Литературная критика

За Границей №8

Катрин Милле

Катрин Милле – писательница, арт-критик, главный
редактор влиятельного парижского журнала «Арт-Пресс» . Два года
назад я уже беседовала
с Катрин Милле для «Топоса», и тогда в центре нашего разговора
была ее скандально знаменитая книга «Сексуальная жизнь Катрин
М.», практически сразу же после своего появления в печати ставшая
мировым бестселлером.

В прошлом году «Сексуальная жизнь Катрин М.» была опубликована
в России. Совсем недавно Катрин выпустила небольшую книжку, где
на свой лад интерпретирует одну из сказок Шарля Перро, закончила
биографию Сальвадора Дали и начала работать над новой автобиографической
книгой…

Маруся Климова: «Сексуальная жизнь Катрин
М» в прошлом году была опубликована по-русски. Насколько я знаю,
вы сами тоже собирались приехать в Россию. Почему этот визит так
и не состоялся?

Катрин Милле: Причин было несколько. Но самое главное,
я была крайне загружена работой, поскольку заканчивала книгу о
Сальвадоре Дали, которую не успевала сдать в срок. Я сдала ее
буквально несколько дней назад, а фактически все намеченные на
последние месяцы поездки была вынуждена отменить. К тому же, оказалось,
что российскую визу получить не так просто: необходимо было потратить
на это уйму времени. И когда издатель назначил мне дату приезда,
то выяснилось, что заниматься всем этим мне некогда. Но, само
собой, я бы очень хотела приехать, тем более, что в планы поездки
входило посещение Москвы и Санкт-Петербурга – но к сожалению,
все сорвалось. А мой друг Фредерик Бегбедер, который недавно вернулся
из России, так красочно мне все описывал и когда узнал, что я
отменила свой визит, то прямо так и сказал: «Ты непременно должна
увидеть эту бесподобную страну и этих замечательных людей!» Но
ничего не поделаешь, как-нибудь в другой раз...

МК: Я слышала, что по «Сексуальной жизни Катрин
М» в одном из парижских театров был поставлен спектакль. Честно
говоря, я с трудом представляю эту книгу на сцене – уж больно
натуралистично и подробно там описано то, что и в кино-то не так
часто увидишь, не то что в театре…

КМ: Знаете, я тоже очень плохо себе все это представляла.
И когда ко мне обратился режиссер Жак Малатер – первое, что пришло
мне в голову: «Как такое возможно? Как он сможет такое поставить?»
Однако, в конце концов, ему удалось найти очень удачное решение:
мой текст читала актриса Мари Матерон, точнее, она его, конечно
же, играла, но она одна находилась на сцене в течение всей пьесы.
В общем, она просто говорила сама с собой, размышляла вслух, вспоминала:
как будто она только что вернулась после безумной ночи, и ей нужно
прибрать у себя в комнате, нужно привести себя в порядок, а затем
отправляться на работу... Это необыкновенная актриса, и она замечательно
сумела прочитать мой текст, причем его даже нисколько не редактировали
– она произносила его в том виде, как написано у меня. И ей это
удалось, несмотря на то, что все-таки это литературный язык, и
фразы довольно длинные, тяжеловатые, но она превратила его в разговорный.
Она была просто великолепна. А ведь это совсем молодая женщина,
к тому же блондинка, то есть внешне она совсем на меня не похожа,
но под конец у меня создалось такое впечатление, будто она является
моей точной копией. И ей удалось достичь такого контакта со зрителями,
так с ними сродниться, что произносимые ею порой довольно-таки
жесткие откровения, кажется, никого не шокировали. В общем публика
осталась довольна.

МК: А ваша интерпретация сказки Шарля Перро
«Горбун Рике», которая недавно вышла в парижском издательстве
«Сток», тоже как-то связана с «Сексуальной жизнью Катрин М»?

КМ: В каком-то смысле, да… Хотя эту книгу я написала
по заказу издателя, который в связи с трехсотлетием со дня рождения
Шарля Перро обратился к некоторым писателям с просьбой переписать
на свой лад те его сказки, что им нравятся больше всего и кажутся
наиболее интересными. Вот я и сделала римэйк сказки «Рике», а
писательница Кристин Анго, например, сделала переложение сказки
«Ослиная шкура». Но самое забавное заключается в том, что как
только мне это предложили, я сразу же подумала именно об этой,
далеко не самой известной, сказке Перро. И работа над этой небольшой
книгой позволила мне еще раз задуматься над тем, что такое красота
и что такое уродство, и почему человек, считающийся красивым,
обязательно должен быть глупым – неужели нельзя как-то совместить
два эти качества: красоту и ум... Должна сказать, что некрасивые
мужчины очень часто казались мне очаровательными принцами, а красавцы
– наоборот, отталкивающими. Поэтому я и выбрала этого уродца-горбуна.
Еще в детстве он мне ужасно нравился – вот я теперь и решила попытаться
понять почему.

МК: В своей книге вы пишете, что будто бы у
вас некогда существовал двойник с голубыми глазами и светлыми
волосами, который был вашим братом. Это правда?

КМ: Дело в том, что в воображении западных людей, которое
формируется у нас с самого детства, красивые женщины – это почти
всегда блондинки с голубыми глазами. Сейчас, возможно, это уже
не совсем так, но, начиная с Белоснежки и прочих героинь детских
сказок, раньше это считалось как бы само собой разумеющимся. Зайдите
в любой книжный магазин и посмотрите там детские книжки – вы сами
убедитесь в том, что все изображенные на картинках положительные
женские персонажи – будь то Спящая красавица или Белоснежка –
прекрасные блондинки с голубыми глазами. Так что, если ты девочка
с темными волосами и карими глазами, то невольно начинаешь чувствовать
себя немного неполноценной. И в детстве я часто смотрела на себя
в зеркало и думала: я брюнетка, у меня черные глаза, значит у
меня не так уж много шансов стать красавицей. То есть я вполне
отчетливо ощущала угрозу того, что меня никогда не признают привлекательной
в мире, где царят подобные идеалы красоты. И оттого, что у моего
брата были светлые волосы и голубые глаза, я чувствовала это еще
острее. Этого мальчика все вокруг признавали красавцем, и я прекрасно
понимала, что вот у мальчика есть все необходимое, чтобы быть
красивым, а у меня, у девочки – нет. Конечно, в тот момент я этого,
возможно, и не осознавала, но чувствовала на бессознательном уровне,
что мой брат имеет все необходимые признаки физической красоты...

МК: А может быть, погружаясь в дебри психоанализа
и детских воспоминаний, вы теперь просто пытаетесь как-то оправдаться
перед окружающими за «Сексуальную жизнь Катрин М.» – таким образом
скрыться от них за глубокомыслеными рассуждениями после чересчур
откровенного рассказа о своей частной жизни?

КМ: Нет, уверяю вас, это не входило в мои намерения.
Начнем с того, что «Рике» – это очень скромная по объему работа,
совсем маленькая книжечка, и для меня работа над ней была, скорее,
отдыхом, своего рода развлечением... У меня даже в мыслях не было,
что эта книга может стать продолжением или объяснением «Сексуальной
жизни…». И, тем более, я не собиралась делать эту книгу каким
бы то ни было ответом на выпады в мой адрес. Но если я уж продолжаю
размышлять над природой сексуальности, то вполне естественно,
что мне приходится говорить и о психологии – поскольку сексуальные
акты не являются совершенно независимыми от фантазмов и т.п. Вот
«Рике» и стал для меня поводом попробовать проанализировать некоторые
вещи: например, мастурбацию и фантазмы, которые ее питают. Что
касается меня, например, то, когда я вернулась в прошлое, в свое
детство, то обнаружила, что в облике уродливых мужчин, точнее,
тех, кого нельзя назвать красавцами, всегда сохраняется какое-то
животное начало, которое и было предметом моих сексуальных фантазий.
Естественно, мне пришлось проанализировать этот момент, к тому
же я уже давно собиралась это сделать. В общем, похоже, что я
все еще не закончила описание своей «сексуальной жизни»…

МК: Ну а биография Сальвадора Дали – это, чтобы
от нее отвлечься?

КМ: Действительно, я только что закончила работу над
книгой о Сальвадоре Дали, где я также в первую очередь пытаюсь
понять, как он выражает через свое творчество свою сексуальность.
А раз его творчество так сильно на меня действует, значит что-то
в нем соответствует и моим фантазмам: что-то ведь внутри меня
на него откликается. Таким образом, и книга о Сальвадоре Дали
тоже в какой-то мере является продолжением исследования моей собственной
сексуальности… Правда, теперь я бы хотела написать книгу еще и
о своих чувствах, именно о чувствах, хотя я и не считаю себя особенно
сентиментальной. Тем не менее, я хотела бы написать книгу о ревности,
о фрустрации и прочих сложных переживаниях, свойственных человеку.
Чтобы все видели, что у меня есть не только тело!