Комментарий | 0

Ювеналии

 
 
 
 
 
 
В пятнадцать лет я хотел, чтобы мне сразу стук­нуло двадцать – миновать бы без забот пе­реход­ный возраст! Быть подростком – это бо­лезнь. Если я не пишу, не работаю, то снова превращаюсь в подро­стка, а мог бы и в пре­ступника. Молодость – вот что меня восхищает. Пора, когда дети стано­вятся жен­щинами и мужчинами, но еще не вся жизнь разом оп­роки­дывается. Опасный возраст. Настоящая траге­дия – ведь с детством расста­ваться не хочется. А вместо детства – пугающая пустота. Эту пору называют the bleeding childhood – кровоточащее детство.
                                                                                                                                                                                                                                                 Эрве Гибер
                                                                                                                                                                                                                                               "Другу, который не спас мне жизнь"
 
 
Ювеналии (Juvenalia, лат., от juvenalis – юношеский) – древнеримские праздники в честь Ювенты, богини юности. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910.
 
Представляли собой игры, забавы, театральные представления, по свидетельству римского историка Тацита, отличавшиеся крайней распущенностью.
В нашем цикле под «ювеналиями» подразумеваются юношеские психологические и эстетические забавы, как единоличные, интроспективные, так и разделенные, партнерские. Кто же в юности в тайном «театрике для себя» не разыгрывал сцены славы и позора, не произносил высокопарно-обличительные монологи в адрес охладевшей возлюбленной, не озвучивал заранее предстоящую волнующую встречу или неизбежную разлуку, не превращал в спектакль-бенефис фантазию о собственной смерти? И какая молодая пара, как точно подметил Карл Бюлер в «Теории языка», не создает свой тайный код близости и не изобретает потешных неологизмов, облегчающих общение двоих и нелепых, а то и вульгарных для уха третьего – постороннего?
 
 
 
Imagine
 
Вообрази, что во сне
Твоем
Я вхожу в пещеру…
Или, лучше, что дело к весне,
Мы вдвоем,
И я уже сделал блистательную карьеру.
 
Вообрази: за окном метель,
Вьюга,
Словом, собачий холод.
А дома теплая, уютная постель,
Мы любим друг друга,
Я красив и молод.
 
Вообрази: я сочинил сонет!
Я, лишенный дара
Возвышенной поэтической речи!
Ты сказала мне нет,
Я все еще не отошел от удара
И хожу, вдавив голову в плечи…
 
Попытайся вообразить,
Что творится
В моей темной душе,
Но я все же ухитряюсь жить,
Перечитываю Китса,
И за Данте принялся уже.
 
Боюсь, не хватит у тебя воображенья,
Для того чтобы
Под конец вообразить
То безумное головокруженье,
А так же приступы тоски и злобы,
Что довелось с тобой мне пережить.
 
 
 
 
Сонет
 
Ты выбрала стабильность – женский выбор,
И твой уход – развязка мелодрамы.
За суетность постыдных ссор и игр
Ответим оба по закону кармы.
 
Хоть в сердце пепел, на душе – тревога,
Хоть все бессмысленно, но я с тобою связан.
Вчера приснилось мне, что мы плывем в пироге,
И я индеец, краснокожий, долговязый.
 
И на тебе сверкают варварские бусы
И головной убор из оперенья…
А твой любовник оказался трусом,
Ведь дрогнул он и выронил копье,
Увидев гневное лицо мое,
Преобразившееся на мгновенье.
 
 
 
 
Я умру молодым
 
Я умру молодым,
Свежий, чистый, словно кусочек
Аккуратно из тюбика выдавленной зубной пасты.
Все пространство заполнит дым,
Образованный множеством серых точек,
Как вся моя жизнь – вереницей обломов, невзгод и напастей.
 
Сумасшедший почтальон
И три его сына – все карлики –
В городской толкучке при встрече честь отдавали мне.
Обездолен и утомлен,
Шел я прочь с этой пестрой ярмарки.
Все сливалось в марево, в гул – и внутри, и вовне.
 
Сердце крепко спит
В плотном, надежном коконе.
Сколько холода льют фонари! В темноте слышен смех…
И совсем не болит,
Когда вдруг забываешь о локте, локоне,
Подбородке, щеках, губах… Жизнь идет без помех.
 
Мы танцуем вдвоем
Все те же нелепые танцы.
Мы не можем уснуть и танцуем всю ночь до зари.
Нас на пышный прием
Пригласили не то испанцы, не то итальянцы.
Темнота за окном. Сколько холода льют фонари!
 
Я умру молодым…
Осталось несколько строчек.
Я их выдавлю из себя, как из тюбика с зубной пастой.
И придется родным
Тайно сжечь этот жалкий листочек –
Им ли не знать, что поэту заикаться о смерти опасно…
 
 
 
 
Ты ждешь меня…
 
Ты ждешь меня, как полотно ждет краску,
Как засыпающий ребенок – сказку,
Как море в знойный день – дождя,
Как массы ждут трибуна и вождя.
 
В мазках сухой травы и в лессировках света,
Ты прочитать пытаешься подобие ответа
На чей-то каверзный вопрос: кого ты ждешь,
Когда аллеей в тишине бредешь?
 
Ты ждешь меня, как ждет припадка эпилептик,
Как ждет кондуктора заядлый безбилетник.
Как мать – хоть весточку от сына с фронта,
Как верный муж – жену беспутную с курорта.
 
Так ждет червей прожорливых покойник,
Или кумира у гостиницы – поклонник.
И я, за этим наблюдая безучастно,
Вдруг понимаю: ждешь ты не напрасно.
 
Вот также Небо ждет и жаждет птицу,
А жертва дожидается убийцу.
Продрогшего скворца – скворечника постройка,
А ветхий хлам ждет матушка-помойка.
 
Меня дождаться у тебя не больше шансов,
Чем у меня – стать исполнителем романсов,
И в них излить сполна любовь мою.
Но что я делаю сейчас, как не пою?
 
Так зритель молча ждет конца спектакля,
Так ждут, когда сорвавшаяся капля,
Ударит еле слышно в дно корыта.
Так дожидается свободы узник лифта.
 
Старуха – внуков, женщина – ребенка,
Гурман изнеженный – молочного ягнёнка,
Любовник юный – первого свиданья,
А я, поэт, – всемирного признанья.
 
Ты ждешь меня, как ждет один другого,
Второй ждет третьего, а пятый – полшестого.
И я готов признаться в свой черед,
Что напряженно ожидаю твой приход.
 
 
 
 
***
 
Мы встретимся в троллейбусе…
 
Когда в обычной давке
Я хрустну, не злорадствуй!
Мы встретимся в троллейбусе,
И ты мне скажешь: «Здравствуй»
 
Ты напролом пойдешь, расталкивая всех,
Препятствия сметая и браня,
Увидев вдруг меня,
Калеку из калек
Без шпаги и коня.
 
Нас над дорогой понесут две штанги,
Как два крыла.
И я спрошу: «Ну как живешь?» – «Как в танке», –
Ответишь. «Как дела?
Что нового?» – «Да так… работу в Банке
Я так и не нашла…»
 
Мы встретимся в троллейбусе,
Такие же, как прежде, все…
 
Ток, как и прежде, льется по высоковольтным
Опасным проводам.
В кармане у меня билетик льготный,
Который я тебе украдкой передам,
А ты покажешь контролеру в ватнике немодном.
 
И вот мы снова вместе бредим,
Как два крота в одной норе.
Спорт-интернат с фанфарами проедем,
Физкульт-привет послав унылой детворе.
 
Мы встретимся в троллейбусе…
На задней площадке, «в хвосте»
Мы все, потеснившись, поместимся,
Точно буквы на этом листе.
 
Мы встретимся в троллейбусе…
Мы встретимся…
 
 
 
 
Забава
 
«При встрече нужно сделать вид,
Что не узнал…»
«…что не узнала,
Что встретить здесь не ожидала,
А если он заговорит…»
«…если она мне свой привет
вдогонку бросит…»
«Я отвечу
Спокойно: “Здравствуй, нашу встречу
Подстроил кто-то…”»
«Я в ответ
Скажу ей, что я очень рад
Случайной встрече…»
«“Это клёво!
Да я и не ждала другого”, –
Скажу ему я невпопад
И улыбнусь…»
«И откровенно
В глаза ей загляну…»
«“Ну как ты
Живешь, – спрошу его, – зарплаты
Хватает?”»
«Как всегда, степенно,
Про то да сё, житьё-бытьё…»
«“А я в порядке! Получила
Отличную работу…”»
«Было
Когда-то сердце с ней моё…»
«И если скажет он: “Пойдем,
Я угощаю…”»
«“Может, купим
И сядем где-нибудь покурим, –
Спрошу я, – как тогда, вдвоем?”»
«Я соглашусь…»
«Как на закланье,
Она, быть может, согласится,
Без удовольствия, как птица
Петь – в клетке…»
«“Как прошло свиданье
С той коротышкой?” – слишком жестко!
Слегка смягчу…»
«Я лишь тогда
скажу ей главное, когда
Мы добредем до перекрестка…»
«Сдержать свой острый язычок
Мне будет очень трудно всё же…»
«Без осуждения, но строже
взгляну я снова…»
«“Дурачок,
Я пошутила!” – нет, пожалуй,
Что, так назвав его, обижу…»
«Я покорен!»
«“Сорвем афишу –
Я ненавижу их…”»
«Бывалый
Фразёр и мелодекламатор,
Я слов не нахожу…»
«“Ходила
Вчера к подруге…”»
«Я мудило!»
«“…а там как будто в инкубатор
попала…”»
«Если ты сейчас
Придумать ничего не можешь,
Расслабься… кое-как проводишь
До дома…»
«“Еле-еле час
Там высидела”».
«“Знаешь, редко
Поговорить так удается –
Все чаще телефон…”»
«Придется
Сказать ему, что, как креветка
Вареная, я вышла в сквер –
Хотя зачем?»
«“Одну минутку…
Тебе с ментолом?”»
«“Знаешь шутку:
Косяк забивший пионер
Не дует в горн?”»
«“Держи”»
«Не то –
Все чушь…»
«Ты говоришь “мерси”,
А я ловлю тебе такси,
И в ночь уносится авто…»
«“А как родители?”»
«“Я, знаешь,
Давно мечтал с тобой пройтись
Вдоль дня…”»
«“Что, все же развелись?…
Ну а сокурсников встречаешь?”»
«“Сто раз их видел или тыщу”, –
Скажу, не в силах оторвать
Взгляд от неё»
«Пора бы знать,
Что “от бобра добра не ищут”…»
«Мне кажется, что если взгляд
И оторву, так вместе с кожей
Ее…»
«Фактически, я тоже
стремлюсь таким его принять,
Каков он есть»
«“Ты помнишь место,
Где мы учились?”»
«Я пытаюсь
Понять его…»
«“…где Микки-Маус
Скрывался долго от ареста…”
А может все-таки не надо
Тревожить прошлое?»
«“Ты знаешь,
Мне сон припомнился…”»
«Терзаешь
Ее вопросами…»
«“Когда-то
Приснилось: берег, ночь, луна.
Вдруг из воды выходит он,
Ко мне подходит…”»
«Я лишен
Воображенья…»
«“Лишена
Я дара речи. Вижу: скулы
Задвигались, но я не слышу
Ни слова…”»
«…а спрошу – обижу:
Тебе влетало за прогулы?»
«“Уж полночь. Звезды. Полынья.
Я на луну готова выть –
Тоска такая… Может быть,
“Он” – это ты…»
«“Вчера был я
В той местности – воспоминанья
Нахлынули…”»
«“Какой-то странный
Был сон. Не правда ли, забавный?”»
«“…преподавателей старанья,
Расценивавших наш протест
Как глупость или озорство,
Напрасны были. Мастерство
На пестование существ
Убогих – целых десять лет
Они переводили зря…”»
«Зря рассказала сон… Заря –
И он исчез, лишь хлынул свет,
Заливший комнату и плед
Жестокой явью…»
 
 
 
 
 
Каскад
 
1.
С утра болят суставы. Боль – только отголосок
Моей грядущей славы.
Дотащиться б скорей до заставы…
Там, где прежде шумели дубравы –
Ныне горы гниющих досок.
 
Музей могильных плит. Сыра Земля – утроба
Чернеет и манит,
Как железную стружку – магнит.
Снизу черви, сверху – гранит,
А зимою еще и сугробы.
 
Запах смерти – побелки запах. А вот и она с ведром
В бледно-розовых лапах.
Эта дрянь добивает слабых,
Некрасивых и косолапых,
Неудачников – и поделом!
 
2.
 Духота… но грядут перемены.
Это вновь происходит со мной:
Снова кровь распирает мне вены,
Оседают старые стены,
Театральны и незабвенны
Наши вздохи под полной луной.
 
3.
Здесь осенью прохладно. А зимою обычно тепло.
Почему так – мне непонятно
И не странно, скорее, занятно.
Скажу больше: чертовски приятно,
Расплющив нос о стекло,
 
Увидеть там, за окном / Листву посреди зимы
И объятый священным огнем
Ветхий, полуразрушенный дом,
Где когда-то давно вдвоем
Друг от друга прятались мы.
 
 
 
 
Крашеный  жемчуг
 
Ромео с Джульеттой спорят как дети,
Но ссориться нету резона:
Ведь перед Ромео сидит на паркете
Не Джульетта, а... Дездемона.
 
Уже поздний вечер, весь город спит,
И ссориться им надоело.
А что же Джульетта? – она вся дрожит,
Ведь на месте Ромео – Отелло.
 
Светает. Спешат успокоиться духи,
И скрыться в листве до рассвета.
И сидят у окна, не мысля разлуки,
Страстный Ромео и пикантнейшая Джульетта.
 
 
 
 
Канцона
 
Дух сомненья
Ночью и днем
Повелевает как мной, так и
Тобой,
О, Дуэнья!
Поле ответным дождем
Льет свои злаки
На этот пепельно-голубой
Небосвод –
Без промедленья.
 
Не в силах согреться,
Растопить твой лед,
Не сдерживаясь, на людях ною:
«О, Моя Донна!»
И сердце
Не рвется в полет
Вслед за стрелою
Амура,
Но ловит ее отрешенно.
 
Грех не предаться этой страсти,
Уйти понуро
В тень,
От твоих лучей укрывшись.
Глупец я или
Жонглер прекрасный –
Ты не гадай напрасно,
Беседой нашей насладившись.
Все дребедень,
Когда у власти
Желанья, что меня еще не подводили.
 
Ни облако, ни грозовая туча
Не отличит
От себе подобной
Твой живот.
Необузданных бедер круча
И соблазн этой сдобной 
Плоти –  
Сам в руки летит
Соком точащий
Запретный плод.
 
С тобой,
Неприступно манящей,
Порядки и приличья хоть на время позабыв,
Позволить себе эту прыть,
Горение…
Оставаться алчущей плотью,
Медью звенящей
И в здравом рассудке, и в
Наваждении.
 
Так прочь сомнения,
Достоин ли тебя
Сей трубадур бродячий,
Чья песнь уже в плену забвения.
Любви незрячей
Доверься, наконец,
Венец
Творения 
С терновыми стеблями, чистых вод
Небесное дитя!
Сама судьба
Меня к тебе влечет,
Сурово, не шутя!
Всё пред тобой мое благоговение!  
 
      
 
 
Шлягер
 
Может быть, устав немного,
Я тянуть не буду долго,
Может быть, я к телефону подойду,
Его на пол сброшу нежно
И небрежно
Номер твой
Наберу.
 
Может быть…
 
Может быть, сорвутся звезды,
Может быть,
Это может быть серьезно…
 
Может быть, я неудачник,
Может быть…
Дети знают этот смак!
И особенно американский мальчик,
У которого сердечко как
Бейсбольный мячик…
 
Заспиртованный червяк,
Чистоту хранящий с детства,
Без тебя я как бедняк,
Как наследник без наследства.
 
Черный крапчатый паук,
Сети для тебя плетущий,
Без тебя я как без рук,
Без тебя я – неимущий…
 
 
 
 
Тоска по диско
 
Хвораю. Болит поясница. Как пальма тепличная
Дни коротаю. Чудится музыка ритмичная
То далеко, то близко.
 
Обрывки знакомых мелодий откуда-то долетают.
Как вспомню себя танцующим, одолевает
Тоска по диско.
 
Заставляю себя подняться. Прекращает болеть поясница.
Тоска летает по комнате, словно какая птица
То высоко, то низко.
 
Обрывки знакомых мелодий опять долетают.
Как вспомню всех нас танцующими, одолевает
Тоска по диско.
 
Хромаю. По комнате ковыляю. Тщетно пытаюсь
Вспомнить движения те. Вспоминаю ее слова. Спотыкаюсь.
На комоде – ее записка.
 
Обрывки знакомых мелодий из прошлого долетают.
Как вспомню ее танцующей, одолевает
Тоска по диско.
 
 
 
 
Каррахча
 
Ее берет за руку он.
Так держат перышко в ладони,
Как держит он ее ладонь.
И так же смотрят на огонь,
Как он – в глаза любимой доньи.
 
И тем ничуть не смущена –
Жеманства легкий флёр развеян. 
Зная, что будет прощена,
«Каррахча!» – говорит она.
«Каррахча!» – отвечает ей он.

 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка