретили? – Наталья Павловна была ошарашена такой подлостью правительства. Шуба, долгожданная шуба, уплывала прямо из-под носа.  

      - Только в Китай и Вьетнам можно.

      - Ты издеваешься, Женя, какие во Вьетнаме шубы? Какой Китай? Меня в китайской шубе все знакомые засмеют, - Наталья представила, как подружки зубоскалят, обсуждая ее в ощипанной китайской шубенке, и застонала от отчаяния. - Только не в Китай! Ни за что!

      У Самолетова и самого на душе было невесело. Он уже морально настроился понежиться на ласковом средиземноморском бережку, попить хорошего вина, поглазеть на древние замки, а тут на тебе, такой облом!

      - Женя, я что-то не пойму, а в честь чего вам выезд за границу запретили? Раньше же ничего подобного не было.

      - Говорят, что за границей против нас сотрудники западных разведслужб готовят провокации.

      - Чушь какая-то! Кому вы там нужны.

      - Да все это понимают, Наташа! Не в провокациях дело. Этим летом в Крыму туристов явно поубавится, вот нам и намекают, куда надо ехать отдыхать. Представь, в стране миллиона два сотрудников силовых ведомств, плюс члены их семей. Даже если треть из них поедет в Крым, то все санатории на полуострове будут заполнены, и экономика Крыма безболезненно выдержит переходный период. Это политика, дорогая, тут ничего не поделать!

      - Плевала я на твою политику, понял! Оставайся дома, без тебя поеду. – Наталья взбешенной пантерой прошлась по дому, прикидывая, как бы ей не пролететь с шубой. – Кстати, а как насчет того, что у нас уже тур оплачен? 

      - Сказали, что турагентства всё вернут. Кто хоть копейку себе оставит, всех позакрывают. Да ты не волнуйся, Наташа, получим назад деньги и купим тебе шубу.

      - Ну уж нет! Я уже на отпуск настроилась. Если ты не поедешь, то сына с собой возьму.

      - Нет! – раздался из дальней комнаты вопль подслушивавшего отрока. – Гальку с собой бери!

      - У Гали экзамены будут, она поехать не сможет. Ладно, если с тобой, Женя, не получится, то я одна съезжу, отдохну от вашего дурдома.

      - Поезжай, – пожал плечами Самолетов.

      Он был уверен, что без него супруга никуда не полетит.

      Но что-то нехорошее закралось в душу. Какие-то сомнения стали одолевать его: «А вдруг Наташка рискнет и поедет без меня? Что она там делать будет, скучать или…»

      На службе Евгений Львович нашел повод поговорить с одной сослуживицей, годами немного постарше его Натальи. Коллега эта, как слышал Самолетов, в прошлогодний отпуск ездила одна, без мужа, который остался сдавать какой-то шибко важный строительный объект.

      - Ты не в Греции давеча отдыхала? И как там?    

      - О! – сослуживица картинно закатила глаза. – Слов нет, как там классно! Средиземноморские острова – это рай на земле!  

      - Ни с каким там греком не познакомилась? – игриво подмигнул Самолетов.

      - Какие греки, Евгений Львович, там русских мужиков полным-полно! И все, как на подбор:  и холостые, и при деньгах. Но я девушка строгих правил, от мужского общества держалась подальше. Так что намеки ваши беспочвенны!

      Сослуживица так засмеялась, что было понятно: у мужа ее, после этой Греции, отростков в рогах заметно прибавилось. Ветреная была коллега. Не то, что Наталья.

      «А с другой стороны, Наталья, что, не женщина, что ли? – все больше и больше мрачнел Самолетов. – Вино ведь на отдыхе всем голову кружит. Пойдет Наташка после пляжа в бар, познакомится там с каким-нибудь нефтяником, у которого все карманы евро набиты. Он ее коктейлем угостит, потанцуют, погуляют вдоль берега моря…. При желании даже в отель можно не возвращаться. На любом пляже пустых лежаков полным-полно».

      Как ни гнал от себя Евгений Львович дурные мысли, все равно они лезли в голову.

      «Одну жену отпускать нельзя, - решил Самолетов. – Даже если она святая, то все равно нельзя. Даже если она будет себя вести на отдыхе как примерная пионерка, то и тогда нельзя. Ни к чему рисковать на ровном месте. Пусть лучше дома посидит, ремонтом займется».

      Но не тут-то было! Наталью Павловну свернуть с намеченного пути оказалось так же невозможно, как плевком остановить паровоз.

      - Черт с ним, едем вместе! – окончательно сдался не выдержавший натиска муж. – Напишу в рапорте на отпуск, что проведу его в деревне у родителей, а сами рванем в Грецию. Бог не выдаст, свинья не съест!

      Весной 2014 года все российские туристы, намеревающиеся отдохнуть в странах Европы, находились в подвешенном состоянии. Каждый день телевидение доносило до них вести о введении странами Евросоюза все новых и новых санкций в отношении России и ее отдельных граждан. К лету супруги Самолетовы стали серьезно опасаться, что развитие событий пойдет по худшему для них сценарию: либо страны ЕС запретят русским въезд на свою территорию, либо собственное правительство запретит выезд из страны.

      Призрак «железного занавеса» возвращался. Санкции крепчали.

      2 июня украинские войска пошли на штурм Славянска, но получили там по зубам и на время затихли, зализывая раны и готовясь к новому наступлению.

      Посмотрев репортаж об отражении атак на Славянск, Евгений Львович воскликнул:

      - Все, привет, это начало гражданской войны! Теперь они не успокоятся, пока не разгромят повстанцев.

      - Не могли они немного попозже войну начать, когда мы уедем! – сокрушалась Наталья. – Теперь точно границу перекроют. Далась Евросоюзу эта Украина, нашли из-за кого санкции вводить! Что-то когда они наш газ воровали, на них никто санкции не накладывал.

      - Они же наш газ воровали, вот вся Европа и закрывала на это глаза. Попробовали бы хохлы у немцев газ спереть, те бы их живо придушили… 

      По телевизору между тем шел репортаж, что украинские националисты клеймят всех русских словами «ватники» и «колорады», мол, все русские ходят в стеганых телогрейках с георгиевскими ленточками на груди. «Колорадо» звучало из уст вчерашних братьев-украинцев особенно глупо, ведь колорадский жук-вредитель пришел на их поля не из России, а из  горячо любимой Америки.

      - Я думаю, Наташа, что в этом году нам выехать удастся, а вот на следующий год границу точно перекроют.   

      - Женя, - супруга обняла мужа, потерлась носом о его щеку, - если опасно, то черт с ней, с шубой, давай никуда не поедем! Посмотри, что в мире делается! Везде нас, русских, притеснять будут.

      - Не говори ерунду и не путай бытовые отношения с политикой! Кто тебя в Греции притеснять будет, служащие отеля, что ли? Или торговцы сувенирами? Мы едем в самую дружелюбную к русским страну Европы, а не на Украину. Это на Украину теперь русским въезд запрещен, а в Грецию – добро пожаловать! Особенно, если деньги есть.

 

      Будучи штабным офицером, Евгений Львович подошел к обеспечению безопасности отъезда со всей ответственностью. Уже за месяц до начала отпуска он, как бы между делом, оповестил всех сослуживцев, что этим летом будет отдыхать у родителей в отдаленной глухой деревне в соседней области. Сотовой связи в этой деревне нет, так что удивляться его отсутствию в зоне доступа не стоит. Тщательное изучение документов о запрещении сотрудниками полиции выезда за границу показало, что официального приказа на этот счет нет, а есть только директива с «рекомендациями». Отсутствие приказа гарантировало, что из МВД в пограничную службу не передали списки сотрудников, которым запрещен выезд за рубеж, т.е. граница для него открыта.

      «Итак,  - рассуждал Самолетов, - я ухожу в отпуск и на две недели выпадаю из общения с внешним миром. За две недели, надеюсь, катастрофы не произойдет, так что мое отсутствие в стране никто не заметит».

      Под «катастрофой» Евгений подразумевал начало войны между Украиной и Россией или общегосударственный мятеж, по примеру киевского майдана. Об опасностях, которые могут подстерегать российского полицейского в стране НАТО, он даже и не думал. Да и совершенно никто в стране не верил, что западные разведки спят и видят, как бы им опорочить честь какого-нибудь сотрудника ГАИ из поселка на реке Чулым.

      И вот в середине июля долгожданный час настал, и супруги Самолетовы совершили семичасовой перелет из Новосибирска в аэропорт города Родос. Побег состоялся. Отпуск начался!

      Евгений Львович и Наталья были за границей в первый раз. Они морально приготовились удивляться, но что чудеса начнутся так быстро, честно говоря, не ожидали: вместо придирчивого и бдительного таможенного контроля не было ничего. Ничего в прямом смысле слова. Никто, ни единый служащий, не поинтересовался содержимым их багажа. Мало того, на всем пути от трапа самолета до выхода из аэропорта им не встретилось ни одной рамки металлоискателя. К туристам греки относились исключительно лояльно.

      В автобусе, развозившем гостей острова по отелям, была приятная прохлада. За окном слева простиралось безбрежное море, справа высились горы, расчерченные посадками оливковых деревьев. Экзотика! А после серой мрачной Сибири действительно сказка.

      Но все это только начало. Минут через десять автобус въехал в город Родос, который встретил туристов высоченными крепостными стенами и средневековыми башнями дворца Великих Магистров. 

      - Мать его, - пробормотал пораженный Евгений, - это же настоящая крепость! Как на картинке!

      И крепость эта была впритык от дороги, метрах в пяти от окна. Напротив въезда в цитадель, в порту, стоял военный катер, немного подальше высились громады океанских лайнеров.

      Самолетов как-то в детстве побывал на Красной площади в Москве и был немало удивлен, что она оказалась гораздо меньше, чем смотрится по телевизору. Кремль на него впечатления не произвел. Здесь же был обратный эффект – Старый Родос пленил Евгения Львовича, очаровал, околдовал, одурманил. Ему захотелось немедленно выйти из автобуса и проверить, что же скрывается за крепостными стенами, не ходят ли по узким улочкам рыцари в сверкающих доспехах, не продают ли на главной площади невольников.

 

 

 

      - Мать его, стоило рискнуть, чтобы увидеть такое!

      - Женя, - прервала идиллию супруга, - что ты всю дорогу лаешься, как сапожник! Сиди тихонько и слушай гида.

      Сопровождающая туристов девушка заученно вещала:

      - На том месте, где вы можете сейчас видеть колонны с оленями, по преданию, стояла огромная статуя бога Солнца – Колосса Родосского. Еще в древние века, во время землетрясения, статуя была разрушена, но ее восстановили. Потом она еще раз сломалась, и чинить ее уже не стали.

      - Наташа, что мне ее слушать, она же чушь несет! Как можно «чинить» одно из чудес света? Электропроводку в нем поменять, что ли? Статуя сломалась! Бред какой-то.

      Если бы Евгений Львович был опытным туристом, то он бы знал, что гиды, как правило, рассказывают свою версию исторических событий и ради пущего эффекта привирают, кто во что горазд. Опытные туристы гидов не слушают, а все полезные сведения узнают из путеводителей.

      Отель, где разместились Самолетовы, был расположен километрах в пяти от города Родоса, на берегу уютной бухты. В отеле супругам понравилось абсолютно все: номер, обслуживание, еда в столовой. Немного передохнув после перелета, они отправились на море.

      - Что скажешь? – спросила вечером Наталья. – Не жалко, что столько денег вбухали?

      - Знаешь, дорогая, я ощущаю себя дураком. Столько лет мы имели возможность ездить по заграницам, а сидели дома. Теперь, когда мы поняли, какой должен быть настоящий отдых, все накроется медным тазом.

      - Ты думаешь, границу перекроют?

      - Сама послушай! – Евгений Львович увеличил звук у телевизора.

      Шла новостная программа Би-Би-Си. Кадры заседания украинского парламента перемежались с кадрами боевых действий на Востоке Украины. О чем говорили дикторы, было не понять, супруги английского языка не знали, но каждое третье-четвертое слово было «раша». Вся передача: «раша», «раша», «раша». И каждый раз это слово произносилось или с презрением, или с ненавистью, или с угрозой.

      Английских репортеров сменили украинские политические деятели, дававшие интервью на родном языке. Судя по интонациям, хорошего о России они тоже ничего не говорили.

      - Послушай, Женя, а почему все говорят, что украинский язык родственный нашему? Я ничегошеньки не поняла, что этот лысый толковал.

      - Он говорил, что русские -  это исторически главные враги независимости Украины.

      - Вот ведь сволочи, столько лет на нашей шее сидели, и нас теперь во всем винят! Нужна нам эта Украина! Давно бы границу перекрыли и выгнали бы все их гастарбайтеров назад. Жень, а ты что, по-украински понимаешь?

      - А чего тут понимать! У этого кролика только что жало змеиное изо рта не высовывается, а так весь ядом исходит. Всё, других событий в мире нет? Только мы и Украина? Ассад больше не актуален, в Ираке мир наступил? А мы еще жалуемся, что у нас все события предвзято показывают. Тут то же самое, только с другой стороны.

      Выключив телевизор, супруги пошли в бар, где, выпив по паре коктейлей, забыли о политике.

      Несколько дней Самолетовы посветили пляжному отдыху. Соседями по облюбованному им лежаку частенько оказывалась семейная пара с Урала. Мужчина представился Григорием, бывшим военным. Жену звали Вера.

      Григорий на Родосе вел жизнь человека-амфибии. Приходя на пляж, он надевал маску, ласты и уходил исследовать подводный мир. Отсутствовал он подолгу, иногда больше часа. Супруга его предпочитала нежиться на солнце.

      Волей-неволей русские разговорились о политике и санкциях.

      - Женя, - посоветовал новому знакомцу отставной военный, - могу тебе дать дельный совет: спрячь пульт от телевизора и не смотри никаких новостей. Ничего хорошего западные телекомпании о России не скажут. Отдыхай, наслаждайся жизнью, а с Украиной как-нибудь без тебя разберутся.

      - А если война начнется?

      - Кого с кем? Кто будет воевать с Россией, у которой есть ядерное оружие и решительный президент? Украина на нас нападет, решит Крым силой отобрать? Так для них это самоубийство – недели не пройдет, как наши танки в Киев войдут. Или думаешь, войска НАТО в Севастополе высадятся? Ничего подобного не будет. Никакая Украина, ни с Крымом, ни без Крыма, НАТО даром не нужна. Им нужна безопасность газовой трубы, а не территориальная целостность государства, где местные олигархи не могут выяснить, кто из них главнее. А то, что нас американцы с англичанами не любят, так, по большому счету, им и любить-то нас не за что. Мы же не голландцы какие-нибудь, чтобы им сапоги лизать.

      - А Украина…

      - Женя, - жестко перебил Самолетова Григорий, - никакой Украины как единого сложившегося веками государства нет, не было и не будет. Есть две части Украины: одна из них - Восточная, которая не знает, чего больше хочет – жить задарма за счет Запада или по старинке с России соки сосать. А другая часть – это западная Украина, исторически часть Польши. Так вот, западные украинцы нас всегда ненавидели и будут ненавидеть. На кой черт Сталин их присоединил, до сих пор ума не приложу.

      - Мужики, - вмешалась жена Григория, - вам больше поговорить не о чем? Идите лучше пива попейте, а то на вас уже люди стали оборачиваться.

      Самолетов последовал совету бывшего военного, и телевизор больше не включал.

      На пятый день отпуска Евгений Львович и Наталья решили съездить в город. К услугам экскурсоводов, после рассказа о сломанном Колоссе Родосском, прибегать не стали.

      Ранним утром, пока не наступила изнуряющая жара, они на обычном рейсовом автобусе, доехали до центра города Родос. Неподалеку от конечной остановки высились крепостные стены, так влекущие Евгения Львовича. С другой стороны дороги пестрели витринами магазины модной одежды. Посоветовавшись, супруги решили, что вначале осмотрят Старый Город, а оставшееся время походят по магазинам.

      На входе в крепость, около арочных ворот, среди потока туристов суетились женщины в длиннополой цветастой одежде, играли на гармошке смуглолицые дети. Евгений не захотел идти мимо попрошаек и свернул направо, вдоль крепостной стены. Благо, посмотреть там было на что!

 

      Высота и мощь стен крепости Родос поражала. Но еще более удивился провинциальный полицейский фортификационному устройству Старого Города. До того, как шагнуть под стены Родоса, Евгений Львович полагал, что «крепостной ров» - это нечто наподобие канавы, вырытой с наружной стороны крепости, но оказалось все не так. Древние строители Родосской крепости не могли возвести ее на возвышенности, так как крепость должна была защищать гавань, т.е. низину. Высота стен так же была ограничена технологиями средневековья, когда не было ни подъемных кранов, ни бетона. Венецианские военные архитекторы, по заказу крестоносцев возводившие укрепления, пошли другим путем – периметр города они обнесли широким глубоким рвом, скаты которого обложили массивным камнем. Со стороны города венецианцы возвели невысокую стену, а с другой стороны рва ничего строить не стали. Теперь завоевателям, чтобы проникнуть в город, необходимо было вначале спуститься в ров, а потом каким-то образом карабкаться на стены, уходившие в небеса. И все это под обстрелом, под градом камней и пуль. Не мудрено, что Родосская крепость за три столетия выдержала множество штурмов и осад.

      Евгений Львович радовался прогулке, как мальчишка. Каждый рыцарский герб, каждая башня вызывали у него неподдельное восхищение. Наталье же поход вдоль бесконечной стены стал быстро надоедать. Ничего достопримечательного во рву она не заметила.

      - Женя, давай отсюда выходить, - потребовала супруга после очередного поворота. - Посмотри вокруг, мы одни тут бродим!

      Самолетов уже и сам понял, что опрометчиво свернул с главной дороги. Под палящим солнцем восторгов у него поубавилось, а главное, было совершенно не понятно, как же выбраться из этого рва. Не назад же идти!

      - Наташа, что ты ныть начала! Можно подумать, каждый день вдоль такой крепости ходишь! Потерпи немного, сейчас подойдем к другому входу в город. Представь лучше, каково было древним воинам, в полном облачении, стоять на этих стенах.

      - Воинам твоим деньги платили, а я задарма за тобой уже битый час по солнцепеку плетусь.

      Но тут показался мостик, перекинутый от городских ворот, и супруги поднялись наверх, где за крепостной стеной бурлила жизнь и процветала торговля всякой всячиной.

      В Старом Городе, ориентируясь по указателям, Евгений вывел жену к площади с фонтаном.

      - Удобное место встречаться, если потеряешься, - заметил он. - Посмотри, сколько тут вокруг всяких ресторанчиков.

      Словно уловив, о чем он говорит, от каждого заведения к ним направилось по зазывале. На всех мыслимых языках они стали наперебой предлагать зайти внутрь, покушать, попить вина. Некоторые из зазывал говорили по-русски.

      - Пошли отсюда! – Наталья устала от этой экскурсии, ей хотелось вернуться в отель, в тишину и прохладу. Бесцеремонные зазывалы ее просто пугали. Навязчивость их вызывала раздражение.

      Быстрым шагом покинув площадь с фонтаном, супруги вышли на прямую, как стрела, но неширокую  улицу Рыцарей. До дворца Великих Магистров, конечной точки их путешествия, оставалось совсем ничего, пара кварталов.

 

 

      На главной улице Родоса Самолетовы разделились: потерявшая всякий интерес к памятникам средневековья Наталья пошла вперед, а Евгений Львович немного отстал, фотографируя на память всех горгулий на фасадах зданий.

      У какого-то проулка, ведущего во дворы, Евгений почувствовал несильный укол в спину. Он даже не успел обернуться и узнать, что происходит, как потерял сознание. Последнее, что запечатлел его угасающий мозг, была фигурка ничего не подозревающей Натальи, отдалявшейся все дальше и дальше.

      Открыв рот в немом крике, Евгений Львович стал заваливаться набок, но двое шедших позади мужчин ловко подхватили его под руки и завели-занесли в узкий проулок между домами.

      Дойдя до входа во дворец Магистров, Наталья обнаружила, что любимый муж пропал. За те несколько секунд, пока она беспомощно озиралась по сторонам, какие только мысли не посетили ее! О чем только она не подумала! Но факт оставался фактом – муж бесследно исчез, растворился, бросил ее одну в чужом полном опасностей городе.

      «Если это шутка, и он где-то спрятался, чтобы посмотреть на мою реакцию, то сегодня настанет последний день в его жизни, - решила Наталья Павловна. – Я сама, собственноручно убью его. Лучше отсижу в местной тюрьме, но такого издевательства над собой терпеть не буду!».

      Прошла минута, другая, но провинившийся супруг не появлялся.

      «А если с ним стало плохо, и его увезли в больницу? Может, у него сердце прихватило, а я о нем всякие гадости думаю?».

       Потоптавшись на одном месте, Наталья в поисках мужа пошла обратной дорогой, в начало улицы. Она пошла бы и дальше, но была у Натальи Павловны одна особенность: она совершенно не могла ориентироваться в незнакомом городе. Посмеиваясь, муж называл это «пространственным кретинизмом».

      Возвращение к исходной точке ничего не дало. Супруга не было.

      Еще не осознав наступившую катастрофу, одинокая русская туристка вернулась к дворцу.

      «Мать его! - как и все сибирячки, в стрессовой ситуации Наталья переходила на ненормативную лексику. – Я так по этой улочке буду до ночи шастать туда-сюда. Надо что-то делать. Может, попросить о помощи у полицейского?»

      И тут до нее дошло, что любая просьба о помощи к официальным властям обернется для мужа большими неприятностями: в отпуск-то он уехал нелегально, втайне от начальства. Местная полиция, конечно же, начнет поиск Евгения Львовича, но информация об этом инциденте просочится в российское консульство, оттуда в Москву – и все, карьера мужа в МВД будет досрочно окончена. Выгонят  без выходного пособия.