Сергей Малашенок – все публикации автора

Любовь, да хоть бы и тети Дуси к дяде Пете, это вовсе не вызов бесчеловечному строю, а наоборот, его какая-никакая легализация. И последовал взрыв отечественной и зарубежной любви. Любовь стала такой же национальной идеей, как и врожденная святость пролетариата. За любовь прощали многое. И полуфронду Окуджавы, и моветоны Евтушенко, и белогвардейские замашки Ахматовой и Цветаевой. И фельетонную едкость Булгакова. Потому что вся эта романтика доказывала критикам социальной модели гуманное содержание казалось бы бесчеловечной формы. Но дело было не только и не столько в этом. Изображаемая наполненность человеческой жизни простым и понятным эмоциональным содержанием (как бы ни изображалось) на самом деле была такой же ложью, как и поголовная озабоченность населения ростом производительности труда, например. Но романтическую любовную ложь пипл еще хавал. Как наркотик, допинг, без которого вся эта поистине порнография существования не продержалась бы и дня. Но и не в этом только также было дело, а еще и в том, что любовь, как бы там ни было, такая же правда в сердце человека как Бог. Какое бы безбожное государство не являлось его, человека, страной пребывания.

Нет, речь идет не о бумажных, интеллектуальных войнах (впрочем, и о них тоже), а о вполне натуральных, с большим количеством человеческих жертв. Самая знаменитая из таких войн -нашествие Европы на Русь в 1812 году. Зачем Европа, возглавляемая наполеоновской Францией дошла до Москвы, разграбила ее и сожгла подобно степным варварам? Все имеющиеся рациональные объяснения маловразумительны, потому что пружина этой войны - неразрешимые философские противоречия.

Все помнят, что в детстве и юности мы то лихорадочно листали тома благороднейшей классики, выискивая места про это, то, наоборот, пропускали их с каким-то беспокойством. Потому что и сама жизнь где-то порнографична, и даже порой настолько порнографична, что так называемая порнография кажется ее романтической версией. И то, что борьба с порнографией, это также и охранительное мероприятие, не для кого не секрет. Дело не только в СПИДе или в демографии, дело, прежде всего, в свойственном всем бюрократическим элитам стремлении управлять всем, в том числе и развратом. А что охраняешь, то и имеешь.

Человек в этом мире настолько слаб и беспомощен, что наличие его не имеет никакого принципиального значения для решения сущностных проблем этого мира. Не имеют значения его мысли, вкусы, радости и хвори, его отчаяние и его судьба. Принял эту точку зрения - делай Воланда своим героем. Капитуляция подписана - полная и безоговорочная капитуляция. Такая капитуляция в который раз подписывается читателем - слабым, беспомощным и очень занятым. Тратить время и силы на то, что вкупе с ним ничего не значит и бесполезно в борьбе с этим миром? Зачем, если есть мечта? Мечта- Воланд или Мефистофель, Всадник высоких равнин или Фандорин, комиссар Мегре или Чапаев и Пустота... Мечта о силе равна мечте об истине. Так возникает привычка к упоению своим собственным ничтожеством.