Жизнь как есть

 

 

 

В верховье реки Вохмы есть две деревни: Разбойница и Застава. В первой некогда было разбойничье логово, во второй стоял маленький гарнизон правительственных войск, пытавшийся защитить благочестивое население от набегов. Установить, так ли это было на самом деле, невозможно, так как обе деревни сейчас нежилые.

А вот сокровища на дне Вохмы (его по легенде запрятали разбойники) искать перестали; уж очень река мелкая и как-то не вяжется все с “золотым дном” - золото по идее можно было бы разглядеть даже с берега. Оптимисты, правда, говорят, что некогда Вохма была полноводной и сокровища вполне могли потерять, так как они зарылись в песок. Но даже и оптимисты пока не заняты поисковыми мероприятиями, из чего следует, что либо они оптимисты только отчасти, либо кто-то по их информации что-то уже нашел, только далеко не всем об этом рассказал.

Название легендарной реки при советской власти перекочевало к красивому селу Вознесенье, которое из торгового поселения превратилось в малоприметный райцентр Вохму - ведь церковь в селе разрушили, знаменитые некогда ярмарки прикрыли, и вообще надо всем воцарилась привычная советская серость. Но как быть с людьми, вохмяками, которые никогда не забывали, что они - народ “золотого дна”? Здесь старались свято хранить традиции, заложенные предками и многие элементы старого народного быта вохмяки смогли донести до наших дней.

В этом мы смогли убедиться, побывав на дне рождения села, а исполнилось ему прилично - 355 лет. Может и не шибко круглая дата, однако праздновать здесь не разучились и гульнули, что называется, “по полной”. Было много всякого разнообразного, описать все невозможно, а потому хотелось бы рассказать о том, чего лично я нигде не видел. Я имею в виду искусство приготовления домашнего пива. Почти во всех деревнях Вохомского района оно не утрачено.

 

 

“Ну, кого теперь удивишь каким-то там пивом?” - скажите вы. А хитрость-то в том, что пиво, которое продают в магазинах - это не то, настоящее пиво, которое пили наши предки задолго а того, когда злые силы навязали Руси страсть к водке. Пиво, которое теперь называют “деревенским” варили и пятьсот, и тысячу лет назад. Я, по правде говоря, думал, что об этот хмельном напитке остались лишь ностальгические воспоминания, и, впервые попав на землю “золотого дна”, я несказанно удивился факту массового деревенского пивоварения - настолько массового, что в день праздника обычно устраивается конкурс на самое вкусное пиво. В дегустаторах обычно оказываются все желающие (достигшие 18-летнего возраста), а знатоков пива в Вохме хватает.

В местном краеведческом музее можно увидеть целую коллекцию братин, емкостей для пива, размеры которые могут впечатлить самого искушенного знатока: они могут вместить несколько ведер. Кстати, в день нашего посещения музея здесь открывалась выставка колокольчиков, которые собрал местный журналист Анатолий Смердов. Колокольчики, большинство из которых - поддужные, - особая любовь Анатолия Витальевича. Всего в его коллекции почти 150 колокольчиков из разных концов России, но самый его любимый колокольчик был унаследован от его деда, Ивана Илларионовича, простого вохомского крестьянина, жившего в деревне Ванеево. Хоть он и был простым пахарем, однако, ездил с извозом в сам Питер, туда он отвозил собственноручно выращенные лен и рожь. Обоз обычно собирался не менее чем из пяти подвод, потому как места здесь, в Вологодской глуши (Вознесенье тогда было приписано к Вологодской губернии) были опасные и всякие лихие людишки в лесах не переводились никогда. Отец Смердова, Виталий Иванович, 60 лет проработал в колхозе конюхом, вот отсюда у Анатолия и любовь к колокольчикам как выразителям конно-дорожной романтики.

Анатолий имеет агрономическое образование, даже довольно долго проработал главным агрономом района, но в круг его интересов входит и история родного края. Село Вознесенье когда-то было маленьким торговым поселением, но его окружало множество деревенек, которые теперь влились в состав поселка. А потому образ жизни сегодняшнего поселка до сих пор остается чисто деревенским. В селе проходили четыре большие ярмарки в год, на каждую из которых привозилось по 50 возов местного “фирменного” продукта - горохового киселя. На киселе, да еще на ржи, разбогатели местные купцы, а один из них, Агеев, даже открыл здесь банк с уставным капиталом в один миллион рублей.

 

 

Если говорить о пиве, то “местной достопримечательностью” оно не было: пиво тогда варили по всей Руси, так как водка в деревнях не приживалась вплоть до второй половины ХХ века. Даже во времена колхозов собирали братчину: готовили солод, и на всех колхозников варили пиво. Но кое-что в те времена начинало меняться. Например, когда на колхозы послали 25-тысячников, заводских работяг из больших городов, один такой новоиспеченный “руководитель сельского хозяйства”, отведав хмельного пива, воскликнул: “Ё-мое, товарищи, а из чего это делается?” - “Дак, из солода...” - “Так, мужики, надо побольше сеять этого солода...”

В истории вохомского пива есть один крутой, можно сказать революционный поворот. Он не связан с внедрением в крестьянские ряды идеологии отупляющей водки (кстати, сейчас эту водку вытесняет более дешевый технический спирт, который на местном диалекте называется “фанфуриками”, так как продаются в маленьких бутылочках - распространяет же это зелье настоящая мафиозная сеть). А связано все с известной горбачевско-лигачевской борьбой с трез... ой, простите - за трезвость. Дело в том, что долгие века пиво варили по одной и той же технологии, и “веселящим” веществом был только хмель. Пива можно было выпить много, и оно действительно только веселило, но не дурманило. Мужики пили его, например, на свадьбе четыре дня, а на пятый с рассвета выходили на работу, и, что самое главное, с совершенно свежими головами. А в середине 80-х годов прошлого века в состав деревенского пива вошла бражка, которая добавляла градуса. Вот это-то пиво могло по-настоящему дурманить. Что самое обидное, бражное пиво настолько прочно укоренилось, что его производят до сих пор...

Ну, а теперь мы проникнем в “святая святых”: в деревенский дом, в котором аккурат варится пиво - к празднику поселка. Это деревенька Сколепово, в 11 километрах от Вохмы. Пивовар - Зинаида Куковерова, заведующая Сосновским Домом культуры. Вообще-то большую часть своей жизни Зинаида проработала в Детском садике, но, после того как его закрыли из-за бедности и безлюдья, она ушла в культработники. Муж Зинаиды, Михаил Андреевич, сейчас занимается домашним хозяйством, скотиной; дело в том, что он трудился в леспромхозе, и, как водится, заработал не богатство, а “горбатство”, точнее, профессиональное заболевание. Скотины на подворье Куковеровых много - две коровы, два теленка, овцы, поросенок - а потому работы по дому хватает.

Искусству пивоварения Зинаида научилась у своей свекрови, хотя самым лучшим на всю деревню пивоваром считался свекор. Он варил пиво в большом чане на 6 пудов, прямо во дворе, теперь же масштабы несколько сократились - и все из-за того, что люди перестали собираться всей деревней, замкнулись каждый внутри своего двора, а если и встречаются, то только родней, на которое хватит всего-то пары бутылей или трехлитровых банки пива. Да и о какой братчине может идти речь в деревне, в которой осталось всего-то пять хозяйств и две семьи непенсионеров?

Секретов своих Зинаида Александровна не скрывает:

- В принципе, секретов особенных в приготовлении пива нет: главное, чтобы был хороший солод. Рожь должна хорошо просолодеть: не перегреться и не слежаться...

Вот оно, главное отличие деревенского пива от городского: местное пиво варится не из ячменя, а из ржи. Рожь берется обыкновенная, “колхозная”, единственное к ней требование - чтобы у нее была хорошая всхожесть.

Рожь замачивается в воде, желательно - в колодезной, в течение 3 дней, а потом вода сливается. Рожь рассыпается на полу, на холстине или какой-нибудь другой грубой ткани, сверху закрывается такой же тканью, и там она должна “усолодеть”. Срок усолаживания зависит от времени года, от погоды: в холодную погоду это 3 дня, в жару - сутки. Степень усололаживания определяется на вкус: если рожь стала сладкой, значит, полуфабрикат готов. Усоложенная рожь рассыпается на главной “пивной труженице” - русской печи и высушивается, на что уходит около суток. Высушенное зерно везется на мельницу, и после промалывания получается тот самый солод. Храниться он может около года.

Дальше, когда к празднику нужно приготовить пиво, варку с того, что в чугуне замачивают пополам с колодезной водой солод (еще добавляется чуть-чуть сахарного песку) и емкость ставится в “тихую” печь. Через 12 часов смесь вынимается из печи, переливается в бачек, куда доливается кипяченая вода, все это настаивается примерно полчаса, потом переливается в кастрюлю, туда добавляется сахарный песок (примерно 700 грамм на 5-литровую кастрюлю), чуть-чуть хмеля и смесь кипятится.

Выращивание хмеля - отдельная история, Зинаида утверждает, что в их местах хмель чрезвычайно капризен, растет далеко не везде, например, в деревне есть убеждение, что для того, чтобы хмель получился качественным, надо брать семена с трех разных хмельников. Зрелый, готовый хмель определяется по цвету шишки: она должна чуть-чуть пожелтеть.

 

 

Отдельно нужно делать раствор, который по-местному зовется “мастером”, хотя на самом деле это типичная бражка (именно это “ноу-хау” появилось в 80-х, чтобы увеличить крепость напитка). Технологию ее изготовления мы трогать не будем, потому что искусство самогоноварения в скором времени грозит снова перескочить за рамки закона.

Итак, смесь (если Вам угодно, с добавленным “мастером”) ставится на сутки в теплое место, потом хмель и дробины от солода убирают (кстати, из отработанного солода после можно сварить отличный квас), и уносится в подполье. Через два дня из подполья можно забрать готовое “деревенское” пиво.

По вкусу оно немного напоминает квас (ведь и то, и другое, делается из ржи), но аромат пива более пряный и оно довольно густое. Чем пиво гуще, тем оно считается качественней (при условии, что это не концентрированное сусло). Как уже говорилось выше, пиво веселит, но не пьянит, но пиво с добавлением “мастера” имеет совершенно иные свойства: пьешь, пьешь, и вроде бы все хорошо, и даже легкость какая-то появляется, а потом, в самый неподходящий момент, он ка-а-а-а-к вдарит по голове! Мало не покажется... Тем не менее, водка имеет более пагубное воздействие: она еще и отупляет.

Приблизительно по такой же (правда, чуть менее сложной) технологии готовится медовуха, медовый напиток. Муж Зинаиды, Михаил держит пчел, и сам занимается приготовлением напитка, который здесь так и называется: “мед”. История деревенской медовухи требует отдельного рассказа, как-нибудь (ежели будем живы) расскажу и об этом напитке.

И теперь вопрос: вохмяки в мечтах, легендах и тостах вспоминают мифическое сокровище “золотого дна”. А догадался ли хоть кто-нибудь, что истинное сокровище надо бы поискать не в обмелевшей реке, а в другом месте?

 

                                                                                                               Костромская область