Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Начало

Продолжение

ПРОЛОГ 2. АВГУСТ

Древняя крепость, сложенная из серовато-розовых сырцовых блоков и
пахсы, возвышалась на покатом песчаном склоне вдалеке от реки
и солоняков.

У путника даже запершило в горле и возникла одышка от одного подъема
на гору. Перед самой цитаделью начались ступени, каждая из
которых – в два колена высотой.

Тяжело переводя дыхание, Булла взобрался на них и остановился перед
величественным входом в крепость.

Грозные сторожевые башни с узкими стреловидными бойницами устрашающе
нависали над маленьким, беззащитным путником. Цитадель
возвышалась на четырехметровых сырцовых колоннах, просвет между
которыми археологи ошибочно назвали «цокольным этажом».

На самом деле крепость была поднята на колонны из-за оборолнительных
соображений: даже взобравшись на высокую гору, насыпанную
вручную воинами древнего царя имярека, противники оказывались
не у стен цитадели, а… под ней.

Наверх можно было пройти только по шести лестничным маршам,
замаскированным в колоннах, и то два из них оказывались тупиковыми,
три уводили в сторону, противоположную от крепости, и только
один был настоящим..

Древние зодчие предусмотрели любую возможность взять цитадель
штурмом, но совершенно не подумали о туристах и паломниках,
которые придут сюда через три тысячи лет.

Изначально крепость должна была служить южным пограничным форпостом
великой страны. Четыре стены цитадели ориентированы по
сторонам света, но огромные окна располагаются только с юга, и в
этом заключался главный жреческий смысл: крепость была
Храмом огня.

Булла нашел единственный вход на верхние этажи по своеобразной
тамге, нанесенной на сырцовом блоке. Таинственные древние мастера
сделали тамгу в виде человеческой ладони, на которой вместо
пяти пальцев было шесть.

Судя по всему, зодчие не достроили крепость и никогда не
использовали ее по прямому назначению. На лестничных маршах остались
приготовленные для строительства блоки и глиняные кирпичи.

Единственные объекты, которые в этой крепости дождались своей сдачи
под ключ, были зал поминовения предков и священная суфа.
Булла отлично знал о них еще с детства, когда дед брал его с
собой в паломничество к «четвероногой» крепости и дальше на
север.

Булла проскользнул мимо зловещих арок порталов, и его четырехрукая
тень проползла впереди путника в огромный зал, построенный в
форме подковы, с глинобитными стенами, на которых еще
сохранились следы древней живописи. Но что было изображено на
монументальном полотне, располагавшемся по периметру всего зала,
теперь уже невозможно установить.

Рядом с одной из дверей, расположенной в зале, Булла снова увидел
тамгу в виде шестипалой руки и поспешил войти в эту дверь. За
ней оказалась маленькая комната с аккуратно выложенным из
камней очажком. Но огонь в нем уже давным-давно не горел.

К своему ужасу, Булла увидел, что сделал несколько неосторожных
шагов по осколкам обожженных именных печатей-буллы. В свое
время, три тысячи лет назад, жрецы опечатывали ими подарки,
принесенные в храм.

Путник поставил на пол свою походную сумку и извлек из нее бутыли с
молоком и свиным жиром, длинные стебли осоки и несколько
сухих поленьев, которые нес с собой сотни верст. Из сумки на
свет также появились два больших глиняных сосуда, в одном из
которых Булла тут же развел костер.

После этого путник разделся и начал обтираться жидкостью, которая
сильно отдавала аммиаком. Затем Булла хорошо обмылся водой,
которая тоже была у него с собой, и опустился на колени.

В горшок с огнем он бросил сухую траву и свиной жир, а во втором
горшке смешал молоко, фруктовый сок и листья осоки. Так начинал
каждую заотру дед Буллы, так следовало сделать и сейчас.

Булла сжал в руке связку прутьев и начал молиться, когда вдруг
где-то неподалеку от крепости истошно заорал верблюд. От
неожиданности человек вздрогнул, но не повернул головы. Вместо
ответа он произнес: «В четвертый раз предстал ему Веретрагна в
образе верблюда…»

Когда с молитвой было покончено, Булла оставил все свои вещи в
потайной комнате и вышел в суфу. Он знал, где находится тайник
его деда, и безошибочно нашел нужный ему блок в стене.
Оставалось только выбить каменные клинья, укрепляющие его, и
сдвинуть блок.

Из небольшой ниши, сделанной в стене, паломник извлек человеческий
череп. Когда-то это была голова великого Пророка. Булла знал
об этом. В темноте он нащупал пальцами два отверстия в
верхней части черепа, сделанные еще при жизни человека. В ранней
юности Пророку открыли чакры для общения с богами, и теперь
его череп невозможно было спутать ни с одним другим.

Булла остановился перед единственным окном с арочным сводом, которое
выходило на север.

Бескрайняя пустыня с необъяснимыми острыми выходами скальных пород
лежала перед путником. Впереди у него был еще невероятно
долгий путь на север, в страну, которую охраняла эта
недостроенная крепость.

Паломник достал из-за пазухи древний болас, сделанный из двух
каменных шаров, зашитых в кожу и соединенных между собой длинным
ремнем, и вспомнил капитана, которого он убил накануне.
Тяжелые шары боласа сломали несчастному позвоночник. И для того,
чтобы замести следы, оставалось только столкнуть тело
капитана с обрыва.

Болас и череп Пророка. Две эти вещи, пережившие тысячелетия,
необходимо было вернуть в их исконную обитель, в Великую северную
страну.

Булла не знал, с добром или со злом он направляется туда, в Начало
всех путей и судеб, но его манило на север, словно в голове
располагалась магнитная стрелка и внутренний компас указывал
ему дорогу.

Под окном, не переставая, орал надоевший уже верблюд. Булла сжал в
руках болас и решил проучить глупое животное.

(Продолжение следует)