Онтологические прогулки

 

 

 

 

Шестой сезон. Зима

 

      1

Поэт, если ты не видишь того, что у тебя творится под носом, то что ты увидишь "в иных мирах"? Ахматова ясно видела, а вокруг неё было море словесных фигляров: талантливых болтунов, омрачителей сознания. Мне часто возражали: но она же скучна! Еще бы, отвечал я, ну и шагайте к голливудским своим поэтам. Разве стихи созданы для наслаждения ваших пошлых и подлых рецепторов? Разве обязательно перечитывать их каждый год, мусолить и восхищаться, писать комментарии? Они просто существуют, и этого достаточно. Хотя не спорю: одного-единственного своего поэта можно читать и перечитывать бессчетно. Но для меня это не Ахматова, и привожу я её имя здесь не из корысти.

 

         2

Русское религиозное сознание трезвое. Никаких экстазов а ля Белый. Очень странна мне всегда казалась эта влюбленность Флоренского в прозу Белого. Сколько загадок вокруг. А что видят и что понимают в происходящем сегодняшние поэты?  Возможно, они всё-всё понимают прозорливейше, но каким оком? Не материализованным ли? Иногда мне кажется, что они упоены своей "жаждой жизни". Они хотят, чтобы читатели восхитились их аппетитом и изысканностью выбора блюд.

 

***

 

         3

Едва ли в своих интуициях мы можем пойти дальше, чем изначальность Мировой Души. (Платон). Идея христианского Бога-Логоса пытается свести незаметно суть Творения к человеческой рефлексии, к человеческому воображению и, соответственно, к креативности Слова, которое в качестве мистической силы в любом случае давным-давно уже разрушено нашим чудовищно самовлюблённым антропологизмом.

         Нам нужна речь, которая бы парализовала мрачную волю нашей небрежной или разнузданной речи. Нам нужно слово, которое бы укрыло наше мутное, взбаламученное, тщеславное слово тишиной и покоем. Что же это за слово? Это в подлинном смысле не-слово.  

 

         4

По поводу Индии. Несомненно, между нами есть давняя-давняя связь. Вспомнил университетскую лекцию из курса сравнительного языкознания. Профессор сообщил нам странный факт: древнерусский язык поразительно похож на древний, изначальный санскрит. И вот на днях читаю у Мамлеева о "невидимом мировоззрении", которое возникло в русском народе давно, возможно, даже в доязыческий период, и которое весьма родственно метафизике индуизма. «По исследованиям, проведенным Гусевой, великим индологом, и по исследованиям этнографа Жариковой обнаружилось, что в двадцатом веке есть места, где люди говорят на протосанскрите, на чистом протосанскрите. Это на севере, под Архангельском. Потом выяснилось также, что протосанскрит на семьдесят процентов совпадает с русским языком...» Далее он предполагает, что проторусские племена пришли в Индию с севера еще в те времена, когда существовала Гиперборея, «о которой писали греки, и о которой написал книгу Ломоносов – "Об истинном происхождении русского"». Мамлеев озвучивает легенду, что книга Ломоносова была запрещена, а потом уничтожена.    

 

         5

Даниил Андреев писал в "Розе Мира" о послевоенных годах: "Единовластная тирания принимала размеры и формы, уже не похожие на реальность, явно фантастические. Хотелось сказать: этого не может быть, это нам снится, мы все в бреду..." Как могло абсолютно не русское существо, духовно ей в высшей степени враждебное, управлять Россией? Как можно было нежно относиться к редкостно уродливому монстру, который свою единолично демоническую власть построил на предельной ненависти к русскому генотипу, т. е. на стирании основ православия? Оказывается, можно было. И дело не в крови. (Хотя и в ней тоже). Юрий Мамлеев, двадцать лет проведший в эмиграции, справедливо определял русскость (вослед за Андреевым, вослед за многими) как духовный феномен, где определяющим является чувство причастности к корневому русскому коду, любовь к России и реальное отношение к ней как к родине-в-духе. Александр Первый был лишь на одну шестнадцатую русским по крови, но растворился в мистике православия. Маяковский скорее всего был стопроцентно русский по крови, но уже в ранней юности ощутил себя и самоопределил как категорически не русского и даже враждебного "издревле русскому". Цветаева, вероятно, лишь на ту же долю, что Александр, несла в себе немецкую кровь, но родиной своей (нередко) считала Германию, с неким даже вызовом описывая свои содрогания перед сущностью русскости.

       Здесь вспоминается еврей Пауль Целан, писавший по-немецки, писавший на ненавистном для себя языке. Сущая невозможность любви/ненависти, в конце концов сведшая его с ума. Всю жизнь мучительно искавший духовную основу. И в конце концов почувствовавший под ногами (чистую) землю и сказавший внятно и вслух: я русский поэт. Истово переводивший Есенина и Мандельштама. (Парадоксальным образом Осипа Эмильевича он ощущал русским поэтом, что было недалеко от истины). В этом смысле Целан шел по стопам Рильке с его поисками духовной родины.   

       В эпоху Армагеддона такого рода поиски поэтов отнюдь не декоративны и отнюдь не являются игрой.

 

         6

Всё и вся пребывает в медитации. Вся вселенная и всякая её часть, вплоть до мельчайших. Всё и вся кроме человека.     

 

         7

Оказаться в бытии, значит быть битым, но именно поэтому однажды ожившим. Наблюдаю, как мертвый египтянин пьет серебрящуюся свежую кислородную воду потустороннего бытия. Следует хотя бы представить себя этим египтянином. Хотя несомненно, что он и ты – одно.

 

***

                       

         8

Освободиться от филологии и литературы полностью, до дна мира. Выпустить тихим долгим пуканьем всю грязь из Живота. Долго-долго слушать ход мистических кровотоков. Легко умирают на Руси. Нет, не вся поцелуй на морозе. Нет, в буране языков никогда я не слышал чудь, мерю: но горний, сквозь меня проходящий как зелье пук да пук: но там и до полной чистоты недалеко, до обрыва нити. Оставь себя вне себя, но будь внимателен той пронзенностью не собой: в сострадании ты птичка белая Господа. И весна священная снова вводит тебя в хоровод марта. Танец марта, а потом июня, внезапно уходящего в небесный декабрь, о котором не написано ни одной симфонии. Потому что она в ухе.

 

***

       

         9

Попытки сказать что-то напрямую напрасны и бессмысленны именно потому, что слишком напирают на смыслы, на четкость мысли, отдающую самоуверенностью и почти нравоучением. Реально присутствующее – несказуемо, существуя в косвенном по отношению к нашему извращенному сознанию измерении.

 

         10

Почему часть (и весьма значимая) русских людей с таким олимпийским спокойствием относилась (и относится) к эстетической неухоженности русских просторов, городов, деревень и жилищ? (И уж тем более к чьему-то материальному достатку или роскоши). Потому что русский почвенный человек знает (не умом, а всей  своей "священной требухой") о временности своего здесь пребывания, и его глубинное внимание, вся скрытая мощь этого внимания направлена на совсем иное, о чем он болтать не будет.    

(Продолжение следует)