Рейтинг публикаций

...все мое отличие от заурядного, обычного человека только в том и заключается, что обычный человек тешится грезой о том, что когда-нибудь на своем пути он достигнет конечной точки, за которой последует вечный покой, а уж я-то знаю, что нигде, как именно в могиле, вечного покоя нет и быть не может. Вот и тешу себя мыслью о том, что, сведя в могилу себя, вслед за собой и весь остальной мир сведу в могилу – пусть и не реально, а в одном только своем воображении, но хотя бы так произойдет мое торжество.

Козерог выходит из воды, и, сделав, что положено, пусть весь ободравшись, и протянувшись лабиринтами отчаяния, снова уходит в прозрачную воду вечности, где рядом, плещется, совсем не страшный, огромный, с птицу Рух, величественный Левиафан, сразу втягивающий в себя океан: ради рифмы.

...Как раз ботинки бросились в глаза в первую очередь – пришлось даже уворачиваться очень поспешно. Заметные ботинки очень, очень желтого цвета, очень редкого для ботинок, да, цвета.

Почему трамвай? Потому что он давал Юлу истинное право жить жизнью не загнанного животного, а летать по поднебесью весёлой свободной птицей. Если есть трамвай – это обычное дело. Даже странно, что его у Алкесты раньше не было. Что за жизнь без трамвая? Но это стало ясно потом.

Настойчивей беременной женщины может быть только беременный мужчина...

Ни одной потенциальной цивилизации не требуется сторонняя поддержка. В этом и есть вызов и правда развития! И посторонние будут не только мешать процессу, но и создают риск искажения эволюции и даже гибели такого юного разума! (...)
– Я тебе как космобиолог и космопсихолог говорю: такая ситуация требует своей, нелинейной оценки. Может мы им сможем улучшить стартовые условия – дадим огонь, язык, письменность…

Одна злободневочка мечтала произвести фурор. И столько она нафурорила, столько назлободневила, что образовалось, наконец, ответное показательное информационное облако плазмы, вызвавшее критическую массу кривотолков.

Я сижу на берегу и смотрю на Тартарский ручей. В ручье отражается небо. И теперь я смотрю на ручей и на отражение неба. Кто-то в просторах играет в чатрангу, вот и меня подняло спозаранку. И так мне исхоложено и отлажено хорошо, что я не знаю, где тут я, а где — мутный и трепещущий поток кое-где заплатанной, но чарующе гладкой ткани.

Кто виноват, если грабит каждый — понемногу? Суд над выживанием в разрушенном мире, где мародёрство стало не преступлением, а привычкой.

Сновидческие волки могут быть похожими на резвящихся щенков. Они будут грызть палочку или косточку, подпрыгивать, выгибать спинку, вилять хвостом и играть со спящим человеком. А могут быть похожими на взрослых сильных животных, и тогда они будут просто стоять и смотреть на вас или на горизонт, который, вероятно, для спящего человека невидим. Но это их хрустальный горизонт, над которым вырастает, как голубой цветок шаманов, на длинном змеящемся стебле Полярная звезда. Для волков эта звезда — самая важная, и даже будучи скрытой от глаз, она освещает и волчий путь, и радужку волчьего ока, потому глаза волков — ручных и диких — светятся таким странным небесным светом.

Обычная история. Мама сказала: Мне б дожить, как в школу пойдёт.

ГРАФОЛОГ: (качая головой) Боюсь, вас ждет разочарование. Ваш почерк говорит о том, что… вы человек вполне приземленный. Максимум, на что вы способны – это крепко стоять на ногах. О потолке не может быть и речи.