Литературная критика

Знаете ли вы, что такое настоящая женщина? Нет, вы не знаете настоящей
женщины. Она не просто коня на скаку и пожарником на полставки
– старо, старо, господа. Настоящая женщина, помимо готовки-стирки-уборки
умеет вещи, недоступные профессиональным психоаналитикам и фокусникам.
Например, она умеет поднять до небес самооценку закомплексованного
хлюпика, терпеливо взрастить, как пальму из косточки, мужество
в потомственном трусе, и угодить одновременно свекрови, золовке,
невестке, младшему сыну и двоюродному племяннику от первого брака.
Она создает небывалый уют при минимуме средств, она сочетает глубинную,
исконную мудрость с прелестной женской глупостью, она превращает
любого полуимпотента в полового гиганта и сияет весенней красотой
в любое время дня и года.

Стать настоящей женщиной – мечта всех прочих женщин. Понятно,
что путь к вершинам долог и сложен, и впору бы растеряться, если
бы не наличие проверенных временем путеводителей – женских глянцевых
журналов и их Интернет-аналогов. Именно там женская половина может
найти четкие указания, позволяющие приблизиться к сияющему идеалу,
причем указания на все случаи жизни.

Типичная стратегия поведения, навязываемая женщине субкультурой
«глянцевых журналов» и вообще патриархатным дискурсом – это стратегия
манипуляции. Данная стратегия преподносится и как наиболее успешная,
и как наиболее «женственная», то есть соответствующая традиционному
гендерному стереотипу. При этом в рамках того же дискурса манипуляция
в принципе осуждается, и «двуличному», «интриганскому», «актерскому»
стилю поведения (читай: женскому) традиционно противопоставляется
рыцарское благородство прямоты и откровенности. Получается замкнутый
круг: чтобы соответствовать ожиданиям общества, «правильная» женщина
должна вести себя как манипулятор, но при этом данное поведение
осуждается тем социумом как этически неполноценное – и ей это
известно. Не случайно говорится в древнеегипетском папирусе: «женское
место – плохое место». В рамках традиционного подхода женщине
очень сложно – практически невозможно – стать «хорошей», потому
что требования, который к ней выдвигаются, не просто противоречивы,
но и практически невыполнимы. Невозможно быть одновременно жнецом,
швецом и игроком на дуде: а ведь традиционный ролевой репертуар
женщины насчитывает куда большее количество позиций. Женщина должна
быть толковой поварихой, опытной уборщицей, профессиональной экономкой,
компетентной воспитательницей, изощренной любовницей, психологом-любителем
(«настоящая жена умеет поддержать мужа в сложной ситуации»); при
этом она должна работать вне дома («мужчина быстро теряет интерес
к женщине, кругозор которой ограничивается четырьмя стенами»),
никогда не болеть («муж любит жену здоровую») и всегда выглядеть
«на все 100». Примечательно, что в российском традиционном дискурсе
помимо всех перечисленных выше обязанностей на женщину взваливается
еще одна, и, быть может, основная: ответственность за мужчину.
Женщина отвечает за дом, за детей, за свой внешний вид – и за
своего мужчину. Ответственность за мужчину подразумевает перманентную
виновность женщины во всех психологических проблемах своего партнера.
Утратил ли мужчина былую потенцию, завел ли любовницу или начал
пить – рецепты решения проблемы авторами глянцевых журналов формулируются
всегда одинаково: что должна в такой ситуации делать женщина?
Какие усилия она должна приложить, какие ошибки исправить?

Обратите внимание: женщина непрерывно что-то должна – брить ноги,
избавляться от целлюлита, поддерживать в доме благоприятную психологическую
атмосферу, удовлетворять все сексуальные желания своего партнера,
испытывать оргазм, иметь волосы без перхоти, знать 101 рецепт
приготовления борща, быть мудрой и терпеливой в 20 лет, терпеть
и понимать мужские капризы, уважать свекровь – и также непрерывно
она виновата. Чувство вины является идеальным фундаментом для
комплекса неполноценности, и возведение данного здания в юной
душе, как правило, начинается именно с создания ситуации виновности.
Девушка в 18 чувствует себя виноватой в том, что ее бросил парень:
ведь ее физические параметры не соответствуют параметрам «девушки
с обложки»; женщина в 30 чувствует себя виноватой в том, что муж
ее бьет: она не сумела стать идеальной женой. Таким образом, внушая
женщине, что манипуляция является наиболее успешной стратегией
межполового общения, общество, в свою очередь, манипулирует женщиной,
и ничего хорошего женщине эта манипуляция не сулит.

Оборотной стороной традиционного дискурса является запрет на реальную
критику мужчины, оборачивающийся табу на подлинные характеристики
того или иного поведения. Например, в ситуации семейного насилия
женщине предлагается разобраться в причинах и истоках агрессивного
поведения мужа и выработать стратегии компенсирующего поведения,
вместо того, чтобы назвать вещи своими именами: мужчина, избивающий
женщину – это дерьмо, место которого в камере у параши, а единственная
здравомыслящая стратегия поведения в данном случае – это немедленно
уйти от такого партнера. Сюда же относятся бесчисленные советы
«жалеть мужчин», «беречь» их, снова и снова возлагающие на женщину
некие обязанности – и лишая ее при этом всех прав, кроме права
быть одновременно жилеткой для плача и куклой для битья.

С точки зрения психологии, отношения между мужчиной и женщиной
в традиционном дискурсе – это всегда трансакция «Родитель-Ребенок»
и никогда «Взрослый-Взрослый». Кто играет роль Родителя, не так
уж существенно: в западном патриархатном дискурсе это мужчина,
в российском – женщина. Женщина традиционно выступает в роли Матери;
что ж, не приходится удивляться в таком случае, что от партнера,
которого воспринимают как маленького мальчика, «сына», терпят
и побои, и все формы психологического насилия (стереотип: «настоящая
мать все простит»). Разумеется, любая попытка заговорить о своих
интересах в такой позиции воспринимается как непростительный эгоизм:
настоящая мать думает в первую очередь о детях!

Достойным завершением парадигмы является навязываемый женщине
не только массовой, но и высокой культурой комплекс жертвенности.
Жертвование своего времени, здоровья, сил, не говоря уже о профессиональной
самореализации и прочей «ерунде» воспринимается как единственно
возможная и правильная линия поведения.

Таким образом, в традиционном понимании «настоящая» женщина предстает
как заботливая мамочка, манипулирующая «с лучшими побуждениями»
своим партнером, сознающая свою ответственность за благополучие
супруга и семьи, покорно терпящая любое насилие из «высших» соображений
и охотно жертвующая собой во имя мужа, детей, семейной гармонии,
спокойствия свекрови и т.л. Очевидно, что такой стереотип поведения
по большому счету обрекает женщину в современном мире только на
одну роль: роль социального аутсайдера, роль неудачника, роль
человека психологически незрелого и материально зависимого – то
есть на «истинно женскую» роль традиционного дискурса. Множество
публикаций посвящено не тому, как превзойти мужчину, как вырваться
за пределы своего социального круга, подняться вверх по социальной
лестнице – но тому, как сделать свой интеллект и таланты как можно
менее заметными для партнера! Под девизом «не старайся казаться
умнее/успешнее/образованнее мужчины, а то он тебя бросит» девочкам-подросткам
навязывается жизненная стратегия вечно проигравшей.

Психологическое ограничение личностного роста – при том, что социальные
в принципе (юридически) сняты – главное условие выживания патриархатной
модели межличностных отношений. Цель навязывания стереотипов «истинной
женственности» – не допустить сознание женщины на тот уровень
развития, где этическая ущербность и социальная несостоятельность
традиционных жизненных сценариев станет слишком очевидной. Как
только женщина осознает ценность и неповторимость собственной
личности, она – независимо от личных свойств – бесповоротно теряет
вкус к исполнению главной роли в трагикомедии «Доля ты, русская
долюшка женская, вряд ли труднее сыскать». У нее уже нет ни времени,
ни желания копаться в чужих комплексах: она четко формулирует
требования и обязательства, требуя общения на равных и только
на равных. Жертвование чем бы то ни было автоматически превращается
не в подвиг, а в проявление комплекса неполноценности, а решение
чужих проблем привлекает не больше, чем утренние оплеухи и вечерние
затрещины. Разумеется, для мужчины, привыкшего к психологической
роли «сына», выстраивание отношений со взрослой самодостаточной
женщиной – непосильная задача; следовательно, необходимо сделать
все, дабы таких женщин было как можно меньше. И, к сожалению,
«глянцевая журналистика» идет в авангарде процесса: пока главная
тема женских журналов формулируется «как угодить/удержать/завлечь
мужчину», а не «как сохранить собственное достоинство» или «как
реализовать собственный жизненный сценарий», прогресса в межполовых
отношениях нам не видать.