Проза

  Река, сестра моя, скажи внимающему тебе брату, кто эти белые люди с чёрными и рыжими бородами, пришедшие на наши земли? Если они посланники богов, то за что убивают нас, а покорившихся обращают в странную непонятную нам веру? Смерть всегда была для нас частью жизни, но для них жизнь - лишь преддверие вечной смерти. Наверное, они знают каково царство мёртвых, раз жаждут его навсегда. 

   Но почему, презирая земные блага, они, в отличие от нас, боятся смерти? Ах да, они говорят, что в небесном царстве есть вечный день и вечная ночь, им надо успеть набрать заслуг, чтобы не оказаться в бездонной тьме. Неужели их боги так крайне жестоки, что готовы за ошибки одной жизни обрекать виновные души на вечные муки? Зачем богам ужасное зрелище бесконечного страдания их творений без малейшего шанса на торжество духа? 

   Боль и смерть для нас это вызов, бой который мы принимаем, в котором доказываем право на жизнь и мужество. Но для них кровь и нужда это упрёк богам, лишь царством небесным оправданы, как им кажется, козни высших сил. Они думают, что боги испытывают человека не для жизни, а для посмертной участи. Эти белые люди капризны, как дети, им всё не так, может они знают больше нас и предвидят далеко наперёд? И если они действительно посланники богов, то, убивая, избавляют нас от страшных мук в грядущих бедах? 

  Да и вера их не иначе, как для быстрого ухода из жизни, ибо праведную смерть принимают за самую верную и короткую дорогу в небесную обитель. Неужели терзать себя и других это главное, чем надо заниматься на земле, набирать силу духа в мучениях? Как может так быть, чтобы предназначение жизни было лишь в страдании, проверке на прочность, бычьей выносливости, дабы потом, в небесном царстве, радостно бездельничать, наслаждаться покоем и песнями? К чему тогда обретённые сила и мудрость?

   Скажи река, что задумывали боги, когда создавали нас? Для того, чтобы вечно казнить или радоваться нашим успехам, откладывать награду на тайное потом или праздновать с нами при каждом счастливом случае? Неужели наша покорная убеждённость в своей порочности, которую нельзя исправить, но только сдерживать, важнее веры в себя и жизнь: что мы родились не для испытаний, а для игр и танцев, что земля это большая семья из деревьев, рек, полей, гор, людей и зверей, что боги неразлучны с нами, ни в бедах, ни в радостях, ибо им интересно с нами и весело? 

   Сестра, я чувствую себя переодетым богом, а тебя - зеркалом своей души. Ты так же своенравна, бываешь кипучей и спокойной, мутной и прозрачной, игривой и грустной, извилистой и прямой. Ведь двойственность не порок, близнец не выродок, другой не чужак, а бог не судья, он участник, выдумщик мира, отец своей дочери - мечты. Ты и я - чаяния богов, их любовь к переменам, живой красоте, случайностям, новым стремлениям и горизонтам. 

   Ждёт ли тебя океан, как меня смерть, или ты - его рука, его дух, залетевший в горы и выпавший снегом на вершинах, а теперь извилистой дорогой текущий обратно, как время моей жизни, чтобы снова взлететь и оказаться на высотах будущих миров, стать новой рекой в невиданных землях? На волнах океана к нам прибыли белые люди, может смерть от их рук - благо быстрого возвращения в царство богов, дабы мы, уже сейчас, полетели божьими мечтами и потекли в их новых снах?

   Но разве этот мир плох, или я ещё молод, чтобы судить о нём? Да, у нашего старого вождя, иногда бывает очень печальный взгляд, я не знаю о чём он думает в тот момент, что вспоминает. И пусть жизнь не только ветер в волосах, но и боль в сердце, я не хочу предавать этот мир, он тоже мечта богов, пусть всё вершится, как они задумали, я только их глаз, плывущий по реке чувств, такое же лоно отражений, как и ты, сестра моя. 

   Океан далеко и в нас, вечность не убить, как тебя,  так и меня. И даже, если твоё русло иссохнет, ты останешься во всех других реках, как я в моих братьях, а земля в иных землях. Белые люди сорвут нас, как яблоки, и срубят деревья, чтобы построить новые корабли с крестами на парусах, но они вырастят другие сады, а в лесах вытянутся к солнцу новые сёстры и братья. Жизнь будет вечно катить глаза богов. 

   Сестра, благодаря тебе вижу индейца племени чероки, но я ли это, может сейчас бог во мне смотрит на своё облачение и удивляется? Может все мы - боги-странники, нет никаких посланников, и выходит так, что белые люди нам равны? Может они боги, обезумевшие от жадности, их разум затмило золото желаний, а вера - обман себя и других, и, чтобы не перебить друг друга, они убивают нас? Но смерть это всего лишь снятие одежд, боги бессмертны, они тут же рождаются кем-то ещё. 

   Разве эта земля не среди небес и здесь не место для богов? Может страдают как раз те, кто забывает в себе бога, и страх с отчаянием заполняют пустоту их духа? Но чего бояться богу, о чём заботиться, не будет ли он играть своими жизнями, как дети луком и стрелами? Разве не захватывает дух звёздное небо ночью и парящий орёл днём? Множеством надежд и далёкими горизонтами сияет будущее, это ли ни божье царство, ни простор для могучей воли, ни красота для сердца?

   Жизнь, словно красный напиток белых людей, горька на вкус и ароматна на запах, кружит голову и веселит дух, блаженна до тошноты и боли, навязчива и холодна, её хочешь ещё и забываешь всё.  Она, как грибы шамана, безгранична в думах и видениях, но хрупка и обрывиста для тела, её чувствуешь совсем рядом, но, протягивая руку, проваливаешься в бездну. Её утроба полна тайн и загадок, жизнь не исчерпать, как тебя, сестра, боги вечно разгадывают собственный дух, бесконечно стремятся познать самих себя, найти ответы в своих мечтах. 

   Боги вечно будят себя, но понимают, что проснуться  невозможно, сны бесконечны, как круг между горами и океаном, эта голубая лента воды - жемчужные бусы перевоплощений. И они рады непрекращающейся череде игр, в которых всегда можно найти и покой, и страсть, судьбу на любой вкус, у которой имеется множество троп и вершин. Мы не зверёк в силках, но даже смерть тоже выход и вход новый мир, ведь для богов это все равно что повернуться на другой бок, впасть, как ты, сестра, в океан мечты и снова потечь по камням мудрости и причудливому руслу жизни.