Комментарий | 0

Новость у нас одна – жизнь длиною в 40 лет (13)

 

 
 
 
17 
 
Легкая, красивая, добрая сказка
 
03.11.02 17:24.
 
Жили-были старик со старухой. И было у них счастье. Большое такое, красивое, круглое. Бил-бил его дед, не разбил. Била-била его старуха, не разбила. Мышка бежала, хвостиком махнула, счастье упало и разбилось. Плачут дед с бабой, а счастье и говорит: Не плачь, дед, не плачь, баба, а послушайте быль.
«В некоем царстве, в некоем государстве жило да было счастье. Красивое, легкое, доброе. Взошло однажды над чистой-чистой рекой и видит там принца с принцессой. Принцесса милая, с круглыми коленками, а принц при круглых-круглых очках и при таких же глазах. Принц все норовит забраться принцессе под платье, а принцесса все бьет его по рукам ручкой и смотрит в синюю даль. Вот счастье и говорит им: возьмите меня с собой. Принц разом расплылся, к принцессе подался, а та сдвинула по-комсомольски умные бровки и молвит: катись! Вот счастье и закатилось.
Откатилось оно в лесок, ударилось оземь и обернулось дышащим паром и дымом драконом. Подхватил тот дракон мальчика с девочкой своими подножками и отнес их, пока они взасос (прости, Господи) миловались по тамбурам, в дальнюю даль, в двусветный город-град. Поперек того града идет большая река, а лицом к той реке и задом к чухонским болотам стоит избушка на курьих ножках, обжитая на всех этажах Разумным, Добрым и Вечным. Принцессу она одарила разумным, добрым и вечным словом, а принца – таким же хорошим числом. Но счастье принца все пряталось в принцессе, а та его видела укатившимся вдаль. Набила принцесса свою котомку золотыми и алмазными словами и направилась в Тридевятую Тмутаракань.
Там она так прихорашивала, стирала, убирала, поливала, солила, скребла, красила, гладила, полировала золотыми руками и словами свое частное честное счастье, что нынче оно сияет в шкафу хрусталем. Сама же по виду спереди превратилась в видавшую виды кикимору.
Принц так складывал, вычитал, возводил в степень, интегрировал, дифференцировал, а всеми иными умными методами свою часть счастья обманывал так, что стер его в типографскую пыль. Сам же он спереди, и сзади, и сбоку превратился в пожилого и с виду скромного лешего.
Как тот леший четырежды аукнется, так кикимора сразу откликнется…»
 
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Как бы ты, моя Римм, эту историю продолжила? Подскажи!
А самый-самый дальний ее конец я вижу таким.
 
«А ну-ка, дед с бабкой, взгляните сюда!»
Смотрят дед с бабой на дерево – и видят: счастье.
Смотрят дед с бабой на облако – и видят: счастье.
Смотрит дед бабе в глаза – и видит: счастье.
Разбилось счастье, расплескалось по свету, свищет птицами, хлещет дождем.
 
 
Может, у тебя есть другие варианты? Все твои предложения будут тщательно рассмотрены и учтены в окончательной редакции документа. Не забывай только, что сказка не терпит дурного конца.
 
 
Сказку надо ловить, пока она теплая, дышит, но без тебя закончить ее не могу. Сколько ж мне снова ждать твоего, Римм-милая, слова?

Ящик для почты, тем более телефон для переспрашивания, скоро я возненавижу. Что делать? Знаясь с потусторонним в быту, могу предложить такую организацию тамошней, в обход обрыдлой (почтовой и сотовой), тутошней связи. Один день в месяц, скажем, первую его субботу, мы проводим вместе. Это значит, что весь тот день мы будем друг друга всесильно помнить, помнить и помнить. Я обязуюсь в тот день не видеть не только девиц, но и женщин, а ты – мужчин. Исключаются все действия, принятые без мысленного их одобрения другим. Особо сильно мы друг друга помним на ночь, чтоб не разминуться во сне. Во сне категорически запрещается переспрашивать и пререкаться. Для пущей надежности можно подключить к связи какую-нибудь особо тебе приглянувшуюся звезду.

А далее – свои впечатления неспешно сверяем уже обычной, суетной связью. Потом таких дней будет 2, 3 и больше. Когда их станет ежемесячно 30, нас перестанет волновать, какое там тысячелетие ползет по России.

Жду твоих предложений по менеджменту сказочной, тамошней, а может, и тутошней жизни.

 

 

Постскриптум. Только что по электронной почте получил первую реакцию «Нового литературного обозрения» на мою «Материю Лолиты». Некто Кукулин сообщает, что в своем настоящем виде статья опубликована быть не может: в ней есть «ряд бездоказательных, излишне широковещательных утверждений», но он постарается ее опубликовать после основательной доработки.

Жалко! Ты, наверное, не станешь спорить, что это самый престижный из нынешних литературных журналов, и что для меня важно войти в число его авторов. Первый шаг самый трудный. Но что мне делать, если статья целиком состоит из утверждений, одинаково для меня убедительных? Никак не смогу отделить в ней доказанное от недоказанного! Может, это и есть повод познакомиться тебе с моими опусами? Может, подсобишь: поможешь отделишь убедительные куски текста от неубедительных? То, что Набоковым ты не занималась или, быть может, вовсе его не ценишь, не суть важно. Важен свежий взгляд на проблему. Статья была написана лет 5 назад, еще в Ашукино, но только этим летом я попробовал запустить ее в дело. Если возьмешься – статью вышлю (в ней 27 страниц мелкого компьютерного текста). Долю гонорара гарантирую.

Копирую, на всякий случай, основной текст отзыва.

В нынешнем виде статья быть опубликована не может, потому что в ней есть ряд бездоказательных, излишне широковещательных утверждений (например, Ваш пренебрежительный отзыв о Ч.П.Сноу мне показался несправедливым). Однако общее направление Вашей статьи мне интересно, а постановка вопроса "Набоков и Одоевский" – вообще новаторская. И, если Вы согласны сильно ее переработать (в том числе сделать язык несколько более строгим - не "более научным", а чуть более сдержанным), то я прошу Вас это сделать и постараюсь опубликовать Вашу статью. Переработать ее хотелось бы именно в сторону сосредоточения вокруг сюжета "Набоков и Одоевский" и темы "наука, научное мышление, научный образ жизни как метафора" (возможно, тема "Набоков и Кэролл", вообще-то уже не раз обсуждавшаяся, может здесь тоже "заиграть новыми красками"). Можно несколько расширить раздел о ранней пьесе Набокова в стихах. Однако некоторые размышления о бабочках также весьма хороши, и их тоже стоило бы оставить - если только принять во внимание, что все же не все читатели "НЛО" совершенные профаны в энтомологии, и некоторые вопросы и в филологической статье могут быть обсуждены более серьезно (если нужно).  

  С уважением и надеждой на сотрудничество - Илья Кукулин, редактор отдела современной литературы ("Практика") журнала "Новое литературное обозрение"

 

 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка