Литературная критика

Татьяна Ивлева. Неразгаданные сны. — Киев: Каяла, 2019. 116 с. — (Серия «Коллекция поэзии и прозы»).

…В разговоре об эмигрантской литературе эта книга стихов может стать мерилом если не хорошего вкуса, то непредвзятого отношения к данной теме уж точно. Тема – то самое пресловутое «когда я вернусь», неизбывная печаль по оставленной Родине, классическая ностальгия «по настоящему». С другой стороны, в «Неразгаданных снах» Татьяны Ивлевой хватает и разбора полетов во сне и наяву, и воспоминаний о прошлом, не особо радостном, и целая ретроспектива «сновидений» из былой жизни. То есть, структура «поэтической» эмиграции выдержана со всеми жанровыми подробностями и накладывается на «живую» жизнь уже того, пардон за бородатый каламбур, света «капиталистических отношений».

Точно так же и сам автор, чей тематический и биографический подход «к прошлому» амбивалентен и одновременно синтетичен – Татьяна Ивлева родилась в Казахстане, училась в Одессе, живет в Эссене. Вполне классический сюжет «интернационального» мировоззрения, который, казалось бы, предусматривает возвращение к истокам хотя бы в творчестве. Но это только на первый взгляд, поскольку – «Я не птица редкой масти, / Я — маститый птицелов», утверждает автор, и оттого «визуальная» тенденция у нее полностью противоположна чаемым «эмигрантским» мотивам. И пускай она пристально всматривается и в прошлое, и в день сегодняшний, и всюду, как оказывается, жизнь и родные соплеменники, но одновременно - и история Родины, увиденная совсем в ином ракурсе. Нет, обид как не бывало. Лишь припасть не так к родным, как, скорее, вечным корням истории и культуры. «Как с глаз бинты — сорвать с лица личины, / Забыть раздор, поверить в чудеса / И возлюбить легко и беспричинно — / Как любят дети — твердь и небеса».

Как бы там ни было, но автор популярен в своем европейском далеко, она звезда салонов и организатор тамошнего поэтического житья, которым даже руководит на вполне официальном уровне. Не оттого ли ее книга полна иронии и нежности, любви и понимания – и относительно бывших соотечественников, и в контексте обшей когда-то культуры, отголоски которой встречаются чуть ли не на каждой странице. С обязательными примечаниями вроде того, что «Александрина» — известная баллада, звучавшая в 80-е годы в исполнении ансамбля «Песняры». Кстати, музыкальный строй книги также весьма предсказуем, он призван озвучить историю даже не покинутой Родины, но оставшегося там детства и юности. «…Ни виниловой пластинки, ни Изольды — / Той, что пела эту песню — «Due soldi», - сообщает нам героиня «семейной» баллады, а ее бравая товарка отчаянно восклицает на перроне памяти: «Пусть — вольному воля, спасенному — рай… / Трубач, на прощанье «Славянку» — сыграй!»

И пускай Багрицкий с Кольцовым и Пастернак с Мандельштамом то и дело напоминают о себе в такой «интернациональной» поэтике, но авторский голос не дает усомниться лишь в бережном использования подобного «музыкального» наследия. Нет, ни в коей мере не постмодернизм, до него еще ох как далеко искренней стилистике автора книги. И даже меланхолия Саши Черного мало что объяснит в ее «личном деле». Казахстан-Одесса-Эссен – география широка, полет высок, зрачок колюч и остр. «Не посмотрит – улетел!» Кто-то скажет престижно, а кому-то ближе окажутся вот эти «двойственные» строки на злобу дня. «А нынче Франции, увы, не до престижа: / Париж в огне — не в снах, а наяву… / Бегут в Москву французы из Парижа, / Как сестры Чехова, крича: / «В Москву! В Москву!» Будем надеяться, что новые русские французы не забыли ни лыжи, ни пассатижи. Поскольку у автора, опять-таки, другое. «Вернуться бы снова туда — / в шоколадный приют, / Но не повернуть! / И билетов назад не дают».

Вцелом, эта книга – словно огромный семейный альбом: то ли с марками, то ли с мерками, но никак не с полумерами по отношению к тому, и что «мы потеряли», и что в результате обрели. Гадать, наверное, не стоит, поскольку «Неразгаданные сны» Татьяны Ивлевой как раз об этом.